8
два месяца назад Приглушенный свет ночника мягко ложился золотисто-оранжевым пятном на ковер, создавая атмосферу тепла и уюта. Химчан невольно задержался в дверях, залюбовавшись видом Ендже, такого простого и домашнего, родного, что этого чувства болезненно щемило где-то под ребрами. — И долго ты собираешься на меня пялиться? — даже не удосужившись обернуться, спросил тот, болтая в воздухе голыми пятками. — Хочу и пялюсь, — фыркнул Химчан и наконец-то отлепился от дверного косяка. — Достаточно того, что ты запретил мне пялиться на тебя на работе. Имей хоть каплю сострадания! Он подошел к Ендже и, остановив броуновское мельтешение ног, опустился на него всем телом, положив подбородок на плечо. — Весь день мечтал об этом, — прошептал Химчан. — Раздавить меня? — Эй, ты на что намекаешь?! Я что, по-твоему, потолстел? — Ну, я тебя каждый день не взвешиваю, но судя по ощущениям... — Господи, и почему ты такой вредный, — вздохнул он, но все же слегка сместился вбок и дал легкий подзатыльник Ендже. — Ты в курсе, что неприлично говорить такое старшему по званию, и вообще старшему. — Старший по званию ты для меня только на работе, а насчет возраста... — Ендже хихинул. — Это не показатель, сам всегда говоришь. — Больше меня слушай... — Тебе что-то не нравится? — Ендже перевернулся и оказался нос к носу с ним. — Выглядишь уставшим, Чан-хён, заработался совсем, тебе бы отдохнуть. — Ага. Поедем на море? Или в Японию. — Все шутишь... — Я не шучу, — Химчан откинулся на спину и закинул руки за голову. — Когда закончим эту операцию, поедешь со мной? — Серьезно? — улыбнулся Ендже. — Было бы классно вырваться хотя бы на несколько дней. — Значит, решено. Долгий отпуск не обещаю, сам понимаешь... — Мне все равно, правда, хоть один день. Ну ладно, можно и больше. — Думаю, Хван не откажет, да? — А ты не думаешь, что это как-то подозрительно, если мы одновременно... — Наплевать, честно. И я не вижу в этом ничего странного, так что забей. Пойду в душ схожу, может, хоть взбодрюсь немного. У тебя есть что пожрать? — Все бы тебе жрать, — засмеялся Ендже. — Иди-иди, ты же знаешь, что есть. Сейчас разогрею. Пока Химчан плескался в ванной, Ендже накрыл на стол и разогрел мясо, выложил рис, овощи. И правда, съездить в отпуск было бы замечательно, потому что за те два года, что они с Химчаном вместе, им не удавалось пробыть вдвоем дольше уик-энда. Казалось бы, что в этом такого, ведь они видят друг друга практически каждый день, но — на работе. Ендже изначально вообще был против каких-либо служебных романов, и уж точно не предполагал, что его угораздит влюбиться в собственного начальника — господи, как банально! — Енгук сегодня обсуждал с начальством твой план и согласовывал дату, — вышедший из ванной Химчан прервал поток псевдо-романтических мыслей Ендже, правда, перевел их в несколько другую плоскость. — В таком виде ты за стол не сядешь, — судорожно сглотнув, категорично высказался он и поставил миску с салатом на стол. Два года, а каждый раз как в первый. — Да я не собирался... Что не так с моим видом? — удивленно оглядел себя Химчан. — Тебе не нравится полотенце? Ты же сам мне его подарил, точнее, купил. Сказал, что цвет фуксии выгодно подчеркивает черты моего лица. — Издеваешься что ли?! — возмутился Ендже. — Иди оденься! — А-а-а... Так бы сразу и сказал, что хочешь меня. — Убью, — прошипел тот, судорожно шаря взглядом по столу в поисках чего-нибудь, что можно было бы метнуть в любовника. — Да ладно тебе, солнышко, не злись, я же пошутил, — ласково улыбнулся Химчан, хотя Ендже и не мог этого видеть. — Тем более, я хорошо воспитан и ни за что бы не сел за стол неодетым. — Иди уже... куда-нибудь. — Это все потому, что мы мало времени проводим вместе, — повысив голос, чтобы его было слышно из спальни, сказал Химчан. — И никто не виноват, — согласно кивнул сам себе Ендже, раскладывая приборы. — Такая уж у нас работа. Так что там капитан? — Сказал, что обсуждали детали, транспорт, все как обычно, короче. — А ты сам его смотрел? — после короткой паузы