***
Здесь было темно, лишь изредка наверху виднелся свет, еле выбивающийся из теней. Это место Сто Двадцать Третий не помнил. Мало того, он видел его впервые. Он слишком далеко находился от знакомых трущоб, эти явно не принадлежали его цеху. Метнулся назад, но там всё перемешалось во множество путей, по которым можно было сюда добраться. Те же, казалось, кучи металлолома, но находящиеся в другом порядке. Ни о чём хорошем это не говорило, выход из ситуации был только в долгом и упорном поиске того ориентира, который Сто Двадцать Третий запомнил последним. Он пошёл обратно, не замечал, как отдаляется от кучки балок, свисающих сверху, как сталактиты, единственного, что последним выделялось из всей картины. Там "тропинка" натыкалась на стену, недолго думая, рабочий отправился наверх горы, так как с неё можно было забраться на высокий уступ и посмотреть сверху. Токарь зацепился за какую-то железку, которую было плохо видно в темноте. На неё можно было опереться, чтобы переступить через крутой склон. Сто Двадцать Третий резко вздохнул, отдёрнув руку, которая горела от порезов. Не растерявшись, он продолжал держаться другой за надёжную опору, и сунул раненую кисть в карман, так как бинтовать её здесь, разумеется, было нечем. Лучше сейчас найти другой путь, более безопасный. Рабочий слишком привык к тому, что окружающая обстановка не причинит вреда, если изучать её осторожно. Пришлось придумывать другой способ, чтобы сориентироваться на этой полутёмной свалке. Очень странным казалось то, что на пути не встречалось вообще никого. В родных трущобах всё равно кто-либо из трудяг предпочитал сну бессмысленно слоняться. Чисто для разнообразия, если силы оставались. Те, кто работал в разные смены, естественно, виделись только по дороге на место отдыха или работы.***
Их вымученные глаза, Сто Двадцать Третий старался не смотреть в них, только мысленно жалел. Рабочие были рады, что эти полсуток позади, их не особо волновало, что на следующий день им предстоит то же самое. — Постой, хотя бы ты. — Токарь взял за плечо одного из коллег, молча, будто не слышав, проходя мимо. — Ты никогда не задумывался, что мы живём, ну, как-то неправильно? — Я вряд ли поверю, что может быть жизнь лучше этой. Не переживай, нас скоро отпустят... — Человек, даже не задумавшись над сказанным ему, направился дальше. — Просто отработай своё, как положено. Сто Двадцать Третьему это было не впервой слышать. После его первого визита в город он рассказывал об этом всем, но понемногу, чтобы успели усвоить столько новой информации. Никто и представить не мог, что то место не является точно таким же заводом, просто располагающимся чуть поодаль от этого через какую-то непонятную долину. Со временем желание к рассказам о своих похождениях стихло, их всё равно не воспринимали всерьёз, а проверить самим рабочие не решались, почему-то до конца поверив в то, как жестоко расправляются с отсутствующими на заводе, необнаруженными даже в трущобах. Это надоело. Токарь медленно и аккуратно вытер пылинки на своих рабочих очках, отсвечивающих от движущегося источника света. Только сейчас он обратил внимание на то, что изображение было слегка хуже обычного. Он чувствовал, что сейчас обязательно достучится. — Послушай, мы тут до конца жизни! Эти обещания — просто, чтобы мы работали на них, не на себя! На тех, с указками! Уходящий оглянулся, будто хотел что-то сказать, но мысленно махнул рукой и сутуло поплёлся дальше. — И всё!?... Ты даже ничего не скажешь!? — Лампочка молчаливого собеседника исчезла за поворотом. Весь этот выплеск эмоций оказался напрасным, как подумал Сто Двадцать Третий, он, сопровождаемый чувством безнадёжности, решил провести остаток этого дня в доме.***
