Не бойся, мы тебя вылечим.

Ночью Асгард спал. В деревнях практически не было света, лишь жёлтые огоньки мелькали в окнах замка. Но Тор, как обычно, — с грохотом — вломился в царский двор. Он нежно, прижав к груди, держал на руках Локи, одновременно управляя лошадью. На счёту были минуты. Тор не знал, что с Локи, поэтому боялся потерять время, ведь, если с Локи что-то случилось бы, он не простил бы себя за это. Тор ехал настолько быстро, что разглядеть силуэт всадника было невозможно. Ветки царапали лицо, но Тору было далеко не до этого. Вот они уже у конюшни. Тор небрежно оставил коня, взял на руки Локи и отправился во дворец. «Что скажет отец? Что, если мы не сможем вылечить Локи, и он просто выкинет его?» — Плохие мысли так и лезли в голову Тора. Одинсон собрался и ворвался во дворец. Вокруг стояли только стражи, но они не могли ничем помочь, ибо у них был лишь один приказ — охранять здание. Тор растерялся, и самая разумная мысль, которая пришла ему в голову, заключалась в том, чтобы попросить помощи. «Помогите, Локи нужна помощь!» — своим басом крикнул Тор, что даже стены затряслись. Через несколько секунд прискакала какая-то нянька в белом фартуке с перепуганным лицом.  — Что случилось? — эта нянька сделала вид, будто не замечает младшего царевича на руках Тора.  — А не видно? Где лекари? — Тор не обратил внимания на несказанную глупость женщины и перешёл к более важной сейчас теме. Нянька перепуганно кивнула и повела Тора с Локи на руках в комнату вроде лазарета. Помещение было «вылизано» до блеска. У стен стояли шкафы, столы со старинными лекарствами и записями. Комната была огромная, но без окон. В центре стояла кушетка.  — Кладите его сюда, я сейчас позову лекарей, — сказала женщина и буквально вылетела из комнаты. Тор, оглядевшись, аккуратно положил Локи на указанную кушетку. У Лафейсона кожа была такой же серой, как раньше, а вид явно измученным. Тор взял его за руку. — Всё хорошо, я рядом, держись, — Тор гладил руку брата, не позволяя слезам литься из глаз. — Я всегда буду рядом, клянусь. Спустя несколько минут в комнату ворвались лекари. Не успел Тор и оглянуться, как чьи-то руки схватили его за плечи и увлекли за дверь. Тор ломился во внутрь, но безуспешно. В дверях было маленькое окошко, в котором можно было наблюдать за происходящим внутри, и Одинсон воспользовался этой возможностью. С Локи сняли верхнюю часть одежды. Тор увидел худощавое тело, оно до сих пор было серым. Вокруг Лафейсона стояла куча лекарей, и каждый не знал, что случилось с Локи. Они поняли, что, возможно, не нужно ломать голову о том, как избавить царевича от серой кожи, а просто убрать последствия этой болезни. У Локи была высокая температура, которая очень влияла на самочувствие, и врачи решили просто сбить эту температуру и дать Локи отдохнуть. Это было самое разумное, что смогли придумать лекари на тот момент.

