***
- Ну, куда сейчас пойдём? – Питер, едва ли не подпрыгивая на ходу от счастья, посмотрел на Уэйда. - Даже не знаю, – ответил тот. – Может быть, ещё прогуляемся? - Я что-то больше не хочу, – Питер склонил голову вбок. – Хм, слушай… А давай пойдём к тебе? - К-ко мне? – Уэйд замешкался, даже прекращая шаг. – Я… Нет, не думаю, что это будет хорошая идея. - Но почему? - Потому. - Уэйд, – серьёзно сказал Питер, становясь напротив и беря его руку в свою, – тебе не нужно беспокоиться, правда. - С чего ты взял, что я беспокоюсь? - По тебе видно. Всё хорошо, поверь мне. Ну же, Уэйд! Ведь это так здорово, что мы снова вместе! И ты ещё собираешься лишний раз заморачиваться насчёт каких-то сущих мелочей? «Снова вместе?» Уэйд опустил плечи, стараясь избегать впивающегося в него взгляда Питера. Тот смотрел так внимательно, цепко и серьёзно, от чего становилось немного не по себе. Их руки всё ещё были переплетены, но затем пальцы Уэйда разжались, медленно высвобождаясь из хватки. - Ну, – Уэйд вновь посмотрел на Питера, который тихо продолжал ждать его ответа, – хорошо. Пойдём. Питер легонько улыбнулся и подошёл ближе, кладя руку на грудь наёмника. - Извини, если я навязываюсь. Просто хочу, чтобы ты… доверял мне. - Хм, и почему ты думаешь, что я тебе не доверяю? – вопросительно посмотрел на него Уэйд. – Глупости какие-то. «Да-да, конечно», – с хитрой усмешкой подумалось Питеру. – «Глупости. Даже не пытайся отрицать этого…» Дорога до нужного адреса показалась парню довольно извилистой и сложной. Наёмник шёл уверенно и быстро, но Питеру не приходилось ускорять шаг, чтобы не отставать от него – он сам привык к спешным прогулкам и даже ловил от этого своё удовольствие. - А ты живёшь… там же? - Где – там? - Ну, – Питер задумчиво засунул руки в карманы свитера, – в том… доме? - Нет. Этот будет посимпатичнее. Так и вышло: обиталище Уэйда оказалось шестиэтажным домом, в котором почти во всех окнах горел свет. Выглядел он пускай и скромным, но не старым, и даже по-своему необычным – в характерном «швейцарском стиле». Скорее всего, это были экспериментальные дома, и в городе такие больше нигде не попадались кроме как в определённых районах и улицах. - Первый этаж, – сообщил Уэйд, махнув рукой в сторону третьей по счёту двери. Очень и очень сносно выглядящей двери – совсем не такой, как у той злополучной квартиры… …- Так… У меня, значит, написано «Зигмунд Фрейд»? - Что? – Питер прыснул, и вскоре его «пх-х-х» перешёл в громкий и заразительный смех. – С чего это ты взял? - Ну, ты же сам заявил в подсказке: легендарный человек, видящий всё в специфичном свете. - Нет, это не Фрейд. Между прочим, он гений! - Гений – это Кодзима, но не Фрейд, – Уэйд склонил голову вбок, скрещивая руки на груди и задумываясь. – Слушай, я и понятия не имею. Это актёр? - Нет, – и тут Питер ухмыльнулся. – Однако он мечтал им стать. - Райан Рейнольдс? - Так он же ведь и так актёр! - Ага, тоже мне «актёришка», – Уэйд скривил губы. – Ему платят только за его секси-мордашку! - А ты, между прочим, на него очень похож. Особенно своей чудесной формой лица, – Питер мечтательно вздохнул, сложив руки на близко стоящей низкой тумбочке и оперевшись на них головой. Он прикрыл глаза, впиваясь ими в мужчину напротив – в них прямо так и читалось «неисправимо влюблён». Уэйд слегка опешил от этого взгляда, гулко и шумно сглотнув. Чтобы отвлечься от приливших тяжёлых ощущений, он принялся поправлять приклеенный к его лбу стикер с именем кого-то «легендарного, потрясающего, неивеликолепнейшего и замечательнейшего». - Ох, чёрт с ними, с этими красавчиками. Тогда следующий