Ты примешь этот стакан?

Просыпаться самому, когда под ухом не трезвонит будильник и никто не трясет за плечо с требованием срочно вставать и куда-то нестись, это действительно круто. Когда просыпаешься сам, неплохо отдохнувший и в удобной постели, тебе хорошо. Арсению и было хорошо. Нехотя открыв глаза, он медленно поднял голову с мерно вздымавшейся груди спящего Антона и сладко потянулся. Он в кои-то веки выспался, Господи, спасибо. Стоп. Что? Арсений замер, как в тупой комедии, и медленно перевел взгляд на мирно спящего парня, с коим, прости Господи (почему-то поминать Господа всуе этим утром тянуло со страшной силой), провел эту странную ночь, и машинально потер след от пуговицы с его рубашки, отпечатавшийся на щеке. Дыхание Антона такое тихое, лицо спокойное, чуть бледное только… В лучших традициях вышеупомянутых комедий раздался требовательный стук в дверь, и Арсений вздрогнул всем телом. — Арсений, ты там? — закричала снаружи Оксана. Благо, она хотя бы не имела привычки врываться в комнату без стука и по-хозяйски плюхаться на кровать. — Арсений, ты еще спишь, что ли? Антон дернулся, открыл глаза и дезориентированно заозирался по сторонам. — Минуту! — крикнул Арсений в сторону двери и продолжил шепотом: — Шаст, слушай, ты это… ты давай… О, придумал! Он быстро подскочил с постели, схватил за шиворот еще не до конца проснувшегося Антона, открыл шкаф и молниеносно зашвырнул его внутрь. Еще бы так не вовремя образовавшийся утренний стояк туда же спрятать — вот Арсений был бы рад! — Входи! — отдуваясь, он вновь упал на кровать и попытался принять максимально непринужденную позу. — Утро доброе. — Привет, — отозвалась вошедшая Оксана. — Ты чего до сих пор в постели? Через полчаса ваш совместный завтрак в крыле девушек снимать. И чего это тебя Шаст не разбудил… Он не заходил к тебе сегодня? У Арсения разыгралось воображение или шкаф действительно затрясся мелкой дрожью? — Не, не видел, — осторожно отозвался он. — Я только что проснулся. — Да? — задумчиво протянула Оксана и оглядела его цепким взглядом Шерлока. — Ты что, в одежде спал? — Э-э-э… ну да. Устал вчера. — Угу, я вижу, — язвительно проговорила она, красноречиво разглядывая пустую бутылку, валяющуюся возле кровати. — Вымотался прям. Приводи себя в порядок, труженик. Ладно. Пойду Тоху поищу. В шкафу громыхнуло. Арсений похолодел. — Что это? — Оксана замерла уже у порога. — Мыши, — выпалил Арсений. — То есть крысы. То есть у меня там это… упало. Оксана одарила его долгим изучающим взглядом. Было заметно, что девушка борется с желанием покрутить пальцем у виска, однако, к ее чести, она этого так и не сделала, а лишь молча переступила порог и закрыла за собой дверь. — Шастун, твою мать! — громким шепотом закричал Арсений, подрываясь к шкафу и открывая дверцу. — Две минуты тихо посидеть не можешь? — Я, что ли, виноват, что у тебя там бардак? — обиделся Антон, стягивая с головы рубашку Арсения и вешая ее обратно. — Да и вообще. Вот ты скажи: тебе зачем понадобилось меня в шкаф засовывать, Зерноклюй ты хренов? — В смысле зачем? Фролова знает, что ты у меня ночевал? — Нет, конечно. Просто я одетый, ты одетый, и я типа пришел поделиться с тобой распорядком дня на сегодня. Все. К чему этот цирк с запихиванием моего тела в шкаф? — Знаешь, что? — Арсений тоже решил обидеться. — Если умеешь генерировать спросонья логичные идеи, то сиди и гордись. А я вот не могу. — Ладно, — Антон засмеялся. — Но ты так-то оперативно сработал. Тупо, но оперативно. Сказываются годы практики? — Неа. Ты у меня первый, веришь? — С трудом. — Клянусь. Никого раньше я не пытался в шкаф утрамбовать. — То есть ты у нас типа условно-честный? Арсений не счел нужным отвечать и еще раз внимательно осмотрел Антона. Выглядел парень немного помятым, но вполне себе бодрым. Похоже, на кровати Арсения отдохнуть и правда легче. — Ты нормально выспался? — спросил он наконец. — Лучшая ночь в моей жизни. — Серьезно? — Рехнулся? Нет, конечно, — фыркнул Антон. — Да я два раза блевать вставал. — Серьезно? — еще раз спросил Арсений. — А что же ты тогда… Спрашивать: «А что же ты тогда к себе досыпать не пошел?» — показалось невежливым. На кровати Арсения спать ведь действительно удобно. Да пусть спит сколько влезет, с Арсения не убудет, ну честно. — Знаешь, — серьезно начал Антон, но у глаз его притаились смешинки, — а ведь любая обитательница южного крыла многое отдала бы, чтобы оказаться этой