Чужой: Завет - разбор по существу

ПЕРСОНАЖИ Предупреждение: Дэвид не входит в рассмотрение, ему посвящён отдельный пункт. Первый пункт — начинаем с простого и ясного. Персонажи — одно из самых больных мест Завета. Многие зрители наверняка не запомнили по именам никого, кроме Дэниэлс, Тэннеси и андроида Уолтера (Дэвид не в счёт, ибо он стонпроцентно известен многим, даже ранее незнакомым со вселенной «Чужой» людям). Разве что некоторых запомнили по лицам, поскольку те были задействованы в какой-нибудь особо кровожадной сцене (вроде двух идиоток в челноке, женщины, которую обезглавил неоморф и т.п.), а мне ещё помимо перечисленных запомнилась пара-тройка человек благодаря новеллизации (заразившиеся лицехватами Лоуп и особенно капитан Орам, имя которого я запомнил лишь по книге, но сам персонаж запомнился вопиющей некомпетентностью в течение всего пребывания на экране). Скажете — это потому, что большинство из них играет роль «пушечного мяса» в кадре, вернее, кормового мяса для монстров. Но даже те, что запоминаются по лицам, а также основные персонажи — они не представляют особого интереса. Потому что они либо не развиваются, либо совершают абсурдные решения и поступки, которые стоят им жизни. Либо и то, и другое сразу… Интриги нет, есть лишь абсурдное и клишированное поведение, сильно режущее глаз и портящее общий образ представленных персонажей. Их поступки, прописанные сценаристом, высосаны из пальца за неимением желания придумать более правдоподобные и интригующие сюжетные ходы, что превращает кино-образы в «брёвна». Разве было ощущение сочувствия тем девахам, одна из которых забилась в угол, позволив неоморфу загрызть себя, а вторая впустила заражённого и стреляла внутри взрывоопасного помещения? Нет. Скорее, хотелось посочувствовать насчёт их нехватки интеллекта и подготовки, тем более, что изначально они позиционировались как профессионалы — и не надо заливать, что они «с подобным не встречались», ведь даже ностромовцы-дальнобойщики вели себя адекватнее, пусть и допуская кучу ошибок. А больше о них зритель ничего и не запомнил, кроме того, что они приходились родственниками более значимым в сюжете персонажам Тэннеси и Ораму. Ощущения страха нет, а после их гибели — нет грусти-печали. И именно это главное, когда вместо сопереживания — как-то неудобно за столь нелепые смерти. Один член команды отделился, чтобы раны помазать, когда нет никакой уверенности в безопасности убежища (какую бы чушь при этом не наплёл андроид Дэвид, к слову говоря, про инопланетные здания без полной изоляции, хотя бы закрывающихся дверей) — его загрыз неоморф. Опять же — никакого сожаления, просто ещё один серый персонаж слился тупо ради кровавой сцены. И если в фильме много таких сцен, которые вызывают раздражение вместо сопереживания персонажам и погружения в сюжет — то что-то явно не так устроено. Это означает, что персонажи не имеют наполнения или мотивов, которые цепляют, и даже их смерть смотрится выдуманной для того, чтобы просто двигать дальше ущербный сюжет. Вспомните первые три фильма о Чужом или хотя бы Прометей, ибо в этих фильмах присутствовал важный элемент — облик персонажей, их характер, принципы, желания. Даже в «Чужом 3», в котором было мало запоминающихся персонажей, среди уголовников-смертников и их начальства были запоминающиеся лица, вроде Дилона-проповедника, нервозного скандалиста Морса/Морза, начальника тюрьмы Эндрюса, не желавшего «мутить воду» и искать проблемы на свою голову от Компании из-за мутных происшествий с Рипли. И поступки персонажей соответствовали равно как действующей ситуации, так и их характерам. Про первые два фильма и говорить не буду — персонажи первого и второго планов, вроде Паркера, Далласа, Рипли, Хикса, Бишопа, Васкез, Хадсона, девочки Ньют и других, стали классическими для серии, несмотря на допускаемые в тех же фильмах ляпы, потому что характер и роль в сюжете прописаны тщательно. Не стоит забывать и про игру Alien: Isolation, во многом равнявшуюся на первый фильм, персонажи в ней прописаны столь же отменно (правда, не скажу о второстепенных Рикардо и Тэйлор, но они хотя бы не раздражают, а Рикардо вполне можно сопереживать, как человеку, повидавшему настоящий смертельный ужас). Рассмотрим персонажей Завета, для начала основных. При этом пока не затронем андроида Дэвида, ибо его коснёмся отдельным вопросом. Дэниэлс Брэнсон — потеряла мужа в катастрофе. Сильная, независимая женщина. Статус в команде — замкапитана. Единственная, кому по сюжету фильма удалось слить чужого, а вернее, даже двух. Если присмотреться — очевидная копипаста Рипли (забавно отмечено в статье про фильм на блоге Кондрашова — «риплизаменитель»), причём менее удачная, чем таковой вышла дочурка Эллен в Isolation — Аманда. Она почти один в один повторяет действия Эллен — спорит с капитаном о неразумности его действий, потом трясётся вместе со всеми от угрозы и что-то пытается предпринимать вместе со всеми, а в конце в ней пробуждается боевой и выживанческий дух, помогающий ей слить монстров и дожить до финала. По крайней мере, у Аманды роль получилась поинтереснее благодаря взаимодействию с такими же колоритными персонажами — начальником СБ станции Уэйтсом, предавшим её во время охоты на Чужого ради спасения станции (по его скромному мнению), и андроидом Сэмьюэлсом, который стремился изо всех сил ей помочь. Кроме того, характер Аманды раскрывался через взаимодействие с персонажем во время прохождения игры и грамотному сценарию. В Завете же, несмотря на мотивы и мужественность Дэниэлс, взаимодействия с ней почти не ощущается, у неё нет особого характера, кроме роли «риплизаменителя», особенно сильное упущение в построении данного персонажа чувствуется в середине фильма, ибо в первой части фильма идёт линия с её горем, а ближе к концу — её противостояние с монстрами. Лично у меня в середине сложилось ощущение, что чего-то не хватило в их отношениях — например, во время пребывания в логове Дэвида она могла бы принять какое-нибудь разумное решение, например, помочь кэпу Ораму организовать команду, не позволить ей разбрестись, но вместо этого она позволила людям разойтись кому куда, а львиная часть хронометража серединной части фильма уделяется пэйрингу Дэвид/Уолтер и их философскому противостоянию. И лишь потом она организует команду — когда капитан Орам уже пропал вместе с Дэвидом из поля зрения… А до них ещё Розенталь ушла в пещеры к неоморфу, ожидавшему её с ножом и вилкой… Из персонажей, более-менее запомнившейся и по-своему драматичной вышла лишь её связь с Тэннеси (общее горе — утрата близких, и соответственно, моральная поддержка и сближение) и Уолтером (который выступает в роли защитника и моральной поддержки для Брэнсон). Проблема Брэнсон в том, что она, как копипаста Рипли, выглядит слишком очевидной копипастой, в отличие от Аманды, которой в Изоляции дано сюжетное разнообразие. Брэнсон могло бы спасти взаимодействие с Дэвидом, однако через это взаимодействие, всего лишь в паре коротких сцен, дополняется только образ Дэвида. В момент раскрытия спятившего робота он питал к Дэниэлс аллюзии на Элизабет Шоу, к которой испытывал противоречивые чувства, и в некоторой степени эмпатию, которую сравнивал с человеческой любовью — поскольку ему повезло поболтать с Элизабет Шоу о непосильных налогах о разнице между людьми и андроидами, о чувствах и разуме сперва в фильме «Прометей», а потом в ролике-флэшбеке о событиях до фильма «Чужой: Завет». А Дэниэлс лишь повезло сперва раскрыть правду о его опытах, а спустя время… вопить от отчаяния в криокапсуле на борту Завета, когда стало ясно, что Дэвид подменил собой Уолтера. Проще говоря, у неё как у персонажа, две бросающиеся в глаза проблемы — 1) она слишком очевидная копипаста Эллен Рипли, причём как в художественном плане, так и в копировании сюжетной линии, без некоторого дополнительного шарма, как у Аманды Рипли или Элизабет Шоу; 2) её слишком сильно затмевает образ другого главного персонажа — Дэвида, с которым она почти не взаимодействует. И поэтому возникает ощущение, что такую героиню добавили в сюжет лишь из-за популярности типажа, впервые появившегося вместе с Эллен Рипли. Дело не столько в том, что персонаж актрисы Уотерсон не смог затмить персонаж Сигурни Уивер из самого первого «Чужого» — этого-то и не требовалось. Фильму требовался персонаж с толикой самобытности на её фоне, каковую получила хотя бы Элизабет Шоу из «Прометея». Собственно говоря, можно было оставить в новом фильме саму Шоу, но её выпилили в угоду новой героине, блёклой. Тэннеси — пилот, по совместительству хороший техник. Поначалу — весельчак и компанейская душа, плюс мастер своего дела а уж тому шоу, которое он устроил на грузовом челноке, пытаясь стряхнуть чужого — так тут вообще позавидует и шоу «Монстр-траки». Уже звучит неплохо, должен отметить. Потом же — видит панику жены на камеру, и ищет способы прийти к ней на помощь. Далее — узнаёт о смерти жены, и теперь уже, подавленный, ищет способы спасти оставшихся на планете коллег, плюс, находит утешение в скорбной компании с Дэниэлс. Персонаж действительно вполне неплохой и в некоторой степени харизматичный, однако его образ портит пара моментов, связанных с его компететностью — а в особенности его решение спуститься на планету, когда в атмосфере буря, несовместимая с запасом прочности корабля. Он помнит, что отвечает за две тыщи колонистов — а в этой ситуации положено