***
Рей решила помириться с Кайло. После их ссоры, когда он смел ее с этажа, как сор, посыпав сверху ее же пеплом, прошло девять недель. Больше нарезать круги вокруг да около Рей не собиралась. За два месяца каких-либо попыток извинения ни с одной из сторон не поступало. Рей, как и раньше, стояла у двери и курила, забирая окурки в квартиру и выбрасывая их в пепельницу, Кайло как всегда проходил мимо, не замечая ее. Несмотря на немой взаимный бойкот и презрение, Рей стояла в коридоре у своей двери с непотаенным страхом, когда сосед шел мимо. Ее тихоня оказался жестоким человеком. Никто за всю жизнь не причинял ей столько боли. После падения на лестницу спина болела очень долго. Казалось, там постоянно кровоточит невидимая рана. На деле, это были просто синяки и сильные ушибы и сотрясение. Она боялась, как на такую картину отреагирует ее босс, но когда он увидел, он разозлился… не на нее. Когда он узнал кто это сделал, его гнев был рычаще-бессильный. Рей обиделась на Хакса. Она считала, что он захочет поставить ее соседа на место, чтобы он больше не посягал на ее тело. Но босс так не поступил. Он просто летал по президентскому номеру в шестизвездочном отеле, и срывал свой гнев на Рена, круша мир в четырех стенах со злостью цербера, который был в ошейнике, запертый в своей конуре и лаял в воздух. Рей никогда не видела своего босса таким расстроенным. На ее вопрос «вы как будто знакомы с ним?» он посмотрел на нее так, словно хотел выбросить из окна. «Богомерзкий гитарист посягнул на твои крылья! Которые Я создал!!!». Больше речи о Кайло Рене не было. Рей не любила загадки без ответов, и потому перестала гадать. Всей своей недодушою девушка боялась соседа после его Проступка. Девять недель после памятного события она прожила одним страхом, что подобное никогда больше не произойдет. Виноват был только Рен. И по прошествии пары месяцев он довел-таки ее до края, как и она его с сигаретными окурками. Рей обладала божественным терпением, но оно было конечно. И сегодня она дошла до края конца… Сейчас, подходя к двери в его квартиру, ее теория состояла в том, что избавиться от страха можно только поддавшись ему. Теория номер два: клин вышибают клином. Он бросил ей мусор в лицо. Она была намерена сделать то же самое, запрыгнув ему на шею… Сердце билось. Колени дрожали. Но решившись на свой Поступок, Рей отступать не собиралась. «Пусть он выиграл битву. Но тихую войну соседей выиграю я!». Рей привыкла всегда сама создавать свое будущее и настоящее, и ей было неприятно, что кто-то смеет так беспардонно вторгаться в ее мирный домашний досуг. Ее квартира была райским местечком, ее уютным гнездышком, где она могла расслабиться после работы. А немая зубастая акула, проплывающая каждый раз мимо, когда она курила в коридоре, вовсе не способствовала спокойному отдыху. Рей было плевать что думает о случившемся между ними Кайло. Ее будущее в ее руках, а не его, и она знает каким оно должно быть. Еще ни одно ее намерение не выходило ей боком, с тех пор, как она стала закатной бабочкой на закатном бульваре. Желание клиента — это непреложный закон. Желание босса тоже… за редким исключением. Желание Рей в ее собственном доме обсуждению не подвергалось. Она в своем раю будет жить так, как хочет. Поэтому перевоспитание соседа было в ее горячем животрепещущем интересе. Между ног она была уже готова принять его извинения. Немота в постели была чем-то новым для нее, а все новое всегда заводит. Вместо стонов одно только дыхание. Это, как заниматься любовью с ветром. А ведь не зря люди говорят: «ветер стонет». Те же краски, но из другой палитры. Рей была заинтригована. Она хотела лишить легкие Кайло их воздуха, чтобы он задыхался с ней от удовольствия. Босс учил ее развиваться и не стоять на месте в делах любовных. Всегда есть простор для фантазии, все зависит только от нее самой и от желания клиента. Если мужчины соглашались на ее эксперименты, работать становилось намного интереснее, чем по калифорнийскому стандарту качества… Она постучалась, и Он открыл. Кайло стоял в проеме двери, едва показываясь из него. Комнату она вообще не видела. Она смотрела на его лицо. А через секунду на его голое по пояс тело. Если бы Аполлон поменялся местами с Аресом и пошел вместо него на войну, его тело выглядело бы так же. Это тело было прекрасно. Но воевать оно не умело. Как и любое тело смертного. Рей знала, что тела даны людям для любви. Потому тело перед ней и не уберегло себя от острых пуль, горсти