Во веки веков

Она стояла под дождем, с гордо поднятой головой и смотрела вверх на «Статую свободы». Я был рядом с ней, всего лишь в двух шагах, и мне так хотелось приобнять ее за плечи. Но я не мог, стоял рядом и не мог даже прикоснуться к ней, от этого - сходил с ума. В одночасье, меня радовало то, что она сдержала свое обещание - выжила. Я гордился ею. К Роуз подошел молодой офицер, составляющий списки выживших пассажиров: - Как Ваша фамилия, мисс? - Доусон. Роуз Доусон. – когда услышал это, сердце чуть не выпрыгнуло у меня из груди. Она не забыла и теперь, назвав мою фамилию, в конце концов обрела такую долгожданную свободу. После того как офицер отошел, Роуз засунула руку в карман и нашла там «Сердце океана». Она с удивлением рассматривала его несколько минут, а затем положила обратно. Ну что ж, подумалось мне, по крайней мере, этот злосчастный камень избавит ее от нищеты. Роуз сможет жить в достатке. Мысль об этом несказанно утешала. В другом кармане обнаружилась купюра стоимостью пятьдесят долларов. - Джек! – окликнул меня Фабри, появившийся, как всегда, в самый неподходящий момент. - Что? – равнодушно отозвался я, даже не удосужившись повернуться к нему лицом. Все мое внимание было приковано к Роуз. - Она сказала, что то, что ты делаешь, запрещено по прошествии сорока дней с момента твоей смерти. Она хочет ознакомить тебя с правилами и просит о срочной встрече. - Какие здесь могут быть правила? - Пошли и сам все узнаешь. - Посмотри на нее, – продолжал игнорировать его я. - Эй, ты вообще меня слышишь?! – друг дважды щелкнул пальцами у меня перед лицом. - Нет. - Джек, это не смешно! - Разве ты видишь, чтоб кто-то смеялся? – я сказал это с абсолютным безразличием. Фабрицио, осознав, что поговорить со мной в нормальном тоне не удастся, в конце концов сдался. - Ладно, умник, делай как знаешь, но учти, если не хочешь лишиться возможности видеть ее хоть изредка, тебе лучше встретится с Мэрил, как можно скорее. – и он ушел. А куда теперь пойдет она? Куда пойдет моя Роуз? Она совсем не знает, что значит жить в бедности. Это я привык ночевать под мостом или в доме у девушек легкого поведения, которые давали мне крышу над головой в обмен на то, что я рисовал их обнаженные портреты. Знаю, она сильная, все стерпит, но что ни говори, Роуз семнадцать лет жила среди роскоши и теперь с головой окунется в трущобную жизнь. Это очень напугало и взволновало меня, но ужаснее всего было то, что я ничем не мог помочь! Только молча наблюдать и, судя по всему, даже это в скором времени мне намеревались запретить. Роуз потихоньку пошла к причалу, где были пришвартованы лодки, увозившие бывших пассажиров «Титаника» и их родственников после выяснения личности того или иного человека. Лил ужасный ливень, Роуз промокла до нитки. Она оказалась на удивление крепка здоровьем. Пока тонул корабль, провела в воде в общей сложности около двух часов. В шлюпке ее закутали в теплое одеяло, у повара (он перелез за борт, так же как и мы с Роуз, когда «Титаник» окончательно погружался в воду и, вероятно, его точно также подобрала шлюпка), обнаружилась фляга с остатками спирта, это также помогло ей согреться. На «Карпатии» она окончательно пришла в себя, и теперь дождь, казалось, был ей совсем нипочем. Садясь в лодку, в последний раз мельком посмотрела на «Статую Свободы»: - Я не сдамся, Джек! Я сдержу обещание! – уверенно сказала Роуз, придавая себе сил. - Я знаю. - Что? - она обернулась. – Прошу прощения, Вы что-то сказали? – обратилась к женщине, сидящей позади. - Нет-нет, я ничего не говорила. - Наверное, мне показалось… - Роуз выглядела растерянной. - У вас наверняка переутомление мисс, кроме того, вы пережили такой стресс. - Да, наверное, Вы правы. – после этой реплики Роуз не проронила больше ни слова. Было видно, что она погрузилась в свои мысли. Я решил проследовать за ней, чтобы убедится, что хотя бы в эту ночь она найдет ночлег. Наконец, оказавшись на материке, Роуз побрела по незнакомым улицам