***
забери меня к себе я так устал бежать за тобою вслед открой глаза, закрой лицо руками свет… я хочу увидеть свет между нами
«и снова ты теряешься в моих руках» — Думает Тозиер. Он приготовил поесть, и теперь осталось ждать, пока Каспбрак проснётся. Им предстоит сложный разговор. Ричи не хочет терять его. Опять. Эдди протяжно стонет, улыбаясь. Он ещё не открыл глаза, но скорее всего, ему кажется, что он дома. Первое что видит Эдди, когда открывает глаза — Это лицо Ричи, и улыбка моментально пропадает с его лица. Он всё ещё в дерьме. — Блять… — шепчет он, закрывая лицо руками. — Всё в порядке, ты хочешь кушать? — Ричи старается не показывать своё волнение. — Да, хорошо. Составь мне компанию, пожалуйста. — Он больше не может бегать от него. Ужин начался с молчания. 3 года прошло, и оба просто не знают с чего начать. Эдди набирается смелости и начинает разговор. — Так… Что нового, где твои родители? Ричи чуть не поперхнулся от такого вопроса, и ему хотелось истерически рассмеяться, «Серьёзно, Каспбрак? Что нового? Да как у тебя хватает наглости спрашивать у меня такое?», но снаружи он оставался спокойным. — Мои родители погибли. — Тозиер до крови закусил губу, сдерживая ком в горле, и пытаясь проглотить еду. — А в целом, ничего такого. — Ричи… Мне жаль, прости пожалуйста, — Парень хочет ударить себя по лицу за такой вопрос. Но ещё больнее было осознавать, что он обозвал Ричи мудаком, считая, что является жертвой и ему плохо. А у Тозиера всё оказалось хуже… У него нет никого, кто смог бы его поддержать… — Я смирился, всё в порядке. Не нужно извиняться. — Ему хочется разреветься в объятиях Эдди, потому что он так одинок, и ему очень трудно справляться с этим. Он вспоминает, как в тот самый день ему позвонила мама. Ричи смотрел телевизор в тот вечер, как неожиданно раздался звонок. — Да, мам? — Ричи, родной, мы с папой очень любим тебя! Всё будет хорошо! — Ричи слышал на заднем плане звуки выстрелов и крики людей, стало трудно дышать. — Что происходит? — Береги себя… — Связь начинает обрываться, и последнее что слышит Тозиер — это крики своей матери. И всё. Связь оборвалась В ту же ночь по новостям было сказано, что произошло нападение на магазин, в котором находились его родители. Погибло 5 человек — охранник, полицейский, продавщица и его родители. От всей этой боли, он хотел покончить жизнь самоубийством, но остался жить, потому что они хотели бы этого. Остаток вечера парни проводят в тишине.***
пойдём домой запусти себя в кратеры моей души дыши я сам нажму все клапаны
Ричи уложил Эдди спать на свою кровать, а себе постелил на полу. Назойливая мысль о родителях не давала ему покоя. Прошёл почти год, а в сердце дыра, и казалось, никто не сможет её заполнить. Слёзы медленно стекали по его лицу, и он всеми силами старался не разбудить уже спящего Каспбрака.пустота неистова вам не понять меня, не переубедить
Эдди, тем временем, видел сон: После трапезы, поговорив с любимым, пришёл он в свою комнату и прилег, — не спать, спать еще рано, куда же, только еще половина девятого, нет, он еще не раздевался, — а только так, лег читать. Как вдруг, в комнате появилась его мать, но она была… Другая. От неё веяло добротой и любовью. — Знаешь, зачем я к тебе пришла? — и нежно улыбается, садясь к сыну на кровать. — Нет. — Узнаешь скоро. Я хочу читать с тобой твой дневник. — У меня нет никакого дневника, я никогда не вел его. — А посмотри, что ж это