Переосмысленное расследование

Джон обожает манеру Шерлока просыпаться. Они оба делают это довольно быстро. Только один по военной привычке моментально мобилизуется, оценивает окружающую обстановку на предмет скрытой угрозы и только потом окончательно приходит в себя. А второй просто открывает глаза — совершенно ясные — и оказывается самим собой без всякой предварительной работы. Джон даже иногда воображает, что Шерлок вообще не спит, а только для виду зажмуривается. И когда он дремал всего несколько минут, и когда он болел, и даже когда его беспамятство было вызвано воздействием каких-нибудь веществ, стоило Шерлоку очнуться — он немедленно превращался в пристальную проницательность. Он умеет задвигать эмоциональную сферу на задворки сознания, и это не имитация — Шерлок действительно делает это: плюнув на все физиологические процессы, протекающие в собственном организме, подчиняя их волей ради цели и каким-то как будто отдельным абстрактным разумом контролируя саму биохимию мозга. А опомнившись и вернувшись к обыденности, обнаруживает в себе ворох скомканных чувств и обрывков потребностей. И в этот момент он может поступить неадекватно… Мог поступить, раньше. Последние месяцы он просто приносит всё это Джону и своими ясными глазками наблюдает, как тот распутывает беспорядок, продирается сквозь прошитую парадоксами сеть самых обычных человеческих причин и позволяет их следствиям существовать вопреки сложному характеру обладателя уникального разума. А с некоторых пор он начал учиться разбираться с этим сам — и Джон не может налюбоваться успехами Шерлока на этом пути: тот иногда целый час без перерыва ни на миг не делается отстранённым от контакта. Есть ещё два человека, кроме Джона, которым доводилось это видеть. И оба они сейчас здесь, на Бейкер-стрит. Или всё-таки три. Наверняка ещё и Грег... К Майкрофту же отношение на самом деле и вовсе перевернулось, но Шерлок никогда не подаст виду, что на братском фронте что-то изменилось. Да и чёртов Холмс-старший будет так или иначе ломать комедию до конца времён. Питер (он здорово рисует — неудивительно для мыслящего трёхмерными синтаксическими конструкциями существа) даже набросал о них несколько картинок и подсовывал их Майкрофту по одной, неизменно вызывая в ответ один и тот же нежно-пренебрежительный изгиб губ. На каждом рисунке всё читается по жестам и намёкам на мимику. Джону больше всего нравится тот, на котором Шерлок стоит под дождём сложив руки за спиной, а Майкрофт трогает его за плечо, протягивая раскрытый зонтик. Холмс-старший хранит все эти картинки у себя в самой секретной папке на свете — во всяком случае, так уверяет Грег. А это как минимум означает, что не только Джону хотелось бы, чтобы дела и вправду обстояли именно так… Джон улыбается своим мыслям, лаская глазами нежимое тёплым утренним лучом лицо на соседней подушке, бледные плечи, очертания рёбер, высвободившихся из-под сползающего одеяла, и россыпь кудрей, в этом свете отливающих откровенно медным. Те, кто называет Шерлока брюнетом, действительно не способны ничего видеть. И вот его глаза открываются — чуть сощурившись от солнца и проявляясь смешеньем всех возможных светлых оттенков радужки. Шерлок сразу же говорит: — Помнишь дело о краже безобразных золотых серёжек у приятельницы миссис Хадсон? Джон разочарованно вздыхает: его сокровище явно намеревается с бешеной скоростью выпорхнуть из постели и ринуться вслед за какими-то новыми соображениями. — Которое ты раскрыл как раз во время истории с Мориарти? — Не совсем раскрыл. Я определил грабителя, но не нашёл серёжки. И не заметил главного: это не просто стихийная кража под кайфом. Он сутенёр. — Почему это? — Дочь Стивена Блейка — жертвы вчерашнего дела — судя по всему, проститутка. Поэтому