Психопаспорт: Цветок зла

Цунемори побледнела так, что Когами ощутил холод внутри себя. Аканэ совсем не изменилась за эти годы - та же короткая стрижка, те же огромные, тревожные глаза на серьезном, но все равно почти детском лице. Только раньше Шинья никогда не видел у нее такого потухшего выражения. Нечто, что сияло внутри инспектора Цунемори, погасло, затравленное обществом. Словно это была не она, а неживая кукла, дрон со знакомым до боли лицом - обесцвеченным и ничего не выражающим, кроме страха. Шинья подумал - мог ли он промолчать? Не мог. Ведь Аме все равно пришел к тем же самым выводам, просто ждал его слов, проверяя свою теорию. И если бы сейчас Когами не назвал ее имя, возможно, ничего не случилось бы. Они еще раз проверили бы все улики, еще раз ничего бы не нашли... каратели продолжали бы погибать - от рук целого ряда инспекторов, чьи фамилии Шинья сохранил отдельным файлом. Как они себя называли? Эти люди, которые убивали убийц? Мстители Сивиллы? Или, может быть, грешники системы? Или... Когами вспомнил про Бодлера и его «Цветы зла». Те самые, цветы из тьмы, чьи хрупкие красивые бутоны пугают, лишенные любого аромата, кроме аромата тления и крови - мрачные цветы, они растут на вздувшихся трупах цивилизаций. - Конечно, будет проведено следствие, - продолжил Шинья механическим голосом, - но перед этим я скажу еще кое-что. Все за столом не спускали с него глаз. Сложив руки на груди, Когами стоял возле разделочной доски, на которой еще лежали остатки зелени. За его спиной, совсем рядом - приклеенные на магнитную ленту ножи. Гиноза придвинулся ближе к Аканэ - инстинктивное движение, попытка защитить, закрыть плечом, и Когами увидел в этом нечто большее, чем просто действия карателя, который привык заслонять собой своего инспектора. Даже Юкио отложил палочки, хотя мгновение назад потянулся ими к очередному лакомому кусочку на тарелке. - Я совершенно уверен в том, что инспектор Цунемори не сама пришла к этой идее. Идее о том, что нужно принимать решения, руководствуясь собственными суждениями, а не судом Сивиллы. Ее к этому подтолкнули. После того, как Тоганэ Сакуя, человек с самым высоким преступным индексом в истории, убил ее бабушку, а Сивилла закрыла на это глаза, психика инспектора Цунемори дала трещину. Да, Тоганэ понес наказание. Однако этого совершенно недостаточно, пока есть те, кто подобен ему во всем. И каждый день они убивают ни в чем не повинных людей, а Сивилла выдает на это разрешение. Есть, от чего свихнуться, если начать об этом думать. - Когами, заткнись! - Выкрикнул Гиноза. Он был еще бледнее, чем Аканэ и закрыл ее рукой, как будто Шинья уже достал доминатор и прицелился в нее. - Что ты такое говоришь? Аканэ не могла никого убить! - Я тоже так подумал. И тогда я понял, был тот, кто склонил ее на свою сторону. Когда я выстрелил в Макишиму Сего, он не умер. Бюро подобрало его и вылечило, не так ли, Цунемори? Ты сама, лично ухаживала за ним, потому что чувствовала себя виноватой в том, что с ним произошло. Несмотря на то, что Сего убил твою подругу, ты была одержима идеей схватить его живым и судить его. Но потом, когда ты увидела его раненым, не опасным, прикованным к постели, твои мысли о нем изменились. Он перестал казаться врагом всего человечества, так ведь? Просто очередной заблудший грешник, который еще может раскаяться и принести пользу обществу. Сначала я думал, что Юкио Аме дразнит меня. Играет, притворяясь Макишимой Сего. Что это такой адский эксперимент, но потом я случайно наткнулся на старые записи по одному делу. Мэй Хаяси, совсем юная девушка, которая прикончила своих врачей опасной бритвой. Незадолго до этого в реабилитационном центре проходили стажировку студенты-медики. Одним из них притворялся Макишима Сего, как я думал, и это он ответственен за тот инцидент - после их встреч преступный индекс Мэй окончательно повысился. Сего передал ей опасную бритву, которой она и убила врачей и себя. Доказать это было невозможно - никаких данных не осталось, записи с камер были стерты. Кроме одной - со старой камеры в парке возле больницы. Администрация была уверена, что она не работает, в общей сети регистрации не было. Но их сторож любил подглядывать за больными. Я достал запись, где Мэй разговаривает с темноволосым парнем - очень