POV Роман Малиновский.
Черт побери, авантюра, в которую мы ввязались и которая мнилась нам довольно просто выполнимой, в действительности оказалась вовсе не так уж легко осуществима. Вот например, сегодня Андрей протрубил общий сбор, причем очень настаивал, чтобы я и Киру привез. Вроде бы — чего же проще, правильно? Сел за баранку «своего пылесоса»* и прикатил? А на самом деле? А на деле весь наш план мог сразу же провалиться, если бы Сашка увидел нас с Кирюшей вместе, или узнал бы, что Андрей к «невесте» даже не заглядывает, зато я практически поселился у нее. Мы и так однажды чуть не спалились, когда Сашка пришел к сестре, а я у нее был. Пришлось мне отсиживаться в гардеробе пока он не уйдет, но машину с моими номерными знаками, к счастью оставленную в соседнем дворе, этот упырь все-таки заметил, сказал: — Кира, будь осторожнее, я неподалеку машину Малинновского видел. — Ой, Сашка, прекрати сеять панику, тебе в каждой тени мерещится враг. У этого бабника практически в любом доме Москвы пассии живут, так что его машина может ночевать где угодно. — Теперь ты понимаешь, Кирюха, что мы с папой тебя просто спасли от этого кобеля? Разве могла бы ты быть с ним счастлива, он же изменяет всем и со всеми, трахает все, что движется. — Я давным давно поняла, что вы мне хотели только счастья, и очень тебе благодарна, Сашка, — ответила Кира, выпроваживая братца. А потом долго плакала, не давая к себе даже прикоснуться, чтобы утешить ее. Короче, с Воропаевым нужно было что-то делать, как-то нейтрализовать его активность, тем более, что он и Палыча уже почти до Кондратия довел. — Ромка, а что если нам собраться прямо в «Zimaletto», в президентском кабинете? — внесла предложение Кира. — Нет, правда! Мало ли какое совещание мы проводим, у нас скоро выпуск коллекции, так что все естественно. А Сашка туда незамеченным не проникнет ни за что, особенно после того, что он устроил девочкам, они теперь из кожи вон лезть будут, только бы напакостить братцу, как можно больше. По себе знаю, — она смутилась. — По прошлому. Девчонки из женсовета действительно были обижены на Воропаева, причем, впервые не просто обижены, а смертельно. Мало того, что начал требовать кольцо назад, чеком перед носом махал, кричал, что оно стоит больше полутора тысяч долларов, так еще и воровками всех обозвал, милицию вызвать грозился. А какие они воровки? Им кольцо Катя велела забрать и продать. И они даже были готовы отдать его СашЕньке, но Машка уже убежала вместе с кольцом. Тогда Воропаев позвонил в милицию и прямо при девочках начал описывать, как его обворовали. Уж не знаю, что ему ответили, видно послали на три веселые буквы, объяснив, что раз он сам подарил, то ни о какой краже речи идти не может, а только к затратам на колечко Сашка понес еще убытки, заистерив и шмякнув свой мобильный об пол. — Это ты хорошо придумала, Кирюша. Но все равно, вопрос надо решать кардинально, не можем мы, как партизаны, прятаться по землянкам.POV Катя Пушкарева.
