Вы, право, ни о чем не сожалейте...

POV Катя Пушкарева.

      Я вошла, Андрей Павлович, как сидел, так и остался сидеть, правда теперь, с отвисшей от встречи с «прекрасным», челюстью. Зато Павел Олегович, его отец и экс-президент, повел себя, как истинно галантный человек: встал, подал мне руку для приветствия и заговорил:       — Очень приятно, проходите пожалуйста, — и даже проводил к стулу, — проходите, садитесь. Чай, кофе?       — Нет, спасибо, — скромно ответила я, хотя пить хотелось ужасно.       Повисла неловкая пауза во время которой отец с сыном переглянулись, а я бросала взгляд то на одного, то на другого.       — Меня зовут Павел Олегович, — начал интервью Жданов-старший. — Я…       — Да-да, я знаю, вы экс-президент, а Андрей Павлович исполняющий обязанности президента. Простите, что перебила вас, просто я постаралась заранее выяснить все, что возможно о компании, где мне хотелось бы работать.       Тут Жданов-младший впервые взглянул на меня с любопытством, да и старший продолжил разговор уже гораздо более заинтересованно.       — Вот как? Ну, что же, это похвально. Мы прочли ваше резюме, оно впечатляет. Скажите, вы знакомы с Вячеславом Семеновичем?       — Да, — еще бы не знакома, пахала на него, как папа Карло. Причем практически за спасибо, да за то, чтобы в резюме появилась запись о моей ударной работе в его банке. — Я под его началом проработала год. А в банк меня рекомендовал ректор университета сразу после окончания учебы.       — Катерина… как вас по батюшке, — вступил в разговор Андрей Павлович.       — Валерьевна.       — Катерина Валерьевна, вы сказали, что вам хотелось бы работать в нашей компании…       — Да, очень.       — А почему? Работа помощником президента не совсем соответствует вашей квалификации, судя по резюме. Мне кажется, что вам и должность начальника финансового отдела вполне была бы по плечу.       — Видите ли в чем дело, — я на секунду задумалась, решая сказать ли мне правду, или сочинить красивую сказку, — я действительно экономист, смею надеяться, что высококвалифицированный экономист. И начальник финансового отдела — это очень ответственная и творческая должность, но только в области финансовой стратегии предприятия и обеспечении его финансовой устойчивости. А вот помощник президента это совсем другое дело. Да и место финдиректора у вас уже занято, — робко улыбнулась я.       — Вот как, и чем же, по-вашему, должен заниматься помощник? — отбросив мою последнюю фразу, спросил Павел Олегович.       — Помощник… Личный помощник — это правая рука президента, это советник, если хотите, партнер по выработке и осуществлению стратегической линии всего предприятия. Личный помощник — это ого-го, как интересно, особенно когда он может разработать финансовое обеспечение любым, даже самым смелым и рискованным планам президента. Ну, или отговорить его от них, если находит нерентабельным данное направление.       Я замолчала, потому что в горле от волнения совсем пересохло, а потом выпалила:       — Мне очень интересно было бы работать в вашей компании, тем более, что «Zimaletto» находится в стагнации, а у меня есть идеи, как можно не только сохранить компанию на плаву, но и привести ее к процветанию.       В кабинете резко, но прочно воцарилась зловещая тишина. Павел Олегович плотно поджал губы и прикрыл глаза. Андрей впал в состояние общего расстройства функций организма вследствие психического потрясения, а по-простому, в шок. Но это был какой-то веселый, восхищенный шок! Жданов-младший, приоткрыв рот, с изумленным упоением смотрел на меня, словно впервые услышав научное подтверждение своей бредовой идеи.       Не знаю, чем бы закончилось мое собеседование, Павел Олегович уже покраснел и открыл рот, чтобы сказать мне что-то очень нелицеприятное, судя по его виду, но в это время двери распахнулись, и в кабинет ворвалась Кира Юрьевна, в жизни еще более красивая, чем на фото.       — Здравствуйте. А где Вика? — грозно спросила она.       — Она опаздывает или, как это говорится, задерживается. Сейчас я ей быстренько сварю кофе, и она как раз подойдет! — довольно по-хамски бросил Андрей. — Я вам доложу, Кира Юрьевна.       Воропаева выскочила из кабинета, закусив губу.       — Катерина Валерьевна, — Павел все-таки решил высказаться. — Я не думаю, что «Zimaletto» нуждается в революции, а соответственно в революционерах, так что…       Но Кира снова пришла мне на помощь, она влетела в кабинет, таща за руку ту самую Викторию Клочкову.       — Вот! Виктория Клочкова! — представила подругу Воропаева. — Прекрасный специалист по… По… — она беспомощно посмотрела на Вику, ожидая подсказки, в чем же та специалист. — По…       — По чему? В какой области Клочкова специализируется? — с иронией спросил Андрей.       — Э… Как это называется?.. В общем, Виктория училась в МГИМО, она прекрасно ладит с людьми, у нее есть все данные для этой профессии.       Здесь Кира картинно показала рукой на Клочкову, как будто демонстрировала корову на торгах, а затем иронично взглянула на меня, мол, забейся в щель, и не думай, что тебя, замарашку, можно предпочесть такой красавице. Кажется, что и Андрею с Павлом Олеговичем стал ясен смысл жеста и взгляда Воропаевой, потому что отец скривился, как от зубной боли, а сын сказал:       — Кирюша, в моем кабинете не проводится кастинг моделей, это тебе с Викторией направо и прямо по коридору, в мастерскую Милко. Если он утвердит Клочкову, я возражать не стану.       — При чем здесь кастинг? — Кира перешла в наступление. — Вика замечательно варит кофе! По-венски, по-турецки, капучино…       — Кофе прекрасно варят в баре, и сразу же доставляют, — перебил невесту Андрей. — Мне не кофе-машина нужна, и не секретарша, а личный помощник. Так что кандидатура Клочковой даже не рассматривается.       — Почему? Она же училась в МГИМО на экономическом факультете.       — Сколько курсов? Два? Хорошо, Виктория, я готов дать вам шанс, если вы ответите всего на один вопрос.       — Конечно, я слушаю.       — В рыночной экономике ответ на вопрос о том, какие товары и услуги должны производиться в конечном итоге определяется…       — Мгм… Ну…       — Виктория, я слушаю ответ.       — Это очень трудный вопрос.       — Понял. Катерина?       — Вы серьезно? — спросила я.       — Более чем.       — Потребителями, но…       — Вот именно, что «но»! Ведь это вопрос даже не второго курса, а второго класса общеобразовательной школы. Так что, извини, Кира, тема закрыта.       — Простите, Виктория, — словно ему неудобно за то, что он собирается сказать, смутился Павел Олегович, — но вы действительно не соответствуете критериям, необходимым для должности личного помощника.       — Я так не считаю, — выкрикнула Воропаева и потащила подругу из кабинета, на ходу бросая страшные, испепеляющие молнии и на меня, и на отца с сыном.       — Катерина Валерьевна, а вы не могли бы рассказать нам хотя бы об одной, самой невинной, вашей идеи по выходу «Zimaletto» из, как вы это назвали, стагнации.       — Самой невинной? — замялась я.       Черт возьми, не было у меня невинных идей, все до одной были такими кардинальными, что…       — Ну, вот хотя бы… Franchise. Ваша компания может продавать право на определённый пошив ваших моделей, но для этого у вас должны появиться свои, эксклюзивные модели, а не те, которые вы шьете по лекалам других компаний.       — А значит, переоборудование, наладка собственной линии и прочие затраты, так? — грозно спросил Жданов-старший.       — Чтобы продать товар, нужно вначале произвести его.       — Андрей! Я категорически против кандидатуры Катерины Валерьевны.       С этими словами Павел Олегович вышел из кабинета…