Он о тебе не знает ничего

Антон уже и не помнил как всё дошло до такого. Такого пиздеца в его жизни не было давно, а может и вовсе не бывало никогда. Как же мерзко себя ощущал Шастун. Мерзко и неправильно. Курить на балконе, в три часа ночи, на снятой на сутки квартире, с которой должен уйти уже утром, при всём при этом ещё и знать что человеку мирно спящему сейчас в постели и сладко посапывающему, глубоко плевать на чувства Антона… мерзко… Прижавшись рёбрами к балконной перегородке и высовываясь на улицу почти полностью, Шаст нервно закуривает, но прерывистое дыхание, вздымающаяся грудная клетка и трясущиеся руки изрядно мешают… Наконец, у Антона выходит хорошенько затянуться… вместе с дымом Антон выдыхает и добрую часть своих тяжёлых мыслей, думать не хотелось ни о чём, да и вообще ничего не хотелось в этот момент. Ещё одна затяжка, ещё один тяжёлый выдох… Старые царапины на запястьях почти зажили, остались лишь мелкие рубцы… ни одного браслета, ни одного кольца, лишь одно случайно забытое колечко красовалось на безымянном пальце левой руки. Редко, так редко Шастун видел собственные руки без этих своих браслетов и колец, он часто не снимал их даже на ночь. Разглядывая свои руки Шастун истерично рассмеялся, хватая воздух ртом и еле сдерживая себя от того чтобы не начать кричать в голос. А ведь когда-то давно Антон Шастун и вовсе не носил колец, руки украшали только дешёвые часы на кожаном ремешке и не приметный браслет. Но это было так давно… ещё до встречи с Волей. С него как раз и начался весь этот пиздец в жизни Шастуна.