Господи! Как же мне это все не нравилось… Каждое утро, едва я перешагивала порог приемной, как появлялся курьер с цветами от Воропаева. Я выбрасывала букет, просила передать отправителю, что не принимаю от него извинений, а затем пыталась успокоить Андрея, и с каждым днем это было все труднее. Он, конечно, старался вида не подавать, но я не могла не заметить, что его ужасно напрягало и то, что нам пришлось уйти в подполье, и то, что Сашка становился все настойчивее и изощреннее. Первую неделю после моего возвращения в компанию Воропаев появлялся в «Zimaletto» каждое утро на пятиминутке, и никто ему, акционеру, не мог этого запретить. Как правило на утренних заседаниях о задачах на день докладывала я, а потом мы обсуждали, что нужно сделать более срочно, а что и подождать может. Обычная деловая пятиминутка, больше ничего, но Воропаеву удавалось превратить ее в целое представление. Он постоянно перебивал меня аплодисментами, восторгался каждым моим словом, а когда мы с Ярославом Борисовичем, нашим финансовым директором поспорили, Сашка даже не вникая в суть проблемы, начал унижать и оскорблять Ярика и возвеличивать меня. Как правило, наши пятиминутки заканчивались тем, что я бросала Воропаеву: — Придурок, — а он расплывался в улыбке, как будто услышал, что я от него без ума. Бедная Кира, ей сразу приходилось начинать на меня кричать, и грозить санкциями. Затем Андрей придумал проводить селекторные совещания по Skype, чтобы у Сашки не было повода приволокиваться в компанию, но Воропаев все равно находил повод портить нам всем жизнь. А самое страшное, что мы никак не могли продвинуться в осуществлении нашего плана. Ну, допустим, Сашка в меня влюбился. А дальше что? Я же не могла себе позволить не только поговорить с этой бубонной чумой, но даже взглянуть в его сторону без последствий для здоровья Андрюши. В общем, я уже опустила руки, и даже хотела предложить считать наш план провалившимся и придумать что-то другое, как все изменилось в одну минуту. — Позолоти ручку, красавица, — услышала я знакомый голос, подходя к дому, — всю правду скажу. Не обману. Запутались вы, яхонтовые, глубоко копаете, а что на поверхности, то не видите. — Ой! Здра… — цыганка взглянула на меня сурово и я проглотила окончание слова. — Что нам делать? Подскажите, пожалуйста. — Завтра пусть разлюбезный твой соберет вас всех вместе, поговорите, подумайте. Только ругаться не смейте. Тогда решение к вам само придет, — громоподобно рассмеялась цыганка. — Да Киру слушайте, я ей ночью нашепчу что нужно делать. — А почему не мне и не сейчас? — запоздало спросила я, но никакой цыганки уже не было и в помине. Назавтра перед обедом мы собрались в президентском кабинете, как и предложила Кира, а Тропинкиной было строго-настрого наказано никуда не уходить с ресепшена и предупредить нас, если вдруг Воропаеву вздумается показаться в стенах «Zimaletto». Мы с Андреем сидели, как в воду опущенные, Ромка тоже не очень-то был весел, а вот Кирюша… Она была бодра и весела, на удивление. — Ребята, ну что вы приуныли? — беспечно спросила она. — Кажется, придется сворачивать план, — грустно сказала я, разглядывая свои руки. — Всем так кажется? — Кира опрометчиво улыбнулась, и Андрей сразу же огрызнулся: — Тебе легко улыбаться, я понимаю. Только разделить твоей радости не могу. Меня достало пробираться домой украдкой, как вор. Я больше не могу видеть, как твой братец нахрапом наседает на Катю, — голос Андрея начал взлетать к небесам. — Я очень боюсь, что как-нибудь просто придушу его и сяду, только теперь уже за дело. Меня не устраива… — Андрей! Давай не кипятиться, пожалуйста, — я прижалась к нему. — И не надо орать на Киру, — тут же налетел на Жданова Ромка. — А ты не ори на Андрея, — начала заводиться я, и сразу вспомнила: «Только ругаться не смейте». — Стоп! Ребята, цыганка предупредила, чтобы