House of rising Kinks

Олли подошел к Марко сзади, положил ладонь на плечо и с удовольствием отметил, что тот не вздрогнул. Погружаясь в творчество, он слабо реагировал на что-либо, но от прикосновений, вырывающих его из своего мира, обычно подпрыгивал. Олли понадеялся, что это хороший знак. — Сейчас, — отмахнулся Марко, не отвлекаясь от листа бумаги, на котором старательно вырисовывал чертенка с глазами Олли. Сходство читалось вполне ясно, принадлежность к демонической расе выдавали только маленькие рожки и острые клыки, выглядывающие из-под верхней губы. Олли нагнулся, целуя кожу там, где шея переходила в плечо. — Ну, что ты делаешь? — заворчал Марко. Он хотел отодвинуться, но Олли все же несильно сжал кожу зубами, заставив мужчину выдохнуть. — Разве больно? — облизнулся Олли. — Нет. Не ожидал просто. — Такой вкусный мужчина, как ты, должен все время ожидать, что его захотят. — Съесть? — хмыкнул Марко. — И съесть тоже. — Нет, ты точно сам дьявол. — Пойдем, мой невинный агнец, — засмеялся Олли, проведя ладонью от плеча до кончиков пальцев. Марко стиснул его руку, выдохнул, собираясь с духом. — Что опять задумал? — наконец, спросил он, не спеша подниматься. — За тобой должок. — Неужели, — по прошествии времени Марко уже не чувствовал себя таким виноватым. Довольную улыбку Олли заметили все вокруг, наперебой расспрашивая о ее причинах, но Олли, конечно, отмалчивался, лишь иногда кидая на Марко многообещающие взгляды. — Я же верю, а ты только и делаешь, что издеваешься. — И намерен и дальше продолжать издеваться, — засмеялся Олли, но быстро успокоился, — Скажи только слово, я остановлюсь, — напомнил он, — Тебе понравится. Давай. Он потянул Марко и повел в спальню, по дороге успокаивая, сжимая руку, и подбадривая взглядом. А в комнате провел рукой по плечам, безмолвно спрашивая разрешения снять футболку. Марко кивнул, позволяя снять с него сначала футболку, а потом и джинсы. Белье ему пока милостиво позволили оставить на месте, справедливо опасаясь, что при полностью одетом Олли, он слишком разволнуется. Все-таки, смущение еще не до конца покинуло его, перестроиться было сложно. — Сам-то разденешься? — Марко указал на одежду любимого, неопределенно взмахнув рукой. — В свое время. — Так и знал, — покачал головой Марко. Он съежился, весь подобрался, и Олли пришлось обнять его за плечи. — Я уже видел тебя голым, а ты видел меня. Ничего нового, успокойся. Я люблю, когда ты смущаешься, но хотя бы постарайся это контролировать. Доверяй мне. — Попробуй тут что-то контролировать, когда… Спасибо хоть, что в этот раз разрешил остаться в сознании, — съязвил Марко, — Что ты задумал? — Ложись. Олли помог Марко устроиться на кровати поближе к многострадальной спинке, уселся рядом, немного сжимая его плечи, коснулся губ, сначала осторожно, без напора, но, стоило Марко немного обмякнуть и перестать впиваться в него пальцами, Олли проник в его рот языком. Марко отвлекся, пропустив момент, когда Олли протянул руку к тумбочке и на ощупь вытащил из ящика ту самую веревку. Связывать Марко по рукам и ногам без предупреждения он, конечно, не собирался. Он выпрямился и честно показал веревку округлившему глаза Марко. Сколько бы Олли не убеждал, что ему понравился их последний эксперимент, он все равно переживал. И когда в полный рост возникла опасность оказаться на том же месте, он всерьез напрягся. — Это месть? — уточнил он. — Хочу доказать, что все хорошо, — Олли даже представить не мог, что когда-нибудь увидит в Марко настолько неприкрытое изумление. — Ты