***
… — Приятно познакомиться, я Момомия Ичиго! Аояма решил, что ему послышалось. Да, именно — показалось, померещилось в этой душной комнате, где от страсти блондина постель вся сбилась, а покрывало частично съехало на пол. Сам он всё ещё сидел у ног своей пассии, которая начала вдруг дурить и прикидываться кошечкой. Ну не бред ли? Откуда Ичиго, которой уж точно нельзя знать об этом случае, здесь взялась?! Ерунда! Кишу просто прикалывается, напоминая, что Масая ходит по тонкому льду. Пришелец всегда был против Аоямы. Идя на битву, Икисаташи ставил только одну цель: «Устранить любой ценой!» — отличник это прекрасно знал. Об отношениях на почве дружбы речи быть не могло, а о любви — тем более! Но преобразившийся Масая, чей рассудок тронулся только на почве ориентации (стоит ли говорить, что он стал геем?), так просто сдаваться не собирался. Кишу хочет его убить, размазать по стенке, сжечь пламенем пожара из опрокинутой канистры с бензином — сделать всё, что в пределах его садистского мозга, только бы забрать Ичиго себе и устранить соперника. А что до Голубого Рыцаря? Вот ему то уже давно было плевать на Клубничку. Но просто взять и бросить её он не мог. И не потому, что это разобьёт ей сердце, от чего она того глядишь и на себя руки наложит. Нет. Аояма не мог допустить, чтобы вся школа узнала, что он в прямом смысле «голубой». Это же будет настоящий скандал! Фанатки не перестанут его любить, но и относиться к своему семпаю с тем же безбашенным обожанием не будут. Возможно, милые дамы пожелают ему удачи на очередном соревновании по кендо или приготовят ему завтрак, но того блеска в глазах он больше не увидит. Это будет предательство своих фанов, настоящий проигрыш в сухую. Именно поэтому, продолжая валяться на полу без футболки, Масая не мог позволить себе думать, что стоящий перед ним парень с глазами цвета застывшей смолы это его неофициально бывшая подружка и самая фанатистая из всех фанаток. Даже если это окажется так — Аояма не поверит и прогонит его вон — свой сон, который словно сбылся наяву, а потом исчез, словно эта мерзавка Ичиго сдула этот потаенный огонёк любви в сердце. — Ты не узнаёшь меня, Аояма-кун? — голос зеленоволосого звучал высоко и наивно, точь-в-точь голосок Момомии. В груди Масаи словно подожгли бензин, который до этого спокойно тёк по его венам, вместо крови. По крайней мере парень так думал, потому что от этих слов ему стало жарко. Его лицо вспыхнуло и побагровело от ярости, на лбу запульсировала вена. — Вон! — прошептал Аояма, медленно поднимаясь на ноги. Синие глаза метали молнии. Ичиго отступила на шаг, обронив тихое «Что?» — Я сказал… ПОШЁЛ ВОН ИЗ МОЕЙ КВАРТИРЫ! Я уже было решил, что ты, наконец, принадлежишь мне, но ты решил меня разыграть. Получилось! Теперь доволен?! Проваливай! Масая толкнул Момомию. Клубника выпала в осадок. Весь мир разом рухнул для неё: тот, кого она так преданно любила, оказался предателем и за её спиной полюбил её врага, который, между прочим, парень! Ичиго нахмурилась, чтобы сдержать в глазах слёзы. Нет, здесь она унижаться не собирается! — Вон? — лицо пришельца исказилось, недобрая ухмылка появилась на лице, а в глазах вспыхнул злобный огонь. От такого изменения Аояма отшатнулся, ведь он считал, что Кишу послушно исчезнет, если он это — «Ичиго», но вернулся настоящий облик пришельца. — Хорошо, я уйду, однако не думай, что жизнь твоя станет проще. Я отомщу. Ещё никто не имел наглости выгонять меня! — Прости… я… — начал мямлить озадаченный отличник, а Момомия уже схватила его за волосы и с силой швырнула на кровать. — Вот же