Странно, но обстановка дальше становилась всё чище и прибранней. Под ногами уже ровный пол, какое-то тусклое освещение впереди пока ещё загораживали горки блестящего металла, которые располагались за невысокой оградой. Это уже не трущобы, но и точно не цех, как понял рабочий, когда рассмотрел всё поближе. Скорее какой-то полигон для мусора. Сто Двадцать Третий не мог сейчас просто перелезть через бетонную панель, поэтому для начала притащил железный ящик, создав подобие лестницы. Руку он по-прежнему держал в кармане, так как болела она сильно. Рассчитывал, что успеет ещё отдохнуть, если встретится что-либо поистине непроходимое, а возвращаться назад не хотелось. Вдруг там неприятности, да ещё похуже. Среди бесформенного металла на свету показывались прямоугольные железки с покрытием и фарами, возле каждой из которых было ещё по три маленьких. Рабочему не пришлось долго задумываться, чтобы понять, на что это похоже. Он подошёл и начал осторожно вытаскивать находку, чтобы убедиться в соответствии его роботизированному другу, по которому за несколько недель уже сильно соскучился. Груда наверху скатилась вниз, что заставило отступить от неё на несколько шагов, безжизненная железка оказалась очень тяжёлой, и пришлось отбросить её к подножию свалки. Токарь приподнял этого пса за лапу, чтобы лучше рассмотреть его. С бока "Вольфрама" было содрано покрытие, на том же месте отсутствовали лапки, их оставалось только две с другой стороны. Да и сам этот образец не казался издалека таким помятым. Несколько других, вывалившихся из общей кучи, тоже имели множество повреждений. Сто Двадцать Третий понял, что Вольфрам всего лишь жалкая единица в промышленном производстве таких роботов. Это ужасало, столько его собратьев просто отправили в утиль, наверняка они просто отработали своё или на них ставили испытания, потому что такие выносливые конструкции должны создаваться не просто так. Значит, есть сила, способная уничтожить тысячи этих существ. Слишком много вопросов, важнее сейчас был путь дальше, но по дороге эта мысль ещё сильнее въелась в сознание. Человек с антенной из-за раздумий не замечал, как она затухает, и просто брёл дальше, пока силы значительно стали убывать. Всё, что угодно, только не это. Энергия аккумулятора, которому уже как пятнадцать минут требовалась зарядка, заканчивалась. Хорошо, что впереди свалка заканчивалась простой стеной с приоткрытой дверью, возможно это был последний шанс. Сто Двадцать Третий как будто пришёл в себя, обратив внимание на то, что теперь каждый шаг давался с трудом. Энергию организма не до конца заменяло электричество, но без него её хватало только на поддержание самых важных функций. Это было известно радиоуправляемому. Страх был в том, что его могли найти в таком виде и сразу узнать, что он не должен здесь находиться... Рабочий хотел только заглянуть в помещение, но дверь, как назло, легко откинулась полностью, стукнувшись об бетон. В глазах уже темнело, несмотря на это, он несколько секунд заслонил их рукой, привыкая к яркому свету, где точно видел каких-то людей. Один из них был в сварочной маске, и сидя за столом обернулся, другой стоял рядом в халате. — Что там? Кто это? — Перепугался кто-то из людей, осматривая с ног до ушанки нежданного гостя, из последних сил висевшего одной рукой на дверном косяке. — В любом случае ему очень плохо, нужно помочь. — Другой подбежал к Сто Двадцать Третьему, перекинув его руку через плечо. — Что стоишь? Куда его вести? — Я, я не знаю. — Заметался тот. — На скамейку в коридоре положи, ещё фиг знает, что с ним случилось. — Он тоже подошёл ближе, но, рассмотрев неизвестного поближе, всего в грязи, пыли и с какой-то непонятной штукой за спиной, не рискнул делать то же самое, что и напарник. — К нам, знаешь ли, не каждый день заглядывают теряющие сознание киборги. В это время беднягу кое-как довели до металлической скамейки, на которую и положили. Он рефлекторно лёг на бок, потому что иначе из сознания вывела бы не нехватка сил, а непрекращающаяся боль. Токарь чутко наблюдал за всем происходящим через мутные стёкла очков, отсвечивающей от мигающей лампочки, а затем от включенного света в коридоре. Не оставалось сил даже на то, чтобы поднести свободную руку к лицу и смахнуть пыль. — Проверь его пульс! — Кто-то взял его за запястье, осторожно засучив манжету рубашки, так как нащупал там провод. Оба разговаривали быстро. — Блин, это убирается вообще? — Другой долго копался с защёлкой, пока не понял, как её открыть, после чего дрожащей рукой проверил состояние