вчера ночью я пообщался с Лилли — одной из моих осведомительниц. — Тоже?.. — Очевидно. И на ней были те самые серёжки. По её словам, бывший покровитель подарил. — Ну и что же, теперь ты решил стать борцом за нравственность и отлавливать сутенёров? — Разумеется нет. Шерлок умолкает и отключается от разговора, рассеянно придвигая Джона к себе и поглаживая его плечи. — У тебя есть пять минут, — наконец выдаёт он, откинув одеяло и демонстрируя своё обнажённое тело целиком. — Пока я не сбежал отсюда. Повторное приглашение не требуется — рассмеявшись, Джон давно отработанным способом заваливается сверху. Почти до самого конца процесса Шерлок просветлённо улыбается ему в ответ. *** Гений умчался в Ярд перерывать какую-то информацию — как понял Джон, искать нечто, связанное с тем грабителем, которого они пожалели отправить под суд: он вернул приятельнице миссис Хадсон тройную стоимость серёжек, якобы потерянных под воздействием кокаина. Очень похоже, что Шерлок намылился потом ещё и нанести визит этому злосчастному злоумышленнику широкого профиля. Но Джона с собой почему-то не взял. Мол, всё ерунда, это ненадолго — и, может быть, успеем сегодня сходить в кино. «Сходить в кино» — это что-то вроде шутки. Когда полгода назад охрана всё-таки выставила Шерлока с того фильма про маньяка на борту воздушного судна после нескольких ядовитых комментариев на весь зал и — особенно — дьявольского смеха (на моменте с невесомостью в самолёте), эта фраза стала в их дружеской компании фразеологизмом, означающим «отдохнуть в компании Шерлока». Причём самого героя легенды такое положение дел забавляет, как ни странно, больше всех. *** Провалявшись ещё часа полтора в постели между обрывками сна и клочками воспоминаний, Джон всё-таки решает выйти пообщаться с гостями. Они сидят на диване в обнимку и смотрят телевизор — новостной выпуск. Ну прямо среднестатистическая семейная пастораль… — Доброе утро, мистер и миссис Смит. — Доброе утро, Джон. Я не меняла фамилию, ты же знаешь. — В отличие от него. Если бы у вас всё было как полагается, ты стала бы миссис Помятый-октаэдр-торчащий-из-прорехи-в-деревенском-заборе. — Манеру ехидничать ты у своего ненаглядного перенял, а вот способность понимать высокоуровневые аллегории более развитой цивилизации вряд ли в состоянии позаимствовать… — Питер сползает в полулежачее положение, откинувшись спиной назад и опираясь ладонями о сиденье. — Джон, а? Когда ты уже скажешь ему, что про себя иначе как ненаглядным и не называешь? Вот же поганка… — Шерлок расследует исчезновение ребёнка? — поспешно интересуется Молли. — Нет… вроде бы. Какого ещё ребёнка? — Да вот, недавно сообщили. Девочка, 11 лет. Дочь преуспевающего адвоката. — Чёрт. Да, наверняка теперь он расследует исчезновение ребёнка. — Ну, разве это плохо? — Мне почему-то хотелось просто отдохнуть. Старею или… — Джон опускается рядом с Питером, принявшим уже несколько напряжённую позу в ожидании реакции на срыв покровов с чужой мыслительной деятельности. В конце концов доктор Смит решает продолжить нарываться — разоблачениями и в другой сфере: — Сними футболку. — Ч-что? — Можем попросить Молли выйти, если ты не испытываешь гордости за свой пресс, — он совершенно не в своей манере закатывает глаза. Кто тут у кого ещё понабрался… — Что ты задумал? — У тебя адски болит всё, что расположено выше второго грудного позвонка, так? Разве Шерлок этого не заметил? — Заметил, и даже довольно успешно помогал мне это пережить... Неуверенно поёрзав, Джон всё-таки обречённо стягивает разношенный трикотаж. — Встань. Ну ясно… Ухватив Джона одной рукой за затылок, а другой вцепившись ему в спину где-то между лопаток, Питер дёргает весь этот участок позвоночника так, что, кажется, ему угрожает немедленный разрыв. В