сволочь, — выплюнула Ичиго. — И чего только Ичи нашла в тебе! Потом она гордо развернулась, и, надев кофту, повернулась спиной к Масае и исчезла. Аояма, кряхтя, оторвал голову от покрывала и дрожащими руками потянулся к телефону, но тут же передумал. Кому звонить? Кто будет слушать его испуганный вопль о нападении пришельца? Да и вообще, не стоит говорить об этой ситуации даже Ичиго — по глупости своей она ничего не поймёт, а будет задавать кучу тупых вопросов. А потом побежит за советом к кошечкам и бамс! — все узнают, что Масая Аояма не только мажор, но ещё и гей, которого хлебом не корми, дай поцеловать зеленоволосого пришельца. — Ну уж нет! — прорычал блондин, садясь на кровать и разминая руки, как перед баскетбольным матчем. — Я не дам им узнать мою тайну от какого-то придурка! Пусть эту партию он выиграл — следующая точно будет за мной! Трель мобильника прервала гневные выкрики парня. Масая резко схватил телефон и с такой силой нажал кнопку приёма звонка, что бедный мобильник едва не переломился пополам. — Чего надо?! — проорал в трубку Аояма и осёкся: он же не посмотрел, кто ему звонит! — Масая? — пискнула трубка, и блондин узнал голос Ичиго. «Её тут только не хватало! Вот чертовка!» — злобно подумал парень и пригладил растрёпанные волосы. — Я хотела спросить, ты получил билеты Широганэ? — Момомия говорила будничным холодным тоном, словно не любила Аояму вовсе. Это не могло не обрадовать блондина: их разрыв будет мягче и безболезненней. Но откуда же ему было знать, что с ним сейчас говорит сам Кишу, которого дурацкий ковёр запихнул в тело Клубничной кошечки! Икисаташи было ужасно противно говорить со своим противником, но Сакура настояла на разговоре: «Милая, позвони Аояма-куну, спроси о билетах. Их нельзя потерять! Только бы твой папа не ошибся с адресом!», поэтому пришлось пересилить себя и позвонить. Но говорить голосом влюблённой дуры, Кишу не собирался. — Билеты? Нет ещё, я пока не проверял почту, — сознался Масая, не имея желания врать: мало ли она спросила бы у него что-нибудь, что написано в пригласительном. — А откуда они у тебя? — Широганэ подарил, я же вначале разговора упоминала об этом, — раздражённо фыркнула Ичиго. — До скорого. После того как она отсоединилась, Масаю долго не покидало ощущение какой-то двойственности. Сначала Кишу говорил с ним уж больно высоким и дружеским голосом, а потом Момомия разбила сомнения Аоямы насчёт их расставания о стену равнодушия. Размышляя над этими странностями, парень вышел из дома и направился к желтоватому почтовому ящику у входа в дом. Из ящика торчал один единственный красный конверт, перевязанный золотой лентой. Внутри оказалась бумажка с изображением ночного города, сложенная вдвое. Блондин приподнял бровь и развернул буклет. Внутри него оказалось что-то вроде рекламного путеводителя, а также белая бумажка, приколотая сбоку. — Ну, мажор! — воскликнул парень, ещё раз вглядываясь в надпись на буклете: «Ежегодный Токийский кинофестиваль», далее шло некое пояснение с местом проведения и временем. — Интересно, как будет происходить наш разрыв во всей этой торжественной атмосфере? Определённо, я обращу её в пыль. Дура! Она понятия не имела, в кого влюбилась! Да я просто использовал её для статуса натурала! Масая ухмыльнулся, представляя последнюю встречу с Момомией и недавний разговор по мобильнику. Этим двоим нужно будет серьёзно поговорить и лучшего места, чем круизный лайнер, для этого быть не может. Однако, поскольку это не просто день рождения с размахом, а настоящий кинофестиваль, то нужно и одеться соответственно, тем