мы не ссорились, так что давайте успокаиваться. — Я знаете, что придумала? — загадочно улыбнулась Кирюша. — Что? — одновременно спросили мы. — Я сегодня встречусь с Сашкой, скажу ему, что хочу нанять частного сыщика, потому что мне кажется, что Андрей увлекся Пушкаревой и таскается за ней повсюду, или ее с собой таскает. — И что это даст? — спросила я. — Не понимаешь? Мы наймем частного сыщика, основная задача которого будет дезинформировать Сашку. — Очень интересно, — включился в обсуждение Ромка. — А ты не думаешь, что твой братец наймет еще одного? — А зачем? Он же думает, что мы по одну сторону баррикад, так зачем ему тратить свои деньги, когда он может проехаться зайцем на моем трамвае? Сыщик подбросит Сашке пару фотографий где Андрей будет нежно смотреть на Катю, а Катя будет как всегда суровой и неприступной. Сашка сразу поверит и перестанет сам доставать нас. — Можно еще снять квартиру с черным ходом, конспиративную, — загорелся Роман. — Все можно, — сквозь зубы процедил Андрей. — Только мне ужасно не нравится, что Кате придется встречаться с Сашкой наедине, разговаривать с ним. Если бы еще у меня была гарантия, что Сашка не начнет приставать к Кате и лапать ее, тогда… — Андрей! Я даю тебе такую гарантию. Неужели ты мне не доверяешь? — спросила я. — Причем здесь ты, Катенька? Я тебе на тысячу процентов доверяю. А вот Сашке — нет. Он же ничем не гнушается, понимаешь? Он не слышит, когда ему говорят «нет». Вот в чем беда. — Палыч! Мы же наймем сыщика, он всегда сможет прийти на помощь Катюхе. Да и я мог бы незаметно ее страховать. — Почему это ты? Я сам могу. — Нет, Андрей, — засмеялась я. — Ты не можешь. Ты драку начнешь превентивно, когда мне еще ничего и угрожать не будет. — Ну, что? На том и порешим? — спросил Ромка. — Кто «за»? — Три руки поднялись в верх… — Я не согласен, — буркнул Андрей и выбежал из кабинета. Я только собралась лететь за ним, как Ромка попросил: — Кать, задержись, пожалуйста. Мы с Кирой подумали, что хорошо бы Андрея сплавить куда-нибудь хотя бы на недельку-другую. — Что? — возмутилась я. — Хороши друзья, нечего сказать. — А ты сама не видишь, что он тает, он изводит себя, того и гляди сорвется? — зашипела Кира. — А может тебе нравится, когда из-за тебя кипят страсти? — вторил ей Ромка. — Сам Палыч не сплавится, давай, думай, что делать! А ведь ребята правы! Всю операцию можно было провернуть и без того, чтобы Андрей мотал нервы. Мне стало ужасно стыдно. — Я знаю, что надо делать. Сегодня же позвоню Маргарите Рудольфовне и все ей расскажу, она обязательно придумает, как вызвать Андрея в Англию. — Кать, ты уверена, что Марго не навре… — Кира, мы об этом уже говорили, — перебила я ее. — Не собиралась Маргарита вредить тебе, поверь. И уж тем более не станет вредить собственному сыну и мне. — Она о вас знает? — тихо спросила Кирюша. — Знает. И приняла меня с распростертыми объятьями. Так что она обязательно поможет. — Ничего не получится. Не уедет Андрей, не бросит тебя одну, — сказал Ромка. — Голову могу дать на отсечение. — Почему это — одну? У меня вообще-то муж есть. Не пора ли ему навестить жену? — Думаешь, что к Кольке Жданов не будет ревновать? — усмехнулся Ромка. — Андрей меня не ревнует, — вдруг разозлилась я. — Как ты не понимаешь? Он не ревнует, он боится за меня. Понятно? — Понятно и нечего так орать. Вызвать Кольку — это хорошая мысль, может он придумает, что делать с булавками, — захохотал Малина. — А что? Утыкает ими Сашку и все, нету врага! — Я смотрю, вы без меня развеселились, — сказал Андрей, входя в кабинет. — Ты успокоился? — спросила я, и не стесняясь Романа с Кирой, поцеловала его в уголок губ. — Успокоился. Ромка, ты помнишь Бродягу? — Петровича, что ли? Конечно помню. А что это ты о нем вспо… Ну, конечно! Как я сам не подумал о нем? Ему можно верить! Еще как можно. Его мы и наймем…