«Мы — два пятна на карте мира И нам холодно, но значит — мы живы, Мы под этим бледно-ржавым небом, Подгоняемые ветром в спины, Словно листья… или льдины. Просто льдины. Все это — тест на знание себя, Здесь, в самом сердце, В сердце Декабря, Мы среди миллиарда тех, кто ищет нужные слова, Но слов не надо, нужен просто взгляд. Так сложно расцепить ладони, Да и эта погода не позволит. Молча будем оставаться теми, Кто безудержно, навеки болен Чужим теплом… словно зомби Или тени. Все это — тест на знание себя. Здесь, в самом сердце, В сердце Декабря, Мы среди миллиарда тех, кто ищет нужные слова, Но слов не надо, нужен просто взгляд. Чтобы понять, Сможем ли мы быть рядом, Рука в руке — и до конца времен Продолжить путь Сквозь снег и колкость взглядов, Не проиграв в этой войне С собой. По дорогам своих городов Мимо крашеных стен и несдержанных слов, Мимо идолов старых богов, Мы — зарядами — собираемся вновь. Этот холод — как наваждение, Меня учит быть привидением, (и) Гулливеры умрут на коленях, Если декабрь не станет теплее. Звезды тают в снежную ночь, опадая вспышками камер, Мы просто мечтали друг другу помочь… но остались между мирами. Все это — тест на знание себя. Здесь, в самом сердце, В сердце Декабря, Мы среди миллиарда тех, кто ищет нужные слова, Но слов не надо, нужен просто взгляд»!* —
Влад пел, закрыв глаза, из-за чего некоторые переборы ему не удавались, но общий фон звучавшей игры от этого не пострадал. Когда парень закончил, девушки выразили свой восторг в аплодисментах. — Аж мурашки по коже, — поделилась своим впечатлением Даша с подругой, сунув ей под нос руку. Конечно, подруга могла увидеть эти самые мурашки под слоями куртки и кофты, только если бы обладала рентгеновским зрением (хотя и то вряд ли), оставалось только поверить на слово. — Сопли какие-то, — хихикнул кто-то, стараясь не палиться таблом. Слава пронаблюдал за тем, как Влад смущенно вернул гитару Паше и поднялся с места, чтобы отойти покурить за угол высокого забора — во дворе дома перед носом родителей это было бы дерзостью с его стороны. Гопник соскочил с насиженного места, размял начавшие затекать ноги и последовал за готом. — Угостишь? — Слава курил крайне редко, скорее это желание было вызвано необычайно морозным и свежим воздухом, а еще весьма приподнятым настроением. Влад протянул пачку, дождался, пока парень вытащит сигарету, и убрал. — А огонь? У меня зажигалок не водится, без надобности. — А… да, — стушевался парень, не сразу нашарив в карманах пальто свою. — Где это она… только сейчас же… — Вот же, — Слава, приняв замешательство за рассеянность, запихал в чужой глубокий карман руку, где холодные пальцы уже несколько секунд гладили корпус зажигалки, но в упор ее не замечали. — Спасибо, — подкурив, он вернул ее на место самостоятельно, чтобы не утруждать парня. Влад кивнул, почему-то отступая на пару шагов левее от гопника. — Не знал, что ты поешь. Точнее, знал, что поешь, но не думал, что так красиво. Твой голос вкупе с остальными звучит иначе. Гот стоял, подняв взгляд вверх, и рассматривал звезды на черном небосводе, заодно наблюдая, как густой пар, вырываясь из легких, плывет по воздуху. С голых веток абрикосового дерева свисала гирлянда — ни ель, ни туя не были посажены на участке Жени — искусственный свет мягко играл на лице парня: зеленый — три секунды — желтый — три секунды — красный — три секунды — синий и опять по кругу. — Правда? — Влад улыбнулся, но взглядом парня не удостоил. — Спасибо за похвалу. Наверное, будь Слава чуточку проницательней, он бы понял, насколько парень был смущен и сбит с толку его появлением. Это у себя в голове он разделил все по