более, когда от этого вечера будет зависеть дальнейшая судьба Короля школы (Масая сам придумал себе такое прозвище и посмей кто-либо его оспорить!). — Что ж, видимо, стоит пройтись по магазинам и выбрать новый костюм, — вслух предложил сам себе Аояма и снова схватил телефон. Найдя в списке контактов номер Рё, (который выпросил у Ичиго, прикрываясь каким-то важным делом), блондин нажал кнопку вызова. — Алло, Широганэ? — протяжно проговорил Масая, вставая с кровати и перебирая свой гардероб. — Это парень Ичиго, Масая Аояма. Мне нужно срочно встретиться с тобой. И да, билет я получил, спасибо, что так заботишься обо мне. — Не имею желания видеть тебя, — фыркнул Рё. — Я занят. — Это не займёт много времени, — нёсся вперёд отличник. — Ты в кафе? Сейчас приеду! И прежде чем озадаченный Широганэ успел что-то возразить, парень бросил трубку на кровать, а сам быстро привёл себя в порядок и выскочил за дверь, не забыв забрать настрадавшийся мобильник.***
Ичиго вернулась на корабль в совершенно отвратительном настроении. Кто-кто, а Масая уж никак не мог оказаться такой сволочью! Сначала набросился с поцелуями, едва не дошёл до изнасилования, а потом выгнал её, стоило ей признаться, что она Клубничная кошечка. Момомия даже объяснить ничего не успела! Было крайне обидно, что она позволила ему так обойтись с ней, однако швырнуть его на кровать было хорошей идеей. Ичиго даже почувствовала, как тело пришельца отозвалось радостью, а чувство обиды как будто испарилось. Правильно говорят, что месть приятная на вкус. Момомия потянулась и направилась в свою комнату, потому что нахождение в центральной части корабля в целом не безопасно. Но удача сегодня была явно не на стороне Ичиго, (и это в собственный-то день рождения!), поскольку стоило ей сделать пару шагов, как сзади её окликнул сам Синева. Кошечка обернулась с самым рассерженным видом и проорала: — Чего ещё вам от меня надо?! Я имею право хоть на минуту свободного отдыха?! Вместо того чтобы дёргать меня по пустякам, лучше займитесь делом, вам будет полезно размять кости, уважаемый. Счастливо оставаться! — Момомия повернулась спиной к боссу, подняла обе руки вверх и пошла гордой походкой в свою комнату. Мужчина так и замер с открытым ртом. Ещё ни один подчинённый не проявлял подобной наглости по отношению к боссу. Кишу в край обалдел, но ему повезло, что Синева только обрадовался возвращению настоящей личности парня. — Вижу, ты прекрасно провёл время, — усмехнулся мужчина, не решаясь сделать даже шаг вслед за парнем. Тот не обратил на него внимание, а только напевая что-то под нос, показал пальцами знак «Окей» и исчез. Уже в комнате Момомия сбросила с себя маску раздражения и, упав лицом на кровать, заревела. Как бы Ичиго не старалась затушить свою обиду местью, та упрямо пробиралась наружу. Обжигающие слёзы скатывались по щекам и застывали серебристыми дорожками. Боль разрывала бедняжку изнутри, грозясь перерасти в желание совершить суицид. Как он мог так поступить? Почему? За что? Всё же было так хорошо! Они вместе спасали Землю от пришельцев, у них было столько планов на будущее, а теперь… Внезапно дверь скрипнула и в комнате появилась мордашка Таруто. Но Ичиго, в силу своего страдания не обратила на вошедшего абсолютно никакого внимания. — Хэй, братишка, — подал голос мальчик, пересекая порог братской комнаты. — У меня для тебя отличные ново… Что происходит? И кстати, с чего это ты переоделся и сменил прическу? — Уйди прочь, — буркнула Момомия, наконец заметив гостя и по-прежнему утыкаясь носом в подушку. Но так просто мальчишка уходить не