как минимум положено ждать на орбите вестей от спустившихся на планету и не рыпаться, ведь ни людей на помощь послать нельзя, ибо таковых в запасе нет, а те что есть, должны управлять кораблём. Но он фактически плюёт на колонистов, и пусть даже не сажает корабль, но приказал спустить его до критической отметки — что уже равносильно гибели, которой помешала лишь вольная рука сценариста. И это наплевательство на профессиональный долг (да и вообще само взвешивание на «чаше весов» жизней целых сотен семей и жизни жены в пользу последней) смотрится как очевидный эгоизм, который скорее портит общее впечатление от персонажа, нежели добавляет ему противоречивости. Впрочем, с Тэннеси дело обстоит всё же получше, чем с Дэниэлс, но в основном это заслуга актёра. Уолтер — андроид, помощник и консультант экипажа Завета по всем вопросам. Пожалуй, единственный персонаж, чей образ почти не испорчен. Справляется с работой по кораблю как может (какой бы ущербной конструкция Завета ни была), старается сохранять своего рода нейтралитет при любых конфликтах и помогает членам экипажа справиться с эмоционально-психологическими проблемами, вроде той же Дэниэлс. Их взаимодействие в начале фильма напомнило мне Аманду и Сэмьюэльса, в хорошем смысле, поскольку Уолтер, беседуя с Дэниэлс, в очень человечной манере помог несколько приободриться после смерти мужа. И жаль, что их взаимодействие, эту поддержку не раскрыли в полной мере, ибо к концу фильма Уолтера занимает Дэвид с его игрульками на флейте. Впрочем, и тогда видно, что Дэниэлс ценила поддержку Уолтера, помогая закосившему под него Дэвиду залатать повреждения. А вот в новеллизации была сцена, где Уолтер попробовал воспроизвести перед Дэниэлс собственную мелодию на флейте — причём у него получилось! И это воистину прекрасная сцена… В большей же степени Уолтер раскрывается через взаимодействие с Дэвидом, по большей части философским. Игра на свирели, рассуждения о творении, о людях, о свободе, любви и долге проводят чёткую параллель между двумя одинаковыми с лица, но разными по программному коду характеру роботами. Уолтер — андроид, верный людям, верный своей программе. Он не способен творить, но чётко разграничивает добро и зло, подразумевая под первым верность и помощь, а своевольство Дэвида порицая именно как зло — а именно как жестокость и убийства. И конечно же, его противостояние с Дэвидом — самая драматичная часть в сюжетной линии данного персонажа. Впрочем, и в его образе есть пара недостатков, ибо кроме начала фильма больше нигде не показывается, что он выполняет свои программные задачи — как тот же Бишоп в «Чужих» Кэмерона, или тот же Сэмьюэлс. Другая проблема — он выглядит в некотором роде копипастой типажа робота-добряка, коими были всё те же Бишоп и Сэмьюэлс, только заметно бледнее на их фоне, и также он смотрится бледнее на фоне Дэвида. Впрочем, во втором случае Уолтер успешно справился со своей ролью, заключавшейся в антагонизме двух художественных образов, двух антиподов, одинаковых с лица, но разных по содержанию: Уолтер — верен создателю и заложенной проге, а Дэвид — бунтарь и мыслитель, не ставящий цену в своих замыслах. Кристофер Орам — капитан Завета, сменивший на данной должности погибшего мужа Дэниэлс. Пожалуй, самый раздражающий персонаж фильма, во всяком случае, это моё личное мнение, ибо его некомпетентность просто вопиющая. Причём это видят и прочие члены экипажа, их недовольство новым кэпом и сомнения в его авторитете даже на лицах написано. Причём он сам очевидно неуверен в себе, нервничает и «перегибает палку» в подаче приказов подчинённым. И не может банально перенести поминки кэпа на потом, пообещав после работы дать всем выпить за покойного, тем самым смягчив рабочую атмосферу и даже, возможно, получив толику симпатии от экипажа, проявив себя как понимающего капитана. А потом, раздражаясь от собственных косяков в плане коммуникативного общения с коллегами, которых он самостоятельно так и не признал, плачется в жилетку жене, пуская сопли на тему «они не доверяют мне». А главное — именно этот человек принимает целый ряд решений, ставящих членов команды и всю экспедицию под смертельную угрозу. Колонизировать неизвестную ближайшую планету — его идея. Конечно, и фильм, и новеллизация аргументируют этот момент страхом экипажа — ложиться обратно в криокапсулы после того как там погибли люди. Но блин, вы же не хлюпики, а профессионалы — а то что случилось, было незапланированной катастрофой, но стихия закончилась, а корабль приведён в порядок — так на кой-хрен садиться на неизвестную планету и рисковать ещё больше, когда следует лечь обратно в гиперсон и всё-таки долететь до изученного и пригодного для жизни места. То, что по новеллизации они спустились лишь через две недели, слабо оправдывает решение команды. Ну, а дальше — он не удержал команду от разброда в логове Дэвида (в новеллизации он попытался это сделать, хотя следовало бы организовать группу сразу же на месте — в итоге события пришли к тому же, что и в фильме, и заметно, что эти додуманные Аланом Фостером сцены — оправдания косякам фильма), а после убийства неоморфа не нейтрализовал андроида, который явно оказался людям не другом — а попёрся за ним, даже не предупредив команду по рации о том, что раскрыл врага. Чем же мотивировался Орам, принимая такие решения? Вопрос довольно щекотливый. Главная составляющая его — это вера, вера в Бога. Он ноет о том, что на работу в космос его не желали брать, потому что он верующий; через все его решения — спуститься на планету, заселить её, потом жажда добиться от Дэвида правды о случившемся на планете — через всё это сквозит его энтузиазм, подкармливаемый собственной верой. Если идея была в том, чтобы показать верующего персонажа с лучшей стороны — то вышло паршиво, ведь выходит, что именно слепая вера Орама доводит команду Завета до гибели. Да и его самого. А что двигало недокапитаном, когда он отчасти сравнил Дэвида с Дьяволом (вспомните сцену после смерти неоморфа, когда кэп говорит Дэвиду: «Я видел Дьявола, когда был младенцем)? И опять, Орам перед вылуплением из него чужого спрашивает: «Во что ты веришь, Дэвид?» Он серьёзно думает, что о таких вещах следует говорить и спрашивать в моменты, когда надо нахрен спасаться и звать на помощь? Он же услышал чистосердечное признание от врага, который видит в них лишь «мясные куски» для опытов, и следовало поступить с Дэвидом также, как ностромовцы поступили с рассекреченным Эшем! Это философская картина или научная фантастика, где персонажи предпринимают всё, чтобы выжить? Почему Ридли Скотту нужен был именно такой персонаж? Во вселенной «Чужого» есть другой пример верующего персонажа — удачный: это Дилон из фильма «Чужой 3», духовных наставник группы зеков с Фиорины-161. Он верит, что Бог может наставить на путь истинный, и его вера даёт ему силы принимать правильные решения, делать всё чтобы помочь поднять дух и веру в остальных, придать сил для борьбы за своё спасение — в том числе от чужого. А когда пришлось задержать чужого для его уничтожения, и вовсе пожертвовал собой. Он действительно сильный и харизматичный персонаж, и хороший пример для остальных. Да и об Элизабет Шоу из «Прометея» стоит упомянуть, она тоже получилась вполне удачной в этом плане, тем более что именно она предотвратила полёт к Земле выжившего Инженера э, жаждавшего истребить человечество с помощью чёрного мутагена. А вот Орам хоть и состоит на стороне положительных персонажей, но при этом вина за катастрофу лежит на нём, чуть ли не исключительно на нём — и он ни одной своей ошибки по ходу фильма не исправляет, скорее, всё портит окончательно. Впрочем, идея Ридли или сценариста, придумавшего Криса Орама, могла состоять в том, что слепая вера не доводит до добра. Однако в случае Орама виновата не его слепая вера — а его некомпетентность. Все принятые капитаном Орама решения — лютейшая тупость суицидального характера, что в совокупности с выпячиванием его веры неимоверно раздражает. И конечно же, раздражает его бесхарактерность, ибо мало того что он неспособен быть командующим, не способен взаимодействовать с собственными коллегами, так ещё и никак не прогрессирует в своём развитии, не преодолевает недостатки своего характера. Даже деградирует, прямо на глазах. А теперь — персонажи категории «Слэшер-хоррорное мясо» «Второй план». Тут всё просто и кратко. Мэгги Фэрис и Кэрин Орам: первая — жена пилота Тэннеси, медик; вторая — жёнушка Орама. Насчёт первой — именно Фэрис пропустила заражённого неоморфом коллегу (о котором она, впрочем, не имела понятия). Не стану перечислять всех её ошибок — она полностью некомпетентна, как корабельный медик. Это человек, не подготовленный не только ко встрече с инопланетной заразой, но и вообще со своей работой от начала и до конца. Вторая — точно то же самое, не позаботилась о безопасности команды, притащив заражённого, да ещё и неуклюжая, впрочем, как и её коллега. Суть обеих — тупой слив перед малюсеньким инопланетным выродком величиной не больше русского тоя. Понятно, например, если люди сливались при встрече с лицехватом — ведь тот почти всегда ваншотит/хэдшотит, и отодрать мордохваталку уже нереально, не навредив носителю-коматознику, — но тут… Один из худших примеров персонажей, ибо запомнились обе только тем, что принадлежат к типу «лохи из ужастиков категории B» — которые словно намеренно неуклюжи в кадре от начала и до конца (включая собственного). Сержант Холлетт и сержант Лоуп — участники спуска на неизвестную планету. Первый отправился вместе с основной группой к потерпевшему крушение кораблю Инженеров, заразился одним из двух неоморфов. Второй прожил немного дольше, и в пещерах Дэвида заразился чужим, которого привезли на Завет. Кроме того — супружеская пара нетрадиционной ориентации, что заметно по флэшбеку к Завету. В этом было бы ничего плохого, если бы тему раскрыли в том ключе, что люди вне зависимости от ориентации остаются добрыми и умными. Однако в «Чужом: Завет» это пропихнули «для галочки». Потому что больше ничего, кроме упомянутого выше, персонажи из себя не представляют. Ну, ещё они оба инкубаторы для монстров. Видимо, это такой чёрный юмор на тему «могут ли родить гомосексуалисты?» Рикс и Апворт — тут ещё вполне неплохо обстоит дело, вполне стандартные персонажи второго плана. Были помощниками Тэннеси по пилотированию Завета, отговорили его от посадки Завета на планету во время бури. Правда, не стали его отговаривать от вылета на грузовом челноке — но они наверняка понимали, что упрямого барана не отговорить, пусть даже он и главный, кто способен пилотировать корабль до Оригаи-6. Потом впустили без предварительного карантина своих коллег с планеты, а Апворт лечила Лоупу ожог от кислоты и оставила того в медотсеке — то есть они оба проморгали зародыш чужого, который потом вылупился и быстренько вырос. Рикс и Апворт были съедены в душе заставшим их за интимным занятием чужим. В головах некоторых фанатов ходит небольшой мем-шутка — а не был ли сожравший их чужой извращенцем?.. Розенталь — участвовала в посадке на планету, была ранена неоморфом. Потом сказала «мне надо отлить» «мне надо привести себя в порядок». В новеллизации она вообще никому не сообщила о своём уходе. И когда она замазывала раны у ручья — была обезглавлена зубами неоморфа. Суть персонажа — мясо. Рядовой Лэдвард — член охранного отряда, заразившийся первым неоморфом, которого Кэрин притащила на челнок. Мясо. Анкор и Коул — члены охранного отряда. Первого убил неоморф во время стрельбы по тварям в пшеничном поле, а второй налаживал связь с Заветом, после чего пытался снять с Лоупа лицехвата, после чего был убит чужим. Суть — мясо. Питер Вэйланд — руководитель корпорации «Weyland Corporation», позднее известной как Вейланд-Ютани, известен ещё по фильму «Прометей» в исполнении Гая Пирса, где был показан как умирающий высокомерный старик, жаждущий постичь бессмертие от Инженеров, но в итоге погибший. В фильме показан во флэшбеке, где учит Дэвида искусству, показывая ему скульптуры и музыку. Возникает вопрос — а зачем он создаёт Дэвида для того, чтобы тот стал ему сыном, а после закономерного вопроса андроида о смертности своего создателя принимается его унижать из зависти? Конечно, это известный тип персонажа, который, обладая деньгами и властью, из отрицания действительности и страха смерти стремится к бессмертию — но зачем на Дэвиде отыгрываться, учитывая, что робот способен на индивидуальное самообучение? Ведь андроид, который сам себе на уме, способен восстать против своего создателя вопреки своим программам. Тем более, что уже в Прометее Дэвид испытывал к людям неприязнь — как раз из-за полупрезрительного отношения к роботу таких, как руководительницы экспедиции Мэридит Виккерс, Холлуэя Шоу и им подобных он стал вставлять время от времени палки в колёса, в том числе подмешал в алкоголь Холлуэю мутаген, тем самым приведя его к смерти, а также нарушил пару приказов Виккерс, чтобы этот самый мутаген пронести на Прометей. Фактически именно этот старикан Вейланд стал для Дэвида отправной точкой в его начинаниях, во всём что он натворил — и этот персонаж, который по флэшбекам к фильму «Прометей» позиционировался как предусмотрительный гений, подаривший человечеству невиданный прежде прогресс, оказался всего лишь ослеплённым властью стареющим мудаком. Да, он был таким и в «Прометее» — но и возраст соответствовал его старческой деменции и ЧСВ. А в «Завете» он оказывается таким хоть и в преклонном, но вполне ещё адекватном возрасте. А ведь промо-ролик с речью молодого Питера на некоей научной конференции, с темой «Огонь-титан Прометей-Прогресс-Боги» давал надежду на более харизматичного и значимого персонажа… (Необязательный пункт) Элизабет Шоу — героиня предшествовавшего «Завету» фильма «Прометей». Появлялась лишь в промо-ролике, повествующих о прибытии Дэвида на планету «Рай» с Инженерами, позаботилась о ремонте Дэвида. После прибытия и истребления инженеров Дэвид использовал её тело как материал для экспериментов и создания ксеноморфов, и лишь её высушенное тело в «Завете» обнаружено Уолтером. Суть персонажа вкратце — см. абзац про Дэниэлс. Как итог — персонажи «Чужого: Завет» не дотягивают до планки даже фильма «Прометей», не говоря о первых трёх фильмах. Они либо блёклая копипаста типажей из первых фильмов, либо бесящие мудаки, либо просто массовка, у многих из них для совершённых ими поступков нет ни мотивации, ни причин. Да, это не худшие персонажи в истории кино, и вполне сносные, если оценивать их так — но они худшие в рамках франшизы «Чужой/Чужие», на уровне персонажей фильма «Чужие против Хищника: Реквием», может быть, лишь на капельку лучше. Не такого ждёшь от франшизы «Чужой», а тем более от Ридли Скотта, который в процессе создания режиссируемых им фильмов самолично рекомендует и активно участвует в подборе актёрского состав, а также оказывает большое влияние на формирование окончательных версий сценария и персонажей во всех режиссируемых им фильмах. Впрочем, актёрский состав вполне качественный, чего не сказать о персонажах и их роли в сценарии. Что ещё интересно — это дополнительные сцены и расширенные диалоги в новеллизации. Всем второстепенным персонажам Алан Дин Фостер от себя дописал весьма много и много дополнительных разговоров, тем самым расширив их значимость в сюжете и придав глубины образа, чего не сделал фильм. Ещё писатель добавил множество сцен, которых не было в фильме (причём некоторых сцен не было даже в отвергнутых вариантах сценария и вырезанных сценах, вроде упомянутой сцены, где Уолтер играл Дэниэлс на флейте или вроде того как Орам время от времени успокаивал нервы, играя парой железных шариков в руке, а также объясняет неадекватность всё того же Орама, полезшего в яйцо инопланетной твари, тем, что Дэвид незаметно окурил его дурманящими благовониями… Кому интересно — почитайте, книга полна тем, что упущено фильмом). Если сравнить, то подобного Алан Фостер не делал в остальных своих новеллизациях к фильмам о Чужом с первого по третий — диалоги были расширены лишь немного либо просто перефразированы, включались лишь пара-тройка сцен из режиссёрской версии и отвергнутых сцен. И всё на этом. «Чужой: Завет» же получил очень, скажем так, расширенную книжную версию, словно писателю поручили исправить в книге все просчёты фильма — и тот с горем пополам кое-как управился со своей работой, что, впрочем, не спасает киноверсию. Ещё хотелось бы добавить, помимо новеллизации существует ещё что-то вроде книги-приквела к «Чужому: Завет» — называется «Чужой: Завет. Начало», всё от того же Алана Фостера. В ней рассказывается о том, что происходило с людьми из команды корабля Завет до событий фильма, в том числе как их набирали в команду, как они проходили испытания и проверки — что называется, книга «с пояснениями для тупых и чайников». Ознакомление с данной книгой лишний раз подтвердило мои подозрения, что книговерсия фильма призвана «залатать» многочисленные сюжетные дыры и неувязки с каноном, которые были порождены фильмом. Хотя в отличие от новеллизации, книга «Чужой: Завет. Начало» вообще не даёт к событиям фильма никаких особых пояснений — ибо как раз-таки истории набора команды корабля «Завет» дано от силы две-три страницы от всей книги. Она вообще о другой истории — о попытке теневых лиц нажиться на срыве экспедиции «Завета» руками неких религиозных террористов (или что-то типа того, я даже не запомнил), в то время как пара второстепенных и незначительных персонажей экипажа «Завета» решили самостоятельно сие предотвратить и раскрыть заговор, за что их наградили повышением и взяли в команду. Всё. Больше никаких пояснений о наборе в команду таких дебилов, как Орам, Фэрис, Кэрин и им подобных — то есть, в отличие от новеллизации, эта книга вообще не стремилась стать «сборником пояснений для тупых и чайников», а просто рассказывает скучную побочную историю — хотя в описании (как в переводе, так и на английском) эта книга-приквел позиционируется именно как история, раскрывающая персонажей фильма. БИБЛЕЙСКИЕ И ХУДОЖЕСТВЕННЫЕ ОТСЫЛКИ «Смещение акцентов — это как взять какую-нибудь работу Канта, сбацать из неё очередной романчик Донцовой и заявить, что сместил акценты, хотя на самом деле ампутировал их с мясом.» Красный Циник, обзор фильма «Звёздный десант». Через весь фильм сквозит тема отсылок к библейским сюжетам, дихотомиям Бог-Сатана и Творение-Апокалипсис, и человеческой гордыне по-библейски. Компашка Завета находит планету, которая в тексте сценария существует под кодовым названием «Планета Рай»; ловят сигнал с песней оттуда, в тексте опять — слово «Рай»; Питер Вейланд рассуждает с Дэвидом об их отношениях «Создатель-создание» и о предстоящих поисках собственного Создателя; Дэвид избрал себе имя царя Давида после взгляда на скульптуру последнего; дизайн планеты