ночью на моем месте. — Вряд ли, — Арсений засмеялся. — Накидаться и тупо отрубиться, проебав возможность потрахаться с распрекрасным мной — ну такая себе перспектива. Уж точно тогда любая сделала бы себе харакири от досады. — Оу, — тихо проговорил Антон. — Не думал об этом в таком ключе. Арсений завис на минуту, осознал им же самим сказанное и понял, что краснеет, как дебил. — Оу, — повторил он. — Я… я в смысле… если… ну… девушка. Хотелось разбежаться и впилиться башкой в злополучный шкаф. Ебаный в рот, ситуация реально выглядит так, будто он на блядском шоу про любовь пытается склеить гомика! Хорошо хоть, что этот гомик — Антон, в противном случае Арсений бы уже точно сдох на месте. — Да, кстати, давно хотел спросить, — криво усмехнувшись, начал Антон. — Вот, допустим, не было бы запрета пропаганды и всей этой херни. Если бы на шоу пришел парень, чем бы ты пожертвовал: репутацией альфа-самца или репутацией продвинутого толерантного чувака? Что ж, один — один. Шастун умеет дать обраточку. — Какая разница? — тихо ответил Арсений, скосив глаза в окно. — У нас такого все равно никогда не будет. — Не будет, — эхом отозвался Антон, и его изучающий взгляд замер на лице Арсения на одну невероятно долгую минуту. А потом он будто бы резко встряхнулся и затараторил в своей обычной манере: — Ой, бля, да что ж мы тут треплемся-то? Время, Арс, время! Сполосни рожу и беги хавать к своим бабам. У тебя ж еще сегодня тройничок с нашими королевами гламура, помнишь? Поржем, думаю. Ох, там же уже, наверное, машину пригнали, пойду проверю. Ну пока! И вылетел из комнаты как пробка из бутылки. — Пока, — растерянно отозвался Арсений в сторону хлопнувшей двери. Совместный завтрак с девушками прошел довольно неплохо. Их осталось лишь шестеро, и после ухода следующей нужно будет отправляться домой. Ну, это если без интриги, конечно. Но по срокам вилла была оплачена еще на две недели вперед, так что… Девушки шутили, смеялись и были даже не так назойливы, как обычно (может, тоже устали?), и Арсений болтал с ними в свое удовольствие, даже обнимался с каждой и отвечал на наперебой задаваемые вопросы. Правда не всегда искренне. Например, на вопрос, как спалось, очень хотелось ответить: «Заебись. Уснул набуханный с Шастуном в одной постели. Проснулся с ним же в обнимку и со стояком. Подберите челюсти с пола, девочки». Вместо этого Арсений промямлил лишь какую-то бессмысленно-романтическую лабуду про желание поскорее их увидеть. Нет, серьезно. Арсений рассматривал девушек и спрашивал себя: если бы можно было проснуться с кем-то из них вместо Антона этим утром, кого бы он выбрал? Объективно все они были хорошенькие. Да что там, красивые даже. И с каждой из них Арсений, возможно, мог бы там, вдали от камер, закрутить кратковременный, ничего не значащий клубно-постельный романчик. Аню или Илану, к тому же, например, можно взять с собой на какую-нибудь светскую тусовку, с Диной опрокинуть пару стопок в баре, Ингу или Таню сводить в театр (говорили, что любят, может, врут?), а с Алисой обсудить кино по ту сторону экрана. Возможно. Да. Но именно здесь, на Майорке, Арсений был сыт общением с ними по горло, его раздражала наигранность под камерами, соперничество и желание во что бы то ни стало выделиться. Нет, он понимал, «Холостяк» — это игра, в которой есть победительница и проигравшие, вот только он и в кино слишком много играет. — Арс, а куда мы сегодня едем? — кокетливо прервала его мысли Аня. — Это всегда сюрприз, ты же знаешь, — лучезарно улыбнулся он, мысленно потирая ладони. «Поржем», — сказал Антон. Вот уж действительно. На тройном свидании, на которое Арсений почти сразу после завтрака повез троих максимально похожих на кукол Барби участниц — ярких блондинок Илану, Аню и Таню — действительно хотелось не то злорадненько похихикать, не то попросить таблеточку от тошноты. Конечно, девушки не ожидали подобного, когда Арсений вез их в шикарном красном кабриолете в город, а на камеры их снимали и из соседней машины, и даже с вертолета. А Арсений лениво наблюдал, как по ветру эффектно летят их платиновые волосы, и в голове против воли играла песня Сердючки: «Тройка-тройка-тройка белых лошадей скачет-скачет-скачет по поляночке…». Поэтому, когда он остановил машину у неказистой столовки местного отделения Красного Креста, то уставился на девушек с искренним любопытством. Стоило отдать им должное: выражение разочарования и едва