порезов, вековых царапин и монументальных ожогов на своей бледной коже. Всего было понемногу. Созвездия вечных травм. Мало, учитывая масштаб полотна. Много, учитывая масштаб жизни. Второй раз за свое долгое трехлетнее существование Рей постигла странную противоестественную истину, что шрамы украшают мужчину. Первый раз она узнала об этом, когда она начала проходить теорию и практику любви со своим единственным учителем. Рей пробрала обжигающе-ледяная мурашка. Тело, стоящее перед ней, было нарисовано той же кровавой кистью, что и тело Хакса. Оно было зеркалом его тела. Казалось, что оба мужчины прошли одну и ту же войну, и нанесли друг другу одни и те же раны. В мистику Рей не верила, как и в то, что у ее глаз и рук плохая память. Каждая почетная звезда Кайло Рена была зеркально-математически сходной со звездами на полотне кожи Арми Хакса. Будто они бились друг с другом, и когда давали сдачи, специально целили в то же место, куда противник нанес удар, и именно тем же способом: пуля, нож, огонь. Рей не верила в мистику. Поэтому ей пришлось поверить в свою плохую память. «Боже, кажется я ослепла от желания!» Рей посмотрела на цепь, висящую на шее и груди парня. На ней висели две наковальни его прошлой жизни. У Хакса таких она ни разу не видела. Медальоны смерти были сделаны из легкого металла и весили целые тонны. Кайло держал их могучими плечами, не прогибаясь под их тяжестью. — Так ты военный! — сказала Рей. Страх парадоксально отступал. Она понимала, что этот гитарист намного сильнее и страшнее, чем он ей продемонстрировал, но боязнь перед ним уходила. Акула перед ней была сытой и спокойной. Ее черные глаза смотрели в ответ тихо и без зла. Кайло покачал головой и сказал губами: — Нет. — Нет?! — Рей замешкалась, вздернув брови. Он кивнул на черный гитарный кейс на полу возле стенки и собственно сам инструмент, стоящий рядом. — А… Ну, да. Прости, я слегка туплю, — ответила она. — Я хотела сказать бывший военный. Кайло дернул головой, говоря: «Забей, я так и понял». Рей тяжело дышала. Она хотела заставить это тело пройти войну еще раз. Чтобы навсегда окончить войну соседей, ей придется повоевать с ним в кровати. Рей изнывала от желания, понимая, что она позволит ему победить ее. А потом выйдет из этой комнаты нагой гордой Артемидой, одним махом выигравшей все будущие сражения. Кайло не прогонял со своей территории и не приглашал ее войти. Рей была только рада: «Он ждет моего хода»… Собираться духом ей не потребовалось, пошлость в ее теле была всепожирающей. Эрогенной зоной стал каждый волосок на ее коже. Она знала, что доведет Кайло до такого же состояния, и она начала свое наступление с выстрела легкой артиллерии. Ядром была она сама. Пошлым движением крыла она распахнула врата его комнаты. Позади был такой же ад, как и в ее раю. Рей хлестким движением руки захлопнула дверь в мрачную комнату. Кайло слегка отошел от двери, когда она вошла. Он пропустил ее внутрь обители, хотя она зашла без приглашения. Рей видела, что он смирился с неизбежной участью. Он будет любить шлюху. Ей давно стало плевать на его мысли, как и на мысли простых смертных людишек, которые не были и никогда не будут ее клиентами. Она видела, что это тело ее не отвергнет. Лицо было смиренно-желающим. Рей заранее видела все его карты на руках, и что он проиграет ей партию при любом раскладе. Он живет совсем один. Он мужчина. Которому нужна женщина. Что бы ни творилось под лохматой черной головой, природу нельзя было победить. Всякий кто так думает, неизбежно проиграет. Рей не хотела залезть в голову Кайло. Чтобы узнать все наверняка, ей всего-то надо пролететь расстояние от пупка на три ладони южнее. Все ответы лежали или уже стояли там… Рей задрала короткую юбку и без разбега запрыгнула на тело, атаковав его. «Ты же военный. Значит, любишь жестко и резко. Я тоже!». Кайло подхватил ее по инерции. Руки уже желали кожу существа в его руках, просто дотронувшись до нее. Рей знала, что с ней всегда так. Мужчины желали ее с первого касания… Едва их глаза касались ее лица. Касание их пальцев ее кожи было вторым по счету… Впившись губами в его губы, Рей первым делом изучила неизведанную территорию: к ее радости источником немоты был не язык, так как он был в наличии, а акульих зубов был всего один ряд и они были не острые. Рей не видела ничего вокруг, ее мозг ухватил только радиоактивный запах, напоминающий пары ее собственного рая. Только химический состав здесь был другой. Рей не знала чужую химию, и