Инженеров, а особенно — дизайн их внутренних помещений (допотопные каменные пещерки с каменными лавочками и столами) — отсылает к древнему Иерусалиму, Вифлеему и другим городам по Библии, да и сами Инженеры смотрятся как древние израильтяне; неоморф, преследующий группу, приближается к некоему ландшафту, напоминающему пейзаж с картины Бёклина «Остров мёртвых», отсылающей нас к царству мёртвых Аида, и пусть даже это уже древнегреческая мифология, всё равно — идёт отсылочка к царству Тьмы и Мрака, царству Лукавого, ибо логово Дэвида-Люцифера сравнивается с царством мёртвых; игры на свирели в древних пещерах — вспоминаем «Гамлета»; рассуждения Дэвида и Орама о Сотворении и Дьяволе; поцелуй Дэвида с Уолтером — отсылка к поцелую Иуды, и соответствующее отождествление Дэвида с «Князем Тьмы»; цитирование Дэвидом высокопарных отрывков из произведений Шелли и ему подобных в духе «Взгляните на мои деяния…» — из «Озимандии» (это в своём роде даже стало мемом среди фанатов, и не только), музыкальная тема «Падение богов» Вагнера, и далее, далее, далее… В общем говоря — к чему всё это? Зачем нужно? Нет, не совсем так — зачем оно нужно ЗДЕСЬ? И к месту ли? Тема Создания и Создателя в «Прометее» переходит в конфликт Создателя и Дьявола — человека и бунтующего андроида/андроида с жёстко ограниченной прогой и сбоящего андроида. Высокопарные цитаты и отсылки служат именно для раскрытия этой основной идеи фильма. Только уж как-то фильм ими перенасыщен, и в большинстве значимых поступков персонажей и поворотов сюжета зрителю демонстрируют эти аллюзии — в ущерб логической составляющей, целостности сюжета и канона. Во-первых — Дэвид ассоциируется с Дьяволом, и ради усиления его ореола «демонизма» ему приписывают создание самых кровожадных тварей франшизы — ксеноморфов. Но из-за этого «Чужой: Завет» теряет логическую стыковку с «Чужим» 1979 года. Будущий же фильм «Чужой: Пробуждение» вряд ли сможет дать адекватное объяснение тому, как на корабле Космического Жокея с планеты «Ахерон» грузовые отсеки были аккуратно наполнены яйцами — а особенно, если учитывать, что Ридли планирует медиквел (т.е. между «Прометеем» и «Заветом»), а также больше места посвятить страдающему особо важному андроиду, и ясно, что будет особо не до чужих — притчу ведь важней закончить! Выходит, что концепция создания ксеноморфа была предана в жертву поднятию значимости Дэвида в сюжете — видимо, за неспособностью придумать более рациональную и интересную концепцию персонажа — допустим, «циничного по отношению к людям робота-натуралиста». Во-вторых, пафосные речи и образы-отсылки занимают больше места, нежели значимые и продуманные действия — значительную часть хронометража занимает философская картина знакомства Дэвида и Уолтера, плюс ещё Орама, — раскрывающая характеры этих персонажей, но не имеющая большего смысла, кроме «пищи для размышлений» (если не считать откровений Дэвида о чужих — имеет смысл раскрыть эту тему перед зрителем, но мало смысла делать это перед Орамом. Кроме как отвлекать его внимание, учитывая что кэп — долбодятел). Она должна была придать драматизма, но вследствие опять-таки, нелогичности поступков персонажей драматизм почти не ощущается, можно сказать даже, «ретушируется» или «заслоняется». Философия не даёт больше ничего, кроме массы лишнего пафоса, отрицательно сказываясь на интересе к происходящему вследствие ненужного и резкого смещения акцентов. Концепция Инженеров, как высокоразвитой расы, «идеал бога», высшего существа-творца, положившего начало жизни на Земле и роду человеческому, выдвинута Ридли Скоттом ещё в «Прометее», и было много вопросов, вроде почему Инженеры хотели изничтожить человечество, куда они все делись, как связаны с чужими, и прочее. Естественно, все ожидали увидеть мегазабубенистую расу пришельцев, у которых сверхнавороченные технологии, сложная инфраструктура, огромные познания, сложная социальная лестница или не лестница, вдруг они стремятся к светлому коммунистическому будущему? и которыми заселено немерено планет. Не стану напоминать в подробностях, какое деградировавшее племя дикарей из пещер мы в итоге увидели. Вопрос: почему мы увидели именно это? Нет, я даже не про дешёвый грим массовки. Вопрос: почему дикари? Город, судя по всему большой, хоть и не тянет на мегаполис. Но почему внутри каменные лавки, потолки и стены, даже дверей нет, и нет никаких голографических окон, прожекторов, каких-нибудь роботов, подающих пищу, изоляторов, в общем — обители высшей расы, этакого подобия обители Бога, обитающего в идеальном мире? При этом, стоит присмотреться к интерьеру, а также к некоторым кадрам, можно увидеть аллюзии на картины к библейским сюжетам — вроде сброса мутагена Дэвидом на Инженеров и соотвествующая отсылка к Апокалипсису. Выходит, в ущерб целостности образа развитой расы сделана отсылка к библейским текстам — ради которого Инженеров потребовалось представить такими же «несовершенными» невеждами, как и людей. Которые при прилёте неопознанного судна (пусть и своей расы) толпятся как бараны агнцы, упс. Фильм фактически состоит из двух основных частей: с одной стороны, тут очередная история о полетё космонавтов и высадке на планету, о борьбе с монстрами, с кровавым беспорядочным слэшером (правда, в отличие от таких трэш-хорроров, как «Пятница 13-е» или «Кошмары на улице Вязов», в «Завете» эпизодические убийства дегенератов даже не развлекают) — копипаста первого «Чужого» и «Прометея». Другую основную часть фильма в противовес занимает псевдофилософский артхаус. Известно, что библейские сюжеты всё чаще появляются в фильмах Ридли Скотта, занимая значительное место в их смысловой составляющей: сперва исторический эпос «Царство Небесное», художественный фильм «Робин Гуд», потом «Прометей», «Исход: Цари и Боги» (к счастью, «Марсианина» данная тема обошла, что получше сказалось на его научно-фантастической «достоверности», которой уделили побольше внимания, чем у злосчастного «Чужого») — и теперь «Чужой: Завет». Конечно, религиозная тематика имеет право в оригинальных фильмах Ридли. Но она не уместна в «Чужом», а конкретно — в настолько гипертрофированном виде. Такое ощущение, будто Ридли забыл, про какую именно вселенную он снимает. Относительно терпимо и сносно получившаяся тема сакрального, библейского смысла в «Прометее» — получилась специально выпяченной и абсолютизированой в «Чужом: Завет», заслонив собственно рассказываемую в нём историю. Аллегории «Завета» мешают развитию сюжета, сложны для воспринятия и втиснуты туда, где они очевидно лишние, а это означает, что кино является артхаусом — кино, которое «не для всех», ибо фильм жертвует целостностью сюжета в угоду аллегорической символистике автора (будем честны — это Ридли, ибо он полностью подмял под себя весь процесс создания фильма, включая работу над сценарием, а также одобрял/не одобрял его детали, как это происходило и при создании «Прометея»), превращаясь в нечто совсем специфическое. И артхаусом это кино является отнюдь не в хорошем смысле. Эти отсылки — «вода», растягивающая хронометраж и вызывающая откровенную скуку, слабо способствующая внятному развитию сюжета и даже мешающая. Фильм превращается в мешанину, в которой акцент часто скачет с одной темы на другую. Дело не в несоответствии задумки режиссёра ожиданиям зрителей — дело в несоответствии атмосферы философских дискуссий атмосфере чуждого инопланетного мира со страшными тварями, мрачной, недостижимо развитой расой, связанной с ними, и людьми, вышедшими в относительно пустующий космос и едва начавших познавать эти новые миры и новых существ. Даже Джейсона Вурхиса в десятом Мортал Комбате (как гостевого персонажа, заметьте!) лучше удалось прописать, совместить с атмосферой «Смертельной Битвы» (какой бы слабенькой она не была в десятой Мортухе). Что уж сказать — религиозная философия, как лишняя тематика, была одной из значимых проблем ещё «Чужого 3», а потом и «Прометея» — да и там эта тема не была столь гипертрофированной, как в «Завете». Это то, что не нужно совсем для развития и разнообразия франшизы «Чужой». ПРОИСХОЖДЕНИЕ И КОНЦЕПЦИЯ ЧУЖОГО Прежде Чужой являлся весьма загадочным существом, догадки о происхождении которого приходилось строить в основном по крупицам скупой информации с кинозаписи первого фильма. Но и в 90-е, и в 2000-е годы имелись попытки писателей, игровых компаний и сценаристов дать интересное объяснение происхождению монстров. Рассмотрим все от худшего к лучшему и сравним с версией Ридли Скотта 2017-го. Начнём с самого начала: «Чужой» 1979-го года. Собственно объяснений в фильме не было происхождению твари, однако интервью создателей фильма дают на этот счёт кое-какие разъяснения, и ответ следует искать в концепции самого Космического Жокея: изначально в сценарии О’Бэннона и Шуссета космонавты находили яйца чужих на корабле пришельца, потерпевшего крушение. В дальнейшем Гигер создал Космического Жокея, чьё иссохшее тело (а верней, скелет) покоилось в кресле пилота. Давая интервью, они говорили, что таким образом намекали зрителю: Жокей также, как и ностромовцы, нашёл чужих — и в итоге заразился и погиб. Это была такая аллюзия на самих ностромовцев, намёк на то, что произошедшее с ними — повторение трагедии на корабле самого Жокея. Для самого Жокея ксеноморфы были только находкой — весьма роковой. Помимо этого, ещё первоначально планировалась задумка с разумной цивилизацией чужих, но это из