вопрос: он стар? - Нет, вовсе нет! - Богат? - Я думаю, что да. - Одевается модно? - Ну, по моему мнению, вполне. - Полноват? - С точностью наоборот: его фигура просто создана для лучших фотосессий! Боже, она так прекрасна… - Питти, ну кого же ты там загадал? – Уэйд улыбнулся и покачал головой, от чего стикер едва не отклеился. – По твоим ответам у меня создаётся впечатление, что на мой лоб присосался какой-то божественный идол, воспеваемый теневыми клонами Элвиса Пресли! - Так оно и есть, – резво кивнул Питер. - Ох, ладненько… Я знаю этого человека? - Да. Но-о-о… - Но – что? – Уэйд вопросительно изогнул бровь. - Ты принимаешь его не таким, какой он есть, – чуть тише ответил Питер. - Ты говоришь какими-то загадками, – Уэйд призадумался. – А ты его знаешь? - Ну раз уж я написал, значит… да? - Ты рад, что знаком с ним? - Даже очень, – Питер опять заискрился своей возвышенной улыбочкой, и казалось, что он был готов запеть. – Знакомство с ним – самое лучшее событие в моей жизни. - Тони, мать его, Старк, что ли? - Он тоже потрясающий, но на этот раз я загадал не его, – Питер как-то странно улыбнулся, красиво дёрнув плечом, и внезапно придвинулся на коленях к Уэйду ближе, говоря чуть ли не шёпотом. – Я загадал своего самого любимого персонажа. - Ну, значит, Тони Старк! - Он классный, но здесь уже другое. - Боже, Питти, всё. Я сдаюсь, – Уэйд поднял руки в обезоруживающем жесте, прикрывая глаза. – Не могу я отгадать твоего любимчика. - Пф, ты совсем-совсем не догадываешься? – Питер вновь улыбнулся. - Не знаю я таких идеальных людей. Мне кажется, что этого человека просто не существует. У него слишком много хороших качеств, он тебе нравится, я его знаю, но не разбираюсь в нём, ещё он ловкий, быстрый, сильный, и почему-то… Питер прервал его своей рукой, которой он отлепил стикер со лба Уэйда и сунул помятую бумажку ему прямо в лицо. Наёмник бегло взглянул на неё и… - Это… я? - Вот именно! – Питер вздохнул. – Это поразительно. Ты действительно совсем в себе не разбираешься, Уэйд! В комнате наступила тишина. Уэйд уставился на стикер, так и не подняв взгляд, а Питер смиренно ждал, когда тот наконец-то очухается. - Я хочу помочь тебе, – Питер снова приблизился к Уэйду, касаясь своими коленями его колен. Пол был довольно жёстким для сидения, но это совершенно не отвлекало. – Помочь разобраться. В своих мыслях. В своих чувствах… Последнее слово было сказано с особенным придыхом, и Питер стал приближать своё лицо к лицу Уэйда, как тот неожиданно вскочил на ноги и удивительно бодро воскликнул: - Что-то есть захотелось. Ты голоден? Питер, похлопав глазами, недовольно засопел от нежеланной и резкой смены событий, но, тем не менее, еле слышно буркнул в ответ: - Чертовски.***
- Ах, твою же!.. Да почему не выходит? Боже, я никогда не дружил с блинами! Уэйд громко рассмеялся, обхватывая руками спинку стула. На кухне стало заметно жарко из-за усиленно работающих конфорок печки, от которых буквально валил дым. Питер, заметив происходящий рядом мини-пожар, тут же спохватился и принялся отключать печку. В руке он держал миксер, но от дёрганных движений случайно запульнул его в стену, и тот издал обиженный треск. - Ха-ха-ха, Питти, – Уэйд вовсю веселился, раскачивая стул в приступах смеха, – твоя самостоятельная жизнь совсем не научила тебя готовить, что ли? - Я просто не люблю этого делать, – нахмурился Питер, пытаясь сохранять невозмутимый вид, но попавшая на его футболку капля растительного масла тут же разрушила его самурайское самообладание. – Да что за!.. Ужас, ну вот полная жесть! - Иди-ка сюда. Питер удивлённо посмотрел на