Переосмысленное расследование

Завершив свою миссию, Джон пытается стянуть с Шерлока, погружённого в смартфонную стадию расследования, рубашку. Другую тот взять, конечно, не успел, и наверняка им теперь предстоит ещё и поход в какой-нибудь невообразимо дорогой бутик. И если уж встречи с Шерлоком, выбирающим одежду, сегодня избежать не удастся, стоит хотя бы разминуться с Шерлоком, большую часть пути до магазина ноющим о недостаточно идеально выглаженной рубашке. Джон когда-то наивно полагал, что гений сыска не может вытворять это одновременно с погружением в дело, особенно если оно связано с перемещением в далёкие города. Как выяснилось, может. К тому же в далёких городах забота о состоянии Шерлокова гардероба — полностью на плечах Джона. Это каким-то обворожительным образом оказалось само собой разумеющимся фактом. — Это было предельно громко, Джон. В моем чемодане три очень аккуратно сложенные свежие рубашки. Они требуют минимального отпаривания, — самостоятельно избавляясь от предмета гардероба и барским жестом скидывая его на пол, Шерлок не перестаёт изучать развёрнутый на экране фрагмент карты города. — Чемодане?! Ты же не был дома. — Зато я был в квартире одного из своих друзей. — Питер шире тебя в плечах — выходит, это твои рубашки? То есть ты хранишь свою одежду в его шкафу? — Моя работа требует некоторой предусмотрительности. — Ладно. Хорошо, — Джон наконец перестаёт суетиться и присаживается на краешек кровати. — Из того, что ты не произнёс моё имя по слогам, неестественно выделяя каждый из них, я делаю вывод, — Шерлок на секунду отрывает взгляд от телефона, — что ты не предпринимаешь попытки продемонстрировать наигранное недовольство и заставить меня потратить драгоценное время на придание своему лицу выражения, воспринимаемого тобой как изъявление раскаяния. Он устраивается поудобнее, закинув ступни на колени Джону — однозначно намекает на массаж, — и продолжает говорить: — И ты перестал ревновать меня к Питеру. Он воздействовал на тебя? Джон краснеет, делая вид, что сосредоточен на разглядывании пальцев Шерлока, поочерёдно их теребя. — Он сказал, что любит меня. Это какой-то ключ? Один из его приёмов? — Нет. Но в твоём случае это оказалось ключом. Почти не делая паузы, Шерлок наконец излагает: — Брайан Салливан — сутенёр Лилли и похититель безвкусных серёжек — вероятно, причастен к убийству одного из клиентов другой девушки, но оправдан судом присяжных. Он вырос в Дублине и приезжает сюда не реже чем раз в пару месяцев. Один из его близких друзей работает барменом в заведении для геев. Не против составить мне компанию сегодня вечером? — Ах вот зачем я тебе здесь понадобился… Но постой, при чём тут всё это? Мы же девочку ищем? — Восемь лет назад Салливан работал школьным учителем истории. Пока не произошло что-то. Все документы, касающиеся его увольнения, исчезли. — И что? Начал употреблять, наверное. — Это был бы довольно странный поворот для победителя городского конкурса педагогического мастерства. — Шерлок слегка качает головой. — Не исключено, что он педофил. — Может быть, всё-таки с него уже достаточно сутенёра и грабителя? — Он левша. — Боже мой! Ты опять приплёл какую-то чушь из интернета! Я левша! Что скажешь? Дело раскрыто? — Это просто статистика. Но ты определённо не педофил. — Глядя на тебя, я в этом уже сомневаюсь… Ты поспишь прямо сейчас, иначе я с тобой никуда не пойду. — Три с половиной часа, — внезапно легко соглашается Шерлок, технично проскальзывая под одеяло, роняя телефон на подушку и торжественно закрывая глаза. Джон посещает ванную, разглядывая минималистичный дизайнерский интерьер: не самый дорогой номер, но, должно быть, один из самых дорогих отелей во всём городе. Что ж, незапланированный мини-отпуск с приключениями… Прокравшись обратно босиком по приятному бархатистому ковру, он ложится на противоположную сторону огромной кровати и пытается потихоньку завладеть краешком одеяла, но Шерлок — кто его знает, во