Будущее, в котором нет тебя

      Я сама.       Сама…       Сама убила тебя. Вот этими самыми руками, что покрыты шрамами на запястьях, беспомощными руками, которыми сейчас не могу убить себя.       Я жалкая слабачка, не способная поднять руку на себя. Неспособная ни затоптать себя копытами, ни выпустить против себя серодобл. Моя сила ничтожна. И на что мне эта сила? За что я боролась? За что я тебя убила?       Да, ты задел мою гордость, покусился на законное третье место. Предатель. Ты предал меня! Я не знала, как мне быть. Мне…мне ничего не оставалось, у меня не было иного выбора. Ты, Ннойотра, не оставил мне иного выбора! Ты сам, не я! Ты смотрел на меня глазами, полными ненависти и зависти. Что случилось, как это произошло, как мы дошли до такого? Почему больше в твоих глазах не отражалась любовь? Что я тебе сделала, в чём мой грех? Вина моя лишь в том, что я оказалась сильнее тебя. Но мне не нужна была эта сила. Если бы я могла, я бы отдала тебе и силу, и всю себя без остатка, но ты бы не взял.       Ты предал мои чувства, моя любовь сменилась ненавистью за один шаг. Настолько черна стала моя душа, что мертвое небо пустыни Уэко Мундо, в которой пришлось волочить своё жалкое существование по твоей вине, не сравнится с чернотой души. Я же верила тебе… Я же тебя любила…       И сейчас я вновь хочу стать маленькой глупой девочкой Нелл, хочу вновь Ичиго называть Ицуго, хочу вновь играть со своими друзьями и не помнить твоего ножа в спину, той саднящей раны, отравы, которую я ела с твоих рук, целуя твои пальцы. Я хочу вернуться во времена своей невинности, не хочу знать боли, но не могу опять стать маленькой.       Я пыталась жить дальше. Арранкары, война с квинси, — всё давно прошло, а до сих пор больно. Болит там же, где когда-то болело у Квадро Эспада. Странно получилось, мы с ним зеркальные отражения друг друга: я убила свою любовь, а Улькиорру погубила его.       Я так больше не могу. Я не могу жить с этим грехом. Жить с предательством любви к тебе у меня больше нет сил.       И я решила. Раз я убила тебя, то теперь я должна убить себя.       Решила, раз не могу убить себя по-арранкарски, то сделаю это как человек. Но это оказалось не так просто. Уже в который раз Гриммджо достает моё тело из ванной, переполненной моей кровью, выгребая из моего рта лечебную слизь, вымазывая ей запястные порезы. Идиот. И зачем он только нянчится со мной, он мне ничем не обязан. Хоть я прекрасно понимаю, по какой причине он спасает меня. Но меня не спасти. Я не хочу спасения. Я не раз повторяла Гриммджо, что не смогу его полюбить, но он не сдается. И этот идиот ещё и мой меч отобрал. Но ничего. Я знаю, где он лежит. Я доберусь до него.       Если бы ты был жив, если бы выжил, я бы попросила тебя лишить меня жизни, и ты бы с радостью сделал это. А я не могу. Всякий раз я исцеляюсь, от страха вылизывая себя. Должно быть, глупо пытаться убить себя, когда обладаешь способностями к лечению. Я жалкая и слабая трусиха, боящаяся умереть, боящаяся встретиться с тобой там, где бы ты ни был.       Всё моё тело в шрамах и синяках, ожогах и переломах, что быстро заживают. Но имя твоё ни на сердце, ни на запястьях не заживёт. Я выцарапала ногтями на них «Ннойотра» и смотрела, как из твоего имени вытекала тёмная кровь, чёрная, в цвет души. Цвет моей души заполнял ванну, смешиваясь с водой, становясь красным… А потом опять приходил Гриммджо, и всё начиналось по кругу.       Горсти таблеток, сотни прыжков, миллионов порезов и всё без толку. Я устала от своих безуспешных попыток. И именно сегодня я решила положить этому конец.       Мне очень жаль, Гриммджо, но у меня нет иного выбора. Мне пришлось воспользоваться тобой, пришлось переспать… И вот когда ты заснул, я абсолютно беззвучно и даже не дыша, словно уже мертвая, выскальзываю из твоей руки и достаю неумело запрятанный меч. Я снимаю с себя одежду и заталкиваю её глубоко в глотку, дабы слизь не потекла и опять не залечила. Я чувствую, как холодное острие меча касается живота, словно это Ннойотра целует меня туда. Взмах, и орудие по рукоять вошло в моё тело. Хоть я ни звука не выдавила от нестерпимой боли, но Гриммджо всё же проснулся. Я чувствую, как он пытается вынуть из меня меч и освободить рот, но слишком поздно. И сейчас последнее, что я вижу — его имя на своём запястье.