Закрытая зона: Лекарство против страха

      — Джемин? — удивленно посмотрел на сына Тэён. — Ты почему не спишь? Ты…       — Нет, нет, нет, — замотал головой младший. — Поругать сможешь потом, сейчас мне хотелось бы получить ответы на вопросы. А у меня их скопилось не мало.       — Может, отложим разговор до утра? — заметил Сычен, сделав шаг к двери.       — Стоять! — хором выкрикнули папа и сын.       — Ты должен нам объяснения, — сказал Тэён, глядя на слегка поникшего друга.       — Мне тоже интересно, — закивал На. — Когда я спрашивал тебя о связи между Драконом и Змеёй, ты уже знал…       — Да нет же, — отмахнулся Сычен, понимая что просто так ему не отвязаться. — Я его сегодня в первый раз увидел. Я растерялся, я… Я сбежал.       — Так, а вот с этого момента поподробнее, — хмыкнул Ли, взяв друга под руку и направляясь в сторону гостиной. — Сынок, приготовь-ка нам кофе, чувствую, разговор будет долгим.       — Только вы без меня не секретничайте, — бросил Джемин, направляясь на кухню, чтобы включить чайник. — У меня тоже есть, что вам рассказать.       — Юный натуралист, — фыркнул Дун.       — Я все слышу, — отозвался с кухни младший.       — Да подумаешь, — выдохнул Сычен. Он сам понимал, что ему нужно было поделиться с кем-то. Ураган, творившийся в душе, не собирался утихать. Он снова вспомнил огромного красивого дракона, что смотрел на него с груди незнакомого, но в тоже время такого родного человека.       Омега вспомнил лисьи глаза и хитрую улыбку, что за миг могла стать солнечной, даря окружающим тепло. Ренджун не походил на тех монстров, о которых когда-то слышал Дун. Папа рассказывал о клане Дракона. Когда-то они тесно сотрудничали между собой, но что-то пошло не так, а теперь… Теперь Дракон снова прикрывается именем Сейсен? Джемин не зря подозревал старшего, Сычен знал намного больше, чем рассказывал, но он боялся, что правдой может подвергнуть мальчишку опасности. Тот мог влезть туда, куда не следовало и пострадать так же, как и его отец.       Теплая рука опустилась на плечо, Сычен грустно улыбнулся Тэёну, что поддерживающее приобнял его.       — Всё так плохо? — спросил Ли, потрепав Дуна по тёмной макушке. В объятиях старшего было так уютно, вспомнились те ночи, в которые он крепко обнимал дрожащего друга, и вот настал момент, когда поддержка нужна ему.       — Ну, даже не знаю, — хмыкнул Дун. — Наше положение и так сейчас оставляет желать лучшего, а тут Ренджун…       — Это твой альфа? — спросил, появившийся Джемин. Он держал в руках поднос с дымящимся кофе. Сычен забрал чашку и кивнул, грустно улыбнувшись младшему.       — Да, мы встретились случайно сегодня в клубе Лукаса. Это мой брат, — ответил омега на вопросительный взгляд На. — Он придумал себе этот псевдоним, когда они с отцом отправили нас в безопасное место, а сами остались бороться с последствиями того, что творила «воскресшая» Сейсен. Юкхей во всем слушался отца и полностью погрузился в миссию, которая сегодня завела нас в тупик. Брат совсем сдал, он винит себя во многом, но не понимает, что иногда причиной несчастий может быть простая человеческая глупость.       — Или гордость, — кивнул Тэён, вспоминая своего мужа, ни за что не захотевшего работать с людьми, что имели хоть какое-то отношение к преступному миру.       — Да, — кивнул Сычен, сделав глоток крепкого кофе. — Так вот, когда Джехён забрал тебя к министру на соседней улице я заметил силуэт. Юкхей выглядел не лучшим образом. Я знал, где он пропадает вечерами, поэтому отправился за ним. Он уже успел изрядно напиться, мы разговорились, он поведал мне историю своей большой любви и страшном предательстве. Он поведал мне о мальчике, что все это время жил в приюте, имея пусть небольшую, но семью. Знай я тогда, что у меня есть племянник, я сделал бы все возможное, чтобы взять опеку на себя, раз Лукас был не в состоянии. Он… Он был ранен, а потом… Потом решил, что ребёнку не дело жить с тем, в чьем сердце живёт желание отомстить. Тогда же он поведал мне, что нашел истинного, и что не хочет портить ему жизнь. Мы долго разговаривали, а потом я увидел в толпе трёх подростков, что пытались флиртовать с уже изрядно подвыпившим Чону. Я узнал одного из них. Это был сын Кибома, друга и вдохновителя Юкхея. Странный был тип и погиб нелепо, подставился под пули, защищая человека, что направо и налево кричал об уничтожении всего, что связано с Сейсен. Но не в этом суть. Джено был в клубе, а с ними — друзья. Юкхей лишь хмыкнул, представив мне своего сына. Джисон был отдаленно похож на брата, а в груди что-то сжималось от тоски. Я предложил спуститься к ним. Брат упомянул о том, что эти трое студенты Академии, где мне предстоит работать, но в тот момент почему-то было все равно. Меня тянуло туда. И я понял почему, только когда оказался в паре шагов от мальчишек. Я почувствовал аромат, что лишил меня возможности здраво мыслить. Лукас и Джисон о чем-то говорили, а я смотрел на человека, что тоже слегка завис, глядя на меня с изумлением, растерянностью и зарождающейся нежностью. Мы много танцевали, просто, молча, разглядывая друг друга. Я терялся, ведь по сути передо мной был подросток, но от него исходила такая сила и уверенность, что хотелось подчиниться. Когда мы вернулись к друзьям, Лукас сорвался в больницу к Донхёку, а я остался один на один со своими желаниями. Чтобы хоть как-то отвлечься, я предложил довезти их до Академии. Чону уже изрядно набрался, поэтому Джено с Джисоном практически несли его на себе, а в машине он и вовсе отключился. Признаюсь честно, общаться с этими мальчишками было интересно, каждый из них жил по своим принципам и отстаивал свои интересы. Они были молоды, но уже умели кусаться, и я понимал, почему Лукас видел в них будущее. Они смогли бы побороться. Около Академии Джено и Джисон покинули нас. Мы с Джуном смотрели друг на друга. Никто не смел начать разговор первым, а потом…       Сычен почувствовал, как щеки начинают краснеть, но он должен был довести свой рассказ до конца.       — А потом в голове словно помутнело. Мы целовались, мне хотелось быть ближе. Он убеждал меня в том, что у нас ещё всё будет. Руки тянулись к рубашке, а взгляд зацепился за узор на груди. Когда я увидел Дракона, то опешил. Я испугался, а он… В его глазах я увидел грусть, но он быстро взял себя в руки, усмехнувшись. Он видел, как мне было страшно, я попытался убежать… Но понимал, что в этом человеке я потерялся навсегда, вот только репутация Дракона внушала мне страх. Папа рассказывал, что клан Дракона — это великая сила. Чем больше была татуировка у члена клана, тем главнее он был. Приказы такого человека выполнялись беспрекословно. Говорили, что у лидера клана Дракон занимает всю грудь. Именно это я и увидел сегодня. Я увидел человека, которого существовать просто не должно было, человека, чье присутствие рядом автоматически делает тебя мишенью, человека, что по данным полиции погиб почти шесть лет назад. Я проклинал этот мир за то, что история повторяется, что Дракон и Змея снова возвращаются к своим истокам.       — А вот с этого поподробнее, кажется, я уже однажды задавал тебе этот вопрос, а ты рассказал мне о бедном омежке, которого хочет сломить собственный отец, — усмехнулся Джемин.       — Прости, но тебе нельзя было лезть в это дело. Ты был слишком мал, а связи Сейсен и Дракона пережили не одно поколение. Я боялся, что ты со своим энтузиазмом влезешь туда, куда не следует. Однажды же ты почти не попался.       Джемин растерялся, а Тэён вскинул на друга напуганный взгляд.       — Ты думаешь, что в тот момент, когда ты воровал из кабинета Минхо его наработки, тебе просто повезло? — усмехнулся Сычен. — Кабинет просто так был открыт, а вокруг никого не оказалось? Это было бы слишком просто, не правда ли? Проникнуть в полицейский участок и выкрасть то, о чем грезил сам Енмин дано не каждому, но ведь не у каждого за спиной стоят двое профессиональных убийц.       — Что ты имеешь ввиду? — спросил Тэён, глядя то на мрачного друга, то на бледного сына. — Джемин, ты…       — Я не хотел ничего плохого. Я видел, как отец работал с этой папкой дома, и поэтому решил, что все его разработки должны принадлежать нам. Я видел, как тебе было плохо, а еще я слышал, как шептались за спиной, снова и снова повторяя, что от отца избавились за связь с террористами. Власть уже не казалась мне такой справедливой, поэтому я…       Джемин сглотнул, а Тэён взял сына за руку, понимая, как все это время было тяжело его мальчику, а он почему-то не замечал, что сын нуждается в его помощи. Он снова и снова просил о расследовании предателей, а должен бы сразу понять, что ищет помощь совсем не там.       — Я вёл собственное расследование. Я много времени проводил с отцом на работе. Он забирал меня после школы, когда ты был на дежурстве, и мы сидели у него в кабинете. Я делал уроки, а он строил свои теории. Я знал в участке всё до мелочей, поэтому пробраться туда мне не составило труда. Пока следователи спорили о том, кто поведает прессе о выводах расследования, я пробрался в опечатанный кабинет. Мой небольшой рост позволил проникнуть туда, не нарушив печать. Миниатюрность тогда пошла мне на руку.       — Это теперь ты вымахал, как каланча, а тогда, действительно, был почти незаметным. Но Джехёна чуть удар не хватил, когда он увидел тебя у полицейского участка, — заметил Сычен. — Это ж надо было провернуть такое дело в двенадцать лет. Помню, с каким восхищением Лукас рассказывал о твоих маневрах. Он любит детей, а умными детьми вообще восхищается. Ты тогда впечатлил их, хотя и пришлось им попотеть, прикрывая твою задницу. Когда брат позвонил и попросил узнать, что ты забрал в кабинете отца, я опешил, ведь думал, что все это время ты был в школе. Только серьёзный голос Юкхея немного отрезвил. Я видел, как ты вернулся домой, прижимая к себе какую-то папку, видел, как ты дрожал. Осознание произошедшего пришло позже?       — Да, пыл пропал, а с ним и уверенность в себе, — усмехнулся Джемин. — Только оказавшись около дома, я начал осознавать то, чем могло закончиться мое приключение.       — Бестолочь! — прижал сына к себе Тэён. — Почему ты ничего не сказал?!       — Тебе и так было тяжело, а тут еще я со своим желанием добиться справедливости, — ответил Джемин, уткнувшись в грудь папы, что обнял его крепче. — Я хотел, чтобы имя отца больше никогда не становилось причиной грязных сплетен. Он пытался добиться справедливости. Как мог пытался. Он спас ребенка от неминуемой гибели.       — Для нас это тоже стало шоком, — ответил Сычен. — Лукас сказал, что Минхо привёз мальчишку, который потом бесследно исчез. Он не видел лица ребёнка. Фото с аэропорта были размытыми, и мальчик стоял спиной. Все мы знали, что Минхо не делал ничего просто так, а потом… Потом его не стало, и следы мальчика вообще невозможно было найти. Ниточка снова потерялась.       — Так что же было в той папке такого важного, что ты так рисковал, малыш? — спросил Тэён, глядя в глаза младшего.       — Сейчас, — подскочил Джемин и рванул в свою комнату.       — У тебя замечательный сын. Он никогда не сдавался, а я… Я просто испугался, что своим расследованием он навлечет на себя беду, поэтому и молчал. Но думаю, пришла пора рассказать все, открыться друг перед другом. Когда я сказал Лукасу, что нашел Дракона, что это Ренджун, брат сперва долго молчал, а потом сказал то, что ещё на долгие годы останется в моей памяти.       — Тебе повезло, — хмыкнул брат в трубку. — Давно Создатель не баловал нас. Старейшины говорили, что это честь стать истинным для Дракона, и пусть это всего лишь стереотипы старшего поколения, но они знают больше нашего, ведь так? В прошлый раз союз двух влюбленных остановил кровопролитие, и сейчас, видя, как снова два клана вот-вот готовы объединиться в один, хочется верить в светлое будущее. Дракон — сила, Змея — мудрость. Дракон — тело, Змея — голова, и все было идеально пока Змея не пошла против Дракона, а Дракон не разрушил столько лет создаваемый мир. Тебе ли не знать этой легенды, папа часто рассказывал её в качестве сказки на ночь.       — Но сейчас мы живём в другом мире, — заметил я.       — Мир может и другой, — ответил Юкхей. — А вот люди те же и владеют ими те же низменные чувства и жажда власти. Ты стал хранителем сердца очень благородного человека. Так будь добр, выполни свою миссию на отлично.       Он бросил трубку, а я еще долго думал о том, как древние легенды могут быть связаны с тем, что происходит сейчас в мире? Причём здесь мы с Ренджуном, а ещё больше меня заинтересовало, как отнести ко всему сказанному «Лекарство против страха».       — Все очень просто, — ответил, появившийся в дверях Джемин. — Мне не хватало всего несколько фактов. Я не верил в свои догадки, но ты так любезно мне предоставил доказательства того, что не зря столько лет корпел над старыми газетами и выложенными в сеть подробностями прошлого пришествия Сейсен. Ким Минсу никакого отношения к Сейсен никогда не имел, ему просто понравилась легенда, которую рассказал муж одного из его коллег по институту. Когда в его голову пришел план мести, легенда Сейсен всплыла в его голове. И, одержимый ненавистью, он связал свои действия со «священной войной», что вела когда-то эта организация. Он поселил в сердцах населения страх, а ведь когда-то Змея, как и Дракон, была символом справедливости. С каждым годом прошлое Сейсен обрастает новыми фантазиями напуганного населения. И только два человека, по сути, знают что такое на самом деле Сейсен и что их связывает с Драконом.       Сычен хмыкнул, а этот мальчишка, действительно, пошёл в отца. Омега и не догадывался, что Джемину удастся подобраться так близко. Да, он был полностью прав и война, которую начал когда-то Лидер — Ким Менсу к истинной Сейсен не имела никакого отношения, но старейшины сперва закрыли на это глаза, а потом… Потом из тех, кто помнил, не осталось никого. Сейчас история повторялась. Енмин так же позорно прикрывался чужим именем, даже не подозревая, какая кара его может ждать.       — Ну и? — спросил Джемин, разложив на столе рисунки и вырезки из старых газет. — Что ты нам скажешь?       — Знаешь, я не так хорош в истории, — хмыкнул Дун, а потом выгреб из разложенных на столе бумаг старинную карту. Точнее ее копию, которую, Минхо, видимо, удалось достать с огромным трудом. — Всем нам известно, как рождалась Корея, как делились территории, как один народ воевал между собой, да до сих пор воюет. А тогда, когда всё это началось, наша нация была сильна и едина, вот только без надлежащих мирных договоров любой крупный сосед, да и не только крупный, мог позарится на наши территории. В то время в Китае уже была сильна власть Дракона, лидер клана стоял за спиной правившего тогда подростка и нашептывал ему всякие гадости. Все знали, что задобрив Дракона получат верного союзника на долгие годы, но как это сделать никто не знал, ведь у него, казалось, было всё. Отправились правители наши к старейшинам, что жили высоко в горах. Ходили слухи, что они общались с Богами и могли помочь решить эту проблему. Путь в монастырь был не лёгким, на дороге то и дело возникали препятствие, в виде огромных змей, что тогда целыми выводками обитали среди дикого леса. Именно оттуда и пошла легенда о том, что тайны Сейсен охраняют змеи.       — Община носила это имя? — спросил Тэён.       — Да, — кивнул Сычэн. — Это место было похоже на поселение. Туда приходили люди, уставшие от войны. Старейшины проповедовали истинные отношения, волю создателя и недолюбливали бет, считая их появление происками сатаны.       Джемин хмыкнул, Дун пожал плечами — люди в древности были слишком суеверны.       — Ну так вот, — продолжил Сычэн. — Пришли правители к воротам монастыря, встретил их суровый Лидер. Даже слушать не стал он путников, велев им убираться. Возмутился правитель, но был при нем хитрый министр, что шепнул о том, что скоро этот выскочка сам приползет к нему и попросит о помощи. Согласился правитель и вернулся домой, а в это время его министр нарядившись в тряпки и закинув на плечо мешок пошел в сторону обители Сейсен. Приняли там нищего, обогрели, накормили, а он молча осматривался, замечая сильных альф и прекрасных омег, что обитали в поселении.       — В чём секрет этой красоты? — удивлялся министр, став приближённым к Лидеру.       — В чистоте крови, — ответил Лидер. — Создатель благословил нас. Мы строго соблюдаем его обеты, не смешиваем кровь с дьявольским отродьем, живём, воспевая древние законы.       — И всё? — с сомнением спросил министр. — Так почему же вы прогнали делегацию правителя. Он ведь тоже борется за мир? Я видел…       — Он отнесся непочтительно к нашей святыне. Он убивал тех, кому должен был поклониться. Я не хочу слушать человека, на чьих руках кровь моих слуг?       — Но змеи…       — Если его порывы чисты, змеи пропустят его к воротам.       Вечером того же дня министр отправил весточку во дворец. Поведал он о красоте местного населения и об условиях Лидера. Разгневался правитель. Он был слишком горд, чтобы кланяться перед змеями. Он владыка этих земель и никакой отшельник не имеет права диктовать ему условия. Родилась мысль в голове. Он написал министру о своем плане, на что тот тут же прислал ответ, что непременно поможет. На следующий день делегация отправилась к правителю соседней страны.       — Кажется, мы все уже обговорили, — возмутился китаец. На вид ему было не больше восемнадцати, но выглядел он важно и старался смотреть сурово. За его спиной грозным взглядом осматривал присутствующих Дракон. — Вы должны отдать нам свои территории и склонить передо мной головы. Не хотите мирным путём, начнется война.       — К чему нам воевать? — спросил кореец. — Мы ведь можем и договориться. Я могу дать вам то, чего нет у вас, а вы взамен даруете свободу моему государству.       Мальчишка усмехнулся, а Дракон прислушался.       — Я прощу вам вашу дерзость, потому что мне стало интересно, что же сподвигло вас на неё. Вы считаете, что у меня может чего-то не быть?       — Вам нужна вторая половинка, — хитро улыбнулся кореец. — Вам нужна опора. Народ будет доверять вам больше, если вы покажете себя примерным семьянином.       — Что вы хотите? — грозно спросил Дракон.       — На севере моей страны, как раз практически на границе с вашими землями есть поселения, что называет себя Сейсен. Собрались там люди «чистых кровей». Их Лидер оскорбил меня, и я хотел бы отомстить ему за это. Я прошу у вас помощи, а взамен вы получаете то, в чём нуждается ваш наследник. Говорят, в тех поселениях живут омеги, от которых невозможно глаз отвести. Разве не в таком муже нуждается владыка?       — Хм, — Дракон хмыкнул, уловив на себе вопросительный взгляд правителя. — Слышал я про это место. Да и Лидер его мне хорошо знаком, когда-то спали наши деды в одной колыбели. Но менялось время, менялись люди. Змея погрязла в своей «священной войне», а Дракон взлетел высоко в небо. Думаю, что мы можем пойти тебе на встречу, с условием, что земли Сейсен отойдут нам.       