сне или всё-таки нет — хватает его за футболку между лопаток, как котёнка за шкирку, и подтягивает к себе так, что одеялом накрывает лицо до бровей. Вопрос, как теперь дышать, не особенно актуален: сначала Джон боится это делать, а потом оказывается, что пора просыпаться. *** Шерлок ведёт себя как на Бейкер-стрит в обычный день: никуда особенно не торопится, возится с ноутбуком, отказывается от завтрака, пытается выпить кофе натощак и безмолвно конфликтует из-за этого с Джоном, в конце концов одерживая победу: рубашка, на этот раз светло-голубая, служит надёжным аргументом против попыток резко вырвать у него чашку из рук. — Мне придётся сделать одну вещь, — он наконец разлепляет губы впервые после пробуждения. — Изменить причёску. — Шерлок!! — Пожалуйста, Джон, иначе меня кто-нибудь узнает. Если бы не твой безрассудный блог, не возникло бы такой необходимости. — Ты не подстрижёшься! — Естественно! Я перекрашусь. В трёх кварталах отсюда есть прекрасная парикмахерская. — Наверняка там запись на десять лет вперёд. В ответ Джон получает только испепеляющий взгляд, из которого, если можно так выразиться (а так выразиться, конечно, нельзя), торчат уши Майкрофта Холмса. А потом происходит совершенно фантастическое событие: надев пиджак, Шерлок покидает помещение без пальто. *** Сопровождая этот непривычный силуэт без развевающихся за спиной деталей до парикмахерской, Джон изучает поступившие сообщения: — Питер пишет: Джейкоб уверен, что Хлою похитили ради выкупа. — Лучше бы мистеру Уэбстеру и дальше вырисовывать свои закорючки в протоколах бракоразводных процессов, не предпринимая попыток засунуть нос в настоящие дела. — Можно и прислушаться. Он её крестный. — В таком случае ему следует придумать более изобретательный подарок для Хлои на будущее Рождество. В прошлом году был ярко-розовый плюшевый единорог. — А это ты как узнал? — Адвокаты средней руки имеют обыкновение дарить своим десятилетним крестницам ярко-розовых плюшевых единорогов на Рождество. Ей одиннадцать. Поэтому один из них гарантированно затаился в её чудовищной комнатушке с лавандовыми стенами. *** Парикмахерская оказывается помпезнейшим салоном, оказывающим все виды косметологических услуг для такой претенциозной категории людей, что Джон проклинает себя за то, что вообще сюда припёрся. Усевшись на диван в стиле барокко, он хватает со стеклянного столика первый попавшийся журнал, полный рекламных фотографий такой же псевдобарочной мебели и псевдовикторианских кухонных гарнитуров. Перевернув страницу, он обнаруживает изображение грейхаунда шоколадного цвета, расположившегося в барских интерьерах, выражение морды которого настолько похоже на обычную реакцию Шерлока на умозаключения Грега Лестрейда, что Джон вдруг прыскает со смеху, тут же прикрывая рот рукой. Должно быть, он ведёт себя как школьник на экскурсии в скучном музее. Проследив за его взглядом, Шерлок роняет что-то вроде «ага», но что это значит, Джон выяснить не успевает: из глубины салона появляется дама лет сорока с осанкой полковника и начинает радостно верещать. — Шерлок! Надеюсь, не как два года назад? Может быть, всё-таки приехал отдохнуть на этот раз? — обеими руками она вцепляется в плечи гостя и, приподняв подбородок, смотрит на него снизу вверх из-за впечатляющей разницы в росте. — И на этот раз — нет. Это Джон Ватсон, мой… я люблю его. Джон, это Кэролайн, незаменимый для меня человек в этом городе. Пожимая протянутую ему руку, Джон находит открытое выражение лица женщины приятным и непоколебимым одновременно. И если бы он не знал наверняка… она очень… в стиле Шерлока. Очень. А тот мимический диалог, в который эти двое только что вступили, однозначно свидетельствует о том, что они когда-то разделили как минимум одно приключение… *** Джон разглядывает сначала интерьеры коттеджей, которые можно арендовать в каком-то элитном микрорайоне, потом спортивные автомобили, затем высокотехнологичные абатменты для стоматологических