В волчьей шкуре

В клетке время идёт своим ходом. Очень медленным ходом, капающим на нервы. Касс сидит в углу, редко выбираясь на середину. Волк по ту сторону с каждым часом становится злее и агрессивнее. С утра их будят крайне интересным способом. Проходят вдоль клеток, скользя палкой по прутьям. Лучше всякого будильника, нужно сказать. И так они проходят два раза туда-обратно, пока все, кто мог, не просыпаются. Следом кому-то раздают еду. В собачьих мисках, некоторым просто воду, но малому количеству людей. Её саму обходят стороной, а вот Мэг нет. Та, не оглядываясь, стремительно тянется к миске, поедая сырой фарш, не морщась. Кассандра смотреть на это не может, отворачивается. У неё самой желудок сводит, но гордость пока сильнее. Поэтому она тешит себя мыслями о том, что здесь ненадолго. А как это «ненадолго» может растянуться знать не хочется. После тянется скудный день. Касс занимается тем, что «зализывает» раны после вчерашней битвы. Ха, как громко сказано. Мысленно она ожидает появления Джейкоба, но того нет. Он даже под вечер не появляется, когда неизвестные мужчины вновь совершают обход, но уже в компании волков. В отличие от той твари, что сидит с ней по соседству, эти волки выглядят куда опаснее и осмысленнее. Можно сказать, что дрессированные зверушки. Ей сложно смириться с мыслью, что здесь придётся задержаться больше, чем на пару ночей. Когда надзиратели сваливают в закат, Касс поднимается на ноги и подходит к решётке. Вжимается в неё, осматриваясь по сторонам, затем смотрит наверх. Дистанция между верхними прутьями значительно больше, чем у тех, что образуют стены. Может, она сможет пролезть? Делает короткий шаг назад, лишний раз убеждаясь, что до неё тут никому дела нет. Подпрыгивает, хватаясь руками за пруты. Так, достаёт. Опускается обратно на ноги, решая повременить. Нужно выбрать моменты. Понять, что и как здесь устроено. Даже если она выберется наружу, то дальше-то куда? — Я же сказала, чтобы ты не думала о побеге, — раздаётся хриплый голос Мэг, от неожиданности Касс аж подпрыгивает, стремительно оборачиваясь. — Это бесполезная трата времени. — Попробовать стоит, я не хочу здесь оставаться. — Никто не хочет. Кассандра прикусывает щёку с внутренней стороны, размышляя. После всё же приходит к нужным выводам и приседает рядом с Мэг. Та всё так же спит в углу, что находится рядом с её клеткой. — Можешь рассказать, что за херня здесь вообще творится? В общих чертах, мне много знать не надо, всё равно собираюсь отсюда убраться. На неё смотрят недовольно. Кажется, что пошлют куда подальше и напрягаться не станут, но нет. — Нечего рассказывать. Ты в округе Хоуп, он поделён на три региона. Регион Веры, Джона и Джейкоба. Посреди всего этого гордо восседает Отец. Объявился хрен знает сколько лет назад, да стал тут затирать свою религию. И если все поначалу над ним смеялись, то теперь ни черта никому не смешно. Он тут лидер секты, какой-то тупой проект Врат Эдема. — И в чём смысл этого проекта? — Грядёт коллапс, — явно кому-то подражая, важно отзывается Мэг. — Можно спастись, лишь пройдя через Врата Эдема, но не всё так просто. Чтобы пройти, ты должна очиститься, по мнению Джона, уверовать, по мнению Веры, и быть сильной. — По мнению Джейкоба. И? — Что «и»? Вся их фишка. Грядёт какое-то дерьмо, все грешники сдохнут, а они, добродетели наши, выживут. Но нет бы им спокойно самим где-нибудь выживать, подальше от нас, нет, Господь ведь не желает нашей смерти понапрасну. Вестники вербуют в свою секту всех, кого не лень, а кто слишком сопротивляется, тех