Ходячий замок

Ветки больно бьют по лицу, выпирающие из земли корни цепляются за ноги и не дают взбираться дальше, но Чимин сжимает зубы и упрямо пробирается сквозь заросли, чувствуя, что ещё немного, и он сорвётся и упадёт. И будет лежать в этих проклятых кустах. И умрёт тут, потому что нет возможности позвать на помощь. Чимин очень позитивный человек, на самом деле. Правда. Он выбирается на какой-то маленький выступ и обессиленно падает лицом в траву, тут же поднимая голову и отплёвываясь от муравьёв. Прохлада травы щиплет порезы от веток на щеках и ободранную кожу на левой ладони. Чимин перекатывается на спину, щурит глаза на солнце и беззвучно вздыхает. Сейчас он заперт наедине сам с собой и не может даже по привычке поговорить с какой-нибудь дряхлой бабочкой или типа того. Чимину не нравится нынешнее положение. Очень. Он с трудом соскребает себя с земли на ноги и уже совсем без энтузиазма продолжает лезть на чёртову гору, в пещере на вершине которой должен найти какой-то там особый цветок и принести его ведьме. И всё бы ничего, но Чимин совершенно не хочет помогать этой старой карге, которая отняла у него голос. Подумаешь, отказался даром отдать переливающуюся раковину. Да эта раковина стоит как три Чимина, не меньше! Даже если все эти три Чимина без голоса и сейчас обдирают ладони по пути в пещеру, чтобы вернуть способность говорить. Чимин раздражённо (и беззвучно) фыркает, раздвигает последние ветки и с воплем (беззвучным) кидается к чёрному провалу входа в пещеру. Обшаривает все неровные стены, переворачивает все камни, суёт руки во все трещины, оглядывает весь потолок и замирает посреди пещеры. Что ж, прекрасно. Цветка здесь нет. Возможность вернуть голос утекает сквозь пальцы. Чимину очень хочется выйти отсюда и заорать, но он выходит и молчит, потому что орать ему нечем. А без голоса Чимин никак не может, его из лавки выгонят. Наверное, уже выгнали, потому что он тут с самого раннего утра шарахается по кустам. И калечится, потому что ну кто в здравом уме будет регулярно ползать вертикально по горам? Чимин медленно выдыхает, сжимает кулаки и возвращается в пещеру, чтобы ещё раз точно убедиться, что он в безнадёжном положении. Ещё и без голоса. Прекрасно. Чимин оглядывается в поисках хоть какого-то пути обратно, потому что ему не очень хочется сигать вниз по почти отвесной скале, поросшей этими дурацкими кустами. Потом решает доползти до вершины горы и тратит почти час на это, умудрившись ободрать ещё и вторую ладонь. Гора оказывается своеобразным краем земли, потому что выползает он на ровную поверхность, валится в траву и какое-то время тупо лежит. Тяжело поднять даже палец, но Чимин упрямо поднимается весь и оглядывается. Он находится настолько высоко, что стоит в белом тумане маленького облака. Выходит, отряхивая неприятно влажные штаны, и снова оглядывается. Нужно как-то спуститься обратно вниз и вернуться домой. Чимин беззвучно кричит, а потом так же беззвучно ругается на белку, пробежавшую через его ноги и до смерти напугавшую. Белка какая-то странная, дёрганная, Чимин на всякий случай обходит её по дуге и наугад идёт вперёд, иногда проходя сквозь обрывки облаков. Потом теряется в одном большом, делает осторожные шажки и передвигается со скоростью улитки. Облако долго не спешит заканчиваться, и он уже начинает волноваться, что плутает по кругу, но вдруг выходит на чистое пространство и опасно замирает у самого края обрыва, восторженно глядя перед собой. Там, внизу, видно сплошной зелёный ковёр из верхушек высоких деревьев, блестят на солнце узкие лесные речки, и где-то там притаилась чиминова деревенька. Чимин долго смотрит вниз, а потом разворачивается, обходя облако по краю обрыва, и вдруг натыкается на лес. Конечно. Почему бы не попробовать в нём заблудиться. Чимин шагает в прохладу тени, мягко пружинит по ковру опавших иголок, пинает еловые шишки и бесцельно идёт вперёд, надеясь, что где-нибудь там ему помогут. Не может же это место совсем пустовать. Спустя примерно час он идёт уже медленнее, часто задирает голову и глядит на широкие еловые ветви. Спешить ему совершенно некуда, поэтому Чимин подставляет поцарапанные щёки пробивающимся сквозь иголки лучам солнца, перепрыгивает через корни и собирает по карманам особенно красивые шишки. Вскоре деревья начинают расступаться, лес постепенно редеет, и Чимин идёт быстрее, надеясь наткнуться на какое-нибудь поселение, но редкий лес тоже тянется довольно долго, и постепенно его воодушевление гаснет. Зато снова появляются надоевшие ещё на обрыве кусты, он продирается сквозь них, безжалостно обламывая ветки, чуть не падает, спотыкаясь о корни, которые не видит, и надеется сегодня хотя бы выжить. Сама природа будто против его существования. Когда за деревьями слева раздаётся какой-то шум, Чимин чуть ли не бегом срывается с места, ломает по пути все кусты и выбегает на открытое пространство, запрыгивая