имплантатов, а когда поднимает взгляд, уже собираясь вынырнуть из пучины рекламной полиграфии и выйти прогуляться, — в двух шагах от него Шерлок торжествующе сияет. Его волосы приобрели насыщенный ярко-медный цвет. К тому же их выпрямили — точнее, заставили виться иначе, как будто единой волной… А на лице для полноты картины изобразили весьма правдоподобные веснушки. Если на нём была бы сейчас пурпурная рубашка, ни в какой гей-клуб Джон ему ни за что не позволил бы отправиться. Светло-голубая — ещё ладно… — По-моему, Шерлок, — вполголоса комментирует Джон, когда они выбираются на свежий воздух из обители высокого стиля, — ни хрена это не конспирация… С таким же успехом ты мог бы подвести брови и решить, что больше не похож на себя. А потом наобум бросает: — У тебя ведь есть ключ от её квартиры? — От квартиры её младшей сестры. — Всегда есть что-то… Шерлок улыбается, дотронувшись двумя пальцами до запястья Джона. *** Они не первый раз посещают вместе подобное заведение. И все без исключения эти вылазки были связаны с расследованиями. Правда, желания заявиться в такое место при других обстоятельствах у Джона так и не появилось, точнее наоборот. Всё, что можно сказать об обстановке вокруг, — бар как бар. Если бы не частично отталкивающая, частично футуристичная, а частично даже… хм… симпатичная публика внутри. Здесь есть барная стойка, столики, ярко-синие диванчики, обтянутые искусственной кожей, небольшая сцена для музыкантов и освещение, подвергаться воздействию которого Джон не рекомендовал бы пациенту с подозрением на эпилепсию. Едва переступив порог заведения, Шерлок начинает вести себя манерно, но справляется талантливо и даже со вкусом, не то что какой-нибудь актёр из шоу для домохозяек. Тем не менее наблюдать за этим всё-таки неприятно. Его обычный вызывающий стиль поведения не имеет ничего общего с тем, на что, похоже, придётся любоваться сегодня до утра. Изящно устроившись на табурете возле барной стойки, Шерлок плавно поводит плечом (в этот момент у видавшего виды военного врача волосы на голове пытаются встать дыбом) и выжидающе зыркает. — Что ты будешь? — не теряется Джон, усаживаясь рядом. — «Космополитен», — как ни в чём ни бывало сообщает Шерлок, демонстрируя еле различимые растянутые нотки в голосе. Да это уже… Спокойно… Главное — прямо сейчас не закрыть лицо обеими руками. Кажется, это единственная реакция, которая была бы адекватна происходящему. Вместо этого Джон кивает бармену. Себе он заказывает виски. В конце концов, это Дублин. Бармен. Это почти наверняка именно тот, кого они ищут. Непонятно, испанские корни или просто любит отдыхать на пляжах, но кожа у человека, забавляющегося с шейкером, до неприличия бронзового оттенка. Да и весь его облик — под стать сегодняшней ситуации. Что называется, мачо. Несмотря на то что Питер вынес непререкаемый вердикт о бисексуальности Джона, мало какие мужчины способны произвести на него впечатление. А вот такие не смогут сделать этого, даже если он вдруг каким-то образом окажется стопроцентно гомосексуальным. И почему они так нравятся многим девушкам… Получив коктейль, Шерлок стекает с барного стула, легонько увлекая за собой Джона в сторону свободного столика в дальнем углу. Значит, игра ещё не началась. — Кроме допроса бармена, у тебя есть какие-то планы? — сделав приличный глоток виски, Джон наклоняется вперёд, чтобы защитить свой вопрос от посторонних ушей. — В зависимости от результатов, — не выходя из отыгрываемой здесь роли, интимно мурлычет Шерлок. — Вероятнее всего, завтра прилетит Лилли и сходит со мной в свингер-клуб. Значит всё-таки тур по злачным местам… То есть? Лилли? — Лилли?! — Ты напрасно сердишься, Джон. Кто ещё? Молли попросим? — Все поймут, что с тобой проститутка. — Девяносто процентов клиентов таких заведений приходят туда с проститутками, Джон. — Да откуда ты знаешь! — Глупый вопрос. Тем более от тебя. Это достаточно легко заключить, хоть немного разбираясь в психологии.