убивают. Это время жатвы. Либо ты сектант, либо ты труп. — Но есть какое-то сопротивление? — вспоминает слова Уилла Касс. Её до сих пор дрожь берёт, как вспомнит те хмурые лица мужчин, что без сожалений наводят на неё дула, желая лишь смерти. О, Мэг явно удивлена её глубочайшими познаниями. Отстраняется чуть назад, смотрит так внимательно, словно готова уличить во лжи в любой момент. Только вот Кассандре лгать нет резона. Она ни хрена не понимает, что здесь происходит и какого она сама забыла в центре этого дерьма. — Да, сопротивление. Вооружённые мирные жители и те, кому не безразлична судьба Хоуп. Хотят вырвать сектантов с корнем, изничтожить. — А ты за кого? — Сама за себя, чего и тебе советую, — неожиданно резко отзывается женщина, отодвигаясь назад. Темнеет. Фонари гаснут, на этот раз ночь облачная, даже лунный свет не спасает от темноты. Но Касс не сдаётся. — Ты сидишь здесь почти две недели, и не попыталась выбраться за это время? Ни разу? Неужели тебе настолько плевать на собственную жизнь?! — Выбраться? — Мэг резко оборачивается, подаваясь вперёд, цепляясь пальцами за решётку. Даже в полутьме на её лице различается оттенки ярости и щемящего смирения. — Я видела, что делают с теми, кто пытается отсюда сбежать. Видела… и не хочу повторить их судьбу. Касс молча смотрит в ответ, не совсем уверенная в том, что желает слышать продолжение, но женщина не настаивает. Укладывается на землю, закрывая глаза. Словно ничего не случилось, а подобные разговоры сущая обыденность. Ей же не по себе. Чем дольше она находится здесь, тем больше осознаёт реальность и собственную глупость. У неё лишь одна жизнь, а она тут ей направо и налево раскидывается. Выступить против одного из вестников? Легко! Только вот судя по словам Мэг, то тот вчера ещё был в хорошем настроении, раз просто отделал её, да и ещё не сильно, к тому же. Дикость уже привычна глазу. Не так сильно режет, но всё ещё странно выглядит. Кассандра мысленно ещё там, в других штатах, живёт в мотелях, играет на гитаре под гул толпы, улыбается байкерам, а после растворяется в вечерних сумерках. Здесь же всё по-иному. Выглядит, ощущается, да даже дышится. Словно округ Хоуп реально в другом мире существует. Но убираться отсюда надо. Убираться и звать на помощь, как только эта проклятая земля останется позади. Ей не нравятся здешние люди. У половины из них затравленные взгляды, а у тех, кто не боится, за душой ни гроша. Безжалостные мужчины, вставшие на тропу войны, сами не понимающие с кем и против кого воюют. Сегодня Кассандра засыпает мучительно медленно. Всё тело ломит, и она очень долго лежит на спине, вглядываясь в беззвёздное небо. У неё, может быть, лишних жизней и нет, но вот желания существовать в комфорте хоть отбавляй. Риверы просто так не сдаются. Пусть она и испорченная Ривер, но всё же. Успокаивая себя подобными мыслями, она всё же проваливается в неспокойную дремоту. Чтобы очнуться, кажется, спустя несколько минут. Небо над головой голубое, солнце дребезжит неровной золотой полосой у горизонта. Раздаётся оглушительный рык с правой стороны и визг с левой. Касс подскакивает мгновенно, стремительно оборачиваясь, видя, как двое мужчин заходят в клетку Мэг, таща её на выход. Та упирается, цепляясь пальцами за прутья, визжа что есть мочи. Сердце останавливается. Кассандра подскакивает на ноги, бросаясь к двери, дёргая, но та, как и ожидается, не поддаётся. Женщину пинают под колени, кидая на землю. Та отчаянно ползёт вперёд, желая сбежать, но один из мужчин обрушивает на её спину сапог, припечатывая