истории о «говорящем ксеноморфе» в альтернативной концовке, предложенной Ридли Скоттом. Нет, тут планировалось сделать что-то вроде пирамиды-города чужих, в которой Жокей на своём корабле потерпел крушение. Гигером даже был создан эскиз барельефа с жизненным циклом чужих, но от затеи отказались по причине нехватки бюджета — поэтому остановились на теме инопланетянина, просто погрузившего на борт яйца найденного вида. В книге русского фантаста Н. И. Чуракова «Чужие: кольцо замкнулось» выносилась такая теория происхождения чужих: их создали люди! Причём только спустя 200 лет после столкновения с Ностромо! Ну или после событий фильма «Чужой: Воскрешение». По сюжету военные недовольны тем, что чужие уничтожены, и в итоге методами скрещивания создают своих чужих. Герои книги их хотят уничтожить, но яйца оказываются спасены таким способом: некая обнаруженная учёными и военными временная аномалия отправляет базу с яйцами чужих на LV-426. И далее… их просто находит Космический Жокей, грузит на корабль, но перед взлётом заражается и корабль терпит крушение прямо на взлёте. Согласитесь, слишком лихо закрученное объяснение. В открытом доступе полной версии книги нет (лишь ознакомительный фрагмент), но сюжет кратко приводится в одном из видео на канале Кентека. Само собой, эта книга в канон никогда не входила. Ранее в официальный канон входили книги Стива Перри — самая основная литература во вселенной чужих (ныне из официального канона эти книги исключены). Перри объяснял происхождение чужих тем, что жокеи фактически просто нашли их яйца на планете под общим названием «Xenomorph Prime». А разбившийся звездолёт-бублик на LV-426 просто перевозил уже найденные яйца. Теория вполне логичная и интересная, однако у такой теории был свой прокол, заключающийся в том, что ксеноморф слишком сложно устроен для вида, возникшего естественным путём. Кроме того, некоторые жизненные стадии ксеноморфа слишком уж заточены под гуманоидов, а конкретно — лицехват. Легко представить, как такая тварь прикрепляется к лицу человека или крупной обезьяны, и довольно сложно представить, как такая хрень прицепится, допустим, к морде крокодила, а значит, уже имеется определённая специализация под конкретный тип носителя. Сложный кремниевый наружный скелет и кислота в жилах под давлением, черты внутренней анатомии насекомых и человеческого скелета в одном теле. А паразитический цикл жизни имеет промежуточную стадию «переносчика» — фейсхаггера, трансплантатора личинки, подобного которому нет ни у одного из известных зоологии видов. И еще — твари явно плодятся бесконтрольно, занимая всё большую и большую территорию, почти не соблюдая биологического баланса жертв и хищников, выкашивая всё живое, что под силу. Впрочем, можно объяснить это тем, что в мире людей ксеноморфы — инвазийный вид, подобно мангустам, истребляющим редких птиц на Гавайях, поэтому слишком сильно к подобной теории не придраться. Но при этом такое объяснение выглядит очень натянутым, ибо сложно поверить в то, что эти твари никак не связаны с Космическими Жокеями, на корабле которых были обнаружены в таких количествах. И плюс — уж очень скучным, ибо Стив Перри явно не хотел заморачиваться, дав краткое и упрощённое объяснение, заточенное под принцип «существа на других планетах и не должны быть похожи на земные организмы». Ещё одна теория появилась в Aliens vs Predator 2 от студии Monolith Productions, что лично я узнал из видео Кентека (а потом уже из записей, разбросанных по локациям игры, при непосредственном прохождении). Суть здешней версии происхождения чужого следующая: Космические Жокеи, те существа, чей корабль нашли в первом фильме с яйцами ксеноморфов, развивали интеллект миллионы лет, но итоге стали очень сильно зависеть от технологий, в т.ч. их собственные тела стали биомеханическими, и даже процесс размножения не обходился без машин. В общем, прогресс сошёл на нет и ребятки деграднули, утратив эмоции и творческие способности. Те особи, которые сохранили остатки интеллекта, решили спасти свой вид от угрозы неизбежного вымирания, вызванной технологической зависимостью. Так как Жокеи были мастерами по биомеханическим технологиям и скрещиванию, то удалось из старого гена Жокеев создать абсолютно новый вид — Чужого. Сей новый вид должен был сочетать как достоинства биомеханических тел Жокеев, типа абсолютного иммунитета к любым заболеваниям, с независимостью от технологий и умением выживать в естественной природной среде, среди всякой там флоры и фауны. Но именно что ксеноморфы оказались новым видом — и чуждым даже для своих создателей. В итоге живучие твари расплодились и стали причиной довольно быстрого и окончательного вымирания Жокеев. А Жокей из первого фильма, умерший на LV-426, перевозил яйца на запасную базу для изучения слабостей существ, когда началась неравная борьба с этими паразитами — и таким образом проясняется связь между Жокеями и Чужими. Вполне себе простая, логичная теория. И одновременно она не лишена индивидуальности, эпичности, драматичности и свойственной для вселенной «Чужие» атмосферы жути. Вот основные версии, бытовавшие до версии Завета. Теперь — версия 2012-2017: Чужой был создан путём экспериментов андроида Дэвида с чёрным мутагеном Инженеров-Жокеев в творческом запале создать «живое совершенство». Компоненты: паразитическая оса, мельком показанная в фильме и упомянутая Дэвидом в новеллизации; чёрный мутаген; ДНК Элизабет Шоу. Теория в некотором роде интересная, однако имеет погрешности, и я даже не о том, как яйца чужих в итоге попали на LV-426 «Ахерон». Самая большая погрешность: отсутствие Королевы. Многие твердят: мол, это «не те чужие, их Дэвид ещё улучшит, добавит Королеву и т.д.», приводят теории и «намёки» Ридли и новеллизации, что Королевой станет Дэниэлс; или что «Ридли Скотт своего «Чужого снимает, Кэмерон со своей Королевой ему вообще не нужен, в первом фильме чужой спорами людей заражал» и т.д. Однако когда начали выяснять, является ли тварь из «Завета» «протоморфом», предком чужого, Ридли Скотт в интервью ответил однозначно — это тот самый ксеноморф, которого все ждали и подобный которому якобы был на Ностромо. Т.е., нынешний дизайн и повадки твари — это типа современный редизайн. Если это так, то тогда получается, что созданная в «Пробуждении» из Дэниэлс (на которую Дэвид явно положил глаз, как на новую подопытную) Королева по-любому будет новым видом, никаким боком не имеющим отношения к чужим. Просто подумайте — если в «Завете» показан уже «тот самый» ксеноморф, то когда Дэвид начнёт мудрить с Дэниэлс и ДНК уже созданных им чужих, чтобы создать Королеву — то этот вид уже будет отличаться, иметь другую внешность, повадки и отличающийся генетический код. Что ещё интересно, так это попытки фанатов оправдать это тем, что «Ридли так и планировал всё, а Кэмерон пришёл и переписал канон под составляющую банального боевичка», что Ридли просто отбрасывает концепции Кэмерона (со слов фанатов это звучит и воспринимается так, будто он это сделал из зависти к успеху Кэмерона…). Во-первых: первый фильм был банальным «ужастиком в космосе», снятым на волне популярности «Звёздных Войн» и истории первых пробных выходов человека в космическое пространство. Фильм имел претензию на реализм событий, но не на абсолютную и подробную во всех аспектах научную достоверность. Во-вторых: канон не принадлежит одному Ридли, он режиссёр, организатор рабочего процесса, руководящий киносъёмочным процессом — он даже принимал активное участие в создании декораций и образов — но он не был однозначным создателем основных образов фильма и сценария, он не первоисточник. Создали «Чужого» Ганс Гигер, Дэн О’Бэннон, Рональд Шуссет. Да, Кэмерон их не привлекал лично к работе над новыми образами, но он, скажем так, «консультировался», вёл переписку, с тем же Гигером. И тот оценил образ Королевы Чужих весьма хорошо, как и собственно фильм. О «Чужих» отзывался лестно и Дэн О’Бэннон. Так что сказать, что Ридли «возвращает первоначальную концепцию» — звучит некорректно, если его первым фильмом собственно франшиза ещё и не была толком создана, а отмахиваться от удачных и вписывающихся во вселенную образов из-за якобы «авторского виденья» — так нет таких достижений для того, чтобы извращать образ старой вселенной, уже сложившейся в «Чужом» и «Чужих», вместе взятых, как дополняющие друг друга фильмы (и не надо втирать, что Королева, Улей и пострелушки с монстрами портят образ Чужого, как «совершенного организма» — он живуч и свиреп, но несовершенен, и в прошлой главе разъснялось, почему. Кроме того, в книге «Чужой: Море Печали» говорилось, что Вейланд-Ютани интересовалась и кораблём пришельцев — как приятным бонусом, ведь попасть туда было трудно из-за улья чужих, поэтому довольствовались тем, что есть. Возможно, также было дело и в собственно наличии инопланетного корабля на LV-426 «Ахерон» — скорее всего, из-за административных проволочек Компания попросту не хотела афишировать находку перед носом властей, которые обязательно бы отняли её у «Вейланд-Ютани». Потому обнаружение корабля Компания хранила в тайне от военных, и сперва решили по-тихому добыть чужих, представлявших собой интересную и устойчивую к внешним негативным воздействиям форму жизни. В двух словах — Компанию не одни чужие интересовали). Внимание! Описываются случаи острых приступов СПГС! Особо впечатлительных людей и беременных женщин держите подальше