полочкам, тщательно натер до блеска и поставил. Влада же не переставали терзать разные мысли. В отличие от гопника, уверенность и самообладание гота слегка пошатнулись и требовали восстановления, чем парень каждый день и занимался. Как бы тот ни старался, грань между симпатией и простым человеческим отношением, именуемым никак иначе, как «дружба», все не хотела стираться. Влад понимал, что перешагнуть ее и совершить переход из состояния, в котором пребывал, в прежнее — он уже больше никогда не сможет. — Ты вышел следом за мной, чтобы сказать об этом? — Да, — не найдя в этом ничего «такого», ответил Слава. — А еще покурить захотелось. — Ну тогда давай покурим, — задумчиво произнес Влад, будто повторил для самого себя, и больше разговор не продолжал. Ребята вернулись к своим в самый разгар начавшегося блиц-опроса. — Возьму направление в ГУАП в Питер. — А я в Симферопольский мед. — Меня предки хотят сослать в военное училище в Москву. — И меня! — А ты, — обратилась Даша к Владу, — куда собираешься поступать? Слава посмотрел на парня таким взглядом, будто его действительно мог волновать ответ. На самом деле, так оно и было. Гопника неожиданно догнало осознание, что многие его друзья разъедутся после школы, но Влад… Почему такой важный момент он упустил из виду, следовало давно об этом разведать, быть может, узнай Славик, что парень навострил ласты в другой город, с его груди упал бы еще один камень, и отношение к нему стало бы еще проще. — В Питер, в Академию Русского балета, — заявил Влад, с удовольствием наблюдая, как вытягиваются лица слушающих. Славик подавился набранным в рот пивом. — Но если туда не получится, то мне вполне хватит технического направления одного из тамошних университетов. — Балет? — засмеялась Даша. — Чуть не поверила, — девушка наигранно смахнула несуществующую слезу. — Намекаешь, что я дрыщ? — театрально возмутился Влад. — Ладно, ладно, молчи, и сам знаю, уверен, моя врожденная грация уместится в белых колготках. *** В начале десятого, когда все было съедено и выпито, убрав со стола и очистив от мусора двор, оставшиеся ребята двинулись на выход. Жека вызвался проводить хотя бы до остановки, и родители препятствовать не стали. Путь вверх, на гору, по вытоптанным дорожкам оказался непрост. Практически у всех домов на этих причудливых улочках асфальт отсутствовал, а у совсем новых дорога бугрилась заледеневшими отпечатками шин грузовых машин, на которых пригоняли стройматериалы и мебель. — Капец скользко, — возмущался кто-то из впереди идущих. Кое-где дорога вовсе обрывалась, под небольшим слоем снега ее попросту не было видно, а вытоптать по новой еще не успели. Слава шел почти в самом конце и слушал с Жекой бравый рассказ Пахана о своей победе на постельном фронте. Ребята, хоть и не спешили сообщать о своих догадках хвастуну, но были точно уверены, что в таких красках и подробностях он повествовал о своем первом разе — прошлые его рассказы были лишены таких восторгов. А, быть может, парню просто сорвала крышу любовь — за девчонкой, с которой не так давно он начал встречаться, он бегал прилично, и та, наконец, сдалась, хотя долгое время уверяла подруг из компании, что такие парни не в ее вкусе. Влад шел, зажатый между Львом — этого парня, как Слава понял, он считал своим другом с большой буквы «Д» — и Дашкой, что после исполнения душещипательной песни посмотрела на гота совершенно другими глазами. Они смеялись, о чем-то громко переговариваясь, толкались, как маленькие дети, потому что им вдруг просто захотелось подурачиться. Слава то и дело косился в их сторону, отчего-то не желая ни на секунду упускать согнувшуюся от холода спину. Но в