предпочла смешать любовь двух тел в единый коктейль. Она слезла с рук и повалила тело на кровать, садясь бедрами к бедрам… Скай думала, что занимается сексом со своим пока непостоянным клиентом, живущим по соседству. Хакс узнает, посмеется, и обрадуется, что свершилось. Досуг его любимой отныне обещал стать куда разнообразнее… Рей думала, что она трахается с Кайло. Ей было тревожно: босс подозревает ее в том, чего нет. Отдать ему деньги не глядя в глаза не получится. Кайло был плохим соседом, хорошим человеком и ужасным клиентом… Ангел думал, что занимается любовью с Дьяволом. Божья кара нависла над его спиною. Дьявольская лежала под ним. «Творец все равно не узнает об этом грешке. А значит и замаливать ничего не придется»… Мысли лишь одного существа были верными… Это были мысли…***
Рей разглядывала два одинаковых жетона на груди спящего Кайло. SEAL. Морской котик. «Как мило. Значит с рыбкой и акулой я почти угадала», — умильнулась она вмятому слову на тонком куске металла. «В каких же морях ты плавал, Кайло, что тебя так погрызли убийцы-пираньи?»… Рей погладила созвездия травм. В пылу любви она расцарапала некоторые звезды и туманности до крови. Она видела, что Кайло не было больно. Она очень ласково лакала его кровь языком. Ее слюна была целебной. Рей жутко устала… …После самого ужасного секса в ее жизни. Она была безмерно разочарована. Фантазия Рена в постели была равна нулю. Член в вагине. Все. Точка. Рей было отторгающе непривычно. Парень спал, как младенец, а значит это был отличный секс для него. Для Рей он был примитивный, скучный, долгий, пресный, сухой, пассивный, надоедливый, холодный… В скудной фантазии парня она была безумно разочарована. Она столько себе представляла что может сделать с телом искалеченного Аполлона, и что он может сделать с ее телом огненной Афродиты. Но ничего из этого не сбылось. Привычка уважать желания клиентов давно въелась под кожу, так что пришлось потерпеть пытку. От минета он отказался, от анала тоже. Ее нижние губы перед его лицом тоже не стали для него дорогим подарком. В комнате стоял запах нелюбви, он был омерзительным. Даже в самом захудалом мотеле пахло бы лучше после ее рабочего процесса. Цепь разочарования тянулась бесконечно. Такие клиенты были настоящей пыткой для Рей. Она умела играть все симфонии любви на всех музыкальных инструментах, а от нее спрашивали только собачий вальс на двух октавах. Это было оскорбительно и унизительно. Принижение сексилекта и образования, полученного в лучшем университете Калифорнии — на Сансете. Если сосед так трахается постоянно, то Рей не заинтересована в том, чтобы он стал ее постоянным клиентом. Это станет одной ночью из миллиона ночей в отелях, мотелях, домах и квартирах сотен мужчин, с которыми она была. Все что было для Рей особенным в том теле, что мирно спало на своей кровати, — оно было ее соседом. Точка. Они познакомились с ним сначала глазами, потом ушами, потом снова глазами, потом жесткими руками и больной спиной, а сейчас на ощупь… Теперь они знали друг о друге все. Рей услышала как в ее сумочке запел телефон. Она встала с кровати и голышом подошла к двери, у которой валялась сумочка. Рей достала телефон. Звонил ее босс. Время шло к полуночи, она опоздала на работу на два часа. Рей оглянулась на человека на кровати. Он крепко спал. Девушка вышла за дверь, одетая в одну только кожу, и тихо прикрыла ее. — Ты не пришла на работу. — Но я работала. — Да? И с кем ты была? Дэмерон? — Нет. С моим соседом. Пауза. — Он тебе заплатил? — Да. — Сколько? — Как обычно. — Привези мне деньги. Сейчас. Звонок оборвался. У Рей не было сотни долларов. Она зашла обратно в комнату Рена и огляделась. Бумажник лежал на столе, но она не была уверена, что он обладает нужной суммой. Рей подошла и открыла его. Одна двадцатка. «Дьявол! Где у него может быть заначка? Да и есть ли она у человека, который живет в аквариуме, где вместо воды плавает мусор?». Узнать Рей могла только спросив у Кайло. Рей села на кровать и положила ладонь на грудь мужчине. Он проснулся. И через три секунды Рей оказалась лежащей на спине на полу с задушенным горлом и заломанным до предела запястьем. Рей услышала собственный голос, кричащий ей в ухо: «Он бывший военный, идиотка, который живет один! И судя по его виду годами! Чего еще ты ожидала, кладя вот так просто ему ладонь на грудь?! Скажи, чтоб отпустил ее, мне больно!» Но Рей не могла сказать. Она держала крупную волосатую руку за предплечье, пока ее ладонь сжимала