общем, это почти не больно, только м… страшно. Джон пытается не дёрнуться. В конце концов, он на всё сам согласился, примерно представляя, что сейчас произойдёт. Не дёрнуться не удаётся. — Не шевелись, — сквозь зубы цедит доктор Смит. — Придётся сделать это ещё раз. Джон закрывает глаза и переживает эту процедуру снова — к счастью, на этот раз она приносит поистине волшебное облегчение. Он не меняет положения, зажмурившись и погрузившись в анализ своих ощущений, ещё какое-то время после того, как руки Питера оставляют позвоночник в покое. Достаточно долгое время. Потому что, разомкнув веки, Джон утыкается взглядом прямо в грудь Майкрофта, уголок рта и бровь которого с правой стороны многозначительно ползут вверх. — По всей вероятности, моего брата здесь нет, — замечает он, критически рассматривая обнажённый торс спонтанного пациента. Открывшая, видимо, ему дверь Молли молча ретируется в бывшую спальню Шерлока. — Доброе утро, мистер Холмс. Разве он не занят историей с пропавшей девочкой? — Питер быстро суёт в руки Джону футболку. — Не исключено, — визитёр разворачивается обратно к выходу, но резкий манёвр доктора Смита возвращает его в исходное положение. — Что случилось, Майкрофт? — спрашивает Джон, проскальзывая в рукава, пока Питер продолжает без видимого усилия удерживать Британское Правительство двумя пальцами за плечо. — Это мне пока неизвестно. Велики шансы, что ничего особенного, — отвечает, хмуро перехватывая рукоять зонтика. — Перестань, ты не прибежал бы сюда, если бы не почуял неладное. И тебе наплевать на шансы. Шерлок недоступен по всем каналам, так? Грег в твоей машине, так? Давай его сюда. Майкрофт вяло кивает головой в сторону двери, и Питер наконец прекращает его удерживать и убегает вниз за Лестрейдом. — Джон, я… — Холмс-старший просто демонстрирует несколько расширенную гамму намёков на эмоции, за мгновение на вид состарившись лет на десять. — Успокойся! — колючим шёпотом кидает в него Джон. И во всеуслышание добавляет: — Мистер Холмс, не хотите присоединиться к нам за завтраком? — Не откажусь, — артикулирует Майкрофт, а его лицо вступает вторым голосом: «Ты отвратителен мне вместе со своими мерзопакостными друзьями, гаденькой квартиркой и тошнотворными чаепитиями». *** Они действительно садятся вокруг стола — и все, кроме Майкрофта, механически жуют. — Как я понял, грабитель превратился в сутенёра… — начинает Джон. — Я даже этого не знал, — вздыхает Грег. — Только разрешил ему порыться в куче прошлогодних дел. — Значит, мы тут развернули чрезвычайный штаб из-за тревожности человека с паршивой интуицией? — Джон награждает Майкрофта испепеляющим взглядом. — Доктор Смит, вы способны вступить с Шерлоком в ментальную связь на расстоянии? — разворачивает разговор Холмс, очень достойно отразив атаку Джона ушатом сардонической микромимики. Положив локти на стол и упёршись большим пальцем в подбородок, Питер качает головой: — В случае Шерлока нужно его собственное желание эту связь поддерживать, к тому же значение имеет расстояние, количество людей рядом с ним и отсутствие других, как вы выражаетесь, телепатов, выполняющих ту же задачу. Пробую — пока не получается. — Телепатов? Если мне не изменяет память, вы у нас единственный. — Не совсем. Молли многое умеет. А Джон — пытается. И они оба сейчас засоряют мне эфир своими гхм… молитвами. — Ничего я не пытаюсь! — Джон, тебе уже много раз говорили: ты чудовищно громко думаешь. Помолчи хоть немного, боже мой! И ты, милая, пожалуйста, хорошо? Молли кивает, пролистывая новостную ленту на телефоне. И вдруг округляет глаза, разворачивая его к мужу: — Господи! Это же Хлоя!! Питер очень сильно меняется в лице и ледяным тоном поясняет для всех: — Крестница Джейкоба Уэбстера, дочь его однокурсника и лучшего друга.