Солнце Белой Пустыни

      Незадолго до визита Эспады в Сейрейтей, Уэко Мундо, купол над Лас Ночес...       В пустыне практически никогда не менялся запах. Ветер иногда менял направление, но все равно нес с собой неизменную смесь запахов песка, пыли, тлена и иногда крови. Кровь Пустых бывала разного цвета — Заэль объяснял это явление различием видов и, соответственно, видовым разнообразием жертв. Однако сегодня почему-то ветер пах непривычно. Где-то неподалеку пролилась кровь, схожая с человеческой.       Настороженно принюхавшись и шикнув на воодушевленно размахивающего мечом Зангецу во внутреннем мире, Ичиго прикрыл глаза, пытаясь определить направление. Все чаще проявляющиеся у него новые способности открывали новые горизонты, хотя время от времени и настораживали.       Источник запаха был совсем рядом.       Временный шинигами постарался абстрагироваться от заунывного воя ветра и напряг слух. Смутно знакомые голоса неподалеку обсуждали успешную охоту… — …вовремя с дороги убрался! А то быть затоптанным гигантской сороконожкой — позор для фрассьона Эспады! — Да знаю я! Успел же… — Кому ты врешь, Наким, если бы Король на тебя не рявкнул, ты бы так и стоял там, песчинки пересчитывал! — Заглохли все, — раскатисто рыкнул до мурашек знакомый голос. — Жрать молча, не отвлекаясь. — Король, а ты? — Я наелся, остальное ваше. И этим двоим, пернатому и полосатому, оставить не забудьте, а то я вас знаю… — Гриммджо-сама, а вы отделите их долю сами, а мы отнесем… — Логично. А то с вас станется им огрызок шкуры притащить…       Крупная по меркам Пустыни группа Пустых, уверенно опознанная Владыкой как стая Джаггерджака, увлеченно пожирала недавно пойманную добычу совсем рядом с куполом. Подобраться к ним незамеченным можно было и не пытаться, но некоторые новообретенные способности вполне могли помочь хотя бы рассмотреть Шестого Эспаду и его фракцию в, так сказать, естественной среде обитания. Обойти завтракающих арранкар с подветренной стороны и затаиться оказалось делом пары минут.       Туша убитого адъюкаса внушала уважение пополам с восхищением — громадный Пустой был никак не меньше метров пятидесяти ростом. Ичиго доводилось сталкиваться с похожими, защищая Каракуру. Само собой, арранкары сильнее своих намного более примитивных собратьев, но разница в размерах все равно впечатляла.       Гриммджо, перемазанный зеленоватой кровью, сосредоточенно кромсал тушу когтями, отделяя немалого размера куски для оставшихся в Лас Ночес все еще находящихся на «домашнем лечении» фрассьон павшего Сегунды. Куросаки чуть прищурил глаза, всматриваясь в фигуру своего подчиненного. Что-то в движениях Сексты настораживало, но что именно, он пока не мог понять.       Порыв ветра поднял тучу пыли, припорошив и сосредоточенно жующих фрассьон, и занятого разделкой добычи Эспаду, и наблюдающего за ними из засады повелителя. Джаггерджак в какой-то момент замер на месте, словно прислушиваясь, но пару секунд спустя снова взялся за почти разорванную на части тушу.       Заметил. Он все же меня засек, каким-то внутренним чутьем понял Ичиго. Чтож, спрятаться от прирожденного хищника, оттачивавшего охотничьи навыки веками, можно было бы и не пытаться. Интересно, как он среагирует на слежку, с каким-то исследовательским азартом потер руки шинигами. — Отнесете этим двоим, проследите, чтобы все сожрали, — приказал Гриммджо, бросив короткий взгляд через плечо. — Узнаю, что кто-то хоть кусочек отгрыз, на следующей охоте сам станет добычей. — Ну ты че, Король, мы ж не совсем еще… — попытался возразить кто-то из стаи, но спорить с Эспадой было себе дороже. — Я сказал, вы услышали. Выполнять! — рыкнул он, и фракция поспешила скрыться с глаз грозного хозяина, подхватив предназначенные больным товарищам куски. — Долго будешь прятаться, Владыка?.. — насмешливо оскалился арранкар, стоило только его подчиненным скрыться из виду. — Словно от тебя так легко спрятаться, — фыркнул Ичиго, подходя поближе. — Ты не особенно старался, — покачал головой Джаггерджак, явно пребывающий в затруднении. — Если бы ты захотел, я бы не смог тебя почуять… — Не представляю, о чем ты, — встряхнул головой шинигами, садясь рядом. — Ты, похоже знаешь обо мне больше, чем я сам? — Не то, чтобы о тебе самом, — вздохнул Секста. — И это не совсем знание. Я бы назвал это памятью. — Ничего не понимаю, — покосился на него Куросаки. — Какая, в гарганту, память? Мы с тобой виделись считанные разы! — Да не о тебе память, кретин! — рыкнул Эспада, изо всех сил пытаясь не запутаться в собственных словах. — Извини. Не о рыжем шинигами по имени Куросаки, а о Владыке Пустыни! Я просто знаю, что Пустыня защищает своего Владыку от всего и от всех. Если ты захочешь спрятаться, тебя даже Король Душ не найдет, пока ты сам не захочешь быть найденным. Этот мир принадлежит тебе, и подчиняется тоже тебе! — Сложновато представить, если честно, — вздохнул совершенно запутавшийся