ей горло. Она смотрела в глаза, которые видела впервые в жизни, из ее собственных по вискам потекли слезы, выжатые из головы точно сок из спелого фрукта. Рука и Глаза исчезли, отходя от нее на пару метров. Рей закашлялась. Когда боль отступила, она склонила голову в сторону Рена. — Прости, — сказали его губы. Она не винила его. У них обоих профдеформация была мама не горюй. Рей встала и, погладив горло, стала разминать запястье. Кажется, останутся синяки. — Ты прости. Я могла догадаться, что… нельзя тебя так будить. Я бы и не стала. Но мне звонил босс, ему нужны деньги. Я давно должна была быть на работе. Он знает, что я была с тобой. Рей видела, что Кайло смотрит на нее со странным пресным видом. Он подошел к столу и взял бумагу и ручку. Оторвав клочок, он отдал его в руки Рей, и она опустила глаза: «Денег не будет. Ни сейчас, ни после». — Почему? — она в шоке бросила записку на пол. «Ты ведь не думал, что будешь любить шлюху за бесплатно? Всякая любовь стоит денег». Он вздохнул и посмотрел в потолок, словно обращался к нему с каким-то вопросом. — Что? Напиши, — Рей не понимала, почему он отказывает ей в оплате. Она делала только то, что он хотел от нее, понимала и принимала все его пожелания и строго следовала им. Она ничем не заслужила такого плевка в лицо. Она всегда работала, вкладывая душу, отдавая себя полностью и без остатка. Процесс любви был ее естеством, против которого она пошла этим вечером, исполняя волю примитивного существа перед ней… Кайло стоял на месте. Рей видела, что брать ручку в руки он больше не хотел. Из его глаз лилась поэма на незнакомом ей языке. Он оглядел свою обитель, что-то выискивая. Мужчина взял в руку гитару, стоящую возле закрытого кейса и Рей почувствовала грубо-нежный захват на своей кисти. Держа в руке гитару, он повел ее за собой в ванную комнату. Помещение было тесное. Рей почувствовала, как ее развернули за плечи и она увидела свое отражение в зеркале на стене. Кайло, стоящий за ее плечом, поднял за гриф гитару перед собой. — Что за цирк? Я не умею играть на гитаре. Ты о чем? Он встряхнул рукой с гитарой, настойчивым взглядом спрашивая: «Что ты видишь?» — Ну, обычная гитара, и?.. Музыкальный инструмент… Кайло кивнул. И слегка хлопнул Рей по плечу, прося перевести взгляд на себя. — Ну, да, — поняла, наконец, Рей всю соль его метафоры, — это два инструмента в твоих руках. Так в чем же проблема? Почему ты не хочешь платить? Лицо Кайло за ее плечом отрицательно покачало головой и недвусмысленным печальным взглядом посмотрело на нее. Такое искреннее разочарование в ней Рей видела прежде только на лице своего Бога, когда она его расстраивала до глубины его благостного сердца. Рей поняла мысль и разочарование в черных грустных глазах: «Нет. То, что находится в моих руках — это не одно и то же. Это абсолютно разное. Это — девушка. А это — инструмент». Рей буквально слышала голос. Тот самый, каким он поздоровался с ней, когда она лежала полумертвой рыбой на кровати. Рей стало больно в глазах. Она отвернулась от зеркала и посмотрела в карие глаза, стоящие над ней. — Ошибаешься. Мы одно и то же. Он продолжал глядеть на нее взглядом разочарованного Бога. Рей боролась с тем, чтобы не дернуть плечами и стряхнуть все мурашки с кожи. Неведомое прежде чувство остро щекотало ей волосы на коже. Это было невыносимо. Она смотрела в карие глаза, возвышающиеся над ней не в силу высокого роста человека. В этих глазах была другая высота. И другой рост. Он был незрим. Рей не знала ему названия, но ощущала его величие и тяжесть, давившие на нее, словно чугунный поршень. Она видела: Кайло принял печальную правду: шлюха есть шлюха. Рас.продажный инструмент. Рей почувствовала, как внутренности переворачиваются, когда Кайло вышвырнул ее спокойным резким кивком головы за дверь. Девушка вылетела из обители, сломя голову, думая о том, что лучше бы ненавистный сосед снова сбросил ее с лестницы… Скай шла понурив голову и вытирала слезы со щек, продирая влагу кожи из глаз ногтями. Ей впервые в жизни отказал мужчина. Она чувствовала себя шлюхой, которую выставили за дверь, проводив под локоть, и кинули на пол, сказав, что она ни на что не годная девка. Ангел грустил и молча плакал. Он только что летал в незнакомой обители. В ней было адски неуютно. Рей шла с прямой поднятой головой и гордой осанкой, наслаждаясь нежной тягостной истомой, незнакомой ей ранее сладостной пыткой — быть отвергнутой женщиной… Одному существу было больнее других. Имя ему было…