рабочего. — Он в норме, но слегка слабоватый. Странно. — А может у него заряд кончился? Посмотри на провод, там значок с энергией. — Сдурел что ли? Это тебе не твои фары от машин с лапками, это человек! — Нужна... Зарядка... — Еле выговорил Сто Двадцать Третий, надеясь, что этим он сохранит себе жизнь. Как бы он не боролся, всё равно потерял сознание, сквозь забвение услышав ещё несколько фраз, но уже неразличимых. Ему вспомнился первый день жизни на заводе, единственный без работы на смене. Тогда всё казалось необычным, ведь после стирания памяти Сто Двадцать Третий был уже другой личностью. Первое, что он стал делать, это изучать обстановку, находясь почти в той же позе и одежде, что и сейчас. Будущий трудяга находился в небольшой чистой комнате с тремя одинаковыми кроватями, только одна из которых была занята. Напротив входа на стуле сидел какой-то человек и читал газету, закинув ногу на ногу, пока не заметил, что его подопечный уже проснулся. — Ну наконец-то. — Сказал тот себе под нос, подходя к кушетке. — Долго же ты проспал, товарищ. — Незнакомый человек достал из кармана фонарик, сев на корточки перед очнувшимся и посветив тому в глаз, держа его другой рукой. — Рефлексы нормальные, а больше нам и не надо... После этой процедуры лежащий зажмурился, поднеся руку к лицу, вскоре отойдя от эффекта, и стал её разглядывать, словно видел впервые, затем обратив внимание на источник продолжившегося монолога. — Я не знаю, понимаешь ли ты меня сейчас, но за свои навыки речи можешь не волноваться, всё, что нужно, ты скоро вспомнишь. Скажешь, когда придёшь в себя или хоть знак подай какой-нибудь. — Он снова сел за газету, будто ничего не произошло, тут же вскочив, потому что рабочий хотел лечь на спину, чего ему не стоило делать. — Нет, нет, нет, лучше тебе лежать на боку. Лучше пока вообще не двигайся, щас я подойду. Слова становились всё более связными друг с другом. Сто Двадцать Третий почувствовал, что может ответить. — Почему? — Потом узнаешь, это не так важно. Главное — делай, что говорят, и всё будет хорошо. — Прозвучал первый приказ, беспрекословное выполнение которых вскоре станет нормой. — Если ослушаешься, тебя просто лишат жизни. Ты ведь этого не хочешь? — Не надо этого делать... — Значит, всё с тобой нормально. Так, сейчас по-быстрому объясняю, что потом будешь делать и всё остальное. И иди куда хочешь... Ну, до начала смены. Незнакомец помог рабочему подняться, но только совсем немного. Тому наверное было всё равно, смотря, как его подопечный, можно сказать, очнувшийся из полного забвения несколько минут назад, пытался нормально стоять, чуть не падая, но всё же держа равновесие. Он сделал несколько шагов к стене, оперевшись в неё обеими руками, дыша так, будто только что оббежал вокруг весь завод. Впереди было заметно, как иногда мерцал свет, исходящий явно не от люстры на потолке. — Нет уж, давай сам, а то не привыкнешь. — Подошёл собеседник, лишив одну, затем другую руку опоры, наблюдая, что такая тренировка всё же увенчалась успехом. Но не успел Сто Двадцать Третий опомниться и сказать что-либо, как ему уже приказали идти следом. Внезапно нахлынул прилив сил, такой, что можно было быстро бежать без остановки, но приходилось довольствоваться тем, чтобы не наступать на пятки не спеша идущему впереди. Все помещения были в новинку, хоть будущему токарю казалось, что он видел похожие. В конце коридора были закрытые двойные двери, за которыми был другой с очень высоким потолком, несколькими обычными дверями и выходом без света, за которым путь и закончился. Это было огромное тёмное помещение, освещаемое только немногочисленными лампами возле станков, которые и были возле них и на лифте. Так здесь и выглядел любой другой цех, каких было очень много. В этом месте было весьма прохладно, несмотря на жару на улице, зашедший первым даже поёжился, пробормотав, что неплохо бы одеть что-нибудь потеплее халата. Другой тоже чувствовал, как у него леденеют пальцы, но это по неизвестной причине не вызывало дискомфорта. — Сейчас внимательно. Я скажу твой номер, запомни его. — Сопровождающий заглянул за спину рабочему, посмотрев