к земле, пока второй закрывает клетку. — Нет, умоляю, нет, оставьте меня. — Пришло твоё время. Они подхватывают Мэг под мышки, дёргая наверх. У неё голова безвольно мотается в разные стороны, а грудь содрогается в рыданиях. Касс протягивает руку сквозь прутья, желая схватить одного из мужчин за куртку, но не достаёт. — Куда вы её тащите?! — кричит им вслед. — Отпустите! Слышите, отпустите её, ублюдки! Это незаконно! Вам это просто так с рук не сойдёт, что вы делаете?! — от безысходности она трясёт дверь. Та страшно гремит, но держится. Кассандра неспокойным зверем отскакивает вглубь клетки, чтобы в следующую секунду с разбега ударить плечом в прутья, но ставит себе лишь новый синяк на коже. Бьётся об клетку, подобно загнанной птице, а после отходит, обхватывая себя руками. Её трясёт. Куда они потащили Мэг? Зачем? Что они будут с ней делать? Столько вопросов, а ответов спросить не у кого. Волк мечется в углу, вновь рвёт цепь, пытаясь достать зубами до её ног. Заходится в рычание, скалит жёлтые клыки, смотря ослеплёнными гневом глазами. Ему беспокойно. Только вот это ещё больше сводит с ума. — Заткнись! — Касс не выдерживает, резко оборачиваясь к нему. — Заткнись-заткнись-заткнись, не могу тебя слушать! Всё выглядит так, будто её и без того не розовый домик начинает рушиться ещё больше, обнажая гнилую суть. Растерянность настолько осязаема, что её можно хватать руками и лепить что-то новое. Ривер считает, что не заслуживает подобного, что жизнь с ней слишком строга. Она не так и сильно прониклась к Мэг, но всё равно переживает. А вдруг и за ней придут? Подобные мысли не дают покоя. Касс не находит себе места, раз за разом возвращаясь взглядом к пустой соседней клетке слева. Справа всё ещё лежит тот мужчина. Он не обращает ни на кого внимания, сверля взглядом небо. Пару раз она пытается с ним заговорить, но всё в пустую. Тот слишком сильно погружён в своё безумие, чтобы замечать и осознавать чужое. Теперь Кассандра ощущает себя абсолютно одинокой, больше нет вечно недовольной Мэг рядом. Её увели. Либо умереть, либо уверовать. Она думает над тем, что выбрала бы, если бы её поставили перед таким выбором. Разумеется, уверовать. Смерть — конец всего, после неё нет ничего материального. А если она сохранит себе жизнь, то ещё сможет изменить судьбу, сможет переиграть собственное решение на пользу. До полудня ничего не происходит. До чёртвого полудня! А после тишину вновь разрезают шаги. Если это Джейкоб. Господи, если это он… но додумать Касс не успевает. Появляется двое тех надзирателей, что вытаскивали Мэг, только теперь по земле они тащат какого-то мужчину. Подходят к пустой клетке, открывают дверь и без церемоний швыряют его внутрь, закрывая. Всё это практически в гробовом молчании. Касс делает шаг вперёд, жадно смотря на них. — Где Мэг? — голос хриплый и тихий, но они всё равно слышат. Оборачиваются, окидывая её взглядом. — Кто? — Та женщина, что вы увели утром, — терпеливо объясняет Кассандра, ощущая некую надежду, слабо зарождающую под рёбрами. — А, сдохла смертью слабых. Думаю, сам Господь не пожелает иметь с ней дело, — усмехнувшись, милостиво объясняет один. — Сдохла? — эхом повторяет она, только вот разговаривать с ней больше никто не намерен. Она вновь одна с собственными переживаниями, что тянут на самое дно водоворота. Оглушённая, Касс опускается на пол, забиваясь в угол. Подтягивает к себе ноги, упирается взглядом в одну точку. А в голове пустота полнейшая, будто вакуум. Она прикусывает согнутый указательный палец на руке, стараясь дышать