6.
21 мая 2018 г. в 14:01
Через некоторое время к ним заходит врач, чтобы сменить Тору бинты. Они с Локи уже успели решить, что вдвоем доберутся до Йотунхейма на машине Одинсона. Тот предупредил, что для начала нужно будет уладить кое-какие «дела». Йотун тактично не стал задавать вопросов. За это Тор был ему благодарен.
Кроме того, он обнаружил, что телефон, благополучно долетевший до стены, остался цел и буквально разрывался от обеспокоенных сообщений Беннера. Тор только быстро отписал ему что жив и здоров. Все остальные объяснения на потом. Когда-нибудь потом.
Процедура смены бинтов оказывается, мягко говоря, неприятной. Локи при этом отсаживается на другую кушетку, чтобы не мешать, но внимательно наблюдает оттуда за процессом. Старый бинт разматывают, на прозрачной сетке видно много следов крови. Бинты на ране присохли и их буквально сдирают с кожи, вырвав у больного болезненный вздох. Аккуратнее, конечно же, было нельзя. Пока врач дезинфицировал рану, Тор решает расспросить его о сестре. Куда увезли и что сделали.
Асгардец был не так далек от истины в последних словах, которые, под гнетом праведного гнева, высказал Хеле, прежде чем запереться в ванной. Ее действительно отвезли в психиатрическую лечебницу. Ни в какую-нибудь, а на окраине Пустынника, где был отдельный от него поселок. Добираться туда будет не сложно, но сам факт соседства с представляющими какую-никакую опасность пустынниками напрягал, пусть последние не проявляли никакой враждебной активности уже много лет.
«Стоит ли везти туда Локи?» — Тор задумчиво смотрит на свою родственную душу: сверлит спину врача, который уже накладывает новый бинт, перевязывая его на затылке Одинсона. После всех этих действий он уточняет асгардца о его самочувствии и со спокойной душой выписывает из больницы, отправив на все четыре стороны. Выдал таблетки и бинты, которые предстоит сменить на следующий день, а если рана начнет кровоточить — вернуться в больницу на осмотр. Тор возвращаться не собирается. Ни при каких обстоятельствах, но на всякий случай согласно кивает.
Они с Локи быстро покидают здание, направившись в сторону дома Одинсона. Все те полчаса, что они добирались до него проходят в молчании, каждый думает о своем. Тор с тяжестью на душе размышляет о сестре. На счет йотуна сказать сложно — тот вертит головой по сторонам и забавно жмурится от солнца. Вроде бы все нормально. Хотя бы с одним из них.
— Впервые в Асгарде? — разбавляет тишину Тор, отворяя дверь в свое жилище и пропуская туда йотуна. Дом одноэтажный, но очень просторный: без стеснения вмещал в себе трех человек. И теперь это все принадлежит одному только Одинсону. Тоскливо. Немного. Неправильно даже как-то. Конечно, он хотел, чтобы сестра съехала, сам хотел съехать. Обстоятельства только поводов порадоваться обретенной независимости от семьи не дают. Ее численность вновь сократилось. Совсем скоро предстоят еще и похороны, когда смерть правителя огласят во всеуслышание. Тор сейчас не в силах ощутить муку потери. Она сидит где-то совсем глубоко, не желая вылезать.
— Да. Тут очень солнечно и... — Локи цепляется взглядом за высохшую кровавую лужу на полу кухни. От нее тянется алая дорожка от подошв. Тор, проследив за взглядом своей родственной души, невольно вспоминает картину происходящего здесь всего несколько часов назад.
— Я уберу.
— В обморок не упаду, забей. Оставь это пока.
С этим Тор, пожалуй, согласен. Чуть позже. Сейчас лишний раз напрягаться не хочется. Но было еще кое-что.
— Ладно. Слушай, мне нужно навестить дражайшую сестрицу, но я не уверен, что тебе стоит ехать со мной, учитывая...
— Я с тобой. — йотун грубо перебивает его, нахмурившись. Тор очень зря забывал, что Локи теперь воплощение ярости — вспыхнуть как спичка ему ничего не стоит. Нужно периодически напоминать себе об этом.
— Боишься, что сбегу? — усмехается асгардец с несвойственным спокойствием в голосе.
— Боюсь, что и второй глаз потеряешь, — Локи язвит в ответ. Упрямо, настойчиво. И явно давая понять, что Тору от него не отвертеться. Одинсон и не спорит: находит ключи от машины в ящике стола возле входной двери и выходит из дома, попутно потянув йотуна за локоть, чтобы направить его за собой. Локи нервно сбрасывает его руку.
Тор благоразумно молчит, чтобы не распалять его еще больше. Правда, это совсем не помогает. Отчетливо ощущается чужая ярость. Одинсон знает, как бывает тяжело. Особо острые приступы агрессии способны отключить сознание напрочь, начать метать мысли в голове в хаотичном порядке. Он помнит каждый такой приступ. Последний побудил залепить сестре по лицу. Редко когда удается подумать под таким давлением. Сейчас безграничная стойкость и терпение кажутся благодатью, несмотря на недавнее желание противостоять новому мироощущению. Это почти прошло.
Вести машину с одним видящим глазом сложно. Все зрение сосредотачивается в левом глазу. Мозг напрягся, вызывая головную боль. Одинсон упрямо следит за дорогой.
«Стоит ли приклеить на заднее стекло знак инвалида?» — Тор усмехается и показывает средний палец активно сигналящему ему водителю в соседней машине, который пошел на обгон. На дороге как всегда — одни торопливые козлы.
