Виниловая пластинка

— Что-то случилось? — Карыч вопросительно взглянул на сову. — Нет, ничего, хо-хо, — Совунья сделала глоток остывшего чая и, выпрямив спину, продолжила, — я никогда не слышала этой музыки, но почему-то она навевает мне воспоминания из молодости. — Так вам тоже?! — Ворон воскликнул это с таким восторгом, будто бы он открыл какую-либо новую планету. Но он не открыл для себя даже эту песню — романс был давно ему известен. — Удивительно, но да. Знаешь, я раньше была актрисой в небольшом городке.       Совунья чуть улыбнулась и замолчала. Было видно, что её друг срочно хотел что-то сказать, но был слишком воспитан для того, чтобы перебивать. Сова же была слишком воспитана для того, чтобы без умолку болтать. Эта гармония появилась в их общении ещё при первом знакомстве. — Я знаю, дорогая моя! Признаться, я даже пару раз бывал на ваших выступлениях и после каждого оставался в полном восторге.       Сова вскинула бровь, но не перестала улыбаться. Она не знала этого, но делала такой вид, будто бы это была самая очевидная вещь на свете. — Чья же это пластинка?       Ворон лишь пожал плечами.       За окном всё ещё была метель, которая никак не хотела прекращаться. Сложно было разглядеть даже силуэты деревьев возле дома Кар-Карыча. Мелодия продолжала ненавязчиво окутывать комнату. Казалось, даже тиканье старых часов настроилось под новый звук. Секунды медленно тянулись на конце второго куплета и начинали бежать как сумасшедшие при припеве. Варенье очень быстро закончилось, так что ворон начал скрести ложкой по тарелке. Но он скрёб так, будто это была часть мелодии. Порой даже дыхание друзей приобретало необыкновенную музыкальность. — Ёлки-иголки, ну и холодрыга! — Крош влетел вместе с Ёжиком в домик и накрепко запер дверь. — Карыч, у тебя не найдётся какой-нибудь шапки?       Кролик перевёл взгляд на ликующую сову, которую он, конечно же, не ожидал здесь увидеть. Ёжик легко влился в музыкальную атмосферу и стал немного покачиваться в такт мелодии, рассматривая что-то на одной из полок Кар — Карыча. — Ничем не могу помочь, друг мой, у меня у самого дефицит.       Крош что-то недовольно пробурчал и начал смотреть на все предметы подряд, долго не задерживая своё внимание. Но вдруг остановился. Наконец вслушавшись в спокойную музыку, он воскликнул: — Ёлки-иголки, а я искал эту пластинку по всему дому!       Все смешарики пристально посмотрели на кролика. — Так это твоя?! — Кар-Карыч был в невероятном восторге, который переходил моментами в волнения, а порой и в панику. Он тогда подумал о том, что было бы хорошо выпить валерьянки после таких счастливых воспоминаний, но было некогда это сделать. — Моя, моя! — Крош громко рассмеялся и посмотрел на удивлённые выражения лиц окружающих, — Видели бы вы себя сейчас! — Откуда у тебя это чудо? — Совунья резко зажмурила глаза. Её настигла головная боль, будто бы она что-то должна была вот-вот вспомнить. — Да у моряка какого-то выменял, когда мы в город ездили. Он что-то там рассказывал про то, как ему дорога эта пластинка, поэтому, жук, вытащил из меня три ящика моркови и ещё чайник! Но оно того стоило — так спать охота под эту муть, а у меня иногда бессонница.       Ворон выпрямился и вновь вернулся в восторг: — Почему же ты не обращался к нашей Совунье? — Чтобы она дала мне свою микстуру?! — Крош поморщился, — Ёлки-иголки, горько же!       Совунья снова открыла глаза. Она поняла, что же это был за моряк. Слёзы пришлось сдержать, что у неё отлично вышло, как и всегда. Она решила промолчать о том, что вспомнила. Карыч же начал бодро ходить по всему периметру комнаты. — Крош, у тебя же нет граммофона, — Ёжик отвлёкся от верхней полки и взглянул на своего друга. — Тогда я об этом не думал. Я думал о том, что и мой музыкальный центр подойдёт.       Ёжик сохранял спокойствие. Он подошёл ближе к кролику и сказал: — Это же не CD-диск.       Крош широко улыбнулся. — Ну это я уже понял! Это вин…вин… — Крош пытался вспомнить то слово, которое сказал ему моряк.       Совунья, Ёжик и Карыч глубоко вздохнули и, каждый в своей манере, произнесли: — Это виниловая пластинка, Крош!