012

неон выстилает яркую, сверкающую, колкую розовым на синеве дорожку, льющуюся по рукам, открытым плечам, взмахам волос танцующей толпы; кидается в расширенные зрачки дрожащих от кокаина за барной стойкой и движется лучами, рассекая бледную черноту клуба, прорывая для отчаившихся черту смелости. когда сквозь тень видны лишь твои красные от слёз ресницы и тронутая всплеском бокала капля абсента, стекающая по подбородку, все не так страшно. все ещё хуже. в такт цифровому коду течёт время, сменяются поколения, у органики под руками рождается металл, но люди продолжают колоться грязной дрянью и заливать горло спиртным. их голова бьётся о плитку в обшарпанном туалете, шлюха нагинается, чтобы зацепить красным лаком значок виртуальной валюты. это жалко, гнусно, отвратительно, но честно - сейчас, именно сейчас, люди знают истину. они знают, сколько бы метров не скользила по воздуху летающая машина, сколько бы партий роботов не явилось на свет и сколько бы часов не горел этот ебанный неон в тесном и грязном баре, - им нужны наркотики, алкоголь и секс. им нужно забыться и перестать чувствовать. но его точка синевы зрачка в чёрном белке микросхемы смотрит выше. ток в железных венах пульсирует, ударяется в виски, гонит движение вперёд. в отличие от кусков мяса, он создан, чтобы чувствовать. это его предназначение и сейчас он чувствует, как хочет убить его. он сидит за дверью прямо перед ним, осталось только с треском наступить на кисть развалившегося пьяницы, нечаянно столкнуть плечом чье-то пиво со стойки и выбить металлическую пластину, ведущую в комнату, подошвой берцев. это все смешанно с виной и мольбой о прощении, он неосознанно шепчет "простите", когда резко направляет кончики пальцев вперёд и прожигает лазером стоящий впереди диван. мутные синие кружочки сужаются и он сглатывает. его сейчас стошнит. ему плохо, тревожно, ему впереди раздражает яркий розовый цвет вывески, ему в процессор отвлеченно диктует камера, что в бар входит посетитель, девушка с зелёным каре пролила текилу на грудь, за углом здания лежит труп с простреленной головой, за спиной стоит он с пушкой в руках. коротко стриженный блонд затылка трется о холодное дуло. - за какой информацией ты пришел? он не глуп. в постиндустриальном обществе главное желание великих людей – владеть информацией. и колоться героином под чей-то пьяный отсос, конечно. - как скоро ты уберешь этот сраный кусок железа от моей башки, мудак? слуховой аппарат фиксирует смешок около подобия уха, но атмосфера не перестаёт быть напряжённой. дверца сзади них протяжно хлопает и в маленькой квадратной комнатке со столиком в центре и выжженным диваном остаются только они одни. щелчок взвода курка. - если ты думаешь, что я не умею распознавать модели андроидов, то готов познакомить тебя с выбитыми электрическими мозгами, консерва. он знает, что перед ним самый первый антропогенный андроид, смерть которого - это пуля внутри затылка, а не ниже n-ого шейного позвонка. такая мера была предпринята, чтобы было легче его утилизировать, если он наконец выйдет их строя и начнёт убивать. к примеру. забавно. - консервы будешь жрать в аду, амиго! пружины стоп хитро выскакивают в резиновую обивку тела, запрыгивая выше головы киллера на несколько метров. потолки здесь высокие - он бьёт каблуком голову жертвы, хватает короткий ёжик волос и тянет вперёд. хрустит дерево столешницы, стекло вазы бьёт в скулу и оставляет глубокий след. по ребрам вдруг проходится удар локтя, все тело сгинается и стонет. на него напрыгивает он и бьёт кулаком по лицу, сдавливая коленом живот. они кувырками сбрасывают друг друга с себя и снова, в порыве ярости, набрасываются. любимый бледно-желтый топик рвётся и покрывается бурой кровью, заливающей молнию кожанки. сука! он бьёт ногой опущенную для сплева кровавой слюны голову, и та, как футбольный мяч, отскакивает от пола с характерным звуком; слышится подобие рева. кисти быстро тянутся вперёд, хватают ворот и заставляют его лицо повернуться навстречу врагу. один глаз ужасно саднит рана и вдоль лба швом пускается алая струйка. зубы оскаливаются, и один клык злобно вливается в тонкую губу. - не плачь, пожалуйста, все будет хорошо, - внезапно он проводит ладонью по щеке и прижимает тело к себе ближе. - жизнь - это смена белой полосы черной, и даже если сейчас тебе плохо, то совсем скоро все будет прекрасно. я люблю тебя, человек! глаз нервно моргает и из него сыпятся электрические искры. треск тока проходит вдоль сидящего на полу андроида, он вздрагивает от каждого шороха проходящих по венам ионов. лицо напротив удивлённо вытягивается и, следуя лёгкому дружескому объятию, ложится на плечо робота. - как тебя зовут? - говорит киллер. андроид вздыхает, пытается отстраниться, но мужские руки крепко сжимают его локти, не давая отодвинуться. - галатея-012, - голос сломанно трещит в ответ. - я должен убить тебя... пожалуйста, не совершай самоубийство, жизнь ещё только начинается! слышится смех и грубый толчок тела андроида на пол. голова бьётся о чёрный пол, укрытый коврами крови, и окончательно сверкает короткими молниями. микросхемы глаз закатываются. он разряжен.