vertigo

Элисон семь, ее кудри чернее нóчи, неуклонный упрек в глазах. я пытаюсь зачем-то помочь ей, и сжигаю себя дотла. вот ей девять, мы падаем в пропасть, (я ловила ее во ржи). ее волосы были растрёпаны и топили меня во лжи. я зову свою милую Элисон, ее кудри чернее угля в отражении нового месяца ослепляют сильней янтаря. Снова май, я держу её руки в своих и целую её в ладонь. мы с ней делим одну на двоих изнуряюще жгучую боль. ей семнадцать — я в черные волосы аккуратно вплетаю цветы. ей за двадцать — у нашего космоса на уме беспросветное «ты». мне не гладить ее коленей и не трогать ее волос. эта боль, что цветет сиренью, и по-детски щекочет нос разрастается гематомой разбивается как стекло. Элисон, милая Элисон, я забыла твое тепло.