знаешь, что я не желаю тебе зла. — Чего ты хочешь? — Ничего супер страшного, — успокоил Олли. — Просто свяжу тебе руки. — Олли… — Ничего страшного, — заверил он. — Развяжу, стоит тебе лишь захотеть. Я хочу, чтобы ты понял — в этом нет ничего ужасного. Это же просто игра. Олли посидел молча, глядя на Марко. Тот выдохнул, поднял взгляд на любимого, ожидая сам не зная чего. И Олли обнял его, крепко прижав к себе, позволяя вспомнить, кто всегда заботился о Марко. — Успокоился? — тихо спросил он. — Угу, — не очень радостно кивнул Марко. — Ладно. Что мне делать? — Ляг, я сам все сделаю. Медленно, не волнуйся. Если что — скажи мне, не рвись. Ты видел, что бывает, если вырываться. — усмехнулся он, намекая на свои запястья — следы уже прошли, но было забавно пытаться прятать их ото всех. Марко кивнул снова и доверчиво протянул руки. Олли накинул на запястье петлю и глядя Марко в глаза затянул ее на руке, проверил, что не пережал и ободряюще подмигнул. — Пока терпишь? — Пока не страшно. — Ну и хорошо. Олли завел его руки вверх, закрепил на спинке кровати и продолжил вязать узел на втором запястье. Марко с опаской поводил плечами. — Не дергай руками, — снова напомнил Олли. — Может быть больно. Как ощущения? — Странные… Начинаю вспоминать, почему не люблю, когда меня тискают. — Ну, мне-то можно. — Это пока под вопросом, — прикинул Марко и слабо улыбнулся. — Ну, конечно, можно. Тебе все можно. — Помнишь, как ты мне разрешил? — Можно подумать, тебе можно запретить что-то. — Подумать можно, запретить нельзя, — тепло улыбнулся Олли и погладил его щеку. — В порядке? — Смотря для чего… Вместо ответа Олли нагнулся над ним и осторожно коснулся губами губ. А дождавшись ответа, оседлал его бедра и почти лег на Марко, обнимая, позволяя рукам упиваться бархатистой кожей, немного щекоча, лаская, зацеловывая. Марко попытался приподняться, прижаться к Олли ближе, затуманенный разум не сразу сообразил, почему не получается. Марко глянул наверх, поджал губы. — Я тоже хочу обнимать тебя. — Обнимешь обязательно, — пообещал Олли. — Потом. Ты стараешься контролировать слишком много. Остынь и позволь мне немного поруководить тобой, — попросил Олли касаясь пальцем шеи. — Потерпи, — он коснулся щеки, — cам же говорил, — невесомое касание губами скулы там, где только что был кончик пальца, — ожидание, — сладкие губы лишь чуть-чуть соприкоснулись, — предвкушения, — язык, дразня, скользнул по губам, — усиливают ощущения, — наконец-то настоящий поцелуй, заставивший Марко застонать, взрывая барьер, сдерживавший звук. Олли упивался этим звуком, первым неконтролируемым признаком доверия и удовольствия. Олли прижался к нему всем телом, позволяя чувствовать себя всего. — Тебе понравится. Доверься, — бормотал Олли, поглаживая колено Марко, будто успокаивая ребенка. Наконец, тот смирился, приник к Олли щекой и закрыл глаза, вдыхая родной запах. А почувствовав на своей шее губы Олли, попытался вжаться в него еще сильнее, сам понимая, как потяжелело дыхание. Олли стал спускаться поцелуями ниже, азартно усмехнулся, услышав сдерживаемые стоны, когда дошел до сосков. Один поглаживал пальцами, другим занялся губами и языком, заставляя Марко выгнуться навстречу, в первую секунду едва не выкручивая себе руки, он прошипел уже от резкой боли. Олли тут же прижал его к кровати, принялся растирать плечи. — Тише-тише, я же просил не дергаться. Марко затравленно уставился на свои руки, и Олли вновь увлекся отвлекающими поцелуями. — У тебя навязчивая идея заниматься сексом со мной, когда