***
Произошёл взрыв. Вибрации ударной волны ощущались даже в его кабинете. Шульце встал и стал нервно расхаживать по комнате, у него было предчувствие. Говорят, некоторые торговцы в эпоху Великих Географических открытий, ощущая подобное, даже не пускались в дальние плавания. Предчувствие оправдалось. — Господин! На нас напали, — произнёс командир охраны. — Вероятно, выследили нас. — Я не допущу, чтобы эти наработки достались кому-либо! Мой локомотив готов? — Шульце открыл бронированный шкаф и начал собирать листы с чертёжной бумагой. — Да, господин, он ожидает вас на параллельной линии! — отрапортовал командир. — Хорошо… объявить эвакуацию… и взорвите завод!***
Пряжка вновь оказалась на своём законном месте, и с ней Жюль был более чем уверен в успехе. Выскочив из темноты, он перепрыгнул через группу охраны и ,дав понять о своём существовании, увлёк в спускающийся в пещеры туннель. Выстрелы раздавались всё чаще, укрыться не было возможности. Надежда была лишь на чудо. — Жюль! — Из глубины соседнего туннеля, послышался знакомый голос. — Давай сюда! — Месье Люкас! — за несколько секунд писатель оказался рядом с директором. — Скорее запрыгивай! — Скомандовал Артемиус, заводя двигатель вагонетки. — Попробуем уйти от них! Мотор загудел, и рельсовый транспорт сорвался места. Это было как раз вовремя — из обоих туннелей выбежали люди Шульце и открыли огонь. Пули, как капли воды во время ливня, сыпались на металл, но всё же не могли пробить его. Тормозному рычагу повезло меньше: он был снесён шквалом огня, и теперь вагонетка неслась по рельсам с бешеной скоростью. Жюль и Люкас выглянули: преследователи остались далеко позади, но выстрелы всё ещё раздавались. — Эм… месье Артемиус, у нас кажется проблемы! — Верн заметил повреждения. Впереди показался лунный свет, похоже, пещера заканчивалась, но появилась более опасная проблема. — Жюль, обрыв! — крикнул Артемиус.***
Он быстро собрал всё необходимое в саквояж. Теперь оставалось только спуститься вниз, а там поезд до Сан-Франциско вмиг, донесёт его и группу инженеров до моря. Оттуда на корабле до Перу, а там их уже никто не сможет достать. — Германия получит своё оружие! — Произнёс Шульце и направился к двери. Он спустился с лестницы в сопровождении двух охранников. Внезапно в входную дверь заскочит один из рабочих. — Господин!.. — только и сказал, сильно обеспокоенный человек, как двери распахнулись и на, Шульце с приспешниками, было направлено не меньше десятка ружей. — Господин Генрих Шульце! — Произнёс человек с пышными чёрными усами, в зелёном походном мундире. — Именем императора Александра II и Печатью Российской империи (1), вы арестованы!***
Рельсы заканчивались, оставалось несколько сотен метров до обрыва. Внизу была отвесная скала не меньше сотни метров высотой. Верн выхватил свою пряжку и, привязав половину к вагонетке, метнул вторую в стену. Нож звякнул о камень, когда до обрыва оставалось не больше сорока метров. Транспорт тряхнуло, и он со скрежетом сорвался с рельсов. Оба пассажира оказались в воздухе и были отброшены дальше пути. Перед самым краем Артемиус схватился за корни произраставшего там горного кустарника и повис над пропастью. Жюлю удалось схватиться за ноги директора. Положение было критическим. — Повезло, что мы не сорвались! — пытался отшучиваться Люкас, пытаясь подтянуться и выбраться, но после такого напряжённого дня ему это не удавалось. Жюль взглянул вниз. Где-то в глубине тихо клокотала вода. Было ли это полноводное течение и мелкая каменистая речушка, он не знал. — Месье Люкас, я должен вам сказать! — Жюль… может, когда мы окажемся в более приемлемой обстановке для беседы? Ты выбрал не лучшее время!.. — Другого может не быть! — Писатель был серьёзен, и Артемиус понимал это и не стал останавливать. — Все эти две недели меня мучила одна тайна, тайна, которая могла изменить всё!.. Я думал о многом и за многое мне перед вами стыдно! — Полно… тебе нечего… — Пытался успокоить писателя месье Люкас, думая, что у того началась истерика. — Нет, месье Артемиус! Я говорю о том, что это всё не важно. Теперь… — Верн остановился, ему явно было тяжело говорить об этом. — Но ради Амели хотя бы один должен жить!.. Он отпустил ноги Артемиуса и исчез в темноте. -Жюль, нет! — Директор бросил взгляд в глубину, но ничего не было видно в ночи, ничего. — Жюль! «Зачем?! Зачем?! Зачем?!» — проносилось у него в голове. Люкас попытался подняться, но судорога свела руку и не позволила ничего сделать. Минуты растянулись в часы. В темноте послышался скрежет тормозов вагонетки. «Вот и всё» — подумал мужчина, мысленно прощаясь со всеми друзьями, знакомыми и родными. Руки уже не могли и не хотели слушаться… Внезапно раздался лай. — Гаттерас, ты не дашь даже умереть спокойно! Гаттерас?! — Артемиус не секунду ожил, но отёкшие руки подвели его, и директор выпустил корень. — Держу вас, месье Люкас! — Рука Де Ленюи крепко схватила Артемиуса. — Де Ленюи! Как вы… почему здесь? — Он не мог подобрать нужных слов. — Ох, Артемиус, простите меня! Если бы не моя трусость… Обещаю, более я никогда не брошу вас, даже в самой безумной экспедиции! — Бухгалтер чуть ли не плакал от нахлынувших чувств. — Де Ленюи, дружище, может вы, немного отложите приветствия, а? — Прозвучал громкий голос Михаила Строгова, который всё это время держал бухгалтера вместе с двумя казаками. — Строгов, и вы… нужно перестать удивляться! — Говорил Люкас, пытаясь размять закостеневшие руки, когда его уже подняли. — Ничего особенного, господин Люкас, небольшое поручение от Его величества, — Коротко ответил посыльный. — А где… — Папа! — Он не успел договорить и был оборван, появившейся в сопровождении казаков, Амели. Девушка подбежала к Артемиусу и крепко его обняла. Затем она осмотрела всех присутствующих, не удивившись даже появлению Де Ленюи и Гаттераса, но всё же одного лица не увидела. — А где Жюль? — тихо спросила Амели.