— Дыши глубоко, когда это происходит. И пытайся на что-нибудь отвлечься. — обращается он к Локи, спустя несколько минут молчаливой поездки. Желание помочь естественное, правильное. Асгардец ведь чувствует как йотуну не по себе.
— Происходит что? — все так же грубо отзывается Локи, не отворачиваясь от окна. Комок злости.
— Приступ. — Тор сам удивляется собственной нейтральности и беспристрастности в голосе. Совсем недавно это могло свести с ума — когда внутри горит гнев, отравляющий душу, а напротив стоит совершенно непрошибаемый собеседник и вторит ровным голосом. Будь он «в себе» уже давно бы вспылил и нагрубил в ответ.
— Я уже пытался отвлечься, но это только еще больше разозлило. — чужой голос становится чуть ровнее. «А может удастся успокаивать и отвлекать его разговорами?» — кажется они помогают. Вот только о чем говорить асгардец пока не знает.
— И как же?
— Собирал осколки. — на вопросительно вскинутые брови Локи жмет плечами, — Разбил стакан.
Тор снова молчит какое-то время, подбирая слова, которые будут наиболее правильными и наименее раздражающими для йотуна.
— Кропотливые действия, требующие терпения, только усиливают желание набить кому-нибудь лицо. — йотун, при этом, кидает на него выразительный взгляд. Кажется, Одинсон попал в точку. Немудрено, сам ведь такой. Был таким. Остановившись на светофоре, Тор снимает правую руку с руля и осторожно тянет ее к голове Локи. Не только попытка отвлечь, но и навязчивое желание запустить руку в чужие немного кудрявые локоны. Оно поселилось в мозгу почти сразу же, как только он увидел его. — Попробуй сконцентрироваться на другом. На окружении, на людях.
Он пропускает темные пряди сквозь пальцы и возвращает руку на руль. Кажется, прикосновение сработало правильно — ровно так же, как и на самого Тора, который совсем недавно давился слезами, валяясь на кушетке. Чужая бурлящая ярость мгновенно тает, как лед в жару. По крайней мере Тор ее больше не ощущает у Локи на душе.
Локи рядом совсем затихает, не издавая ни звука. Асгардец даже невольно думает, что перегнул палку.
— Спасибо, — выдает, наконец, йотун каким-то осипшим голосом, вызывая у Тора легкую незаметную улыбку.
Он не совсем понимает за что конкретно его благодарят: за то что отвлек от такого непривычного йотуну гнева или за то что дал совет, который сам ему помогал в свое время. Уточнять не будет.
Выезд из города беспрепятственно ведет в сторону пустынь. Пробок тут никогда не бывает. Пустынник — забытое место для многих асгардцев, что уж говорить о йотунах. Его жители никого к себе не пускают уже долгие годы, огородившись баррикадами от всех желающих сунуть к ним нос. Окраина разбавляется вездесущим песком, из-за ветра поднимающимся над дорогой и пылью. Она оседает на стеклах машин. Дома редеют, а растительность встречается и того реже. Уже через километр от города, асфальт заменяется утрамбованной грязной дорогой, которая делится на два перепутья — одна ведет в Пустынник, другая к поселкам. Тор недолго думая сворачивает на вторую.
Вокруг расстилаются безграничные просторы из песка, которые разбавляются заброшенными заводами по добыче нефти, не возобновлявшие свою работу вот уже десятки лет. Последняя война напрочь отбила желание жителей Асгарда соваться сюда, где снуются отшельники, «песчаные» люди и разномастные группировки недовольных властью, у которых свои взгляды на жизнь и правила.
Тут было всего две больницы: лечебница для психически больных, куда ссылали самых невменяемых, изолируя от большого скопления людей и обычная больница для местных. Людей здесь действительно немного, как и других машин, и построек. По пальцам пересчитать. Половина из них разрушена или не достроена, но среди целых не сложно найти нужное здание. Гуляющий под ногами песок проваливается, затрудняя движения. Убедившись, что Локи следует за ним, Тор входит внутрь двухэтажного дома, окрашенного в выцветший желтый.
Немногочисленные посетители разбавляются людьми в белых халатах. Внутри больница многим отличается от столичных: обшарпанные стены, выкрашенные в серый, неяркое освещение дешевых ламп, потолок и плитка под ногами уже давно потрескались. Депрессивно. При входе не сложно заметить стойку информации, к которой Тор и направляется.
— Я на посещение, — Локи неуверенно застывает чуть позади, явно чувствуя дискомфорт. Асгардец уже успел немного пожалеть, что поддался слабости и взял его с собой. Не хотелось, все таки, доставлять такого рода неудобства своей родственной душе.
— Паспорт. — женщина, сидящая за стойкой даже взглядом новоприбывших не удостоила. Тор выкладывает документ на стол. Врач, который сообщил Одинсону куда поместили его сестру, должен был предупредить о его приезде сюда, так что нет и доли сомнений, что его пропустят. Вот только как быть с йотуном?
— Подождешь меня здесь? Я быстро. — пока женщина что-то сверяет и кого-то вызывает, он поворачивает к Локи и чуть сжимает пальцами его ладонь. Машинально, — Извини за это.
— Я понимаю, — Локи отвечает ему тем же, чуть сжав пальцы в поддерживающем жесте. Убрав руку, йотун за плечи подталкивает его по направлению асгардца в халате, который шел в их с Локи сторону, — Подожду столько, сколько тебе понадобится.
— Я быстро. — повторяет Тор, заверяя. Он забирает свой паспорт у неприветливой дамы и разворачивается лицом к подошедшему доктору.