Задумался кореец, он получал единоличное правление взамен на крошечный клочок земли с людьми, что несут одну головную боль. Закрепили они договор, а следующей ночью Дракон напал на Сейсен. Крики, кровь, слёзы наполнили деревню.       — Остановись, — кричал Лидер Сейсен. — Что ты хочешь?       — Хочу твоего подчинения. Я оставлю тебя в покое, но прежде мы заключим договор. Твоя община будет выращивать женихов для наследника трона. Союз Дракона и Сейсен будет залогом мира на полуострове.       — А если наследником Дракона окажется омега? — усмехнулся лидер Сейсен.       — Наследник Дракона не может быть омегой! Если такое произойдет в семье Лидера, трон перейдет к ближайшему его родственнику альфе, прошедшему полное половое созревание. Тебе не отвертеться. Если откажешься, то я сотру твою общину с лица земли, братик.       Так и повелось испокон веков. Сейсен отдавала лучшего омегу на поклон Дракону. Вот только не испытывала Сейсен больше симпатии ни к одному из лидеров, снова и снова устраивая беспорядки и пытаясь разорвать этот многолетний договор, но Змее Дракона не достать. Он всегда в небе, а как говориться: «Рожденный ползать, летать не может». Последним омегой, отправленным Дракону был наш с Юкхеем дядя — он стал мужем Вона и папой Лэлэ. Именно последствия этого договора и привели Вона в бешенство.       Сычен выдохнул. Он вспомнил папу, что рассказывал им с Юкхеем эту историю в качестве сказки на ночь, омега вспомнил, как иногда спрашивал старшего о том, случались ли в таких условиях браки по любви, на что старший грустно вздыхал. И вот теперь они с Ренджуном оказались истинными. Судьба или злой рок?       — М-да, история, — выдохнул Тэён. — Ни за что бы не поверил в то, что существуют люди, что живут по столь древним законам. Столько всего прошло, но Дракон до сих пор верен себе, а Сейсен…       — Из омег Сейсен остались лишь мы с Доёном, но не уверен, что Дракон сейчас знает об этом.       — А этот Лао не может женится повторно? — спросил Джемин, разглядывая древние рисунки.       — Это противоречит традициям, но даже если он сделает это, его последующие дети не будут относиться к наследникам трона. По договору учитывалось лишь первое поколение.       — Зачем такие сложности? — спросил, зевнув Джемин.       — Кто ж их древних разберёт, — усмехнулся Сычен.       — Это все хорошо, но что нам даёт эта легенда? — сказал Тэён, задумчиво почесав подбородок.       — Как что? — подскочил На. — Если Дракон подтвердит уничтожение Сейсен, во-первых, можно будет доказать, что оборот «Лекарства против страха» — это проделки продажных чиновников, а во-вторых, избавит будущих наследников Сейсен от повинности перед Драконом, ваши, Сычен, дети больше не будут зависеть от этих глупых законов.       — Но согласится ли Дракон? — хмыкнул Дун. — Я ведь совсем его не знаю.       — Если он до сих пор не присоединился к своему дядюшке, значит, ему можно верить, — ответил Тэён. — Всё, а теперь спать. Нам рано вставать. Джехён будет здесь уже через пять часов, всё и обсудим.       — Надо позвать Юкхея и Чону, — заметил Сычен, поднимаясь и направляясь в комнату к Тэёну.       — И Ренджуна, — напомнил Джемин, хихикнув в кулак, глядя на растеряно хлопающего глазами Тэёна, когда Дун плюхнулся на его кровать.       — Я не понял… — хотел было возмутиться Ли.       — Мне лень идти к себе, — пробурчал Сычен. — Тэён-и, ты же не выгонишь своего лучшего друга в ночь. Идём лучше поспим, я обещаю, что приставать не буду. С сегодняшнего дня мы занятые омеги.       — Придурок! — беззлобно улыбнулся Тэён, а потом слегка смущенно посмотрел. — Сынок, ты его не слушай.       — Почему же, — улыбнулся Джемин. — Я тоже очень хочу, чтобы ты был снова счастлив. Если этот альфа, действительно, так хорош, то почему бы и нет?       