Ичиго. — Я в самом начале пути. Что-то меняется, и я это чувствую… видимо, должно пройти какое-то время. — Ничего не происходит мгновенно, — согласился с ним арранкар. — Тем более подобные изменения. Как мне кажется, ты сейчас эволюционируешь, Куросаки-сама. По крайней мере, на это очень похоже… — Эво… эволюционирую?! — вытаращил на него глаза шинигами. — Я же не Пустой вроде бы? — Ты находишь в себе новые силы и способности, которых раньше не было, — покосился на повелителя Джаггерджак. — Я дрался с тобой в мире живых. Ты был намного слабее… — Кстати, совсем забыл тебя за это поблагодарить, — лукаво улыбнулся Ичиго. — У меня прежнего не было бы шансов в Уэко Мундо. — Это ты сейчас о чем? — недоуменно дернул бровью Высший. — Твоя очередь ничего не понимать, да? — рассмеялся повелитель. — Если бы ты не пришел в мир живых и не надрал мне задницу, я бы не осознал, насколько я слаб, и не стал бы искать дополнительные силы. Не пошел бы за помощью к вайзардам, не обуздал бы своего Пустого… и просто и банально сдох бы в первой же стычке с Приварон. — То есть я… — … наглядно показал мне разницу между мной и Эспадой, Гриммджо, — чуть заметно улыбнулся шинигами. — Подавиться мне собственным хвостом, но я, кажется, начинаю понимать Тоусена, — хмыкнул Секста, недоверчиво качая головой. — Если драка со мной дала тебе такой стимул к развитию… хотя это бред. Слепошарая мразь наказал меня исключительно за непослушание Айзену. — Значит, это он тогда лишил тебя руки, — догадался Куросаки. — Ты же так и не сказал, кто это сделал… — Он, — кивнул Высший. — А эта твоя женщина ее вернула, как и номер на спине. — Да не моя она женщина, сколько можно… — отмахнулся шинигами. — Но пришел-то ты за ней! На кой бы хвост тебе соваться за ней в полный врагов мир, если она не твоя? — Иноуэ — мой друг, Гриммджо. Я пошел бы в любой из миров за любым из моих друзей, — решительно сверкнул глазами Ичиго. — Хоть из живых людей, хоть из шинигами… — … хоть из арранкар, - задумчиво закончил за него Секста. — И голову ты готов сложить ради любого, я прав? За мелкую Ту Одершванк ты дрался с не меньшим рвением. И меня от этого психа шестирукого защитил… — Словно ты другой, — ткнул Куросаки арранкара в бок. — Руку-то покажи… — Ты о чем? — попытался прикинуться непонимающим Джаггерджак, но провести отчего-то развеселившегося повелителя не получилось. — Левую руку, которая ранена. — Откуда ты… — Арранкары — нечто среднее между Пустыми и шинигами, верно? — усмехнулся Владыка. — Ваши тела во многом похожи на человеческие. И кровь у вас красная, и пахнет она, как у людей. Ты, кстати, возможно, прав — я действительно раскрываю в себе новые способности. Я чую запах твоей крови, Гриммджо. Зачем? — Зачем — что? — сконфуженно ссутулился арранкар, поглядывая на усмехающегося шинигами. — Зачем ты ранил себя? Ты же не мог пораниться на охоте? — вздернул бровь его собеседник. — Даже пропусти ты удар, во что я не поверю в жизни, тебя бы защитило иерро. А от тебя явственно несет кровью… когтями полоснул? — Вега. — Э-э-э?.. — Вега, говорю. Джио Вега, мой новый фрассьон. Он погиб от какого-то яда, во всю грудь какой-то черный цветок нарисован… Его восстановление идет намного медленнее, чем рассчитывал Заэль. Просто поглощать Пустых — это слишком долго, вот я и пробую ускорить его выздоровление… — …поливая его часть добычи своей кровью, — догадался Ичиго. — Подойти ко мне и взять моей крови, как я понимаю, тебе не позволила гордость? — Я Король этой пустыни, Куросаки-сама. Ты ее Владыка, я признаю это, но я все еще ее Король… — Разреши, я тебя поправлю? Ты не Король, Гриммджо. Ты — Вожак пустыни. За тобой идет твоя стая, ты принял под свою руку фрассьон погибшего Сегунды, который в разы тебя старше и в сотни раз сильнее, и они тоже идут за тобой… — И в чем же разница? — недоуменно глянул на собеседника арранкар. — Королю нужны подданные, и чем их больше, тем лучше. А тебе нужна стая, и абы кого ты в нее не примешь. Зато те, кто войдет в ее состав, будут готовы отдать нежизнь за тебя в любой момент, а ты за них кому угодно порвешь глотку, причем голыми руками, — объяснил Ичиго, встряхивая руками и вспоминая недавно выученные лечебные кидо. — Давай сюда руку.       Темно-красная кровь повелителя тонкой струйкой пролилась на глубокую рваную рану чуть ниже локтя. Края разодранной кожи слабо заискрились, окутываясь голубоватым светом испускаемой реяцу, и начали срастаться на глазах. — А ведь ты вполне мог подчинить меня сегодня, — после минутного молчания заговорил Секста. — Приказать повиноваться во всем, и твоя кровь вынудила бы меня… но ты этого не сделал. — И ты, зная об этом, просто подставил мне раненую руку? — Я признал тебя Владыкой, Куросаки. Не только потому, что ты он и есть… тебе не нужны рабы, как мне не нужны подданные. Тебе не нужно, чтобы мы повиновались вслепую. Тебе нужна наша осознанная верность. Я же прав? Так вот, моя у тебя — есть.