ровно. Мэг больше нет. За последние несколько дней она потеряла уже двоих людей, с которыми была относительно знакома. Здесь даже полицейская выучка не помогает. Если жизнь идёт по пизде, то последнее, о чём Ривер хочет думать, так это о том, чему её учили в академии. Зажимая голову руками, Кассандра старается успокоиться, но что-то ни черта у неё не получается! Успокоиться, ха, да у неё столько волнения было лишь на вступительных экзаменах, которые она прошла по минимальным баллам! Здесь же не волнение. Не-ет, здесь полноценная паника, во время которой хочется бесцельно бегать, стонать, плакать и желать, чтобы кто-то пришёл и разрулил все твои проблемы. Только вот никто не спешит приходить. Вечером вновь разносят еду, но она даже не обращает на это внимания. Проводит вооружённых людей взглядом, утыкаясь обратно в собственные мысли. Ей ставят миску с водой. Касс задумчиво моргает, после переводя взгляд на волка. Тот тоже сверлит миску взглядом. Некстати вспоминается, что за всё то время, что она сидит в клетке, тварюга так же ничего не ела и не пила. Что ж. Она берёт её в руки, зажмурившись, делает несколько коротких, вдумчивых глотков, а после ставит на пол, снимая с ноги кроссовок, при помощи него пододвигая остатки к зверюге. Некоторое время Кассандра завороженно наблюдает за тем, как волк жадно лакает из миски, кажется, не обращая на неё никакого внимания. На мгновение кажется, что они даже могут существовать относительно мирно, но нет. Как только тварь прекращает свои дела, то тут же вскидывает морду, скалясь. Не за что, мохнатый. Касс морщится, отворачиваясь от него. Прямо как-будто чья-то тупая шутка. Она в клетке с диким волком, который желает её убить, а она ещё его жалеть умудряется. С левой стороны доносится тихий стон. Поначалу не слышный, он набирает громкость. — Воды, — хрипит мужчина. — Нет воды, — хмуро откликается Касс, смотря на него с неким опасением. Неизвестный с хрипом приподнимается на локтях, потерянно оглядываясь. Все эмоции на его лице настолько открыты и последовательны, что она невольно заглядывается. Непонимание, осознание, злость. С глухим стоном недовольства мужчина падает обратно на спину, закрывая глаза рукой. — Чёртовы сектанты, — бормочет он себе под нос еле слышно. — Послушай, как долго я уже здесь? Это он к ней обращается? Касс демонстративно оборачивается к нему, вскидывая брови. Действие сопровождается покалыванием боли в ушибленной скуле. — Я, что, время засекала по-твоему? Часа два, может, меньше. — Два? Это же отлично! — непонятно чему радуется мужчина. — Вы все такие ненормальные здесь? — не выдерживая, тихо интересуется Кассандра. Собеседник чуть отодвигает руку в сторону, кидая на неё короткий взгляд. — Что? — Ничего. Она отворачивается от него, укладываясь на пол. Теперь осознание того, почему именно Мэг общалась с ней с не слишком большой охотой, ясна. До Касс тоже кто-то сидел в этой клетке. Возможно, кто-то знакомый и близкий, а после его утащили и убили. От этой мысли дрожь прошибает. Кассандра уснуть не может. Это просто нереально. Столько эмоций переполняют её изнутри, что, кажется, ещё немного, и её разорвёт пополам. На этот раз успокоиться не представляется возможным. Кассандра думает о многом, но в то же время ни о чём конкретном, возможно, это помогает ей сориентироваться быстрее. Звуки вертолёта и стрельбы, нарушающие ночную тишину, звучат удивительно чётко. Вскоре к ним прибавляется волчье рычание и нечленораздельные крики людей. Она не стремится подскочить на ноги, но разворачивается, наблюдая. А