какой-то момент, гопник и сам не понял когда именно, Влада перед глазами вдруг не оказалось. Он не сразу придал этому значение, пока до ушей не долетел испуганный вскрик Даши. Девушка стояла вдалеке и смотрела куда-то вниз, Лева копался в телефоне, пытаясь включить фонарик. Слава рванул вперед. Добежав, он с остальными ребятами заметил круглую дыру в земле. Несколько небольших по размеру картонок, которыми она была прикрыта, оставались лежать на земле, придавленные камнями, самая же большая, по-видимому, рухнула вниз вместе с парнем — Влад провалился в люк. — Эй, ты как там, живой? — Лева упал на колени и сунулся в дыру чуть ли не всем корпусом. Славе ничего не удалось разглядеть из-за парня, к тому же ни он, ни сам Влад не спешили хоть как-то обозначить критичность ситуации. — Пиздец, — огласило красное лицо Левы, когда он вынырнул обратно, — не отвечает. Надо спускаться. Сердце Славы ухнуло в желудок. Будто парень до этого и крошки в рот не брал, таким он казался пустым. Гопник достал свой фонарик и заглянул вместе с ним, пучок света озарил густую тьму люка, оприходованного какими-то бомжами под одно из своих пристанищ. Влад лежал на боку в куче натасканного недомусора, которым жилище было временно обустроено. И любой бы оказался рад этому мусору, будь это мягкие подушки от дивана или хоть что-то, что могло бы смягчить падение, но парень упал на небольшой табурет, заставленный пустыми бутылками. Лев достаточно шустро спустился вниз, а следом за ним и Слава. — Эй, — присел он рядом с парнем, убирая с лица волосы и встречаясь с не особо осознающим реальность взглядом. Влад будто снова превратился в ребенка, с которым гопник провел свое детство во дворе. «Где-то я уже видел этот взгляд», — подумал Слава. И ведь точно видел. В тот день, когда Влад, не добежав до конца, свалился с высоченной балки прямо в воду. — Блять, эй вы там, сверху, не загораживайте свет, — заорал Лева, — лучше еще фонарей врубите. От его крика лицо Влада исказила гримаса испуга. — Что… что случилось? — выдохнул он, поднимая взгляд наверх — фонари его ослепили, и парень быстро зажмурился. — Стадия шока сменилась, — констатировал Слава Леве, а затем обратился к Владу: — Болит где-нибудь? — Нет, нет вроде, — неуверенно ответил тот. — Понятно, — нахмурился гопник, — значит шок еще блокирует боль, даже не знаю, что лучше… — Что будем делать? Скорая сюда может не добраться, МЧС вызовем или сами поднимем наверх? — Лев выглядел на порядок серьезнее себя обычного, хмельной и задорный вид мигом стерся с лица. — Не знаю, — Слава, исследовав тело парня, кроме мелких колотых ран не нашел очевидных повреждений. — А что если внутреннее кровотечение открылось, пока МЧС дождемся… — Мы вызвали скорую, — раздался голос сверху. — Десять минут. — Пока сюда доберутся, все двадцать-тридцать, — покачал головой Лева. — Давай попробуем поднять его наверх? Если уж совсем плохо, тогда… — Третий нужен, — Слава посмотрел на Жеку, — давай вниз. Когда парень спустился, гопник присел рядом с пострадавшим, сложил его руки на груди и обхватил за плечи, Жека подхватил под спину, а Лева за ноги. — Поднимаем, — скомандовал тот. И Слава, прижимая одной рукой Влада к себе, свободной схватился за ручки лестницы и начал медленно продвигаться наверх. Самое сложное оказалось поднять парня на руках, тем, кто оставался внизу, явно не хватало роста и устойчивости, но ребята сверху вовремя подхватили Влада и вытянули из люка. Слава выбрался следом. — Смеется… — девчонка удивленно наблюдала за парнем. Шок играл с Владом в кости — где-то наверху послышался рев сирены. Слава с помощью еще одного парня подхватил Влада на руки, кто-то