сдерживаемого отвращения покинуло их лица в рекордные сроки. Ну да, у Антона своеобразное чувство юмора. Уж точно, холеные красавицы, которые в своей жизни сами, пожалуй, только причесывались по утрам (и то не факт), не ожидали, что на свидании с Холостяком им придется впахивать на кухне столовой для бездомных. Однако вели они себя вполне достойно, покорившись судьбе, споро переоделись вместе с Арсением в выданную форму, спрятали свои роскошные волосы под шапочки и развернули бурную деятельность на кухне, активно помогая местным волонтерам готовить и раздавать еду испанским бомжам. Правда каждая попутно не забывала разливаться соловьем перед камерой о необходимости помогать малообеспеченным и о своем неземном счастье из-за полученной возможности. Самое забавное, что в конце концов розу Арсений не дал ни одной, задвинув пафосную речь о том, что помощь людям должна быть бескорыстной и не оплачиваться какими-то там розами. Девушки с воодушевлением поддержали его решение, хотя Арсений готов был поклясться, что слышал скрип зубов. Так и живем, как говорится. Антон, кстати, был доволен. По его мнению, «шалость удалась», и он даже обещал сделать Арсению нарезку из самых нелепых моментов, чтобы посмотреть потом вместе под пиво с чипсами. Антон вообще в этот день не уставал подбадривать Арсения и в своей манере (а-ля «ну ты тут ниче так, не проебался даже») даже отвешивать ему похвалы по поводу удачных съемок. После просмотра одиночного свидания с Алисой, легенду которой о том, что у них имеется общее прошлое, Арсений интриги ради поддерживал, Антон вообще пришел в восторг. — Слушай, а ты и правда актер! — выдал он, показывая Арсению нарезку со свидания на своем планшете. — У тебя тут глаза такие, будто вы прожили вместе десять лет и родили троих детей. А потом она уехала служить на Кавказ. И ты скучал-скучал… Кстати, интересный факт. Забавно, что Антон, который вроде и считал Арсения неплохим актером, его игру и искренность различал молниеносно. На Церемонии роз Арсений, памятуя о том, что интриги в шоу маловато, отправил домой хрупкую Ингу, но затем, будто бы вдруг передумав, вылетел на крыльцо и побежал к машине. Оператор Женя не отставал ни на секунду и сунул камеру прямо в приоткрытое окно. — Прости меня за это, — проникновенно проговорил Арсений, забираясь в салон. — Но я пока не могу с тобой расстаться. Инга подняла на него свои огромные глаза, в которых блестели слезы, и Арсений вновь почувствовал себя козлом: и почему он не предупредил ее о том, что собирается устроить этот цирк? Успокаивай вот теперь. — Ты хочешь, чтобы я осталась? — прошептала она. — Да, хочу, — он кивнул и притянул ее в объятия. — Ну-ну, не плачь, я здесь, я рядом. Поцеловать ее в этой ситуации показалось самым разумным. Поцелуй вышел смазанным, медленным и немного солоноватым от слез. Инга обхватила его плечи чуть дрожащими руками и положила голову на плечо. Это было вполне себе так приятно. Вернув ее обратно на виллу, Арсений в приподнятом настроении пошел к северному крылу здания. Антон наверняка уже в курсе событий и наверняка будет доволен. Антон обнаружился на крыльце, с сигаретой, зажатой в тонких пальцах. — Слушай, — начал он неожиданно резко. — Может, тебе Виагры в еду подсыпать, а? — Чего? — оторопел Арсений. — Какой еще Виагры? — А что? — Антон криво усмехнулся. — Сколько времени живешь тут с красотками, а до сих пор ни одну не трахнул. А время идет, рейтинги падают. Арсений пораженно замолчал. Ни разу Антон не заикался о том, чтобы заняться с какой-нибудь из участниц сексом ради рейтингов. Арсений ведь не проститутка, честное слово! — Ты что несешь? — тихо спросил он наконец. «Несешь» — видимо, действительно удачное в этой ситуации слово, потому что Антона, похоже, правда несло. — А что? — спросил он снова. — Будь поактивнее, пожалуйста. Вот Инга хотя бы. Она же тебе нравится? Она тебе по-любому даст. Ну или тогда хотя бы пересосись там со всеми, зачем одну-то выделять? Хм, Арсению казалось, что он неплохо оживил шоу, но Антон был отчего-то очень недоволен. Хрен пойми его, нестабильного такого. — Шаст, — осторожно начал Арсений, прикоснувшись к его руке, — у тебя день тяжелый был, что ли? Антон отшатнулся. — У меня тяжелая жизнь, — буркнул он. — А потом на меня повесили тебя, и она стала совсем невыносимой. Антон выбросил окурок и вернулся в дом, оставив охреневающего Арсения на пороге. Вот что опять не так с этим шоу?