плохого качества, и было это много лет назад. Сегодня я нашел ее в своих вещах и посмотрел еще раз. Не потребовалось даже делать сравнительный анализ... В руке Юкио возник доминатор - отточенное, ловкое движение, но Когами не уступил ему - перекатился по полу, хватая доминатор Гинозы и наставил на Аме в ответ: - Ты, - процедил Когами, - не притворялся Макишимой, ты и есть он! «Преступный индекс ноль, спусковой механизм заблокирован» «Преступный индекс ноль, спусковой меха...» Электронный алый отблеск в синих глазах Юкио изменился на разрешающий зеленый. Сивилла, будь ты проклята! Почему ему все это позволено? - Ну валяй, Сего, - с усмешкой произнес Когами, приопуская доминатор, - я уже убил тебя один раз, может быть, стоит повторить? - Вы не арестуете ее, я не позволю! - Гиноза обходил стол, медленно - в металлической руке - незаметно взятый с магнитной ленты нож. - Ты не арестуешь ее, чертов психопат! Не верю своим глазам! Почему Сивилла помиловала тебя? - Нобучика, нет! - вскрикнула Аканэ. В обеих руках у нее светился доминатор, направленный на Гинозу. «Преступный индекс сто тридцать, применение силы разрешено. Активирован не смертельный режим, парализатор» По щекам инспектора Цунемори бежали слезы. Она нажала спуск, на долю секунды опередив Юкио. Аме перевел изменившийся доминатор с Когами на Гинозу и тоже выстрелил - смертельный режим, элиминатор. Нобучика закрылся механической рукой и ее разорвало на мелкие куски, а сам он свалился на пол без движения. Хвостик волос распустился, расплескиваясь по светлой плитке. Когами ощутил щекой короткую обжигающую боль и потом - теплую струйку, стекающую вниз со скулы. Один из осколков чуть не угодил ему в глаз. - Никому не двигаться, - произнес Юкио Аме, - Когами. Арестуй обоих, иначе я их пристрелю. Это приказ, - Аме усмехнулся и тут же быстро уклонился - Шинья швырнул в него бесполезным доминатором, а в следующую секунду перемахнул стол и схватил за руку с оружием, уводя дуло в потолок. Но Аме и не собирался стрелять, он как будто только этого и ждал - когда Когами сократит дистанцию, нападая. Они сцепились с самозабвенной яростью. Шинья ссадил костяшки об острую скулу Юкио, видя перед собой его настоящее лицо - лицо Макишимы Сего. Отбросил противника от себя, досадуя на то, что на кухне недостаточно места для маневра. Совсем не похоже на просторный тренировочный зал, но и так сойдет. - Да! Это и есть наша истинная природа! - выдохнул Макишима, ловя кулак Когами своими ладонями и блокируя. Его улыбка - оскал, глаза - ёкая, злого духа, предвкушающего кровавое пиршество. Даже когда они занимались сексом, у Юкио не было такого вдохновленного выражения. Тогда оно было порочным и томным, а сейчас - убийственным, злым, прекрасным. - И что если это - свет твоей души, ядерное сияние, плавящее металл и плоть, разрушительное и гибельное? Именно его я и хотел увидеть! В него я и был влюблен, - Когами вывернулся и парировал, едва успев спасти захрустевшее запястье. Больно! Макишима схватил его за волосы, разбивая его головой окно. Мир потерял резкость, вокруг зазвенело, а на губах появилось горячее и соленое. - Аканэ, он мне нужен живым, - как сквозь вату услышал Шинья, - возьми мой доминатор. - Да, Юкио-сэмпай, - прошептала девушка, стоя на коленях возле неподвижного Гинозы. Не может быть, думал Когами. Макишима-Юкио все еще держал его за волосы - небрежно и нежно, как любовник. Тонкую струйку крови, бегущую у Шиньи с разбитого виска, он слизал развратным движением языка. - Все-таки я ошибся, ты в такой плохой форме, - посетовал с усмешкой фальшивого сочувствия, - Когами-кун, а чье лицо теперь у твоих тренировочных дронов? - Прости, Когами... - Аканэ целилась болезненно долго, и выстрелила слишком аккуратно, чтобы сразу вырубить его. Юкио разжал пальцы, Когами свалился на пол - лицом к входной двери, и увидел, как Аме, вооружившись штурмовым доминатором, идет куда-то. Цунемори шла вслед за ним. Невнятно застонал Гиноза. А потом в соседней квартире, где были агенты из группы поддержки, раздались панические крики, выстрелы и отвратительные влажные, чавкающие и плескающиеся звуки. «Однажды, устав от войн и кровопролития, человеческое общество изобрело совершенную систему наказания преступников - Сивиллу, и передало ей контроль...»