десятизначное число, напечатанное на тёмно-синей кожаной куртке. — Двенадцатое крыло, отдел второй, цех первый, специальность токарные работы, номер сто двадцать три. — А кто я? Какое у меня имя? — Человек с антенной сначала не воспринял сказанное всерьёз. Он только что осознал какой-то подвох, ведь имена обычно не состоят из набора цифр. — Что? Это и было твоё имя — Сто Двадцать Третий по этому цеху. Номер один два три. Тебя так позовут, когда будут оповещать о конце и начале смены. — Собеседник пошёл куда-то в сторону, сделав жест рукой следовать за ним. Выбора не было, Сто Двадцать Третий, уже знающий, кто он, направился туда же. Он размышлял о том, откуда же исходит свет, который теперь сопровождал его везде, и который стало видно более отчётливо в небольшой тёмной комнате с огоньками приборов и экранчиками. Рабочий сперва растерялся, потеряв цель из виду и слегка испугался, когда кто-то взял его за руку, подведя к одному из приборов. — Смотри внимательно, тебе это пригодится, потому что только в этом месте находится зарядочный пункт. Наверху есть такие же. — Сопровождающий объяснил, как пользоваться вышесказанным. Всё казалось просто, но когда Сто Двадцать Третий стал повторять действия, то чуть не нажал кнопку для зарядки по-настоящему. Его вовремя успели остановить. — Нет, у тебя уже заряжен аккумулятор, так он сразу испортится. Только, когда тебе скажут, ты понял? — Я только делаю, что нужно. Ты же... — Знаю, ошибся. И ко мне, ко всем, вроде меня, обращайся всегда на вы. Это... Этикет такой. — Сам сказавший это немного засомневался, что такое слово можно отнести к тому, что происходит в этом месте, тем более к тому, кто стоит рядом с ним. Затем шло изучение будущего места работы. Цех делился на несколько открытых этажей вместе с грузовым лифтом. Из помещения было множество других выходов, но на всех перед дверями зловещим красным светились линии. Токарь через некоторое время узнал, что лучше ему даже не думать, что за этими дверями. Ему показали конкретный станок, похожий на тот, где начнётся его смена. Здесь уже находился другой рабочий, крутил педали и даже не оглядывался по сторонам, чего и не было заметно из-за его очков, отблескивающих от искр. Позади велосипеда, стоящего на месте, крутились на жерди какие-то лопасти, причём крутились весьма шумно. Вокруг всей этой маленькой площадки находилось огромное колесо, больше всего высекавшее искры, на его верху был счётчик, цифры на котором убывали с каждым ударом молота где-то позади колеса. В итоге рядом подъезжала вагонетка за новым раскалённым бруском металла, который выплавился в этой адской машине. Рельсы вели к дверце, открывающейся перед грузом, рядом была ещё одна с человеческий рост и той же красной линией. Вагонетка уезжала и приезжала, через минуту всё повторялось снова, только цифры падали в счётчике. — Вот видишь, ничего сложного. Тебе покажут, где будешь потом находиться. Понятно? — Я понял. Но. Зачем он это делает? — Сто Двадцать Третий обошёл вокруг коллеги, который его даже не замечал. — Я же тоже буду... И зачем ему антенна на спине? Сопровождающий уже выражал скуку, ему хотелось побыстрее избавиться от этой очередной трудовой единицы, особенно от его многочисленных вопросов. — Тебе это знать не нужно. Меньше интересуйся, больше делай. — Разве трудно ответить? — Нет, но если ты узнаешь, это разве что-то прояснит? И мне некогда, я хочу уйти отсюда быстрее, чем превращусь в льдину. — Человек в халате достал из карманов руки, погрев их рядом с светящимся бруском в проезжающей вагонетке. Спустя некоторое время он крикнул куда-то наверх, где на вышке прохлаждался какой-то жирдяй в шлеме со светящейся красной полоской. — Эй, я тут нового привёл! Проверь-ка его, а то я указку свою где-то оставил! — Сам делай! Вон свободные лежат, нечего меня тормошить! — Управляющий снова откинулся на стуле, продолжив сопеть. В углу цеха был хорошо освещённый уголок со столом и стульями, там же лежали всякие вещи, в том числе и лазерные указки. Одна из них оказалась у незнакомца, который надел её на руку. Внешне указка по форме напоминала цилиндр со светящимся