Тэён обнял сына, целуя в макушку, а потом толкнул в сторону комнаты. Джемин запрыгнул на кровать, кутаясь в одеяло, и думал о том, что не зря он все это затеял, что не зря воровал, изучал, читал и рыскал. Он знал, есть что-то общее между двумя величественными кланами и теперь предстояло вернуть им честное имя. Дракон должен освободить Змею, чтобы снова наступил мир. Они должны дружить, а не враждовать. Вместе они уничтожат тех, кто сеет смуту.       Марк смотрел на стеклянную дверь, за которой скрылся Джесок. Проснувшись утром, первое, что он увидел — это нежный поцелуй Юты и Ёнхо, что старались быть тихими и не разбудить дремлющего младшего. Он был счастлив за них, и понимал, что тоже не смог бы долго сопротивляться, если бы его любимый снова оказался рядом и просил прощения. Юта, по сути, ни в чём не был виноват. Всем нам свойственен страх, все мы боимся за любимых людей, и поэтому совершаем порой глупые ошибки, за которые расплачиваемся всю жизнь, но разве смысл жизни альфы не давать своему омеге поводов для страха?       Ёнхо и Юта были такими красивыми сейчас, что Марк невольно позавидовал, ему тоже очень хотелось сжать в объятиях своего мальчика, что сейчас был рядом, но так далеко.       — Как Доён? — донеслось до него. — Он, наверное, сильно испугался?       — Ещё бы, — выдохнул Юта. — Я сам был напуган до чёртиков, но Тэиль как-то быстро взял ситуацию в свои руки. Знаешь, впервые я видел его таким заботливым. Мне очень хочется, чтобы Доён, наконец, ответил ему взаимностью, особенно в свете последних событий. Да как у него вообще рука поднялась напасть на беззащитного омегу.       — Ну, из того, что ты мне рассказал, я вообще сомневаюсь в адекватности вашего друга. Инсценировать свою смерть, а потом тайком готовить план об истреблении своих же друзей.       — Ты думаешь, что он всё равно добрался бы до них? — спросил Юта, заглядывая в глаза Ёнхо.       — Конечно, — хмыкнул Со. — Свидетели долго не живут.       — Да ну тебя, — толкнул старшего в плечо Накамото. — Так, я в буфет, тебе чего-нибудь принести? Ты должен хорошо питаться и восстанавливать силы.       — Я в порядке, правда, — улыбнулся Ёнхо. — Принеси лучше кофе Марку. Он иногда просто зависим от него, ведь так, братец? Марк почувствовал, как краснеет, ему совсем не хотелось быть застуканным за подслушиванием.       — Извините, я…       — За что ты извиняешься? — улыбнулся Юта. — Это мы должны извиняться, что почти забыли о твоём присутствии.       — Все нормально, — отмахнулся Марк. — Вы это… Идите, позавтракайте нормально, а я побуду здесь, скоро придет Доён-ши…       Глаза Юты погрустнели, а Ёнхо приобнял его за плечи.       — На Доёна ночью напали, — ответил Накамото. — Он сам переквалифицировался в пациента.       — Как? — Марк, конечно, слышал разговор старших, но хотелось узнать все по-подробнее.       — В лаборатории, — ответил Юта. — Нападавший уничтожил все образцы той отравы, что навредила Хёкки, а Доёна, что не вовремя вошел в лабораторию чуть не придушил.       — Неужели Енмин? — спросил Марк, глядя на брата, что гладил по голове всхлипнувшего омегу.       — Хуже, — усмехнулся Со. — Нас навестил призрак Ли Кибома.       — Ли Кибом? — переспросил Марк, вспоминая громкие репортажи двухлетней давности. — Тот самый? Он…       — Был мужем Доёна и лидером «сопротивления», как он часто любил называть их с Лукасом и Джехёном войну, — выдохнул Накамото. — Мы так горько оплакивали его потерю, а он…       — Он вёл свою войну, в которой даже родные люди оказались не нужны, — заметил Ёнхо. — Не стоит принимать все близко к сердцу. Он обязательно получит по заслугам.       — Тэиль сказал, что мы не должны говорить Джено о Кибоме, но я… Я думаю, что это нечестно. Сын должен знать, какой тварью оказался его отец.       — А ему станет легче от этого? — спросил Марк. — Думаю, что Тэиль-ши прав, всему своё время. Лучше сообщить обо всём Лукасу. Вот, кто, действительно, должен знать о происходящем. Я собственными глазами видел, как он переживает за каждого из вас.       — Да, ты прав, — кивнул Юта.       Дверь палаты открылась, пуская улыбающегося Джесока.       — Доброе утро, — сказал Юн. — Как вы себя чувствуете?       Врач оглядел присутствующих, Марк улыбнулся в ответ, понимая, что вопрос адресован ко всем троим, что выглядели не лучшим образом.       — Спасибо, — ответил Юта. — У нас всё в порядке. Как там Доён?       — Уже лучше, — ответил Джесок, — голос понемногу возвращается. Он, кстати, звал вас к себе.       — Идите, — кивнул Марк. — Я побуду здесь.       — А если…       — Если будет что-то важное, вы мне сообщите, — улыбнулся старшим Марк. — Я нужен Хёкки.       Джесок похлопал младшего по плечу и прошёл в палату к пациенту, начиная обход.       — Ну, мы пошли? — спросил Юта. — Если…       — Если он придет в себя, я вас обязательно позову, — кивнул Минхён.       — Да, — закивал Юта, и крепко сжимая руку Ёнхо, направился к выходу. Марк проводил их взглядом, а потом повернулся в сторону палаты любимого.       Джесок методичными движениями проверял показатели, а потом вышел, осмотрев Марка с головы до ног.       — Как он? — спросил альфа.       — Лучше, — ободряюще улыбнулся Юн. — Опасность миновала. Но сам понимаешь, что восстанавливаться придется не день и не два. Это было серьезное испытание для его организма.       — Я понимаю, — кивнул Марк. Внутри стало чуточку теплее от того, что его мальчик идёт на поправку. А вместе они выберутся.       — Ты можешь зайти к нему. Он должен вот-вот проснуться, и я думаю, что твоё присутствие повлияет на него благоприятно.       — Спасибо, доктор! Я… — слезы собрались в уголках глаз альфы, на что Джесок лишь потрепал его по светлой макушке.       — Иди, — сказал Юн. — Я зайду через пару часов, но если вдруг что-то пойдет не так…       — Я вас найду!       — Не сомневаюсь, — засмеялся омега.       Когда доктор вышел, Марк почти на цыпочках переступил порог палаты Хёка. Здесь всё пропиталось таким родным запахом. Альфа в два шага оказался у постели младшего и рухнул на колени. Донхёк был всё ещё бледным, но хотя бы то, что его тёплая рука лежала в ладони альфы, давала веру с светлое будущее.       Минхён коснулся губами каждого пальчика, ладошки, запястья, ему хотелось крепко сжать младшего в объятиях, но он понимал, что сейчас это будет лишним. Он вспомнил, каждый день, каждую минуту проведенную с этим человеком. Каждое его оскорбление, каждое издевательство. Но как и тогда Марк ни в чём не винил младшего, и готов был простить ещё многое, лишь бы тот жил. Слёзы катились по щекам неосознанно, но альфа и не торопился их вытирать, потому что с ними уходили боль и страх.       — Ну и чего ты нюни развёл? — послышался хриплый голос. — Ли Минхён, которого я знал, никогда бы не заплакал, из-за такого неудачника, как я.       Марк поднял глаза, встречаясь со своим персональным шоколадным омутом. Донхёк жадно скользил взглядом по лицу альфы. В его глазах тоже скопились слёзы, и Минхёну вмиг захотелось их стереть. Навсегда.       — Идиот! — сказал альфа, приближаясь к младшему и покрывая его лицо поцелуями. — Какой же ты идиот! Как же ты меня напугал!       — Я знаю, прости меня, — всхлипнул омега, прижимаясь ближе и стараясь урвать как можно больше тепла.       — Не нужно, малыш, — сказал альфа, стирая с лица омеги всё-таки скатившиеся слезы. — Теперь всё будет по-другому. Теперь я с тобой.       Минхён коснулся любимых губ, чувствуя, как ему отвечают, и теперь, он понимал, что вот его сила. Она в этих пьянящих глазах, нежных руках, сладких губах. Он будет бороться за них до конца. Он будет мстить за них до последнего вздоха.