Алый цвет

Целый день Мико провалялась в кровати в обнимку с книгой, а к трем часам поднялась температура, и теперь девочка медленно умирала в одиночестве, потому что Мегатрон куда-то ушёл ещё в начале первого. Накадаи успела сходить вниз, сделать бутерброд и кофе, подняться и съесть это все, и так три раза, пока не закончился хлеб, икра и молоко. Тогда школьница решила сходить в магазин, раз уж дел все равно нет. Оставив роман где-то на кровати, она накинула футболку, натянула шорты и, найдя ключи в прихожей, собралась выходить. — Что-то ты быстро Булгакова прочла, — прямо на пороге нарисовался Мегатрон в компании какого-то бородатого мужика. — Он слишком большой для меня, — начала канючить девочка: — тем более у нас продукты закончились. — А ты не говорил, что живёшь с малолеткой, — усмехнулся незнакомец, выбрасывая в сторону бычок. Накадаи его слова сильно задели, и девочка обиженно поглядела сначала на мужчину, а потом на Мегатрона. — Не лезь к ней, — босс вручил девочке деньги и выставил за дверь, а сам прошёл на кухню. Шоквейв, тихонько смеясь, последовал за другом. — Ты серьёзно? — прохрипел друг, усаживаясь на стул и принимая банку пива от Мегатрона. — Что ты имеешь в виду? — Мегатрон, я знал, что ты не особо паришься по жизни, но спать с малолеткой, ты меня извини… — Да блять, — разозлился босс: — я не сплю с ней! — А хотелось бы? — подколол друга Шоквейв, уже давясь от смеха. — Нет! — рявкнул Мегатрон, сминая банку, из которой, пенясь, вылилось пиво. Друг лишь покачал головой, откинулся на спинку стула и спокойно допивал напиток. — Я слышал, ты тут сцепился с Юникроном. Скоро чемпионат, на котором он, уже заведомо, лидер. Ты мне скажи одно, что будешь делать? — Если честно, — остыл босс, хмуря брови: — нихера не помогают эти обезболивающие. От них только хуже. Но если я туда не пойду, то это ударит по моей самооценке. — А если пойдёшь, то твоему шаткому здоровью кирдык, — за такими пессимистическими мыслями они просидели до самого вечера. Накадаи уже успела вернуться, разложить по полкам продукты и скрыться от внимательного взгляда Шоквейва наверху. Проводив друга до калитки, Мегатрон закурил, задерживаясь на крыльце и рассматривая соседские цветы. Это были ромашки, кучкой растущие у забора. В соседнем районе снова залаяла бесячая псина, послышались приглушенные крики, и в какой-то из многоэтажек, стоящих напротив, заиграл Бетховен. Похоже, его соседи настоящие ценители искусства. Войдя в дом, он обнаружил девочку, пьющую чай. — Чаю? — робко поинтересовалась Мико. — Давай чаю, — ответил он, присаживаясь на стул. Накадаи встала, подходя к полкам, достала оттуда большую черную кружку и пакетик чая, поставила на стол и залила кипятком. — Почему ты такой добрый? Зачем ты все это делаешь для меня? — Если я скажу, что мне скучно, ты поверишь? — он уставился куда-то в окно, а потом глянул на часы: — Уже поздно. Температура есть? Девочка кивнула головой, так и не услышав чёткого ответа на вопрос. Мико вертела головой, пока Мегатрон искал лекарство. Школьница обречённо вздохнула, поджав под себя колени. Всего за несколько дней мужчина стал для неё самым родным человеком, возможно, он ей даже нравился. Совсем чуть-чуть, скорее, как человек. — Тебе плохо? Ты вся красная. — Н-нет, все нормально, — Мико резко дёрнулась, когда неожиданно обнаружила, что Мегатрон стоит рядом с ней. Но, не удержав равновесие, девочка полетела на пол, больно ударившись локтем о край стола и ногой задев шкаф, из которого полетели кружки, кофе и чай. Полетел и сам шкаф. Мегатрон за руку схватил девочку, прижав к себе и чувствуя, как на него летят осколки посуды и зерна кофе. А потом в левое плечо пришёлся сильный удар. Накадаи сжалась в комок, зажмурив глаза и не смея даже пошевелиться. Когда же все, что можно и что нельзя, упало на пол, только тогда мужчина позволил себе отпустить девочку и оглядеться. Он выпрямился, осматривая кухню и возвращая шкаф на место; спина ужасно болела, а рука ныла в два раза сильнее. — Прости, — робко, виновато опустив глаза, сказала Мико, но, не услышав ничего в ответ, подняла глаза. Он молчал, нахмурив брови. Уж лучше б он орал на неё, бил, посылал куда подальше, но только не молчал. Он поднял руку, и Накадаи по привычке сжалась, готовясь к удару, которого, впрочем, не последовало. Это, честно сказать, жутко разозлило Мегатрона. Правда, злился он не на девочку, совсем нет, злился он на её родителей-свиней. Он не понимал, как можно бить кого-то просто за то, что он есть; не понимал этого потому, что его родители никогда не били. — Ты чего? — только сейчас он заметил, что она плачет, сжавшись в комок, и ждёт, когда он её ударит. — Прости, я ненарочно, — пискнула девочка. — Знаешь, что, — он поморщился от острой боли в спине: — иди спать. Мико робко кивнула и пошла наверх, вытирая тыльной стороной ладони слезы. А Мегатрон, плюнув на весь этот кавардак, направился в ванную, там снял с себя футболку, которой явно пришёл конец — она была вся в крови и кое-где порвала. Вся спина оказалась в маленьких кровоточащих царапинах, а на левом плече синяк. — Шикарно, — рыкнул он и, включив воду, встал под душ. Капли обжигали кожу, заставляя мужчину морщиться. Этой ночью он спать не будет… закурит на балконе, ближе к двум позвонит Дредвингу, убедится, что он пьёт, и примется за отчёты.