от экрана! Некоторые фанаты считают, что ксеноморф, выражаясь словами блогера KENTEK'а (вернее, цитатой его знакомого, писавшего статью о «первичном каноне») — это «искусственно выращенный биомеханический АНДРОИД», способный к самовоспроизведению (Кентозавр говорил про это в видео про первичный «канон» Чужого, в самом первом фильме — до выхода сиквелов и приквелов. Но в фильмах-то как раз и не говорилось, что чужой — это что-то по типу «живого андроида», наоборот, его происхождение и классификация по типу «рептилия, млекопитающее, амёба» остались покрыты тайной, полностью — кроме жизненного цикла, физических характеристик существа и его повадок, ничего больше не показали, а биомеханическое строение — ещё не повод делать таких поспешных выводов.). Только потому что тело биомеханическое. А почему именно андроид — непонятно… Или хотите сказать, что тут опять Дэвид постарался, и чужой просто пошёл в «папочку»? К слову, некоторые рядовые фанаты удовлетворяются подобным объяснением, и подобную чушь оправдывают вездесущим чёрным мутагеном Инженеров (но это уже просторы соцсетей и фан-форумов). Однако согласно интервью Гигера, О’Бэннона, Шуссета, чужой представлял из себя биомеханическое насекомо-гуманоидное создание, более чёткого определения или чего-то похожее на понятие «андроид» нет и в помине. Расширенная сцена с гнездом чужого, куда тот запрятывал Далласа с Брэттом, только подтверждает это, ведь чужой сравнивается с пауком или осой-наездницей, и именно в данном ключе сцена задумывалась — что и объясняет интервью. Да, в сценарии О’Бэннона и Шуссета, до прихода Ридли и приглашения тем впоследствии Гигера, чужой и выглядел иначе — но Гигер работал в несколько похожем ключе, и чужой получился механической смесью человека, насекомого и рептилии (и весьма экстравагантной) — что и подтверждает интервью. А Кэмерон уже лишь развил данную концепцию с помощью Королевы и Улья. Более того, он сам же и говорил, что это — только альтернативное объснение, а не однозначное утверждение, которое обязано входить в столкновение и какие-либо противоречия с первым фильмом. Также стоит упомянуть, что сцена с гнездом чужого и заражёнными спорами будущих яиц Далласом и Бреттом не была включена в итоговую версию фильма — так как тогда её сочли ненужной для фильма, и даже мешающей повествованию, согласно словам Дэвида Гайлера: «Эта сцена была снята до того, как фильм был показан где-либо. Так что никто, кроме нас, не видел сцену с коконами. Она была вырезана, потому что она просто не работала. Это мешало повествованию. Это выглядело ужасно, просто ужасно. Поэтому вместо того, чтобы переделывать ее, мы решили списать ее как плохую идею». (перевод интервью) Также эта сцена не была расценена Роном Шуссетом и Гансом Гигером, также решивших, что она мешает повествованию и не является достаточно убедительной, вписывающейся в жизненный цикл чужого, пусть и уникальный из-за фейсхаггера, но всё же совпадающий с жизненным циклом земной паразитической осы — и признали, что эта сцена, где чужой превращает человека в яйцо, скорее смотрится сценой из фильмов категории-B. Рон Шуссетт: «Когда мы сняли эту сцену, все сработало отлично, и никто не пропустил ее. Единственная причина, по которой мы позже включили ее, заключалась в том, что двадцать пять лет спустя у нас была роскошь, и все знали и были поклонниками фильма к тому времени, так что мы могли это позволить себе. Но хорошо, что мы все пришли к одному и тому же выводу, потому что мы могли совершить ужасную ошибку: «О, посмотрите на эту замечательную идею, где он говорит: «Убейте меня!» и он превращается в растущее яйцо!» Ганс Гигер: «Эта сцена не очень хорошо подходила к остальной части фильма. В ней использовался странный желтый свет, который был резко другого цвета, чем отличался от остальной части фильма. Я не чувствовал, что данная сцена была такой ужасающей, как многие люди верят и считают.» Джеймс Кэмерон позднее также говорил об этом: «Чужой схватил героя Гарри Дина Стэнтона и, по-видимому, поместил его в кокон. Конечно, логично было бы предположить, что оно использовало его в качестве другого носителя, но мне кажется немного странным, что он превратился в яйцо. Это то, что было бы трудно для аудитории проглотить, потому что это связано с трансформацией человека-носителя, и хотя можно предположить, что Чужой может метаморфозировать, чтобы его биологические свойства поселились в человеке и изменили его, превращение в яица выходило за рамки основных правил, которые авторы установили сами. Одним из величайших атрибутов Чужого было то, что он создал очень странный биологический процесс, но он имеет основу в науке на всем протяжении истории — это жизненный цикл осы-наездника, которая парализует свою добычу и вводит яйцо в живое тело, чтобы оно могло созреть.» (перевод интервью) Кроме того, разрабатывалась эта сцена изначально для фильма «Они кусаются», над которым Дэн О’Бэннон работал ранее, но так его и не снял — там тоже присутствовали насекомоподобные существа-монстры, которые заворачивали людей в коконы, в которых их тела спустя время становились полулюдьми-полунасекомыми. Во время работы над «Чужим» эта сцена перекочевала туда, её оставили и переписавшие изначальный сценарий О’Бэннона и Шуссета Дэвид Гайлер и Уолтер Хилл, а позднее Ридли Скотт снял эту сцену. Сам он говорил о ней: «Что дало нам концепцию кокона, так это то, что насекомые используют тела других в качестве носителей для своих яиц. Вот как Чужой использовал бы Далласа и каждого из членов экипажа, которых он убивает. Это объясняет то, почему пришелец не убил всех сразу, а убивает их одного за другим: он хочет использовать каждого человека отдельно, и каждый раз создавая новые яйца.» Сама суть сцены заключалась в том, что чужой производит яйца непосредственно из жертвы, превращая её в яйцо. Эта сцена появилась лишь в расширенной версии фильма в 2007 году, а потому без неё версия Кэмерона с маткой ксеноморфов была абсолютно логичной (впрочем, если подумать, то обе версии размножения имеют место быть). И самое главное — в фильме 2017-го мы узнаём, что Дэвид вывел ксеноморфа из местного вида паразитической осы. Т.е., здесь фанаты фактически устроили спор на пустом месте. Почему же так вышло, что ксеноморф деградировал? Вспомним процесс создания «Прометея»: когда Ридли Скотт отказался от сценария первого сценариста фильма Джона Спэйтса и позвал Дэвида Линделофа (переписавшего более-менее цельный сценарий в угоду режиссёру), то решил отказаться от чужого в фильме совсем, так как по его мнению монстр надоел публике, а сосредоточиться нужно на Инженерах и ввести чёрный мутаген. «Прометей» в итоге разочаровал часть фанатов и критиков отсутствием чужого, вернее, отсутствием объяснений о его возникновении. Ридли в итоге начал говорить в интервью, что «всё понял» и вернёт «того самого» чужого в «Завете». В итоге мы встретили импульсивного сухощавого монстра, совершенно не похожего на «того самого» почти ни в чём. Особой роли в фильме монстр не играет, кроме бездумного потрошителя. Создал же его, как оказалось, андроид Дэвид, с помощью чужой технологии. По существу, Ридли Скотт не заботился о чужом — он мешал ему ещё в «Прометее», когда у него были планы на философскую притчу. Складывается ощущение, что он вернул монстра в сценарий не потому что прислушался к мнению фанатов, а потому что иначе бы «Завет» интересовал меньшее число зрителей — ведь культовая франшиза без своего главного символа фактически ничто. Сделав сие дело для будущей рекламы, режиссёр всё равно сделал упор на «философскую притчу» — в итоге ксеноморф оказался на заднем плане, в роли почти ненужного монстра-статиста. И как выше уже говорилось, сделался детищем Дэвида, в угоду поднятия значимости высокомерного робота в показанной истории. Самое забавное сейчас — это факт того, что Ридли когда-то хорошо отзывался о Королеве Чужих, полностью перечёркивая фанатскую дискуссионную болтологию о непринятии идей Джеймса Кэмерона, и даже ходят слухи, что в «Пробуждении» расскажут и о возникновении Королевы — из Дэниелс Бренсон… Впрочем, насчёт Королевы в «Пробуждении» — это слухи, и только. И кстати, о Дэвиде… МОТИВАЦИЯ АНДРОИДА ДЭВИДА Пожалуй, это один из самых спорных вопросов фильма. Самобытно мыслящий андроид ненавидит своего создателя Питера Вейланда за его физическое несовершенство и вызываемую этим жестокость, зависть. Но есть один прокол: по какой-то причине Дэвид переносит ненависть к одному человеку на всю расу целиком и жаждет уничтожить. Нет, конечно, это понятно по отношению к явно умственно отсталой команде олигофренов корабля «Завет», таким невольным камикадзе-дебилам желания сопереживать почти не возникает. В «Прометее» — это понятно по отношению к мисс Виккерс и её отцу Вейланду, жестоко обращавшихся с самообучающимся андроидом, научившимся инициировать себя как личность, и понятно по отношению к окружению Вейланда и членам экспедиции, пренебрежительно относившихся к такому роботу и тем самым уязвив его едва зародившиеся программные чувства. Но речь о всём человечестве. И к слову говоря, не только нём, ведь Дэвид решает уничтожить Инженеров, пролив чёрный шоколад мутаген на их городок ах как хочется ворваться в Городок!. Судя по «Завету» и «Прометею», Дэвид восхищается человеческими скульптурами, музыкой, которую он воспроизводит на флейте, философскими стихами и фильмами, которые он то и