***

Локи очнулся в своих покоях на кровати. Он был одет в просторную рубаху, а на голове была влажная тряпка. Голова раскалывалась так, что у Локи даже звёздочки поплыли перед глазами. Он долго сидел на кровати, держась за голову, пока в его покои не ворвался Тор.  — Локи, я так рад, что ты очнулся! Как ты? — Тор буквально светился от счастья. — Погоди, твоя кожа. Она вновь обычная. Локи и сам не заметил этого, но после слов Тора прозрел. Ему на секунду стало радостно, пока боль снова не стукнула в голову царевича. Локи поморщился.  — Что? Голова болит? — Тор, как маленький ребёнок расспрашивал Локи о его чувствах.  — Угу, — Локи кивнул. Тор подошёл к кровати брата и погладил его по голове. Боль утихла, но Локи практически сразу вскочил. Ему не нравились все эти телячьи нежности, он мог позволить такое с собой только в бессознательном состоянии. Ноги подкосились, и Лафейсон снова плюхнулся на кровать.  — Лекари сказали, что тебе нужен отдых, поэтому не буду тебе мешать. Отец и мать, кстати, знают, поэтому можешь не волноваться. «Да как тут не волноваться?» — подумал Локи. Лафейсону очень не нравилось, когда его жалели. Он не любил выглядеть слабым, поэтому всегда говорил, что у него всё в ажуре и прекрасно. Так Локи пролежал весь день. К вечеру голова перестала так сильно гудеть, но все резкие движения были не желательны. Локи впервые захотел поесть, но ему не хватало смелости прийти в трапезную. Он не знал, как отреагируют люди, ведь новость должна была разлететься со скоростью света, а люди очень любят осуждать и смотреть косо. Так младший царевич и не смог побороть своё стеснение, пока Фригга не пришла к нему в покои.  — Как ты себя чувствуешь, Локи? — мать говорила спокойным тоном, протягивая тарелку с едой сыну. Она, как никто другой, знала, что чувствовал Локи и чего он боялся.  — Мне не требуется помощь, могла и не приходить, — Лафейсон окинул холодным взглядом мать.  — Локи, тебе тяжело, я знаю, но, прошу, не мучай себя. Мы все тебя любим и беспокоимся за тебя, — Фригга села рядом с сыном и взяла ладонь Локи в свою.  — Раз так, то почему отец не удосужился навестить меня? Почему он никогда не интересуется моими успехами или неудачами? Зачем он тогда забрал меня с ледяных скал? Просто так? Смотреть как я гнию в одиночестве? Ах нет, я же мирный договор, точно, — Локи смотрел матери прямо в глаза, а затем вырвал свою ладонь из её и встал.  — Он хочет, чтобы ты вырос самостоятельным, сильным и отважным.  — О нет, я так не думаю. Когда он «спас» меня, это была минутная жалость, а сейчас его главная задача — угодить своему родному сыну, который вскоре заменит Отца на престоле, — Локи акцентировал внимание на двух последних словах и вышел из своих покоев, оставив мать одну. — Я один смогу справиться со своими недугами и всем прочим. Да, всё пройдёт. Нужно лишь подождать. — Локи быстрым шагом отправлялся в библиотеку. Это место было его любимым, но, кажется, все книги с заклинаниями были прочитаны по несколько раз, поэтому Локи добавлял что-то своё. К примеру, иллюзии. Локи только начал их изучать, но уже усовершенствовал много пунктов этого заклинания. Не успел младший царевич и подойти к библиотеки, как схватился за живот. Что-то острое будто пронзало его. Он прижался к стене, скрючившись от боли. Дыхание участилось. Локи понял, что, если сейчас его кто-то увидит, придётся снова унижаться от беспомощности, поэтому он скорее отправился к раковине.

***

Вот Локи стоял, облокотившись на раковину, и всё так же мучался от боли. Голова будто сейчас разорвётся, а живот проткнут десятки ножей. В глазах потемнело, а дыхание тяжелело. Ему одновременно было страшно и противно от всего того, что с ним происходило. Боль немного отпустила. Локи уже облегчённо выдохнул, как та же боль вернулась с двойной силой. Лафейсон схватился за живот и, когда он открыл рот, красная жидкость маленькими каплями вытекла у него изо рта в белую раковину. Боль тут же отошла и на этот раз по-настоящему. Локи быстро включил кран и смыл кровь. Обессилев, он упал, облокотившись о стену. Чёрные волосы были взъерошены, лицо побледнело, а вокруг глаз красовались алые круги. Локи встал, посмотрел в зеркало и вышел из ванной. Вдоль длинного коридора в коричнево-оранжевых тонах появился Тор. Локи, на всякий случай, вытер рукой кровь по уголкам рта. На руке остались следы от неё. Одинсон весело шагал навстречу брату.  — Привет, как чувствуешь себя? — Тор сиял от счастья, но, увидев бледное лицо брата, сразу помрачнел.  — О, замечательно. Мог и не спрашивать, — Локи нервно бросил свой ответ. Его очень раздражали такие вопросы. Тор не знал, почему брат так выглядел, но, заметив кровь на руке брата краем глаза, он начал понимать. Одинсон решил не сразу засыпать брата вопросами, а подождать. Тор, похлопав брата по плечу, быстро удалился в свои покои, а Локи в библиотеку. Одинсон был немного сообразительнее лекарей и понял, что обычной медициной тут не обойдёшься. Нужно искать каких-нибудь целителей, ведьм, хоть что-то. И Тор уже отправился на поиски их.