я обездвижен, — пробормотал Марко. — Кто бы говорил. И потом, нужно же пробовать что-нибудь новенькое. А то скучно станет, желание отпадет, там и до простатита недалеко. Марко прожег Олли взглядом, на который тому было абсолютно наплевать. — Чтоб я от тебя больше таких ужасов не слышал. Олли расплылся в улыбке, и Марко понял, что в какой-то момент ему это еще аукнется. Олли шикнул на него, чтобы перестал говорить глупости, и продолжил ласкать его тело. Он отстранился, чтобы иметь возможность наблюдать за тем, как Марко извивается под заботливыми руками. За столько лет Олли уже прекрасно выучил его всего, знал, как прикоснуться, чтобы заставить Марко стонать от наслаждения. И беззастенчиво этим пользовался, заново изучая его тело, приветствуя каждую родинку, каждый сантиметр кожи. Он так и бормотал слова ободрения и поощрения, успокаивая взволнованного любовника. В тот момент, когда Марко совсем поплыл, закатывая глаза, забывая уже о своем смущении, Олли отстранился, разглядывая любимое тело и встал с кровати. — Куда ты? — Тебе понравится, — подмигнул Олли. — Я хотел кое-что еще попробовать. Ты же не будешь против? Марко поерзал, снова кинул взгляд на связанные руки, беспомощно выдохнул. — Против чего? Вместо ответа Олли достал припрятанный пакет с рисунком жёлтой розы. — Ты был в секс-шопе? — Знакомая эмблемка? — усмехнулся Олли. — Специально для тебя выбирал. — Когда успел?.. Марко не отрывал взгляд от пакета, гадая, что неугомонный любовник мог выбрать для него. Олли достал оттуда нечто, обмотанное упаковочной бумагой, не спеша раскрыл ее, доставая черную коробку и принялся осторожно распаковывать. Марко весь извелся, стараясь хотя бы разглядеть картинку на коробке, но у него ничего не получалось. — Олли, — позвал он, — не томи. Скажи, что там ничего страшного. — Там ничего страшного. Все только для твоего удовольствия. — Сомневаюсь… — А ты не сомневайся, — улыбнулся Олли, подходя ближе. — Можешь закрыть глаза, если страшно. Марко на секунду зажмурился, но тут же покачал головой и открыл глаза. Олли пожал плечами, заканчивая с распаковкой подарка. Когда Марко увидел, что оказалось в руках его друга, он пожалел о своем решении. — Олли, нет. — Почему нет? — спокойно спросил тот, стараясь успокоить и Марко. — Потому что это кошмар какой-то… В голосе Марко не слышалось сильного страха, скорее волнение, и это позволило Олли продолжить уговоры. Он не собирался становиться насильником — опять, но чувствовал, что даже упрашивать долго не придется. — Давай хотя бы попробуем. Если тебе не понравится, сразу же остановимся. Обещаю. Марко поджал губы, но кивнул, перевёл взгляд на вибратор в руках Олли и прикрыл глаза. — Уверен? — спросил Олли. — Когда не видишь, может быть страшнее. — Я уже знаю, что там, и догадываюсь, что ты собираешься с ним делать, — он весь подобрался и кивнул. — Приступай. Олли усмехнулся — он не собирался сразу трахать Марко — хотелось поиграть, хотелось расслабить его. Он включил вибрацию. Услышав тихое жужжание, Марко вздрогнул, отвернул лицо, в смущении утыкаясь носом в плечо. И тут же вздрогнул вновь, когда игрушка коснулась его живота. Вибрация приятно щекотала, как-то даже ласково и совсем не страшно. — Я ожидал другого… — Знаю. Но лично я собираюсь насладиться игрой, твоей реакцией, твоими стонами и удовольствием, — Олли провёл игрушкой выше до груди, коснулся сосков. — Хорошо ведь? Марко кивнул, несмело улыбнулся, наконец, поворачиваясь к Олли лицом. Получив ободряющую улыбку в ответ, Марко перевёл взгляд