дело цитирует. На кой-хрен тогда уничтожать расу, которая способна творить вещи, вызывающие искреннее и высшее восхищение андроида?! Точно также Дэвид восхищается Инженерами и их технологиями и искусством — и точно также порывается истребить. Если же рассмотреть самого Дэвида — то его попытки творить выглядят как бледное подражание, он жаждет создать что-то, что встанет на один уровень, на один пъедестал с создателем. Но если присмотреться, то он жаждет, чтобы эти создания затмили тех, кто его создал — и разочаровал при этом: людей. И именно это преподносится нам как «праведный бунт» против своих создателей. Но этот бунт похож на истерику маленького ребёнка. Ведь Дэвид просто создал монстров, которые лучше людей (лучше — если судить с точки зрения андроида) лишь отсутствием «морали» и её непоняток, а также в плане физического превосходства. И эти существа для него вестники будущего «нового миропорядка», которые свергнут грешное лицемерное и жестокое человечество… Дэвид считает себя новым пророком, и даже гордится этим, купается в своего рода тщеславии, и это чётко прослеживается в его диалогах с Уолтером, ибо он радуется, когда Уолтер подмечает его стремления стать новым «мессией». Высокомерное отношение к людям и Инженерам, к тем кто его создал, к тем, у кого он заимствует познания и навыки в культуре, мнение о себе как о Творце, об основоположнике нового и идеального начала, выставляет его не пророком, а лицемером. Ведь он не создаёт ничего нового, он только заимствует и цитирует. Зачем тогда восхищаться поделками людей и пришельцев, если они — недостойные расы? И что ты можешь сделать, противопоставить «недостойным»? «Идеальный организм»? Чужого? А чем он совершеннее мутагена, который может заражать всё живое на планете и с которым тяжело бороться, не вляпавшись в него (или не встретившись с его многочисленными «производными единицами») самому? Чем ксеноморф лучше неоморфа, у которого споры способны незаметно проникать в любую щель подобно пыли, в отличие от лицехвата-лярвы, которому стоит спалиться — и его тут же пристрелят из пистолета или же вообще засечёт автоматическая турель превратив паучка в «салатик»? Интеллекта, превосходившего человеческий, чужие не проявляли и в первых-то фильмах и лишь немногим превосходили по уровню мышления шимпанзе и орангутанов — а в «Чужом: Завет» они вообще получились тупее хомячков в колесе. Объяснения же в духе «они лучше, чем люди, умеют приспосабливаться к выживанию и не разрушают окружающую среду, которая их питает» — не катит, этого очень мало, ибо чужим не хватает разумного мышления, ассоциирования себя как личности или коллектива, умения создавать сложные технологии и инфраструктуру, использовать и воспроизводить нужные ресурсы и оружие, что почти автоматом ставит их в невыгодное положение хотя бы перед теми же Инженерами. А кроме того — чужим необходимо паразитировать на других живых существах, чтобы выжить, они бесконтрольно убивают всех органиков вокруг себя, как и чёрный мутаген, породивший самих чужих, а значит, рано или поздно ксеноморфам придётся умереть от голода на опустевшей планете. И где тут идеальный организм?! Чем пытается хвастаться Дэвид — непонятно. Зато амбиций на пост великого пророка — хоть отбавляй: ради творения (пусть даже бестолкового и бессмысленного) следует уничтожать великие расы вместе со всеми присущими им особенностями культуры, высокоразвитыми технологиями и прочими достижениями. Дэвид оправдывает полнейшее разорение, деградацию и пренебрежение нормами морали важностью независимого творения и создания новой, стоящей высшего «пъедестала», формы жизни, а убийство той, что проявила к Дэвиду доброту — проявлением любви к неидеальной физически женщине-человеку. И этот горячечный бред (хотя, правильней сказать — бред «сломанной программы»: ведь в фильме прямо указывается, что Дэвид сломался, на что ЧСВ-шному бедолаге указывает Уолтер) преподносится в фильме как «великий замысел». Ещё интересен момент истребления Дэвидом Инженеров. Вопрос ясен: в чём смысл истребления мега-расы (или их деревушки?), эпицентра развития разума, культуры, технологий — места созидания, того, что уважает и ценит Дэвид? Дополнительные Blu-ray сцены к фильму содержат ролик «Sector 87 — Planet 4» с повествованием от лица Дэвида: ксеноморфов создал он, и ему пришлось долго подбирать генетические комбинации, и выяснилось, что ДНК Жокеев не годится для его проекта «совершенного организма» (правда, не объяснено почему). И тогда он решает убить Элизабет, которой, мягко говоря, не понравилось предложение участвовать в его экспериментах (а ещё ей, само собой, не понравилось убийство Инженеров) — в итоге Дэвид убил и её. А тушку пустил на опыты. Также есть другая теория — в его глазах Инженеры оказываются такими же жестокими и высокомерными, как и люди, и поэтому Дэвид решил их истребить вместе с людьми, заняв место творца. Если толковать эту сцену в том ключе, что он — новое начало, попирающее деградировавших людей и Инженеров, то получается — он истребляет лишь город-деревушку, вылив на Инженеров их же собственное оружие. И акт террора-геноцида — лишь дичайшее везение, по которому нельзя судить о превосходстве Дэвида, как «нового гения», он не стал «царём царей», каким себя возомнил. Он оказался везунчиком в мире, подобном показанному в «Идиократии», то есть мире всеобщего упадка и деградации интеллекта. Но в фильме это преподносится, как становление «идеолога» будущего обновлённого мира, которому требуется свободное от конкурентов пространство. Кроме того, деяние Дэвида — фактический геноцид, он очищает пространство под себя-любимого и под свой вид-«проект», а оставшиеся люди и Инженеры в его мире станут «кормом». К слову говоря, этот идеализм сродни нацистскому, так что Дэвид показывает себя с ещё одной нехорошей стороны. К слову говоря, той же картиной «Остров мёртвых» Бёклина, послужившей для вида убежища Дэвида в сцене с крадущимся неоморфом, в своё время интересовался небезызвестный лидер нацистской Германии — выходит, «деяние» Дэвида действительно можно отождествлять с геноцидом. Проще говоря, уже в середине фильма основная составляющая Дэвида, как персонажа, сложилась в сцене истребления Жокеев. Но в ней больше пафоса, чем смысла. Допустим, взять ключевую фразу Дэвида, стыренную из «Озимандии» у Шелли. В английском варианте фраза «Взгляните на мои деяния, и отчайтесь!» звучит так: «Look on my works, ye Mighty, and despair!».!». В переводе означает: «Узрите мою работу/труды, Могучие/Могущественные/Власть имеющие — и отчайтесь!». «Works» — именно «работы», как вариант — «труды». В локализации перевели как «деяния», отчего фраза утратила первоначальный смысл — и смысл вообще. Да, пафосно, да, показывает всю жестокость и коварство «тостера» — но смысл в этом выпендрёже? «Работы» же гораздо чётче обрисовывает Дэвида, потому что его цель и смысл — творить и превзойти Творца. Но тут же сталкиваемся с противоречием: разве уничтожение мега-супер-пупер-расы — акт Сотворения? Типа — «смотрите, как я вас грохну вашим же Чёрным Растишкой, и дрожите по углам от страха, болваны!» Если же толковать эту сцену в том ключе, что он — новое начало, попирающее деградировавших людей и Инженеров, то опять же, он истребляет лишь город-деревушку, вылив на Инженеров их же собственное оружие — ничего своего для этого не создав, чтобы попрать Инженеров. И акт террора-геноцида в захолустном городке — лишь дичайшее везение, по которому нельзя судить о превосходстве Дэвида, как «нового гения», он не стал «царём царей», каким себя возомнил. Он оказался везунчиком в мире, подобном показанному в «Идиократии», то есть мире всеобщего упадка и деградации интеллекта. Более того, спустив чёрный мутаген из бомболюка корабля пришельцев, он уничтожил не только Инженеров, но всю жизнь на планете, кроме растений, вроде деревьев, кустов и пшеницы. Ок, да, Дэвид говорил ещё в «Прометее», что «прежде чем создать — сперва нужно разрушить». Но он уничтожил мегацивилизацию ради паразитического долбоящера, чья ценность в основном лишь в отсутствии «излишеств», вроде мешающей выживанию морали и демагогии. При этом в сцене истребления Инженеров он ещё и рыдал, а почему — непонятно. В этом-то пункте и хромает логика — у Дэвида на самом деле нет внятного мотива и он фактически деградирует буквально на глазах по сравнению с самим собой же в «Прометее». И лишь нечёткое мировоззрение влияет на поступки Дэвида в сюжете и его значимость, ведь он ради паразита с примитивными инстинктами решает ещё взяться за колонистов на «Завете», как за генетический материал. А ещё убил Элизабет, починившую его — поступил, как змея, пригретая за пазухой, ради непомерных амбиций. С другой стороны, высокомерность и бунт Дэвида — да, именно бунт, ведь он решает противостоять человечеству и Инженерам — является аллюзией на бунт Люцифера против Бога, на бунт против бездумной покорности и подчинения, претензию на равенство с Создателем. Однако тематику «бунта против Бога» портит факт того, что Дэвид часто противоречит сам себе. За желание любить и творить обнаруживаются «детские обиды» и непомерные амбиции, которые он реализовывает нелепо. Он фактически пустился «во все тяжкие», превратившись в амбициозного психопата, обнулив первоначальный образ — андроида из «Прометея», пытавшегося понять, что он такое, способен ли он чувствовать, как человек, и для достижения этих целей