Уэйда, который внезапно встал сзади него, протягивая вперёд руки. - Что ты, – Питер невольно сглотнул, – что ты собираешься делать? - Учить печь блинчики, – Уэйд улыбнулся. – Я в этом самый настоящий спец. - Ух ты, – Питер тут же засиял, слегка краснея. – А я и не сомневался. «На самом деле, я тоже умею их печь, но… тебе же не обязательно об этом знать, верно, Уэйд?» Рука Уэйда аккуратно взяла его руку, в которой находился венчик для взбалтывания, и начала двигать ею, чтобы получше размешать недозаконченное тесто. - Ты добавил слишком много сахара, – тем временем говорил наёмник, и в такие моменты Питер приоткрывал рот, чтобы вдохнуть побольше воздуха: он находился так близко, прижимаясь к нему со спины и едва ли не шепча в ухо. Сердце парня застучало сильнее, вызывая лёгкую дрожь, которая, наверняка, не осталась незамеченной Уэйдом. - Много… – Питер улыбнулся уголком губ, томно посмотрев на мужчину, – сахара? - Верно, – тихо сказал Уэйд. – Они будут липнуть к сковороде, – он усмехнулся. – Я догадывался, что ты сладкоежка. - Да, – Питер прикрыл глаза, закусывая нижнюю губу. – Я люблю сладкое. А ты? Он услышал, как Уэйд сделал глубокий вдох. - И я. - А что именно? Пальцы Уэйда чуть сильнее сжали его запястье, всё быстрее и быстрее помешивая тесто, которое становилось пенистым и белым. - Много чего. Жарку блинов на себя взял Уэйд, заставив Питера сделать небольшой перерыв от столь долгой и тяжёлой борьбы со смешиванием необходимых ингредиентов. Питер уютно устроился на стуле, подогнув ноги под себя и непрерывно наблюдая за Уэйдом. Он вовсю любовался его красивой статной осанкой, острыми плечами и сильными руками, которые очень изящно подбрасывали и подхватывали сковородкой каждый блинчик. Питер очень хотел бы сблизиться с ним, ощутить к себе полное доверие с его стороны и перейти к чему-то бо́льшему, но, вспоминая состоявшийся неделю назад разговор, сомневался, что всё дастся ему так легко и быстро. Но Питер не собирался отступать, стараясь при этом вести себя спокойно и ненавязчиво, чтобы не… отпугнуть. Вскоре по всей кухне распространился изумительный и сладкий аромат, который начал повышать аппетит. Уэйд красиво выложил готовые блинчики полукругом, и Питер принялся уплетать их за обе щеки. Наёмник сел напротив, разгладив скатерть и тоже принимаясь за еду. Питер заметил его очередной приступ задумчивости и, осознавая, по какой именно причине эта самая задумчивость наступила, решил смело возобновить исполнение своих намерений в действия: - Я всё-таки так рад, что ты вернулся. После этих слов Уэйд замер, перестав жевать. Спустя небольшую паузу он выпрямился на стуле, звякнув вилкой по своей тарелке. - Ты уже говорил об этом. - А ты разве… – Питер согнул пальцы на правой руке, – не рад? Уэйд опустил голову, по привычке затемняя своё обожжённое лицо. - Пока… не разобрался. - Уэйд, – Питер встал со стула, чем заставил наёмника вздрогнуть и поднять голову, – почему же ты боишься? - Хватит уже об этом. - Нет, не хватит! - Ты ведь говорил, что не будешь злиться и… - Я вовсе не злюсь, – Питер подошёл к нему, и Уэйд тоже неосознанно встал со стула. – Мне просто хочется, чтобы между нами не было никаких секретов. Никаких недоговорок. Я ведь люблю тебя… - Питер, – Уэйд тяжело задышал, – всё не так просто, как ты думаешь… - А что в этом сложного? – Питер внезапно прижался к нему, касаясь руками его широких плеч и поглаживая их. – Тебе всего лишь нужно перестать беспокоиться. То, что было раньше, уже прошло. Тогда ты ничего не знал, и это можно понять. Глаза Уэйда широко распахнулись, когда Питер стал тянуться к