поинтересовался Ендже. Он надеялся, что это прозвучало как можно более непринужденно. — Еще нет, времени не было. Ендже перевел дух — неминуемые разборки откладывались еще на несколько дней. Или часов, в зависимости от того, когда у Химчана появится то самое время. Вернувшись в гостиную Химчан втянул носом аромат мяса и радостно потер руки, предвкушая вкусный ужин и не менее вкусную ночь. — Давай выпьем? У нас еще осталось то вино, ну, помнишь... — Осталось, сейчас принесу. Ендже сходил за бутылкой и бокалами, поставил все это перед Химчаном и сел напротив, положив себе совсем немного — он уже перекусил, и вообще, на ночь есть вредно. Вслух он этого, конечно, не скажет, а то Химчан расстроится, он и так все время комплексует из-за лишних килограммов, хотя, по правде сказать, Ендже было абсолютно наплевать, сколько весит его хён. Он бы его любым любил. — Знаешь, за что выпьем? — Мм?.. — За наш отдых. — Звучит, как за успех в нашем безнадежном деле. Ты и сам не очень веришь в то, что у нас получится, да? — Я верю, — серьезно сказал Химчан, — но всегда есть вероятность... — Это да. Ладно, ешь давай, время уже позднее, а мне хотелось бы выспаться перед завтрашней проверкой. — Ну, ты на ранний сон особо не рассчитывай, — улыбнулся он. — Зря я, что ли, летел сюда сломя голову. На мягкую кровать, как оказалось, тоже можно было не рассчитывать. Бесцеремонно перехватив Ендже на ходу, когда тот собирался отнести тарелки на кухню, Химчан притянул его к себе и усадил на колени, тут же забравшись ладонями под одежду. Ендже с некоторым недоумением посмотрел на любовника — с чего бы Химчану быть таким нетерпеливым. Обычно их прелюдии длились довольно долго, но сегодня он почему-то решил сразу перейти к главному блюду вечера. Нетерпеливо стянув футболку, Химчан покрывал лицо и шею Ендже короткими поцелуями, будто куда-то торопился или боялся, что тот сбежит от него. — Что с тобой? Словно на пожар торопимся. — Не знаю, — переведя дыхание, ответил Химчан. — Мне тебя мало. Не знаю... Чувство какое-то... странное. — Успокойся, я же здесь, с тобой. — Ендже обхватил его лицо ладонями и заглянул в глаза. — Вся ночь впереди, и я даже согласен не выспаться, честно. Коснувшись губ нежным, успокаивающим поцелуем, он провел языком по его нижней губе, заставляя приоткрыть рот, и скользнул внутрь. Он кожей ощущал тревожность Химчана: она передавалась через слишком быстрые, будто обрывочные, ласки, через жадные незаконченные поцелуи, — будто болезненная страсть, которую тот неумело пытался скрыть. — Все хорошо, — снова шепнул Ендже и, поймав ладонью прохладные пальцы, приложился губами. — Думай только обо мне, ладно?..9
Дэхен с минуту молчал под пристальным взглядом Чонопа, пытаясь понять две вещи: за каким чертом тому понадобилось посвящать его в свои догадки, и как он должен на это вообще отреагировать? — Вода кипит, — прервал затянувшуюся паузу Чоноп, кивком указав за спину Дэхена. — Да, кипит, — на автомате повторил тот, разворачиваясь к кастрюле и в задумчивости глядя на пачки лапши, словно забыл что с ними делать. — Помочь? — Нет, спасибо. — Сбросив с себя оцепенение, Дэхен быстро разорвал упаковки и опустил рамен в воду. — Ты понимаешь, что такими заявлениями не облегчаешь мне работу? Особенно если учесть, что я знаю об этой операции только из отчетов и со слов капитана. Что ты вообще от меня хочешь? Он с раздражением кинул пустые обертки в мусорное ведро и обернулся к Чонопу. — Меньше всего я хочу, чтобы ты психовал, — спокойно проговорил тот и достал пачку сигарет из кармана. — Здесь не курят! — как-то истерично воскликнул Дэхен, проклиная себя за вспыльчивость. — Я и не собираюсь, — достав сигарету, Чоноп принялся катать ее между пальцами. — Бросил. Спокойствие Чонопа ни хрена не успокаивало самого Дэхена, только больше раздражало. Что же он за человек такой — вламывается в чужой дом, заявляет, что его подозревают в убийстве сотрудника полиции и все это с безмятежностью постигшего нирвану монаха?! — Так, ладно. Или ты совсем без мозгов, или наоборот