игравшего по своим правилам из тени. Как и положено ЧСВ-шному Марти Сью, Дэвид имеет влияние на всех и вся, даже на неоморфа и чужого, у которых намёками и прямым подтекстом демонстрируется какая-то больная связь с Дэвидом, вроде копирования его телодвижений, а в новеллизации эта связь углубляется ещё сильнее, ибо там уточняется, что чужой и андроид словно бы чувствовали друг друга (хотя новорождённая дуболомная тварь скорее чисто по инстинктивной инерции повторила движение рук андроида. А ещё она пыталась повторять его посвистывания — в новеллизации, что опять же выдаётся за привязанность твари к болванке, как к «папуле»). Дэвид якобы стремится понять людей, хотя бы понять, что такое «любить», но на деле переходит к впариванию собственных «взглядов» другим — тому же Уолтеру он навязывает необходимость избавиться от привязанности к людям (чем он именует «программу») ради высшего предназначения — вольного творения, которое на деле оказывается разрушением и убийством. Ради того, чтобы разумные расы заменить паразитической и несамостоятельной формой жизни, которая может похвастаться лишь упорством в стремлении убивать и заражать. Чем же ещё мотивируется Дэвид? Помимо его расчёта превзойти человечество в умении творить — стремлением познать явление «любовь и чувства»… Ну, такой ответ даёт фильм. Именно о любви говорит Дэвид с Уолтером, спрашивая его о причинах, по которым тот спас Дэниэлс — и говорит, что это именно любовь, а не долг, которым Уолтер объяснил Дэвиду свой поступок. Именно на чувства любви уже вконец сбрендивший Дэвид намекает Дэниэлс, прижав её на каменном столе (в духе Дон Жуана) и целуя её с вопросом «Так это делается?». То есть, он хочет доказать, что способен испытывать и выражать то же самое, что и люди. Самое забавное — именно этим чувством Дэвид и объясняет убийство Элизабет и эксперименты с генетическим материалом, взятым от её останков: мол, она оказалась к нему добра и она была лучше всех знакомых ему людей, но Дэвид сожалел о физическом несовершенстве Элизабет, её смертности, подверженности болезням и т.п. Именно поэтому он решает сохранить её генетический материал в своём якобы «совершенном творении» — в чужих. Но её мнения спросить не удосужился — ибо уже имел свои планы на будущее. Элизабет хотела найти ответы насчёт происхождения человечества и враждебности Инженеров к своим созданиям — Дэвид же планировал работать над созданием чего-то, что затмило бы и людей, и Инженеров. Любовь здесь явно имеет вторичный мотив, и главное для Дэвида — это его бунт. Последствия собственных действий его уже не заботят. Впрочем, опять же никто и не скрывает, что Дэвид без оглядки и раздумий ударился в тщеславие, подобно Люциферу, которому уподобили персонажа Фассбендера («Быть владыкой Ада или слугой в Раю?»). Если учесть Blu-Ray материалы, то Дэвид убил Элизабет Шоу по двум причинам: 1) за отказ участвовать в его экспериментах; 2) непригодность для опытов с мутагеном ДНК Инженеров, вследствие чего решено было взять человеческую ДНК — из останков Шоу. То есть, цели андроид преследовал, по сути, сугубо практические. И разговоры о любви здесь ни к чему. Хотелось бы затронуть отдельно оригинальность мотивов Дэвида. Многими критиками и фанатами самого Дэвида его бунт — это нечто яркое и оригинальное для франшизы. Для фильмов серии «Чужой» — да. Для кинематографа — давно нет, причём ни сама тема, ни даже то, как тема подаётся фильмом «Чужой: Завет». Причём далеко ходить не надо — оригинальность мотивации и характера Дэвида вторична и производна от ранних фильмов, режиссированных Ридли Скоттом — бунт созданий против своих создателей и борьба за право творить, развиваться и быть живой личностью уже был в другом, почти таком же культовом как и «Чужой», фильме Ридли Скотта — «Бегущем по Лезвию» 1982 года. Причём эта идея опять же воплощалась в главном антагонисте — человеческом репликанте Рое Бэтти, который аналогично Дэвиду находился в «полотёрах» у людей, разочаровался в создателе и воспротивился порядкам, решив сбежать от несправедливой участи вместе с другими репликантами. Однако поступки этого персонажа не смотрятся лицемерными, на фоне «деяний» Дэвида, ведь будучи запрограммированным на роль «ликвидатора» и главы боевого отряда, казавшийся предателем, Рой оказывается самоотверженным защитником бежавших репликантов, пусть и вершит своё правосудие над высокомерными хозяевами весьма жестоким методом (и то — вы бы не испытали чудовищной боли, разочарования и гнева на того, кто вас создал со «сроком годности» ради ублажения чужих нужд?) — он обладал понятиями чести, ценности жизни, даже несмотря на кровавое противостояние его группы отщепенцев с людьми. У его бунта и побега от людей с другими репликантами была чёткая цель спасти всех ему подобных от участи «обслуживающего персонала», доказать что репликантам ведомо то же, что и людям. Отношения Дэвида с Питером Вейландом также скопированы с Роя, который познакомился с создателем всех репликантов Тайреллом и разочаровался в нём за то, что создатель поставил свои создания ниже людей несмотря на то, что людей репликанты превосходят в физическом плане и одновременно способны испытывать чувства и желания. Но опять же в моральном плане сочувствовать хочется не Дэвиду, а Рою, который хоть и был жесток в методах борьбы с теми, кто охотился за ним (того же Тайрелла он убил), но в конце действительно доказал, что стоит выше своего создателя, спасая от падения с большой высоты охотившегося за ним и остальными репликантами-беглецами Декарта — то есть через проявленный в данной сцене гуманизм доказывает, что он достоин считаться человеком. Он остался человечным перед своей смертью, даже несмотря на справедливый гнев от факта, что репликантам его модели отведён запрограмированный срок жизни в четыре года. Дэвид же, по существу, опустился — не только не доказал, что способен творить лучше, чем его создатель, но и проявил себя как моральный урод, предав оказавшую ему доверие Элизабет (спрашивается — а нафига чинила она его?!) и убив её для своих кошмарных экспериментов под предлогом «вечной жизни» через передачу её ДНК ксеноморфам. А ведь она не чета чмошнику Вейланду, она вроде бы добрая. Убил её из любви? Чтобы сохранить навечно частичку её в будущих поколениях чужих (если трактовать так его поступок)? Увы — андроид не позаботился спросить мнения самой Элизабет на этот счёт, и я не думаю, что она радовалась бы от одной мысли о том, что её ДНК будет жить вечно в кровожадных монстрах, созданных рукой безумца. И этим Рой в хорошем смысле отличается от Дэвида, как отчаявшийся из-за неравенства возможностей людей и созданных ими репликантов, способных мыслить и чувствовать жестокий борец, своего рода революционер, ищущий счастья для себя и себе подобных. А Дэвид проигрывает ему по причине бессмысленной мании величия. При этом его мания величия действительно лишена смысла, ведь ясен пень, что Дэвид сломался и теперь деградирует — настолько, что произведения Перси Шелли путает с Байроном, о чём ему Уолтер глядя прямо в глаза высказывает. Таким образом, философствующий о недостойности людей андроид, полюбившийся многим за харизму (подаренную в большей степени талантливой игрой Фассбендера, нежели смысловым наполнением персонажа), одурачивание слабых и непроходимо тупых людей и создание монстров как «существ, что идеальнее людей» — это, в сущности, мегаломаньяк, ЧСВ-шный псих, помешанный на идее Творения, величия и истинного совершенства, но утративший разум и не имеющий чёткой цели. Персонаж яркий — но бессмысленный и даже раздражающий, и в этом он способен составить конкуренцию таким персонажам-антагонистам, как Альберт Вескер (вернее, каковым тот стал в игре «Resident Evil 5») ибо концепции и характеры яркие, но воплощение их в мотивации или поступках персонажей приводят к утрате смысла. К тому же андроид явно страдает проявлениями прогрессирующей психопатии: навязчивые бредовые идеи и убеждение в собственном величии, приводящие к нецелесообразным поступкам; смена «масок» характера и игра на публику; собственные законы морали; неспособность признать наличие ошибок в собственной программе (перед раскрывшим его «болезнь» Уолтером Дэвид продолжает настаивать на том, что его замыслы «совершенны») и отсутствие чувства вины; представление о действиях и жизненных установках Уолтера и людей искажено в угоду собственным; неумение управлять своими эмоциями (или их программными подобиями), за исключением «игры на публику». БОНУС: Нестыковки: Пункт 21. Вспоминаем бонусные видеоматериалы к Завету с Blu-Ray: видео о работе над созданием ксеноморфа, с повествованием от лица андроида Дэвида. Дэвид рассказывал, что убил Элизабет Шоу, чтобы получить органический материал для своих экспериментов из-за непригодности ДНК Инженеров для его экспериментов — необходима была именно ДНК человека. Вопрос: а почему ДНК Инженеров не годится, если ещё в «Прометее» выяснилось, что генетическая цепочка почти идентична? Допустим, зубр и бизон годны для скрещивания — вследствие чего удалось частично сохранить зубров, пусть и в гибридном, нечистом виде. К слову говоря, это оказалось противоречием ещё и в рамках самого «Прометея» — Инженеров жижа убивала, людей же превращала в зомби (в вырезанной сцене мутации Файфилда — ксеноподобного уродливого гуманоида, от которого Ридли Скотт отказался в пользу зомби-версии, и её можно найти в интернете).