забрал его рюкзак (в спешке гопник о нем совсем забыл), и все поспешили наверх к дороге. Ноги начали ступать увереннее и двигаться неожиданно быстро. Спешка чувствовалась во всем, но и осторожность тоже. Руки Влада не без чужой помощи держались на плечах Славы, рядом шел Лева и придерживал их обоих. — Где-то я уже это видел, — стараясь контролировать свое дыхание, хмыкнул Слава сам себе, но и на тот случай, если патлатый его услышит. — Не бережешь ты себя, Фея! — Когда же я в таком случае еще у тебя на руках окажусь?.. — ответил парень, гипнотизируя пуговицу на кофте Славы — куртку тот расстегнул, чувствуя невероятную жару. Лев, бегущий рядом, то ли не услышал странного диалога между ребятами, то ли сделал вид. Сотрудники скорой встретили парней причитаниями да «как», да «если бы», да «давайте сюда». Всех десятерых в карету скорой помощи не пустили, позволили только Стасе, что все это время старалась не вмешиваться и не создавать лишней суеты, и Леве. Через два часа всем в ВК (у компании был общий диалог) от девушки пришло сообщение: «У Влада перелом ноги в двух местах, без смещения, слава Богу. Наложили гипс, спит под капельницей. Врачи, скрипя зубами, но все же сказали, что все молодцы — аккуратно сработали. Мы с Левой дома. Всем до завтра, очень устала». *** Следующим вечером, когда ребята собрались во дворе, Влад стал самой животрепещущей темой для обсуждений. Парня рядом не было, но были эмоции, оставшиеся после вчерашнего происшествия, и народ желал их выплеснуть. — Кто-нибудь видел, как он упал? — Я сначала подумал, под ним земля разверзлась, и парня утащило в Ад. — Вроде пил немного, но решил, что меня накрыло, а когда все побежали, понял, не показалось, — делились все по очереди своими впечатлениями. — Мне его так жаль стало, — застонала Даша, — когда Влада вытащили, он смотрел на всех, будто потерявшийся ребенок, что не может найти родителей. — Понастроят же катакомб, вот никогда бы не подумала, что кто-то может додуматься прикрыть люк картонкой. КАРТОНКОЙ! Ну, подумаешь, бомжи, должна же быть хоть капля соображения, — поддержала другая девушка. — Да это ладно еще картонкой, в том же месте у дороги вообще люк открыт, я как-то мимо вечером проходил, заглянул с подсветкой, а на меня сверкающие белки глаз бомжа уставились, я чуть там не обосрался, еле ноги унес. Слава сидел и копался в телефоне, все эти разговоры поднимали глубоко изнутри желание: хотелось написать готу и узнать, как у него дела. Гопник не знал, следовало ли ему и дальше игнорировать этот порыв или все же… Слава развернул зеленую иконку мессенджера, забил указанный в ВК на странице Влада номер и отправил сообщение: «Ты как?» Видимо, у гота номер Славы был записан — в ответ парень прислал фотографию своей загипсованной ноги от коленки до кончиков пальцев с подписью «Топорно». Гопник не смог сдержать смешка. Ведь действительно нога Влада на больничной койке смотрелась, словно топор, торчащий острием вверх, а еще напоминала подзорную трубу от подводной лодки, которую оторвало и выбросило на берег. «Пролетел ты с Академией Русского балета», — сообщение завершал глумящийся смайлик. «Я все еще не теряю надежд». «И надолго ты заякорился в больнице?» «Со мной все не настолько печально, чтобы держать на казенных харчах, и без меня народу хватает. Я уже дома, а фотка старая». «Ну давай, лечись, в темноте по квартире не шастай, а то с твоей Прирожденной Грацией можно и вторую ногу быстро вывести из строя». Славе было достаточно: он узнал все, что хотел, и собирался вернуться в реальный мир, но ладонь трижды поразило импульсом вибрации. «Воспользуюсь фонариком на телефоне, спасибо