слишком умный. И, хотя все обстоятельства склоняют меня к первому варианту, я дам тебе шанс все объяснить, но это должно быть очень правдоподобное объяснение. — Как скажешь, — усмехнулся Чоноп, поднимая на него взгляд. — А у меня точно есть шанс? — Ты бы не пришел, если бы не думал, что он у тебя есть. — Возможно. А возможно, и пришел... — Он вновь улыбнулся, когда Дэхен приподнял бровь в удивлении. — Не важно. Так что там ужин? — Да, точно. Ужин. Наспех накрыв на стол, Дэхен водрузил в центр кастрюльку и решил, что разговоры могут подождать. А вот рамен ждать не будет. Он исподтишка наблюдал за тем, как Чоноп ест — очень аккуратно и размеренно, никуда не торопясь, а в его движениях прослеживалась даже некоторая... аристократичность? Совсем не похоже на голодающего бродягу. — У тебя есть кофе? — спросил Чоноп, когда его тарелка опустела, и он даже собственноручно отнес ее в раковину. — Сделаю. А ты пока можешь начинать придумывать свою историю. — Нечего придумывать, — пожал плечами Чоноп и отошел к окну, за которым простирался вечерний город. Присев на широкий подоконник, он снова достал сигарету. — Тянет? — внезапно спросил Дэхен. — Да так... Иногда. Дэхен был рад, что сегодня на Чонопе одежда с длинным рукавом, и ему не бросаются в глаза темные следы уколов на предплечье. На самом деле он хотел бы спросить, зачем Чоноп начал это все, хотел бы узнать. Вроде не глупый парень и вообще... У него ведь еще есть возможность выбраться? Наверное. Почему-то Дэхен хотел так думать, не смотря на осунувшееся лицо Чонопа, на острые скулы, словно обтянутые пергаментом кожи, и синяки под воспаленными покрасневшими глазами. — Держи, — он протянул Чонопу чашку с кофе. — Горячий, не обожгись. — Спасибо, — тот отставил ее немного остыть рядом с собой на подоконник. — Короче, твое дело, верить мне или нет, но, скажем так, ты — мой последний шанс, потому что Химчану, конечно, нужна справедливость и все такое... Но отомстить для него сейчас гораздо важнее. Дэхен с пониманием кивнул — Химчан рыл землю носом, чтобы выйти на след. — То что случилось на заводе... — Чоноп потер рукой шею и взъерошил волосы на затылке, словно в нерешительности. — Эта операция. Тебе нужно знать, что Ендже там вообще не должно было быть, и то, что он там оказался, это... Черт, он сам налажал! — Ты можешь выражаться яснее? — Он все придумал, это была его идея, понимаешь? Я дал наводку, предупредил, чтобы был спецотряд, защита, в общем, все. Это должно было сработать. Ендже все спланировал, все разработал, он пиздец умный, серьезно. — Откуда ты знаешь? Общался с ним? — Да, то есть... — Чоноп внезапно смешался. — Как общался, не совсем. Я знал его как напарника Химчана, видел несколько раз их вместе. Ну, и... — И? — нахмурился Дэхен, недоверчиво глядя на него. — У нас с ним есть общие знакомые, и это вообще не имеет отношения к делу. Важно, что Ендже налажал, — уверенно повторил Чоноп. Он сделал пару больших глотков кофе и пересел за стол напротив Дэхена. — Его не должно было там быть. — Это я уже слышал, — раздраженно отозвался Дэхен. — Ты это повторяешь, будто я должен что-то понять. Чоноп многозначительно посмотрел на него, так, что Дэхену стало не по себе: — То есть... В смысле да? Именно это ты хочешь сказать? — Проблема не в этом, точнее, не только в этом, — продолжил Чоноп. — Проблема в том, что меня там тоже не должно было быть. У Дэхена мурашки пошли по рукам — Чоноп его пугал. Не в смысле пытался запугать, а сам по себе, со своими тайнами-ребусами и взглядами этими, которые говорили больше, чем слова. — Хорошо, — взяв себя в руки, он попытался мыслить здраво. — Насчет тебя соглашусь. С чего бы тебе быть там? Ты же вроде... — Полицейская шлюха, — мрачно подсказал Чоноп. — Типа того, — нерешительно пробормотал Дэхен, тут же вспомнив предостережения Джело. — Такая? — вкрадчивым голосом спросил тот, мгновенно скользнув на соседний стул, и Дэхен почувствовал у себя на бедре чужую ладонь. Кончиком языка Чоноп скользнул по своим губам и, чуть наклонив голову, соблазнительно посмотрел на Дэхена. В его глазах черти отплясывали румбу. — Пре...