нему. - Я лишь хочу, – щёки парня слегка покраснели, а рот приоткрылся, – чтобы ты стал ближе ко мне. Я чувствую нашу связь, которая возникла ещё давным-давно. Не волнуйся, Уэйд. Расслабься. Всё будет хорошо. Питер прикрыл глаза, и Уэйд понял, что он собирается его поцеловать. И, что было самое страшное, этому трудно было противостоять. он прекрасен господи боже мой как же он прекрасен - Я так скучал, – Питер продолжал шептать, и от этого нежного шёпота голова шла кругом. – Я так хотел тебя увидеть… «Нет-нет-нет. Я… я не могу!» Чужие пальцы, впившиеся в плечи Питера, резко вернули его в реальность. Парень тут же удивлённо моргнул, застыв, словно окаменелость. - Питти, – Уэйд сглотнул застрявший в горле горький ком, – тебе нужно уйти. Питер нахмурил брови: - Что? - Прости, но… мне стоит побыть одному какое-то время. - К-как? Ты имеешь в виду… - Увидимся в следующий раз, – Уэйд мягко обнял Питера одной рукой и подтолкнул его к двери. – Я напишу тебе. Спустя пару минут Питер уже стоял в коридоре перед закрытой дверью квартиры. Всё произошло настолько быстро и туманно, что даже мозг отказывался объяснить случившееся. «Что за…» Поначалу ярому возмущению и негодованию не было предела, что вскипали в нём, словно гейзер. Все его мысли вертелись лишь вокруг Уэйда и его чувств, которые тот так упрямо старался игнорировать и скрывать. Однако затем, вспомнив их недавний разговор, он всё понял. Он всё понял, и тёплый вечер воскресенья начался с его терпеливой и смущённой улыбки. «Нужно просто немного подождать» Сам же Уэйд после ухода Питера прислонился к двери спиной, прикладывая ладонь к лицу и проводя ею от лба и до самой ключицы. Ему было безумно стыдно. Он испытывал просто наибеспредельнейшую неловкость и всепоглощающую неуверенность, смешанной с ненавистью к себе. Он был в смятении, он был в расстерянности, он желал поступить и так, и этак, но в то же время и не знал, как же именно стоит поступить… И это всё ощущал он, опаснейший наёмник и кровавый убийца страны! Господи, сколько же идиотского бреда чувствовалось лишь в одних этих словах! Всё его тело чутко отозвалось на недавние ласки и до сих пор горело пылающим огнём желания, но он просто… не мог. Здесь было столько жутких нюансов и страхов, с которыми Уэйд ещё никогда не сталкивался в своей жизни. А ведь в ней было много всего. Питер – очаровательный. Питер – красивый. Питер – самая настоящая конфетка во плоти. Боже, он вырос таким идеальным. Не столкнись Уэйд с ним раньше, он бы без всяких сомнений и колебаний утащил этого малыша при первой же возможности. Да чего только стоит одна его реакция на Питти в баре, когда тот появился на танцполе в своём облегающем сексуальном костюмчике, сияя, словно упавшая на эту грешную планету звезда… Господи-Господи-Господи! Нет-нет-нет! Не думай об этом, Уэйд! Даже не смей! ты просто тряпка сам натворил – вот и получай Наёмник тихо заскулил, полностью закрывая лицо руками, впиваясь в него пальцами и изо всех сил надавливая на глаза, на ноздри и на подбородок. Его душа была растерзана от несправедливости и обиды: он хочет, но не может, хочет, но не может, хочет… но не может! А если что-то и получается, то страх не позволяет, сковывая тело и будто погружая его в болезненные цепи. Вся основная причина крылась как раз таки во фразе «не столкнись Уэйд с ним раньше». Не знай Уэйд его раньше, не взаимодействуй Уэйд с ним раньше, не имей особых целей Уэйд на него раньше – всё было бы гораздо… гораздо проще. Поступки из прошлого по отношению к Питеру не отпускают его, и только самое настоящее чудо поможет ему от них освободиться.