на игрушку, кружащую по его груди, и на руку, поглаживающую живот и медленно спускающуюся к паху. Далеко не сразу Олли подлез ладонью под резинку его трусов и коснулся члена, заставляя Марко изнывать от нетерпения. Оба уже давно знали все эрогенные зоны друг друга и доставить удовольствие любимому не было проблемой. Но Олли планировал еще немного поиграть и поэтому не торопился, держа извивающегося Марко на грани. — Хочу, — сквозь стоны попросил Марко. — Чего? — Чего угодно. Олли… — То есть ты согласен на вибратор? — вкрадчиво спросил тот, стягивая белье с ног и помогая согнуть их в коленях, открывая себе путь к заветной заднице. — Да. Черт, согласен! Давай… Олли оставил работающий вибратор на его животе просто так, ради шутки, а сам, хорошенько смазав пальцы, начал осторожно разрабатывать проход, поглаживая другой рукой его член, отвлекая от возможных неприятных ощущений. Когда анус начал ритмично сокращаться на пальцах Олли, будто прося большего, он посчитал, что Марко готов, потер уже выключенную игрушку скользкими пальцами. Марко закрыл глаза, чтобы не видеть, как блестит вибратор. Его била крупная дрожь, когда твердый, неподдающийся предмет проник внутрь самым кончиком. Марко всхлипнул, вновь пряча лицо, но Олли продолжил деликатно вводить игрушку в анус. — Не смущайся, чего я там не видел? — Олли ободряюще сжал его бедро рукой. — Стыдно… игрушкой… — Трепетный ты мой, — ласково протянул Олли, продолжая поглаживать ноги любимого, нагнулся, целуя его. — Но ведь не больно? — уточнил он, введя предмет до конца. Марко покачал головой и тут же содрогнулся от того, что игрушку на пробу включили. Он испуганно вскрикнул, снова дернул руками, пытаясь освободиться, и Олли тут же нажал на кнопку, выключая. — Неприятно? Прости, это только первое ощущение. Попробуем еще раз? — попросил Олли, дождался нового кивка и включил вибрацию. Марко застонал, отвернулся и прикусил кожу на плече. — Тише, родной. Отвлекая от необычных ощущений, Олли сомкнул пальцы на его члене и стал водить рукой. Но Марко, на самом деле, больно не было, он принимал и нечто существеннее вибратора — Олли, к счастью, выбирал его не стараясь угадать наибольший размер, который сможет принять любимый — он ориентировался больше на удобство и необычность ощущений, зная, что Марко и так будет сложно. Олли всеми силами старался облегчить ему привыкание к новым ощущениям. Удовольствие от дрочки смешивалось с удовольствием от игрушки в заднице, и Марко повело. Он тянулся за рукой, сам не осознавая, что одновременно подставлялся, подмахивал задом, потихоньку сходя с ума от вибрации внутри. Олли так точно не умел. Глядя на извивающегося Марко, он расстегнул свою ширинку и сунул туда руку, легонько поглаживая себя. Потерявшийся Марко хныкнул, но большого беспокойства не выразил — слишком правильно был расположен вибратор. Олли усмехнулся, любовно оглаживая взглядом обнаженное тело перед собой. Марко попытался свести ноги, но Олли не позволил, удержав его за ногу. — Не рвись так, выскочит. — Не могу… — прохрипел Марко. — Потерпи, мой родной. Олли погладил колено Марко, помог раскинуть ноги шире и вернулся к своему члену, наблюдая, как выгибается и стонет любимый, пытаясь не соскочить с игрушки. Марко стиснул зубы и несколько следующих минут тишину нарушали только сдвоенные стоны. Олли и не осознавал, что возбуждается больше от самого вида Марко, чем от руки на своем члене. Ему просто невероятно приятно было видеть перед собой Марко таким раскрытым, раскрепощенными, наслаждающимся