крати, — запнувшись, выдавил из себя Дэхен и сбросил его руку. — Это... — Смущает? Или возбуждает? — Ты щас на хуй пойдешь, — предупредил Дэхен и мысленно чертыхнулся: это звучало пиздец как двусмысленно. А если вспомнить свою реакцию на Чонопа в прошлый раз... Дэхену очень хотелось побиться головой об стол, и чудом удавалось держать лицо. — Оу, это приглашение? — рассмеялся Чоноп, но руку убрал и вышел из модуса искусителя. — Не мечтай! — Кажется, Дэхен даже слегка покраснел, как будто тот мог прочитать его мысли. — Уверен, что это моя мечта? — Еще одно слово... — Так вот, я хочу, чтобы с меня сняли все подозрения, — неожиданно Чоноп вернулся к главной теме разговора, чему Дэхен был несказанно рад. — И ты считаешь, что я могу тебе в этом помочь. Почему? — Ты сможешь, — заверил он. — Когда мы найдем настоящего убийцу. Мы?!10
Два месяца назад Ядовитые клубы дыма вырывались из полуразрушенного ангара, внутри слышался грохот обваливающихся плит и скрежет арматуры. Огненное зарево на ночном небе смотрелось бы красиво, если бы не отблеск трагического пиздеца во взгляде командира отряда химзащиты и чувства абсолютной беспомощности у всех, кто наблюдал за последствиями взрыва. — Пожарные будут через минуту, — отрапортовал один из полицейских и спешно ретировался подальше от Енгука. В метре от него Химчан с лицом белее мела безостановочно звонил Ендже, тревожно вслушиваясь в металлический голос автоответчика: телефон абонента выключен или находится вне зоны действия сети. — Какого черта! — крикнул он, чуть не кинув мобильник в ближайшую стену. — Ты знал? Енгук молчал, не зная, что ответить другу. Потому что да, знал. Потому что в плане этого не было, но Ендже убедил его, что все будет в порядке. — Ты знал!? — повторил Химчан, резко дернув за плечо. — Клянусь, если вы скрыли от меня... — То что? — глухо спросил Енгук, поднимая на него тяжелый взгляд. Хичман дернулся как от пощечины, в его глазах была такая беспомощная растерянность, как бывает только у детей, когда их несправедливо обидели. В это время подъехали пожарные расчеты, и времени на выяснение отношений не осталось. Химчан чуть ли не силой отобрал у одного из бойцов запасной комплект химзащиты и вошел в здание одним из первых. То, что происходило потом на протяжении многих часов, стало для Енгука сущим кошмаром. Больше всего он боялся того, что Химчан сорвется прямо здесь, на глазах десятков людей, поэтому не отходил от него практически ни на шаг, только по мере необходимости. Когда приехал начальник департамента Сеула, он приставил к Химчану пару ребят и попросил их если не увести его в машину, то хотя бы сделать так, чтобы Химчан не попался тому на глаза. И, заодно, журналистам, которые как мошкара роились вокруг оцепленного завода. Полицейских и криминалистов пустили внутрь только когда нейтрализовали угрозу дальнейшего распространения огня и разогнали ядовитый дым. Пожарные не нашли ни одного выжившего, что не удивительно, а причину возгорания не могли пока назвать даже приблизительно. Работа экспертов грозила затянуться на недели, если не на месяцы. Установить личности погибших не представлялось возможным. Анализ ДНК, медицинская экспертиза, сопоставление баз данных — все это требовало колоссального количества времени. Химчан поначалу уверял, что Ендже среди них нет, выдвигал версии похищения, но Енгук был настроен скептически, хотя химчановскому чутью доверял, да и не хотелось отнимать у того последнюю надежду. Ендже так и остался в числе без вести пропавших.11