лежит на тумбочке? Эдди смотрит: на тумбочке у кровати лежит тетрадь с надписью: «Дневник Э. К.». Откуда взялась эта тетрадь? Каспбрак берет её в руки, раскрывает — в ней всё написано его почерком; когда же он успел? — Читай последнюю страницу, — говорит Соня. Эдди перевертывает страницу. «Лето 2016 года». «Лето. Мы сидим, по обыкновению, на обрыве пустоши, а озеро изумрудное; рядом со мной мой милый — Ричи Тозиер; Как это приятно мне». — Всё? — Спрашивает Соня. — Всё. — Переверни на пару страниц назад. «Июль. 3 дня назад. У Ричи и Генри была драка. Я очень волновался за Тозиера, ведь он не умеет молчать в таких ситуациях. Вот и в этот раз — Ричи разбили очки, и всё его лицо было в синяках. Я был в оцепенении, но как только всё закончилось — я ринулся к нему на помощь. Как же я люблю обрабатывать его раны, он очень красивый.» — Переверни еще назад, читай самую первую страницу. «В день моего рождения, сегодня, я полюбил его. Я еще ни от кого не слышал таких приятных, нежных слов. Как у меня радостно билось сердце, когда я слышал это от человека обычно смешного, но сейчас серьезного: От этих слов я понимал, что влюбляюсь сильнее… Как добр он был, когда говорил о нас — клубе неудачников, обо мне… Каждый полюбит такого человека. Как он красив, как мил, ах, как он хорош!» — Переверни на последнюю страницу, читай обложку. «Он — моя опора и надежда. Я предан ему, и только. Но есть потребность тихой, долгой ласки, потребность сладко дремать в нежном чувстве. Знает ли он её? Сходны ли наши взгляды, наши потребности? Он готов умереть для меня — и я для него. Но достаточно ли мне этого? Люблю ли я его такой любовью, какая нужна мне? Прежде я не знал этой потребности тихого, нежного чувства — нет, мое чувство к нему…» — Я не хочу читать больше! — Эдди отбрасывает дневник прочь. — Зачем ты здесь! Я не звал тебя, уходи! София смеется тихим, добрым смехом. — Да, ты любишь его; эти слова написаны твоей рукою. Это твои мысли. Эдди просыпается, и он всё ещё слышит её голос в своей голове и быстрее, чем он осознал, что видел, он слышит тихие всхлипы Тозиера. — Ричи? — Тозиер резко замолкает. — Ты в порядке? Эдди кажется, что ему не ответят. Точнее, парень спит, а Каспбраку всё просто послышалось. — Да… Точнее нет; я не знаю, — Голос Тозиера дрожит, и Эдди, встав с кровати, подходит к нему и садится в ноги. — Расскажи мне. — Я… Мои родители погибли из-за меня. Я не могу, — Голос начинает дрожать ещё сильнее, и Каспбраку кажется, что у Ричи сейчас начнётся приступ астмы. — Всё хорошо, я не буду тебя осуждать. — Мама и отец ехали домой, но я позвонил им и попросил купить домой хлопьев. Они заехали в магазин, но на него напали. Всё что успела моя мама — позвонить мне… — Тозиер молчит несколько секунд, затем делает глубокий вдох, и продолжает, — А потом связь оборвалась, и через пару часов я узнал, что их больше нет. Их застрелили. Это моя вина… Я хотел убить… себя, но не смог. — Ричи… Ты не виноват, правда. Мне очень жаль, и в этом нет твоей вины. — Каспбрак сидел и смотрел на Тозиера. Он впервые видел его таким… подавленным. — Эдди… — Его имя прозвучало очень тихо, как будто Ричи не хотел его спугнуть. — Да? — Обними меня, пожалуйста. И Каспбрак, не говоря ни слова, ложится рядом с Тозиером. Он крепко обнимает парня, прижимаясь к нему, и Ричи, успокоенный его ласками, тихо засыпает, поцеловав Эдди в висок.жить… я боюсь так дальше жить в ультра-люстрах