за беспокойство». «И это…» «Спасибо, что вытащил меня». Игнорировать эти сообщения гопник не стал. «Я это сделал не один, так что Леву и Жеку благодари». «Я уже», — широко улыбающийся смайлик нифига не заставил Славу проникнуться ответной симпатией. — Что значит «я уже»? — возмутился про себя гопник. — Я че, в поезд не успел запрыгнуть вовремя, что за своей благодарностью пришлось бежать самостоятельно? — Слава скривил губы, заблокировал телефон и сунул в карман. И больше за вечер ни разу к нему не прикасался. Вибрация изредка напоминала о том, что аккумулятор не сдох, и кому-то от него все еще что-то нужно. Как оказалось позже, когда Слава уже лежал в прохладной постели под толстым одеялом и перескакивал из одной соцсети в другую, этим «кем-то» оказался кто угодно, но не Влад — прежде настойчивый и занимавший все свободное пространство парень больше не донимал. «Жить можно», — про себя с облегчением выдохнул гопник, начиная искренне верить, что, быть может, все отношения в этом мире подлежат форматированию, если к людям, к их поступкам и эмоциям правильно относиться. *** Школьные плюшки в виде более раннего ухода на каникулы, чем официальные новогодние праздники, одиннадцатых классов в этом году не коснулись. Уготованные учащимся кровь, страдания и пот были отсыпаны всем в чрезмерном размере. Натянутые, как тетива, нервы не у всех выдерживали, но самые стойкие все же не сдались под натиском приближающегося ответственного шага и в последний учебный день уходящего года выходили из школы весьма в приподнятом настроении. «Хуй в руль мне и десять дней без этого долбоебизма в придачу», — воодушевленно растягивал Слава, волоча портфель за собой на худенькой лямке. Домой он не слишком уж и торопился: по дороге притормозил на спортплощадке, нацепил перчатки и залез на турник. Снег снова растаял, асфальт высох, но, тем не менее, градусы термометра не грели — холодный металл все еще чувствовался через тонкую ткань. Гопник спрыгнул с турника — щеки и руки горели, кровоток ускорился по венам, распаляя тело. Странный то ли шаркающий, то ли шкрябающий звук привлек внимание — Влад в сопровождении двух деревянных костылей возвращался со школы. — Вот это скорость, — присвистнул Слава, пронаблюдав, как парень едва плетется. Было видно, что та часть пути, что он успел проскакать на одной ноге, его порядком вымотала. — Я еще не всех лошадей выжал, во дворах одни ограничивающие знаки висят, теперь понимаю водителей! — фыркнул Влад, коротким кивком поприветствовав гопника. Челка парня болталась на лице и то и дело закрывала обзор. Рюкзак висел на одинокой лямке сбоку — вторая оказалась порвана. Слава заметил не сразу, но когда увидел, на секунду успел поймать себя на тревожной мысли: «Неужели над парнем не прекратили издеваться?» Но в ответ тут же решил, что издевается тут только родное сознание над самим Славиком, когда изрыгает подобные догадки. — Долго тебе еще эту галошу носить? — Слава догнал парня — признать, это было не трудно — и продолжил путь вместе с ним. — Лет пять-шесть, но это максиму-у-у-м! Гопник взглянул на подозрительно веселого гота — о причине такой улыбки не спросить он не мог. — Настроение хорошее? — пошел он от самого простого. Влад искренне кивнул: — Не поверишь, уже неделю встаю с Той ноги. — Ну, в твоей ситуации сложно запутаться, — хмыкнул парень отчего-то широко улыбаясь. Влад поймал взглядом одухотворенное лицо Славы, и тот пояснил: — Кажется, твое настроение заразно. — Скажи спасибо, что только оно. Дом гопника по ходу движения был первым, но когда Влад доковылял до его подъезда, Слава, вместо того чтобы скорее попрощаться и удалиться к