корпусом, внутри впереди панели с кнопками были несколько маленьких зеркал как в калейдоскопе, в которых концентрировался луч. Он и был наведён куда-то поверх рабочего, который почувствовал небольшой электрический разряд по всему телу. — Ч-что со мной? — Судорожно спросил он. — Так, хорошо, номер такой же. Что? Нормально всё с тобой, только не бойся, а то дрожишь весь. Чтобы всё сразу было понятно, эти указки придумали. Видел антенну у того рабочего? — Сто Двадцать Третий оглянулся к станку, жар от которого немного доходил сюда. — У тебя такая же. По ней видно, где ты и что делаешь. В общем, штука полезная, только береги её, ни к чему не прислоняйся и вообще её не трогай. — Сопровождающий говорил, смотря на экранчик указки и переключая на ней какие-то функции. — Так, сейчас я тебя выберу, проверим, насколько хорошо ты действуешь, и я пойду. — В каком смысле...? — Не успел договорить тот, как по его телу разошёлся такой же разряд, но после этого руки бессильно повисли, и сам рабочий ссутулился, как будто заснул. — Да вот в таком. Сейчас, например, я хочу, чтобы ты взял этот табурет. — Луч приземлился на названный предмет и издал пульсацию. Сто Двадцать Третий как будто снова проснулся, и направился выполнять приказ, после чего просто прошёл вокруг стола. — Ты сейчас всё видишь и слышишь, мало того, осознаёшь происходящее. Наверное тебе сейчас непривычно, но таким образом затем будешь сразу знать, куда нужно идти и что делать. — От второй пульсации, лишившись задания, рабочий с непривычки выронил табуретку, боязливо отскочив от неё. Но он не чувствовал никакой обиды на обладателя указки, хоть и были сомнения в том, что это как-то неправильно. Эти мысли, можно сказать, были стихийными и не представляли важности. Просто... Так и должно быть. — А теперь, дорогой друг, пойду-ка я отсюда куда-нибудь подальше. — Сложив указку к остальным, сопровождающий взял пару кусочков из коробки рафинада, находящейся на столе в окружении стаканов с уже ледяным чаем. На скорую схомячив один, а другой положив в карман, тот подошёл к Сто Двадцать Третьему. — Да, забыл сказать ещё. Ты батарейку заряжаешь, но есть всё равно захочешь. Здесь, там наверху, на других этажах, найдёшь окошко с стаканчиками. — Он показал на вышесказанное, оказавшееся в дальнем углу цеха, где его было еле видно. — За время перерыва успеешь. Там недалеко душ и туалет есть, для душа раздеваться необязательно, он всё равно электрический, всё через одежду вычищает. — А почему электрический? Как это?... Я знаю только обычный. — Несмотря на сказанное, токаря больше интересовало, откуда он знал всё перечисленное ему. Воспоминания приходили из ниоткуда, но в них не было каких-то моментов из прошлого. Они выглядели как инструкции. — Ну, электрический, чтобы без воды. Она антенну испортит и твой провод на запястье, а проверка здесь гость нечастый, поэтому... Ты всё понял, иди сейчас отдыхай, а с началом смены тебя позовут. — Человек в халате быстро пошёл в сторону выхода, переступив красную линию. Больше его Сто Двадцать Третий не видел. Может издалека где-нибудь. Не имея цели, он медленно ходил по цеху, изучая обстановку, пока его не заметил один из управляющих на вышке и с "вежливыми" словечками не вывел к единственному неосвещаемому ничем выходу. Это, правда, немного расстроило рабочего, но он предпочёл просто держаться подальше от этих верзил. Появилось желание найти какое-нибудь тихое и одинокое место, каким являлись трущобы. Как позже оказалось, это желание было связано со сном, после которого снова пришлось вспоминать реальность по частям, но теперь гораздо быстрее. Сто Двадцать Третий очнулся в подозрительно знакомом месте. Было ощущение, будто тот день, исчезнувший уже десять лет назад, который рабочий после этого никогда не вспоминал, был только вчера. Странное чувство, заставляющее задуматься о многом, но средства избавиться от него не существовало. Комната та же, хотя её можно было без труда запомнить. Здесь, конечно, были изменения в виде некоторой мебели, даже дивана, над которым висела на гвозде картина. Почему это та самая комната? Ведь существует тысячи похожих.