на один из кучи больших камней. И лучше бы он остался в этом дурацком лесу. Или в пещере. Или в кустах. Потому что прямо перед ним что-то гигантское, несуразно слепленное и медленно парящее куда-то вправо. Чимин рыбой раскрывает рот и глаза, пялится на замок, больше похожий на десятки соединённых вместе домов, и не может выдавить из себя ни звука. И не потому что ведьма отняла у него голос. Просто это ходячий замок, он прямо у Чимина перед глазами, он двигается, это замок, и у Чимина дальше мысль спотыкается и не идёт, потому что ну… Почему бы не отправиться за цветком и в результате не наткнуться на самую удивительную легенду? Чимин, на самом деле, очень везучий. Только работает это не всегда. Он отмирает минут через пять, закрывает рот и прыгает на камень ниже, спускаясь на траву. Замок отдаляется от него не так быстро, чтобы исчезнуть, но и недостаточно медленно, поэтому Чимин бежит со всех ног, и от восторженного крика его удерживает только отсутствие голоса. Он цепляется за перила около тёмно-серой двери и повисает на них, не веря, что не спит на самом деле. Стоя перед дверью, Чимин воровато озирается по сторонам и несмело толкает, повернув круглую ручку. Заглядывает внутрь, мысленно ругается на ведьму из-за невозможности извиниться за вторжение или спросить, есть ли кто, потом заходит и закрывает за собой дверь. Внутри замок кажется ещё больше, чем снаружи, Чимин старается бесшумно идти, но пол под ногами скрипит, а пыль забивается в нос, и он чихает, всё так же беззвучно. На первом этаже он обнаруживает огромную кухню с горой немытой посуды, пыльным окном и сидящей на столе мышью. Мыши – это замечательно, думает Чимин, стараясь закрыть дверь как можно плотнее и уйти куда-нибудь подальше. Весь остальной этаж занимает библиотека с уходящими вверх полками. Чимин задирает голову и ошарашенно оглядывает бесчисленные корешки книг. Наугад вытаскивает одну, толстую, пыльную и тяжёлую, протирает обложку рукавом и пытается разобрать стёртые от старости буквы. В одной руке держать книгу тяжело, он озирается и подходит к такому же пыльному столу между стеллажей, опуская на него книгу и открывая на первой странице. Обнаружив, что язык он не понимает, Чимин просто листает шуршащие тонкие страницы, разглядывая странные картинки и постоянно проводя рукавом по носу, чтобы убрать летающую пыль. Страницы перелистываются сами собой от тёплого потока воздуха, Чимин поднимает голову и какое-то время смотрит на приоткрытое окно справа от себя. Если это ловушка, то тогда Чимин курица, и поэтому он, повинуясь неуёмному любопытству, подходит ближе и раскрывает окно полностью, высовываясь наружу и открывая рот в беззвучном восторженном вопле – прямо под ним движется земля, мелькают кусты и цветы, замок идёт куда-то в неизвестном направлении. Чимина почему-то совсем не пугает то, что он торчит в огромном замке неизвестно где, да ещё и быстро меняет местоположение. Он проводит в библиотеке несколько часов, бесцельно открывая и закрывая книги, бродя между стеллажами и взбираясь по лестнице до верхних полок. Солнце уже клонится к горизонту, темнеет, и Чимин выходит из библиотеки, оставляя окно открытым. В холле довольно темно, но не настолько, чтобы не видеть. Чимин растерянно оглядывает пустое пространство, заваленные каким-то хламом углы, слышит бурчание собственного живота и впервые за весь день задумывается, что делать дальше. Он один (ведь один?) в огромном замке, который движется непонятно куда, домой вряд ли в ближайшее время сможет вернуться, а рядом нет ни знакомых, ни в принципе кого-то. И еды у него, похоже, тоже нет. Чимин машинально прощупывает сквозь ткань шишки в карманах, поворачивается лицом к лестнице на второй этаж и хмуро запрокидывает голову, разглядывая ступени до следующего пролёта. Наверху ничего не видно из-за полумрака и севшего солнца. А если он здесь не один, и на него нападёт какой-нибудь убийца? Легенда говорила только об огромном ходячем замке, а его жителей уже на свой лад придумывал каждый сам. И не всегда эти жители были добрыми. Тряхнув головой, Чимин шагает на первую ступеньку и замирает, вслушиваясь в тишину. На пробу кладёт пальцы на перила, смахивает пыль и очень тихо и очень медленно поднимается наверх. Через семь ступенек он останавливается на небольшом широком пространстве и оглядывается назад. Первый этаж медленно скрывается в темноте, и Чимин боязливо отворачивается, уже вздрагивая от каждого шороха собственной одежды. Идея забраться в замок уже не кажется хорошей, он идёт до оставшихся ступенек, морщась от тихо скрипящих досок, шагает на первую и хмурится, резко вскидывая голову и озираясь. Темнота как будто резко стала плотнее. Злясь на самого себя и подскочившую до предела паранойю, Чимин делает шаг на вторую ступеньку, когда за спиной раздаётся шорох, и тихий, вкрадчивый голос угрожающе обрушивает на него: — Ну и кто ты такой?