себе, продолжил путь. О чем-то рассказывая, он проводил гота до двери квартиры, при этом не предложив помощи ни у двери, ни на лестнице, словно вовсе не замечал костылей, и только после вернулся к себе. *** Хор голосов, скандирующих «С Новым годом» под последний бой курантов, раздающийся из каждого телевизора, перешел в протяжное «Ура» и слился со звоном бокалов. Едва контролируя свои жаждущие вот-вот сорваться с места ноги, подростки, наделенные в силу возраста особенными привилегиями, высидели за праздничным столом отмеренные родителями полчаса-час после наступления первого января и тут же испарились из своих квартир, сбившись в стаи у подъездов, на свободных хатах или, как это вот уже второй год происходило у Славика и Ко, в парке Победы. Мигающие и светящиеся ушки разных форм, новогодние шапки, ниточки мишуры на шею — визитные карточки праздника — были притащены девчонками, которые усиленно эти отличительные предметы гардероба всем присутствующим без них в компании впаривали. — Не, даже не думай, я на себя это фуфло не напялю, — отмахнулся Слава от Даши, что уже растянула под размер его головы ободок с мерцающими то розовым, то синим заячьими ушами. — Но все шапки кончились, — растерялась девчонка, впрочем, ничуть не падая духом и не видя в этом проблемы — она была уверена, что свою цель — хоть во что-нибудь нарядить этого гопаря — выполнит. — Вон, — Слава кивнул на сидящего на скамейке Влада, — можешь поменять это, — указал он взглядом на ушки, — с его шапкой, думаю, чувак не обидится. Даше показалось предложение гопника еще более интересным, чем то, что придумала она сама, потому девушка вприпрыжку подлетела к увлеченному беседой готу, заглянула тому в лицо, привлекая внимание, и ничего не спрашивая, аккуратно сняла красно-белую шапку со звездочками и пристроила на голове Влада светящиеся ушки. — Все претензии к нему, — не оборачиваясь на Славу и продолжая смотреть готу в глаза, девушка указала на гопника, а затем поправила залаченную челку парня. — Пресвятая мать, да ты сама наивность, — воскликнула Стася, когда загораживающая весь обзор на гота Даша отошла. — С твоим личиком да на порно-сайты фотки лепить. Влад закатил глаза — в них читалось: «Опять ты за свое, женщина». Слава стоял недалеко и наблюдал за ними, потому укоризненного «Ну спасибо тебе, подсобил» в свою сторону от Влада избежать не смог. Выставив ладони перед собой, как бы защищаясь, Слава парировал: — Ну хотя бы тебе они идут больше, чем мне. — Ага, сочетаются с румянцем лица и гипсом, — парень указал на свою ногу — кто-то, не трудно догадаться кто именно, обвязал его гипс синей мишурой. — «Маленький зайчишка под елочкой скакал», — процитировал Слава строчку из детского стишка, — по крайней мере, теперь твоей голубой ели не будет скучно, заяц, — гопник слово «заяц» произнес с такой интонацией, словно пародировал всем известный мультик «Ну, погоди!» Пластиковые стаканчики, наполовину наполненные шампанским, появились у всех в руках. И понеслась! Круговерть поздравлений, праздного веселья и общей вакханалии. Каждый тост сопровождался занесенными к небу головами и напутствующими выкриками: «Мы все сдадим!»; «Удача с нами!»; «Будущие студенты!»; «В жопу ЕГЭ — мы лучшие!» Кто-то притащил колонки — музыка орала громче компании. Новый год не успел начаться, но уже каждый чувствовал в нем нечто волшебное, особенное, заготовленное для каждого — свое, уникальное! — Эй, салют же скоро, сколько время? — голос «потеря потерь» раздался из толпы. — Пять минут осталось до начала. — Пойдем же? — прозвучало неуверенно, но при этом будто выпрашивающе. — Побежим, в этом году обещали мощнее и дольше