собирался. Он прошёлся до кровати и сел на её край рядом с братом. — Ну уж нет, говори. В груди Ичиго забурлило раздражение: вот прям сразу да? Рассказать ему всё без остатка и устроить огромный скандал на весь корабль? Кошечка-шпионка проникла на борт под видом небезызвестного ей пришельца! Вздор! В таком случае нужно срочно придумать отговорку, которая окажется наиболее правдоподобной. Итак, что может вызвать слёзы великого и могучего Кишу? — Ичиго… эта дрянь заявила, что я ей противен! — хлюпая носом проныла Клубника, всё ещё не смотря на своего гостя. Таруто прыснул. — С каких пор слова этой старухи тебя волнуют? — язвительно поинтересовался мальчик, а Ичиго едва сдержалась, чтобы не высказаться по поводу этой малявки. Значит, выдумка с отказом Котёнка не убедила маленького пришельца окончательно. Нужно дожимать. — Да пойми ты, мне обидно! — в истерике взвыла Момомия. — Я лучше этого Аоямы-куна! — она даже удивилась, насколько ей было противно упоминать Масаю. — В таком случае, — создалось ощущение, что шатен поверил. Или это показалось Момомии и стоит всё же посмотреть на него? — У тебя будет возможность отомстить им обоим. Момомия резко подскочила и села на кровати, едва не столкнув Таруто на пол. Мальчик приподнял бровь, а потом его лицо исказила коварная ухмылка. Внутренне Ичиго содрогнулась от этой гримасы, но её лицо выразило только полную заинтересованность. Спустя несколько секунд молчаливых гляделок, Таруто извлёк из-за спины красный конверт, перевязанный золотой лентой, и протянул его брату. Глаза Ичиго полезли на лоб, стоило ей прочесть о кинофестивале: она уже давно мечтала туда попасть! — Ты хочешь сказать, что… — кошечка не верила своим глазам и украдкой перечитывала золотые буквы. — Сегодня день рождения Ичиго. Кошки, всей стаей собираются праздновать на круизном лайнере, где будет происходить кинофестиваль. Там-то мы их и прихлопнем! — шатен с размаху ударил кулаком по раскрытой ладони, а Ичиго поёжилась от того, сколько коварства может быть в маленьком мальчике. Медленно переводя взгляд с Таруто на конверт и обратно, Момомия невольно задумалась о том, что этот фестиваль может принести ей мало приятного, потому что там, скорее всего, придётся объяснять кошечкам обмен телами и опять встретиться с Аояма-куном., которого видеть Клубнике ой как не хочется! С другой стороны она наконец сможет поговорить с Кишу, а там и рукой подать, чтобы вернуться назад в своё тело. — Ну, так ты за? — вывел её из раздумий голос мальчика. Ичиго кивнула. Шатен ещё раз оглядел её и одобрительно воскликнул, указывая на новой прикид брата. — Вот здорово! В таком виде ты сможешь пройти незамеченным и застать кошечек врасплох! Кишу — ты потрясающий! — ЧЕГО? — Момомия упала с кровати и теперь таращила янтарные глаза, лёжа на полу, как перевёрнутая черепаха. Таруто залился звонким смехом и свалился сверху на брата. Ичиго почувствовала, что задыхается и начала молотить руками воздух, пока мальчик, продолжая смеяться, обнимал её за шею. «Да что с ними происходит-то здесь, в самом деле?! — в отчаянье подумала героиня Токио, не зная, отвечать на объятья или продолжать барахтаться. — Когда они сражаются — это машины для убийства, которые сделают всё, чтобы вернуть Землю себе. А сейчас… Почему он накинулся с объятьями? Откуда эта нежность, если в битве это маленькое жестокое нечто? Дай ему волю — он весь город в порошок сотрёт! Дак откуда, я спрашиваю, откуда в нём такая любовь к брату?!» — Ладно, ладно, идём, нам нужно и тебя принарядить, — хитро, но по-прежнему неловко улыбнувшись, Ичиго попыталась подняться на ноги. Таруто продолжал висеть у неё на шее. — Хэй, ты не такой лёгкий, как пушинка, так что слезай с меня.***