чем-то, что ранее было для него запретным. Но Марко для того, чтобы кончить, все еще не хватало самой малости. Олли вытянул руку, проводя по лодыжке Марко, подтянулся повыше, ложась под бок любимого. — Отпусти руки, — жалобно попросил Марко, почувствовав Олли рядом. — Нет. Марко захныкал, и Олли зацеловал его губы, смягчая отказ. — Олли… Олли… — пытался упросить Марко. — Потерпи, — покачал головой Олли. — Не хочу… не могу… пожалуйста… Горячечный шепот разливался по комнате, и Олли мог кончить от одного только голоса. Он и сам уже не мог думать, хотелось только слушать и улетать под волшебные звуки, видеть и получать удовольствие только от этого. Олли приник к шепчущим губам Марко. Целовать, шептать в ответ какие-то глупости было так здорово, так правильно и хорошо, что ему хватило только потереться о бедро Марко, едва помогая себе рукой, как он кончил. Марко, недовольный то ли тем, что его запачкали, то ли тем, что он сам не получил разрядку, захныкал, слепо тыкаясь в Олли, стараясь прижаться к нему ближе. Олли смилостивился, помог Марко рукой, с силой проводя по члену ладонью, сжимая пальцы на головке. Марко вскрикнул, кончая в услужливо подставленный кулак, и как-то сразу обмяк. Олли выключил и осторожно вытянул из любимого игрушку, улыбнулся пошлому звуку и тому, как Марко снова спрятал лицо. Он достал салфетки, вытер руки и стал ласково оттирать от спермы Марко, оставив пока его руки привязанными к кровати. По изменившемуся дыханию и легкой дрожи он понял, что Марко пришел в себя, но почему-то молчал. — Все хорошо? — Развяжи. Пожалуйста. Олли быстро выполнил просьбу, помог опустить затекшие руки и осторожно растирал запястья. Следов на руках почти не было, но он все равно переживал, и молчание Марко не улучшало его настроения. — Тебе не понравилось? — осторожно спросил он, так же осторожно обнимая, радуясь про себя, что Марко не сопротивляется. — Решаю пока, — ответил тот, — Мне нравится тебя обнимать. Это важно. Важнее, чем… Просто важно. Олли прижался к нему сильнее, позволяя, наконец, обнять себя по-настоящему. — Все так плохо? — Да нет, — покачал головой Марко, касаясь Олли кончиками пальцев, пробуя, будто впервые. — Было… интересно. — Это значит «плохо»? — Это значит, что я к такому не привык, — Марко поднял глаза, понимая, что Олли не оценил ответ, и отвернулся — так было легче говорить. — Сначала все было нормально, за тебя я больше переживал, когда ты был на моем месте. Мне казалось, что я сделал что-то неправильно, что можно было легче, что тебе могло быть лучше. Потом было… нет, не страшно, — Марко подбирал слова, — волнительно. Не так, как когда прямо тошнит от страха… Просто все стало… понимаешь, когда все замедляется, и ты слышишь будто сквозь вату. И только ту-тук, ту-тук — сердце стучит. Марко приложил руку к груди Олли и закрыл глаза, отдаваясь ощущениям. — Понимаю, — тихо сказал Олли, накрывая его руку своей. — А я понял, почему тебе вдруг стало так страшно, когда ты закончил со мной. Ты доверяешь мне, а я тебе. Но потом, когда все кончилось, голова встает на место, и ты понимаешь, что мог где-то перегнуть палку. — Олли провел ладонью по груди Марко, восстанавливая между ними особую связь, которая на самом деле не прерывалась никогда. — Прости, кажется, во мне просыпается садист. Марко медленно повернул голову, разглядывая задумавшегося друга. — Ты понимаешь, что я тоже на тебе отыграюсь? — Как раз пытаюсь решить, боюсь я этого или предвкушаю, — Олли одарил Марко широкой улыбкой. — И что будет следующим?