зарядить! — заверяют в ответ, и вся компания, словно отдали команду, начинает стремительно стекаться из парка в место повыше, где открывается вид на салют, что запускали пусть и в другой части города, но зрелище все равно можно было застать и отсюда. Славу уже требовательно тянули за локоть, когда он заметил Влада — Левы и Стаси рядом не оказалось. Гопник огляделся, пытаясь понять, неужели друзья бросили парня на произвол судьбы и умчали вперед, но и среди тех, кто умотал на приличное расстояние, приятелей гота не обнаружил. «За добавкой пошли же», — вдруг опомнился Слава, отмотав минувшие события чуть назад. Влад уже стоял, опираясь на костыли. — Эй, — Слава перехватил чужие пальцы и заставил их отпустить куртку, тянувшей его девчонкой оказалась подруга Даши — Лиза. — Давай я сам, — он кивнул девушке, мол, можешь идти и без тебя справлюсь, и под негодующий взгляд, направился в совершенно противоположном направлении. — Ты, наверное, такими темпами хочешь все пропустить, — насмешливо фыркнул Слава, приближаясь к готу и выхватывая у него один костыль из рук. — Сомневаюсь, что, если ты заменишь его роль, скорость увеличится, — Влад должно быть решил, что гопник подхватит его под руку и потащит на буксире вперед, но прогадал — Слава забрал у него второй костыль, заставив парня стоять на одной ноге. Хорошо, что тот чувствовал себя уверенно и уже не раскачивался как маятник. Слава отнес костыли к скамейке и оставил их лежать у кустов. — Думаю, никто не утащит, кому они сдались, — убедил он сам себя и вернулся к Владу — тот не сдерживал недоумевающего взгляда. — Подруга была права, смотришься, мягко говоря, странно, — хмыкнул Слава — в его зрачках отражались мерцающие уши на голове Влада. — Чего глаза-то так раскрыл? Выпадут! — Гопник развернулся спиной к готу и, чуть присев, скомандовал: — Запрыгивай. — Да не буду я, — возмутился парень, окончательно сбитый с толку таким неожиданным порывом Славы. С чего это ему тащить его у себя на спине? Спины их друзей, тем временем, удалились на приличное расстояние — поток людей стремительно вымывало из парка. — Я проебу весь салют из-за тебя, залезай резче и не ломайся, — пригрозил Слава, уверенный, что слова на парня возымеют силу. Через какое-то мгновение гопник почувствовал, как на плечо ему оперлась рука, и вскоре он подхватил Влада под колени и последовал за почти скрывшейся из виду толпой. Он шел с готом на спине по длинной парковой дороге, усыпанной цепочками разноцветных огней по обе ее стороны — каждый фонарный столб и некоторые елки были украшены. В попытке нагнать своих Слава ускорил шаг. Влад молчал, но почему-то эта странная тишина совершенно таковой гопнику не казалась и никак его не напрягала, он просто следовал по улице и следил за небом, надеясь, что успеет дойти до нужного места до того, как раздастся первый залп. Шею обожгло горячим дыханием — Слава не носил шарф — а затем рука Влада с плеча перекочевала ближе к горловине куртки. В этом касании гопник вдруг почувствовал столько нежности, что ноги, ослушавшись, неожиданно сбавили скорость. Запоздавшая мысль донесла до гопника иную трактовку своего порыва, но он, вопреки собственным ожиданиям, не поспешил тут же ее от себя отгонять. Влад в попытке ухватиться покрепче, продолжая одной рукой держаться за плечо Славы, второй обхватил его поперек груди, оказавшись еще ближе и еще плотнее к гопнику — щека так удобно пришлась на его затылок, уткнувшись. Кто-то впереди громко засвистел, обозначая приближение указанного в городской программе развлечений времени салюта. Точка старта — минутная готовность. Но гопник вдруг словно забыл, куда шел. Все его внимание