Все было просто. Для Чонопа. Но совсем не просто для Дэхена, на которого свалилось столько информации сразу. В офисе он появлялся от силы раз-два в неделю, а все остальное время проводил в полях. Енгук, кажется, дал свое молчаливое благословение на такой расклад, лишь только раз напомнив, что начальству нужны отчеты. Дэхен попросил у него хотя бы взглянуть на материалы, наработанные Ендже, и хотя все они были у Химчана на руках, капитану каким-то чудом удалось убедить того предоставить их Дэхену. Что-то в этом деле не сходилось, и Дэхен никак не мог понять, что именно. Вся его квартира уже была завалена бумагами, фотографиями и заметками, но он так и не нашел конец нити, за который надо потянуть, чтобы распутать этот клубок. Больше всего его напрягало то, что для встреч с Чонопом приходилось таскаться с клуб и смотреть на то, как у него на глазах толкают дурь, снимают проституток, избивают должников… И притворяться, что его совсем ни на грамм не возбуждает сам Чоноп, который своим провокационным поведением на людях сводил Дэхена с ума. Открытием для него стало, что Чоноп оказался никакой не шлюхой. Он был одним из любимчиков Босса, и клуб находился практически в его полном распоряжении. Окружение смотрело на Чонопа с благоговением и опаской. Самого Дэхена, судя по всему, восприняли как новую игрушку Чонопа, и охранники даже не поворачивались в его сторону, когда он проходил мимо них в зал. Один раз Дэхен стал свидетелем того, как на разборки привели одного из мелких дилеров, который решил немного подзаработать в свой карман и утаил часть прибыли от смотрящего. Чоноп молчал и наблюдал, как его подчиненные избивают неудачливого вора, с совершенно непроницаемым выражением лица. Лишь когда того вырвало кровью на пол, Чоноп брезгливо поморщился, взмахом руки отозвал своих цепных псов и, достав пистолет, положил перед собой на стол. — У тебя есть выбор, — тихо сказал он трясущемуся парню. — Или ты возвращаешь деньги, или умоляешь пустить себе пулю в лоб. Дэхена передернуло от его равнодушного, мертвого голоса. Таким же голосом Чоноп говорил о крупной сделке, которая предстоит совсем скоро, видимо, переговоры с китайцами прошли успешно. Таким же голосом он отдавал короткие приказы склонившимся к нему в вынужденном поклоне подчиненным. И таким же голосом просил Дэхена следовать за ним, в свои личные апартаменты, которые, как оказалось, у него в этом клубе имелись. И только за закрытой дверью с Чонопа спадала маска холодного безразличия. Он вновь доставал сигареты, включал музыку почти на полную, прикуривал не затягиваясь и подолгу сидел в глубоком кресле, не отрываясь глядя на Дэхена, который, честно говоря, не знал куда себя деть от этого взгляда. Говорил, что так ему лучше думается. Все это хрена лысого можно было назвать сотрудничеством, по мнению Дэхена. Что-то изменилось в тот день, когда одного из дилеров случайно замели в другом районе, не подвластном Боссу. Чоноп спокойно выслушал новости, сосредоточенно пожевал нижнюю губу, постукивая пальцами по столешнице, от чего у Дэхена почти случился нервный тик — так это раздражало, — что-то сказал на ухо парню, который был при нем вроде правой руки, и отправил всех вон. — Поднимайся, — сказал он Дэхену, вставая с кресла. — Я сейчас приду. Дэхен удивился, но виду не подал. Это был первый раз, когда, как ему показалось, Чоноп разозлился. Вряд ли из-за самого факта ареста какой-то мелкой сошки, но истинные причины Дэхену были неизвестны, поэтому он продолжил послушно играть свою роль и поплелся в апартаменты, гадая, что все это значит. Решив использовать возможность с пользой, он оперативно пошарил по комнате, правда, без особой надежды найти что-либо новое и компрометирующее. Скорее, чисто из любопытства. Опустившись на кровать, Дэхен еще раз обвел взглядом помещение, которое больше смахивало на низкопробный будуар, и никак не вязалось с его номинальным владельцем. Чоноп пришел минут через двадцать. Медленно закрыл дверь, тщательно проверив защелку, и повернулся к Дэхену. А потом Дэхен так и не понял, в какой момент Чоноп оказался рядом, будто телепортировался к кровати, и от неожиданности откинулся назад, на руки. Чоноп достал из-за пояса джинсов тот самый пистолет и положил на покрывало. Нехорошее предчувствие затопило Дэхена. — Чоноп? — позвал он севшим от напряжения голосом. — Тебе надо расслабиться, — почти шепотом сказал тот и встал коленом на кровать, вынуждая Дэхена отклониться еще дальше. — Уверен, что это надо