Изоляция

      Утро. Я не хотела, чтобы оно наступало. Но сквозь забитые окна, в маленькие щели неумолимо просачивался серый рассвет. Ночь отступала, забирая с собой моменты, которые уже никогда не повторятся. Я хотела задержать её, задержать из последних сил. Я провела ладонью по взъерошенным волосам Джейка, разглядывая его смазанные в полумраке черты.       — Доброе утро, — пробормотал он, приоткрывая глаза.       — Прости, я не хотела тебя разбудить.       Он притянул меня к себе:       — Ничего, — Джейк уткнулся носом в мои волосы, а затем поцеловал, — Уже рассвет.       — Да. К несчастью.       Он встал, заставляя меня поёжиться от холодного воздуха так бесцеремонно проникшего под одеяло, нашёл свою одежду и быстро оделся.       — Кофе в постель? — спросил он, улыбаясь.       — Я, пожалуй, не против, — согласилась я.       — Ладно. Но сначала, пожалуй, камин.       Джейк разжёг огонь в камине. Пламя живо затрещало, освещая всё дрожащим светом, а первое робкое тепло начало медленно растекаться по гостиной. Я сидела, зарывшись в одеяло и обхватив себя руками. Я смотрела, как Джейк сосредоточенно занимается делами, за его уверенными и размеренными движениями. Он иногда поворачивался ко мне, замечал мой взгляд и улыбался.       — А вот и обещанный кофе, — он присел на край дивана, протягивая мне стакан, от которого поднималась струйка пара.       — Спасибо, — поблагодарила я, — Что нас ждёт сегодня?       Джейк отпил кофе:       — Сегодня мы должны добраться до машины. Да, нам больше не придётся идти пешком, — улыбнулся он, глядя на меня, — Затем доберёмся до ближайшего мотеля, чтобы переночевать, а дальше до Литтл-Рока.       Я опустила голову, и волосы упали вниз:       — Не могу поверить, что есть те, кто живёт нормальной жизнью, кто продолжал ею жить несмотря ни на что. Мы провели почти два года в изоляции чёрт знает где, в то время как совсем недалеко от нас всё было как прежде. Почему так, Джейк? — я посмотрела на него.       — Мэделин, — он покачал головой, — Я понимаю, что ты сейчас чувствуешь. Непонимание, разочарование, возможно, злость. Чувство несправедливости. Я сам через это прошёл и не один раз, но потом я понял одно: миру плевать на твои чувства. Позаботься о себе сам — вот что он говорит тебе, когда выливает очередную порцию дерьма тебе на голову. И остаётся только два пути — продолжать проклинать мир в несправедливости или начать что-то делать, чтобы изменить это. У меня было время, когда я считал всех вокруг виноватыми, когда ситуация выбила землю у меня из-под ног, — Джейк устремил взгляд вниз, вспоминая своё прошлое, — Это было в Атланте. Но тогда мне дали неплохой подзатыльник, чтобы я взял в себя в руки и перестал жаловаться. Я до сих пор, да и всегда, наверное, буду благодарен ей.       Джейк опустил голову. Эти воспоминания оказались для него слишком трудными. Слишком тяжёлыми.       — Как её звали? — я прикоснулась к его руке.       — Кэти, — ответил Джейк и прислонился к подлокотнику дивана, — Она была замечательной…       — Была?       — Да, она погибла, — последовал короткий ответ.       Ему было больно. Это было видно, как застыло его лицо, лишившись всех чувств. Но они остались в глазах. На переносице появилась глубокая морщинка, он непроизвольно сжал в руке край одеяла. Он любил её. Я прикусила губу. Зачем только я начала задавать все эти глупые вопросы?       — Прости, не нужно было начинать всего этого. Прости. Неудачная тема для разговора.       — Всё нормально, Мэд, — покачал головой Джейк, возвращаясь обратно из своих воспоминаний, — Пора начинать жить дальше.       Я кивнула, сжимая его пальцы, на что Джейк лишь слабо улыбнулся. Что бы он сейчас ни говорил, как бы ни хотел, но прошлое всё равно оставило свой неизгладимый след, который не сотрёт даже время. Оно будет влиять на него. Как и на любого из нас.       Спустя полчаса мы были готовы двинуться в путь. Как всегда закрыли двери, положив ключ на прежнее место, молча взглянули друг на друга, убеждаясь в готовности совершить очередной переход, приближающий нас к нормальной жизни, и спустились с крыльца.       Белая, подёрнутая лёгкой дымкой, линия горизонта убегала от нас. Совсем скоро и эти дни станут нашим прошлым. Они будут возвращаться к нам воспоминаниями — приятными и не очень, несущими радость или причиняющими боль. Но так или иначе, они останутся с нами, останутся внутри нас. Я смотрела на тёмную фигуру Джейка, идущего впереди, и хотела, чтобы воспоминания, связанные с ним, в будущем не были омрачены ничем плохим.       — Пожалуйста, только ничего плохого, — выдохнула я в серое небо, которое было готово просыпаться на нас снегом, — Не сейчас.