сконцентрировалось на гуляющих по затылку мурашках, что уже успели перекочевать на спину — они, словно нейронные связи, передавали чужие мысли прямо под кожу. — Не ДУМАЙ мне в спину! — выдохнул Слава, не узнав собственный голос. — Пытаюсь, — фыркнул Влад — тепло на затылке гопника исчезло. — Но выходит хуево! Они вышли из парка, когда раздался первый залп, и в небе взорвался сочный гранат. — Ты опять все испортил, я только привык… — и тут Влад не сдержался, но его голос потонул в звуках взрыва и свисте теперь не только городского, но и раздавшегося совсем рядом «домашнего» салюта. — Что? — закричал Слава, оглушенный взрывом. — Ты все испортил, — в ответ переходя на крик, повторил Влад. — Я только начал успокаиваться! Заряды пиротехники взрывались ярчайшими красками в небе, а тем временем за спиной у Славы начал взрываться его личный салют, и предугадать, сколько тот в себе таил залпов, гопник никак не мог. Предчувствие чего-то необратимого заворочалось в нем, пробудилось ото сна и вопило во все горло. Но Славу почему-то это никак не напугало. Теплящееся в самой груди принятие ситуации, неожиданно свалилось на него, заставив парня прогнуться под этим чувством и признаться себе хотя бы в том, что, быть может, Влад не так уж и заблуждается насчет его вины. Признаться себе и в тот же миг перейти к действиям, предотвращающим взрыв снаряда за спиной, грозящегося даже после первого залпа уже больше не восстановиться. Под россыпь осыпающихся желтых и зеленых искр, паутиной размазанных по небу, Слава поднял руку, холодные пальцы нащупали чужой подбородок и с силой заставили повернуть голову хозяина, встретившись лицом к лицу, гопник поймал губы Влада своими, не дав ни единому залпу вырваться наружу. Повернувшись спиной к тем, кто вместо происходящего на небе, вдруг мог заинтересоваться тем, что происходило под носом, Слава, удерживая одной рукой Влада за ногу, не давая ему упасть, бесконтрольно и, отдаваясь каждому действию, целовал гота. Гопник чувствовал, что тот ему не верит, сомневается в мотиве и искренности, но, тем не менее, урывая свой шанс по полной, оставляя самоедство на потом, отдается с головой каждой секунде, пока их языки сплетены, а губы касаются друг друга.Конец четвертой части.
*Таймсквер - декабрь Дорогие читатели, с наступившим 2019 годом! Желаю максимально комфортного, продуктивного и насыщенного на эмоции нового периода в жизни. Всем школьникам и студентам грузовик удачи на предстоящих экзаменах, берегите свои нервные клеточки, не дайте стрессу руководить вами! Всем работяжкам желаю находить время на свои увлечения, на отдых, на уединение с собой и на близких! Пускай работа доставляет удовольствие или хотя бы не жрет мозг и приносит пользу. И всем нам желаю гармонии с самим собой и бесконечный дзен. п.с. Пару слов о Солнечном ударе. Для меня каждая часть этой работы является отдельной самостоятельной единицей, без жирных точек и с возможностью разного трактования. Я никогда не знаю, какая окажется последней, поэтому они в своём роде все финальные. Но так уж получилось, что мысли о героях есть, сюжеты генерируются и находят место в новых страницах... Кто-то считал предыдущую концовку вполне жизненной, что не все в мире заканчивается ХЭ, я с этой мыслью солидарен. Как читатель. Я такой сюжетный поворот понимаю и принимаю... Но с другой стороны, если судьбы этих персонажей и делает шаг навстречу друг другу, то только они сами могут сказать Как Это произойдёт, и они сказали в четвёртой части. И надеюсь, внесут чуть больше ясности в следующих, если таковые будут! Спасибо за прочтение! Надеюсь, мы смогли подарить Тебе несколько приятных минут!)