Нью-Йорка. Мы потихоньку пересекали улицы одну за другой. В конце концов дойдя до «Чайна-Тауна», который был расположен не слишком далеко от порта, Роуз решила остановиться здесь. Я ожидал, что она пойдет искать гостиницу, (за 50 долларов вполне можно себе позволить снять приличный номер в отеле, по крайней мере, на ближайшие сутки), но, вероятно, усталость взяла гору. «Чайна-Таун» - не самое благоприятное место: в темноте здесь мерцают красные фонарики, развешанные по всему кварталу, по одну сторону можно увидеть магазины и кафе, по другую расположены небольшие трехэтажные домики, чьи хозяева томятся в тесных комнатушках. Измученная и почти обессиленная Роуз потихоньку шла, осматривая все вокруг. На входной двери одного из домов, она увидела объявление, которое норовило сдуть ветром: «Сдаются комнаты, обращаться в комнату № 5.». Роуз зашла в дом и постучала указанную дверь. Ей открыла пожилая седоволосая китаянка. Одета она была не слишком опрятно, на ее измученном лице ясно отражалась усталость. - Что вам угодно, мисс? – она оглядела Роуз с ног до головы и не знала, как отреагировать. Одета женщина была вполне прилично. Невзирая на то, что ее шелковое платье фактически уничтожено, а пальто Кэла изрядно промокло, она все же внушала доверие. - Мне очень неловко... Простите, я хотела спросить, не найдется ли у Вас для меня свободной комнаты всего на одну ночь? У меня всего 50 долларов, но… - при этих словах старуха моментально оживилась. - Что же ты стоишь? Проходи. – она взяла Роуз за руку и, заставив ее перешагнуть порог своего жилища, закрыла за собой дверь. - За 50 долларов я сдам тебе комнату на целых два месяца! Только оплата вперед и не смей водить туда кого попало! – женщина с блеском в глазах объясняла условия проживания, театрально размахивая руками. - Нет-нет! Простите, но мне нужно всего лишь где-то переночевать! – при этих словах китаянка наконец-то остепенилась, глаза ее погасли. - Ну что ж, - старуха пожала плечами, пытаясь сделать вид, что ей совершенно наплевать на то, сколько времени проведет здесь ее квартирант, точнее на то, сколько ей заплатят. – Ваше право. Пойдемте, я покажу вам Вашу комнату. Роуз отступает от двери, пропуская китаянку вперед, та зажигает свечку, которая освещает кромешную тьму коридора, старуха потихоньку хромает по коридору к соседней двери, затем достает из кармана ключ, которым отпирает ее. С порога видно, что эта крошечная комнатушка едва ли пригодна для жизни: в углу стоит старая, полуразваленная деревянная кровать, возле нее расположена тумбочка, на которой стоит керосиновая лампа. Хозяйка, пройдя вперед, зажигает ее. Это позволяет разглядеть «интерьер» более детально. Стены здесь повсюду «украшены» густой паутиной, (это единственное, что покрывает их), на полу нет и малейшего намека на ковер, в противоположном углу стоит деревянный столик и табурет. Вот и вся обстановка. Что вам сказать? Если бы я был жив, то на месте Роуз наверняка грохнулся в обморок, увидев такое, но она молча осмотрелась, спросила о цене жилища, китаянка затребовала с нее пятьдесят центов, Роуз «оплатила по счету», поблагодарила старуху, и, вежливо пожелав ей спокойной ночи, закрыла за собой дверь. Оказавшись наедине, она осторожно присела на «каменную» кровать, затем ее голова невольно скатилась на твердую подушку. «Я прилягу всего на минуту», - наверняка подумалось ей, и тут же крепко уснула. Я стоял рядом, охраняя ее сон. Как же мне хотелось прикоснуться к ней, хотя бы на миг! Хоть бы разочек провести рукой по ее рыжим спутавшимся волосам! Сколько я ни пытался – тщетно! Я - призрак, и все мои прикосновения проходили сквозь нее. Все мои попытки можно сравнить с галлюцинацией или миражом. Это как будто ты идешь в пустыне, жажда разрывает тебя на куски, ты все бы отдал за каплю воды. Вдруг, перед тобой возникает чудесный оазис, ты рвешься к нему из последних сил, в твоем сердце зарождается надежда... Но вдруг, все оказывается игрой твоего воображения…