Снежная Слепота. Потерянные дети

Глава 5. Маки на снегу       Метель была такая, словно небо рассыпалось осколками на головы случайных прохожих. Оно разлеталось мелкими льдинками-снежинками, не оставаляя радости перед первым снегом, грядущей зимой и скорыми праздниками. Зато пустота, боль и раздражение наваливались с новой силой, трепетно напоминая о том, что каждый в этом мире одинок.       Одиночество остро ощущал и Матс, особенно после ухода Ванессы. Именно поэтому он не решился разорвать общение с Джеймсом и прекратить всё раз и навсегда. Каждый раз он оказывался втянут в подробности чужой жизни, и эти самые подробности стремительно разрушали любые его отношения. Теперь, когда Матс знал о Джеймсе нечто столь личное, они не могли дружить как раньше. Или могли, если сделать вид, что Матс ничего не знает. С такими мыслями полковник сел в машину и поехал в больницу, понимая, что у Джеймса кроме него в Осло никого больше нет.       — Херово выглядишь, — сообщил он, входя в палату и наблюдая, как Эндрюс одевается. Его нос пересекал пластырь со следами крови (видимо, закрывающий шов), одна щека опухла, а под глазом чернел синяк. Лицо было красным (видимо, Джеймс всё же получил обморожение), и один белок с повреждёнными капиллярами — тоже.       — Да, я больше не звезда танцпола, — шутливо ответил тот и попытался улыбнуться, но тут же схватился за припухшую разбитую губу.       — Тебе не рано покидать больницу?       — А смысл отлёживаться? Лучшее, что тут для меня сделали, это вот! — он гордо потряс блистером с обезболивающими. — Я уже подписал бумаги об отказе от лечения. Всё банально: не перенапрягаться и постельный режим, а я как раз безработный. Может хоть дистанционно работу найду.       Матс вздохнул: он знал, что спорить смысла нет. Джеймс всё для себя решил, и попытки переубедить его ни к чему не приведут. Да и самому Матс так спокойнее: он сможет присматривать за Джеймсом и контролировать, чтобы его никто не тронул снова.       — Ты помнишь, кто тебя так? — спросил он.       — Нет. — Джеймс на мгновение замер, задумался, затем пожал плечами и накинул куртку. — Я шёл, услышал шаги, обернулся и меня оглушили. Юхансен сказал, что меня избивали, когда я уже был без сознания. Кстати, у меня трещина рёбра. Они старались от души.       Били наверняка, подумал Матс. Удары наносились хаотично, но они были сильными и выверенными. Голове Джеймса досталось хорошо, но кто бы ни нападал, он не собирался забивать Эндрюса до смерти. Его бросили морозной ночью на произвол судьбы: либо выживет, либо нет. Но он выжил, и следовало ожидать возвращения ублюдков с битой.       — Фолк приходил... — сказал Матс словно между делом.       — Уверен, что это не он. — Джеймс даже не дал ему договорить. — Не его...       — Методы, — кивнул Матс. — Да, он сказал мне.       Джеймс моргнул и пожал плечами. Он вёл себя так беззаботно, словно это не его избили и бросили умирать на морозе. Впрочем, такая защитная реакция Эндрюса уже была знакома полковнику Ларсену: чем больше он переживал, тем сильнее закрывался и делал вид, что всё нормально.       Матс покачал головой и вздохнул, признавая, что с возвращением Джеймса в его жизни всё опять стало слишком сумбурно. Конфликты при расследованиях, уход Ванессы, нападение — всё это волшебным образом совпадало с приходом Джеймса, словно все проблемы он принёс в чужой дом вместе с собой.       — Доброе утро. — В палату зашёл Карл Юхансен. Выглядел он смурнее обычного: на лице заложились новые морщины от усталости и переутомления, под глазами красовались следы от недосыпа. — Я хотел задать ещё несколько вопросов вам по этому происшествию, Эндрюс, но меня срочно вызвали. Потом поговорим, ладно? Вас искать у Матса?       — Да, я пока живу у полковника, — ответил Джеймс, подхватывая с тумбы свои документы. — Номер телефона, который я указывал прежде, активен.       — Хорошо, — кивнул инспектор и устало потер переносицу. — Матс, срочный разговор есть.       — Что-то случилось? — спросил Матс в ответ.       — Случилось, — ответил Карл, — и мне пригодилась бы твоя помощь, Матс. У нас за сутки две пропавшие девочки. Одна умотала за город, мои ребята её ищут на окружных трассах, а вот вторая, Милена Хьюго, вчера вечером ушла из дома, но так и не вернулась. Её телефон в последний раз засекли вблизи лесополосы. Мы собираем волонтёров и всех желающих помочь, надо прошерстить леса, а у тебя есть опыт в поисковой работе. Поможешь?       — Я в деле, — кивнул Матс. — Поехали.       — И я! — вызвался Джеймс, получив в ответ скептические взгляды. — Ноги у меня целы, это главное. Вам же нужны люди?       Для Матса оставалось загадкой, почему Джеймс вызвался с ними. Добрых и искренних порывов от Эндрюса ждать не приходилось, как и переживаний за чужую судьбу. Возможно, он боялся остаться один после избиения, ведь его обидчики запросто могли бы вернуться. А может, сказался стресс. В любом случае, люди им и правда были нужны.       Уже на месте, близ леса, Матс, кутаясь в куртку, внимательно изучил карту, помогая инспектору разделить людей для обхода секторов. Погода не играла на руку: снегопад и туман мешали обзору, ветер усиливался, как и холод, а большая часть волонтёров были студентами. Единственное, что радовало Матса, так это то, что сын местного шамана, охотник и следопыт Якоб, знающий эти леса, пришёл к ним на помощь.       Пока инспектор объяснял волонтёрам, как следует идти, чтобы не терять друг друга из вида, Матс оценивающе глянул на роскошный лесной массив, играющий контрастом на фоне светлого, затянутого бледно-серыми тучами, неба. Толстые грозные деревья уходили прямо к небу, средь их стволов не было видно ни единого просвета. Казалось, что туман осторожно пробирается между ними, ожидая случайную жертву, а за ним, поодаль, клубится хищная тьма. В детстве Матса всегда пугали такие леса — грозные и непроходимые, выбраться из которых порой не могли даже охотники.       Джеймс проследил за взглядом друга и ощутил невольно пробирающий душу страх. Он привык к горам и открытому обзору, а густые леса, которым не видно ни конца, ни края, внушали ему суеверный ужас. Бесконечные ровные ряды деревьев, искажающиеся из-за игры тени и света, множество звуков непонятного происхождения, а то и вовсе неестественная тишина. И ещё проклятая метель, засыпающая Осло с самой ночи. Сильнее натянув на голову капюшон, Джеймс не только прятал изуродованное лицо, но и защищался от холода и проклятого снега.       После долгих поисков по лесу, Джеймс ощущал только усталость и пробирающий до костей холод. Снежинки неприятно кололи лицо, ветер свистел в ушах, глаза постоянно слезились, ноги еле передвигались, а Якоб шёл достаточно быстро. Джеймса утешало лишь то, что не один он не поспевал за шустрым охотником. Ещё несколько ребят громко дышали и жадно глотали морозный воздух, окончательно сбив дыхание.       В какой-то момент Джеймсу показалось, что за деревом кто-то стоит. Знакомый силуэт приковывал взгляд, и Эндрюс остановился, рассматривая уродливого великана, который преследовал его по пятам все последние годы. Он смотрел на Джеймса пристально и долго, просто наблюдал, пока один из волонтёров не хлопнул его по плечу. Джеймс моргнул, и великан исчез.       Прошло примерно полчаса, когда Якоб вывел свою группу на небольшую поляну. Якоб остановился и поднял руку, прося остановиться и других, и Джеймс прищурился, смотря сквозь усилившийся снегопад на алеющее пятно посреди белого снега.       — Сообщите по рации инспектору, — сказал Якоб. — Мы нашли.       Карл Юхансен и Матс были на поляне уже через несколько минут. Они спешили как могли, хоть ноги и увязали в снегу, скользили и подворачивались, тормозя бег. Свои группы они оставили на попечение сержантов, не желая тащить на возможное место преступления столько ненужных свидетелей. Но стоило им выйти из леса, как они услышали отчаянный крик. Кричащую и плачущую девушку-волонтёра оттащили в сторону, стараясь успокоить, а сопровождающие группу полицейские отгоняли других поисковиков. Те и сами в ужасе отшатывались, тут же отворачиваясь от увиденного.       — Какого чёрта там происходит?.. — пробубнил Карл, тяжело дыша от усталости.       — Сейчас увидим, — ответил Матс, зная, что ничего хорошего их там не ждёт. Ничего хорошего.       В сугробе, лицом вверх с закрытыми глазами лежала девочка. Она лежала, как спящая красавица на своей кровати: на спине, ровно, руки были сложены на груди. Она была босой, из-за чего её ступни почернели, а пальцы рук покрыли волдыри и иней. Волосы, подобно ореолу, были разложены вокруг головы. Пятна крови были на её одежде, больше всего на тонких штанах. Якоб нервно курил в стороне, а Джеймс присел на корточки, рассматривая тело. Не следы обморожения и не неестественная поза привели свидетелей в ужас, а цветок. Алый цветок мака рос изо рта девушки.       