вот её новый сосед весел и бодр, хоть не так давно делал вид умирающего. Стоит уже на ногах, трясёт дверь, привлекая внимания. Везде врубается свет. Поднимается невиданный гул. Волки рычат, люди разговаривают, двери практически слетают с петель от натиска. Касс понимает, что это её шанс. Похоже, кто-то напал на базу, как она успела понять здешнюю иерархию, то это, скорее всего, сопротивленцы, ну, или как там они себя называют? Плевать. Главное, что кипишь поднялся. Подпрыгнуть и зацепиться за решётку, пока есть возможность, не составляет особого труда. Сложнее подтянуть себя и протиснуться, благо хоть параметры позволяют. Впервые Касс так радуется своей плоской заднице и единичке. Выдыхает, усаживаясь на прут, поднимая ноги, оглядывается. — Эй, а ты времени зря не теряешь, да? — кричит ей вслед мужчина, в то время, как волк прыгает за ней, желая ухватить за ступню. Ривер скользит по нему быстрым взглядом, не собираясь отвечать. Чокнутые они все здесь. Чокнутые, право слово. Расставляя руки в стороны, поднимается на ноги, стараясь держать равновесие, стремительно перебираясь по крышам остальных клеток на выход. Запертых людей здесь удивительно много, у неё глаза разбегаются. Выстрелы звучат где-то совсем близко. В них светят прожектором с вертолёта, поднимается ветер, а вместе с ним пыль. У неё нога проваливается меж прутьев. Касс падает, ударяясь коленом о решётку, ругаясь сквозь зубы. Пытается подняться, только вот её хватают за голень, не отпуская. — Забери меня. Забери, — безумно шепчет неизвестная девушка. — Пусти, я приведу помощь, — просит Кассандра. — Будет поздно, когда она придёт! Забери меня! — Пусти. — Нет!!! Касс ударяет её ногой в грудь, не сильно, но достаточно, чтобы оттолкнуть. Слабая девушка теряет опору, падая на задницу. Она же спешно поднимается, продолжая свой путь. Нужно убираться отсюда. Дальше и быстрее. Забор, наконец! Оставшиеся клетки она пробегает, не глядя вниз. Боится увидеть таких же несчастных, как и она сама, засомневаться, попытаться кого-то спасти и самой же лишиться шанса на спасение. Она поможет им тем, что выберется и сообщит в полицию. Спрыгивает на землю, скрываясь за какими-то зелёными бочками. Кассандра загнанно дышит, выглядывая, но мгновенно прячась назад, так как мимо проносятся вооружённые мужчины с волками. Звери рвутся к ней, рыча, но их крепко держат за холку, направляя в другую сторону. У Касс аж дыхание перехватывает, стоит лишь представить, что будет, если хищники вырвутся и побегут к ней. Перед глазами стоят смерти тех мужчин, что стреляли в неё. К горлу мгновенно подкатывает тошнота. Нетнетнет. С ней такого не случится. Дождавшись момента, Ривер выскальзывает, крадясь к выходу. Или не выходу, она не знает. Проходит какие-то деревянные постройки, ныряет внутрь склада, прячась меж коробок, задерживая дыхание. А после вываливается на открытую местность, на секунду замирая. Машины. Много машин. В слепой радости она бросается к ним, но замирает. Вряд ли эти ублюдки хранят ключи внутри, пустая трата времени будет. Дерьмо! Касс разворачивается и стремительно бежит к деревьям, надеясь, что те скроют её след. Вновь стрельба, но уже где-то рядом. По ней! А после волчье рычание и еле слышный хруст. Они спустили за ней волков, серьёзно?! Кассандра бежит из последних сил, стараясь не спотыкаться. Будто она участвует в охоте, где сама же является главным трофеем. Безумство чистой воды. Ноги путаются в корнях, она валится на колени, скользя вперёд, сдирая нежную кожу. Это конец, ей не убежать. Овечка съедена волками.