— Рё-кун, подожди! — прокричал Аояма, едва успев придержать дверь, закрывшуюся перед его носом, ногой. Широганэ сплюнул, проклиная себя за то, что открыл дверь кафе по первому стуку да ещё и после звонка этого выпендрёжника! Завидев его на пороге, Рё тут же захлопнул дверь, но незваный гость успел раньше. — Рё-кун! — Масая просачивался внутрь кафе, упрямо отпихивая дверь ногой. — Я так рад тебя видеть! Я не задержу тебя надолго, просто выслушай меня. Широганэ бросил на него уничтожающий взгляд пронзительно голубых глаз. Аояма пошатнулся, но устоял на ногах, издав приглушённый смешок. Рё фыркнул и прошёл вперёд, делая вид, что не замечает парня сзади. Отличник нагнал его, уцепился своей лапой за плечо и рванул назад. Понимая, что игнорировать нахала бесполезно, Широганэ обернулся к нему и вопросительно изогнул бровь — давай, выкладывай, что тебе надо, да побыстрее. — В общем, так, — ребячество в голосе гостя пропало, вместо этого ледяная решимость резанула Рё по ушам. — Можешь забирать Ичиго себе — сегодня я всё равно собираюсь порвать с ней. А ты, (я давно заметил), неровно дышишь по отношению к ней. Иначе я не ловил бы на себе твои испепеляющие взгляды. Хах лол, не понимаю, как Ичи до сих пор ничего не заметила. Хотя она всегда была дурочкой. Ты, правда, хочешь отношений с ней? — Аояма склонился ближе к лицу парня. Широганэ презрительно фыркнул, но взгляд выдержал. — А оно тебе надо? У вас в команде — да что в команде, во всём Токио! — полным полно красивых девушек. Я уже молчу о твоих поклонницах, которые у тебя стопроц есть. — Масая усмехнулся. — Так что Ичиго тебе особо то и не нужна, признай это. Она наверняка уже надоела тебе своей тупостью и тем, что я для неё как вода в пустыне. Но… — Довольно! — Рё схватил Аояму за ворот кофты и за пару шагов прижал к стене. Король школы хищно улыбнулся, ещё бы, ему удалось вывести врага из себя. — Ты пришёл сюда, чтобы мне личную жизнь устраивать?! Если это так — я не нуждаюсь в твоих подачках. Думаешь, у меня нет шансов влюбить её в себя? В таком случае ты ошибаешься. Но речь не только о моих шансах. Ты, — голубые глаза превратились в узкие щёлочки. Кулаки сжались крепче. — Ты назвал её дурой. Она столько раз спасала твою шкуру, проливала слёзы, только бы ты жил. И вот как ты отплатил ей? Беспочвенными обзывательствами. Она любит тебя по-настоящему. И никогда мне не получить этой любви. Я уже молчу о том, что у меня есть ещё соперник кроме тебя. — Широганэ швырнул гостя на пол, вскинул подбородок, а его лицо приобрело сумасшедший оттенок. В голубых глазах вспыхнул огонь ненависти. Блондин уверенным шагом двинулся на Масаю, который валялся в груде свалившихся стульев. И как это на него стол не упал! — Ну что ж, одним соперником меньше, не так ли? — пискнул Аояма, тщетно пытаясь вылезти из окружающих его обломков. Но выражение лица Рё не изменилось. — Так-то оно так, но ты оскорбил Ичиго. Не думаю, что тебе стоит жить после такого. Особенно, ещё раз повторяю, после того что вы с ней пережили. Если не веришь мне, — голубые глаза сверкнули, а рука схватила Масаю за горло, — спроси у девочек или у наших врагов. — И что же у меня надо спросить? Я весь во внимании. Голос, как всегда насмешливый и в тоже время холодный как айсберг, раздаётся в двух шагах от спины Широганэ. Тот замирает — по спине табуном проносятся мурашки. Чёрт, он совсем не так себе это представлял! Губы Аоямы растягиваются в усмешке: — Я знал, что ты придёшь.