Матс на мгновение забыл, что надо дышать. Он замер, с ужасом рассматривая тело и слыша в стороне отчаянный плач случайной свидетельницы этого кошмара. Собственное сердце стучало как бешеное, голова шла кругом. Был ли это ритуал или акт особого цинизма, а эффект он произвёл неизгладимый.       — Это она, — отстранённо сказал Джеймс. — Это Милена Хьюго.       — С чего ты взял? — спросил инспектор, шокировано смотря на цветок, заледеневший на морозе.       — Я её знал. Работал с её отцом у Арве Фолка. Милена никогда не снимала эти кольца. — Он показал на покрывшуюся волдырями руку с россыпью разноцветных колец на пальцах. — Ну и рост, фигура, волосы... это Милена.       Теперь Матс понимал, почему Джеймс вызвался на поиски. Он знал семью Хьюго, хотя изначально почему-то об этом умолчал. Задавать ему вопросы Матс пока не стал, оставив это на потом; Карл Юхансен, видимо, рассудил так же. По крайней мере сейчас, когда каждая секунда была на счёту, ведь снег безжалостно заметал всё следы.       Вскоре подоспели эксперты, оцепили место происшествия, установили четыре столба и растянули между ними целлофановый навес, чтобы уберечь улики от снегопада. Сделав несколько снимков, они осторожно убрали замёрзший цветок и увидели покрытую инеем кожу и застывшую кровь на растрескавшихся губах.       — Она умерла от холода, — сказал Матс. — Вероятно бежала, пока у неё были силы. Потом упала, не смогла встать, немного проползла и ослабла. Или потеряла сознание. Цветок кто-то оставил уже после её смерти или тогда, когда она уже вообще лишилась сил.       — Ещё что-то можешь сказать? — спросил Карл.       — Да. Её преследовали. — Матс указал в сторону второй полосы леса. — Снег стремительно заметает следы, но их пока ещё видно. Я думаю, кто-то шёл за ней оттуда.       — Он прав, — подтвердил Якоб, раскуривая очередную сигарету. — Она бежала, а вот он нет. Он просто шёл и ждал, пока она упадёт и умрёт.       — Именно, — кивнул Матс. — Я пройду? Якоб?       Карл кивнул, давая добро, а вот Якоб, хоть и был следопытом, отказался помогать. Матс прошёл по снегу к лесу, по едва видимому следу, высматривая любые мелочи, которые могли дать тропинки, сугробы и деревья. Смазанная кровь на стволе, недавно сломанные ветки, корень, о который кто-то споткнулся, вот след волочения. Он всматривался и искал, пока не дошёл до заснеженной трассы. Выйдя на неё, Матс осмотрелся. Трасса была действующей, но из-за погоды ни одна машина так и не проехала мимо. Ветер трепал его куртку и капюшон, гудел, как будто воет волк, и бил снегом в глаза и лицо. Дорога обманчиво казалась заброшенной, но лёгкий след всё же ещё просматривался.       — Он её привез. Совсем недавно, — сказал Матс, вернувшись. — Там есть следы машины. Наверное, он её выпустил, даря иллюзорный шанс на побег, она бежала, пока не отказали ноги, затем упала и медленно умирала.       — Жестоко, — ответил Карл, доставая из кармана пачку сигарет. — Ещё что-то скажешь?       — Нет, — ответил Матс. — А что в той стороне? Откуда он мог приехать?       — Там дорога, ведущая в Дробак. Небольшой городишко, очень тихий. Там живут в основном рыбаки, все друг друга знают.       Матс кивнул. Сержанты провожали волонтёров, Карл просил делать больше снимков и задавал вопросы Якобу, предполагая, что тот мог знать суть подобного ритуала с цветами. Якоб отвечал уклончиво, явно не желая сотрудничать с местной полицией. Впрочем, Матса это не удивляло: законники и шаманы практически никогда не уживались. Якоб помог найти девочку, а говорить он ни с кем не собирался. Но следопыт подтвердил хотя бы то, что дорога вела из Дробака в Осло, представляя собой окружной маршрут.       Поёжившись от холода, Матс обратил внимание на ослабленного Джеймса. Тот побледнел, весь дрожал и откашливался, оставляя на платке пятнышки крови. На ногах он стоял уже с трудом.       — Нам надо домой, ты совсем никакой, — сказал Матс Эндрюсу. — Ты осилишь пройти такой путь обратно?       — Вас довезут по окружному шоссе, — сказал Карл, подходя к ним. — Но для начала помоги нам ещё. Мы тут кое-что нашли, и у меня есть вопросы непосредственно к тебе, Матс.       Матс вопросительно вскинул брови, а Карл протянул ему записку, которая, по его словам, была найдена в кармане куртки девочки. Развернув её, Ларсен ощутил пробежавший по спине холодок. Неровным почерком на листочке было выведено:       «Меня снова ищет Ларсен».