Будущее, в котором нет тебя

      Прошло столько времени, но терапия так и не помогла. Не помог ни брак, ни рождение ребёнка.       Как же я хочу свадьбу.       Я никак не могу отпустить тебя.        Таблетки. Таблетки. Горстями-килограммами заглатывались антидепрессанты, губясь в желудочном соке. Мой психотерапевт сказал написать письмо-обращение к тебе и сжечь. Так якобы душа моя обретет покой. Но я не знаю, с чего начать. Как я могу написать: «Улькиорра, у меня всё хорошо»? Или «Я смогла жизнь без тебя»? Но разве происходящее и есть жизнь… Что страшнее: умереть или не жить?       «Ты боишься меня, Женщина?»       Я боялась себя. Себя настоящую.       А теперь я боюсь той, кем стала. Монстры не прячатся под кроватью — они кричат в моей голове. Мне страшно, когда в голове звучат голоса. Они шепчут и шепчут. Сегодня они мне сказали положить руку на раскаленную сковородку. Я слышу среди них и твой голос. Теперь я вечно протягиваю ко всему руку. Ко всему опасному. Протягиваю, как однажды тебе. Но ты не был для меня опасен. Зачем я делаю это? Чтобы ощутить опасность, которой была лишена рядом с тобой? Чтобы заглушить боль духовную болью физической?       Всё, к чему я прикасаюсь, отныне осыпается в пепел. Всё вокруг превращается в пепелище, по которому я бренно волочусь в надежде отыскать потерянную душу. Пепелище пожаров моей несостоявшейся любви, на котором никто более не сможет взрастить ни один росток чувств. Я чувствую вкус пепла во рту, вкус твоей смерти, вкус моей жизни.       Мне постоянно снятся сны, в которых ты. И мне снится, как ты уходишь. Но потом я вспоминаю, что тебя никогда и не было, что ты — плод моих больных воспоминаний. Мои фантазии — моё наследие, дом воспоминаний, в котором ты поселился. Единственный способ иметь что-то вечно — потерять это навсегда.       «Что такое душа?» — средь пустоты я слышу твой голос, что зовет меня. Призывает вернуться к тебе. Но как?       У меня хрустнул старый перелом души, так же, как и кость, которая не раз ломалась в одном и том же месте и которая никак не может зажить до конца.       Как же я хочу свадьбу.       Счастливой я назвать себя не могу, но и несчастной тебе не удалось меня сделать, Улькиорра. Я оставила тебя в своей памяти, но не в своей жизни. При жизни я относилась к нему холодно. Поэтому после гибели он начал гнить в моей душе. Моя память рисует и рисует нас рядом.       Мне кажется, что с ума сошли все, а не я. Мой рассудок исцарапался шипами собственной памяти, в миллионный раз вспоминая тебя, в миллионный раз надевая подаренный тобой браслет.       Мне сложно понять, что действительно, а что моя больная фантазия. С каждым днём я менее отчетливо различаю реальность, воспоминания, как черви, разъедающие гнилое яблоко, разъедают мой мозг. У меня появились странные желания. Я желаю надуть воздушные шарики и съесть их. Они свободны. Я хочу свадьбу. Зачем? Ведь у меня она уже была? Или нет?       Я очень хочу свадьбу.       Старая, не до конца зажившая рана начала вновь кровоточить: избиения родителями и гибель брата отразились на психическом состоянии. И твоя смерть окончательно надломила меня. Так говорит психиатр. Он говорит, что желаемое путается с реальностью.       Я вижу лица. Много лиц. Они льются на меня нескончаемым потоком проливного дождя. Они смеются надо мной, но лишь одно средь них проливает изумрудный пепел по мне. Ты единственный, кто не смеется. Ты единственный, кто всегда меня понимал.       Я о многом хочу тебе рассказать. Написать тебе обо всём, что со мной произошло. Написать, как каждый раз думала о тебе. Но на это мне не хватит ни бумаги, ни времени. Больше у меня нет времени.       Мне многое нужно тебе написать. Пока остались последние капли моего сознания, я пишу. Пока реальность не надломилась, я пишу. Пишу лишь о самом главном, что есть в моей жизни. О моём сыне. Его зовут Казуи. Сейчас ему 10 лет. Он очень похож на Ичиго. Но только внешне. Внутренне он похож на тебя. Его характер, то, как смотрит на меня, его манера говорить, то, как он мыслит, то, как постоянно спорит со мной — в нём я вижу тебя. Кто бы мог подумать, что я передала ему твою душу. Улькиорра, он и наш с тобой сын тоже. Представляешь, Улькиорра, у тебя есть сын. Вот, что такое душа.       Как же я хочу свадьбу.       Я ставлю заключительную точку в письме. Но вижу, что миллион раз, наслаивая друг на друга, я писала лишь «приди ко мне» — настоящая кардиограмма отчаяния. Я поджигаю письмо. Оно истлевает в пепел, как и ты когда-то осыпался в чёрный прах. Сирена, стук в дверь, зовущие голоса, лица, — всё смешивается в одно месиво, в фарш, который нельзя перекрутить обратно. Ичиго стоит в стороне и прикрывает глаза сыну. На меня надевают белую рубашку. Моё белое подлунное платье принцессы. Моё подвенечное платье. Я дождалась свадьбы.