мне? — скептично приподняв бровь, поинтересовался Дэхен, чувствуя, как изнутри его потряхивает мелкой дрожью. Адреналин растекался по венам, вызывая непрошеное возбуждение и страх — кто знает, на что способен Чоноп в таком состоянии. А в том, что он способен на многое, Дэхен уже не сомневался. — Ты очень красивый, знаешь? — вместо ответа сказал Чоноп, певуче растягивая гласные, и протянул руку, коснувшись его подбородка. — И я сильно расстроюсь, если кто-нибудь испортит эту красоту. Чоноп провел большим пальцем по его губам и склонился еще ниже, словно собираясь поцеловать. Дехен невольно подался вперед, но замер, впиваясь ногтями в ладони, не понимая, что происходит. Очередной спектакль, который Чоноп так успешно разыгрывал уже неоднократно или что-то настоящее, реальное. Идиот, что может быть реального, когда он под кайфом. Под ребрами засвербело от напряжения, когда Чоноп остановился в паре сантиметров от его губ, и Дэхен даже дышать перестал, сдерживаясь изо всех сил, чтобы не закрыть глаза — выдержать его взгляд было невыносимо трудно. — Нет, — вдруг тихо сказал Чоноп будто сам себе, и отстранился, отталкивая его. Дэхен выдохнул, но разочарование кольнуло под ребра острым лезвием. Очередная зажженная сигарета покоилась в пепельнице, и Дэхен молча наблюдал за дымом, стелившимся по комнате, пока Чоноп задумчиво дремал в кресле напротив кровати, изредка приоткрывая тяжелые веки, словно чтобы удостовериться, что Дэхен никуда не исчез. — Мне придется уехать на время. — Не страшно, — отозвался Дэхен, обрадованный тем, что он хотя бы заговорил. — Дело не в этом. Придется оставить тебя без присмотра. — Мне кажется, ты забываешь, кто я, — недовольно проворчал он. — Я помню, — Чоноп сделал неопределенный жест рукой, означавший что угодно. — Но это не спасет тебя. — Не спасет от чего? — Если тебя захотят убрать. А они попытаются, как только я сяду в самолет. Ты же не побежишь в полицию, раскрывая свое инкогнито. — Что происходит? — нахмурился Дэхен. — Мне не нравится, когда ты говоришь загадками. Твоя задача снабжать нас информацией, а на деле ты впутываешь меня в свои грязные игры. — Не в свои, — возразил Чоноп. — И ты сам впутался, когда согласился на эту работу. В банде раскол, уже давно, и не скажу, что я не приложил к этому руку. Под Босса копают, копают серьезно, не только полиция, но и конкуренты, а теперь еще и свои. Но для нашего общего дела невыгодно, чтобы его сместили или убрали именно сейчас. — Метишь на его место? — с брезгливостью спросил Дэхен. Чоноп тихо засмеялся, словно Дэхен сказал действительно что-то забавное. — Много геморроя, я слишком ленив для этого. — Я не понимаю твоих целей. — Тебе и не нужно. Достаточно того, что мои цели в чем-то сходятся с твоими, — он помолчал, затушил дотлевшую до фильтра сигарету и поднялся на ноги. — Позвоню Джело. — Джело? — удивился Дэхен. — Я сам могу ему позвонить. — Нет, — неожиданно жестко возразил Чоноп. — С этих пор никаких звонков. Он свяжется с тобой сам, скажет, что делать. До тех пор никуда не выходи. Машина отвезет тебя домой. — Чоноп… — Я должен идти. — Постой! — Слушай, — в мгновение ока Чоноп вновь оказался перед ним, притягивая за воротник. — Я не могу сейчас рассказать тебе всего. Просто сделай, как я прошу, и останься живым. Пока я не вернусь. Договорились? — Надолго? — это все, что мог спросить ошарашенный Дэхен. — Несколько дней, не знаю. — Потом ты расскажешь мне все. — Мы договорились? — Хорошо, — Дэхен сжал его плечо в знак того, что он согласен. — Мы договорились. Когда за Чонопом закрылась дверь, он тяжело опустился на кровать и закрыл глаза. Все должно быть совсем не так. Дэхен слишком увяз в этих отношениях, которых нет. Слишком увяз в Чонопе, позволяя ему крутить собой по своему усмотрению. Он на самом деле был разочарован в тот момент, когда Чоноп передумал и не стал его целовать, потому что хотел этого. Не взирая на то, кем он был. Не взирая на то, кем он может стать. Ты тоже… вернись живым. Он хотел сказать это перед тем, как Чоноп отпустил его.