Запоздалая жалость

У Аомине была целая неделя, чтобы в последний раз насладиться жизнью. Целая неделя! Но ведь это, с другой стороны, ничто… Жалкие 168 часов. И он растратил впустую все это время, даже не подозревая о том, что мог бы спасти себя… За чертову неделю. Каждый из его семи дней был похож на предыдущий: тяжелые пробуждения, препирания с Сатсуки, формальное присутствие на уроках, вечерние игры с Кисэ, сверхурочные тренировки с Куроко и... Нечто вроде традиции. Он, все еще терзаемый подозрениями, перед сном неизменно мастурбировал на Кисэ, а если быть точнее – пытался. Не получилось, не вышло ни разу - было даже немного противно. Зато как его это успокаивало… Надеюсь, никогда в жизни не придется испытать подобный ужас еще раз, - думал Аомине, с содроганием вспоминая свое наваждение. Целую неделю он вел себя как обычно, не боясь общаться с Рётой: смотрел на него прямо и уверенно, даже дразнил. Разумеется, иногда Дайки отмечал моменты, когда он был особенно красив, но дальше этого мысль не шла. Но потом он случайно увидел, как Кисэ целуется с девушкой. Юноша не выглядел мягким - он, напротив, был жаден и напорист… И, видимо, особо охоч до поцелуев. Казалось, в каждое движение губ он вкладывал всего себя. Аомине, неоднократно видевший целующиеся парочки, никогда прежде не испытывал такого чувства. Его будто пробрало током. Каково это? Целоваться с ним? - спросил он сам себя. И ему захотелось закричать. Все началось с самого начала. - Аомине-чи, я просто… - пробормотал Кисэ, когда Аомине негромко его окликнул. – Извини, я… - Чем ты думаешь? – с презрительной усмешкой поинтересовался Дайки. У него дрожали руки, но голос был тверд: – Тренировка уже почти началась, а ты тут целуешься с какой-то плоскогрудой девчонкой. Девушка Кисэ, пусть и действительно грудь у нее была не особо большая, оказалась очень симпатичной. Да чтоб ты провалился, сукин сын, - взвыл Аомине, узнав в ней одну из идолов школы: длинные темные локоны, голубые глаза, вздернутый аккуратный носик и, самое главное, стройные ноги. Она зарделась, прикрыв губы ладошкой, но Дайки все равно успел увидеть, что они припухли. Ему мучительно страшно было переводить взгляд на Кисэ, чьи губы, скорее всего, были не менее соблазнительны… Но удостовериться хотелось еще мучительней. - Даже если ты и Аомине-чи, не смей обижать мою девушку, - Рёта смотрел на него с непередаваемым выражением, мешая в тоне и сожаление, и злость. Он вытер рукавом рубашки блестящую на губах слюну, и на белоснежной ткани осталось розовое смазанное пятно от помады. У Аомине засосало под ложечкой. Почему именно сейчас? – с тоской подумал он, пытаясь вспомнить, какова на вкус помада на девичьих губах… Но не смог. Дайки хотел, чтобы Кисэ его ударил. Он тоже хотел ударить его. А вместо этого только примирительно поднял руки. Но, проходя мимо девушки, он все-таки не сдержался и прицокнул. Ей всего пятнадцать, а она уже не девственница, - отметил про себя он. Может, Кисэ на это и рассчитывал? От одной этой мысли Аомине стало мерзко. Этим же вечером что-то пошло не так. Вместо того, чтобы представить улыбку Кисэ, Аомине представлял, как он вытирает губы, как облизывает их, как прикусывает, как… Как сам Аомине целует его – то страстно, то нежно. Он сидел в кресле, широко раздвинув ноги, одной рукой закрывая глаза, а другой – лаская возбужденный член. И фантазировал, не в силах остановиться. Вот он приближается к лицу Рёты, заглядывая в его глаза… Он так же серьезен, как и во время тренировок, но вместо страсти к баскетболу от него исходит страсть к Аомине. Чувственно подрагивают его губы, когда Дайки медленно накрывает его рот своим; сбивается дыхание, становится судорожным, нервным; дико бьется сердце. Он запускает пальцы в его золотистые волосы, жадно их сгребает, прижимая Рёту к себе, не давая отстраниться, вылизывает его нижнюю губу… Аомине дернулся, обхватив головку члена - как и у Кисэ в его фантазиях, у него самого сердце билось дико и дыхание сбилось. Кровь в висках стучала. По скуле сползла капля пота. Ну же, скорее, открой рот, - мысленно молил он… И Кисэ послушно открывает. Аомине тут же углубляет поцелуй, но Рёта сразу перехватывает инициативу, ведь опыта у него гораздо больше… Дайки не сопротивляется. Дайки даже не хочет сопротивляться. Он яростно скользит рукой по болящему от перевозбуждения члену, он лижет свои губы и тихо, сквозь зубы стонет. Дайки забыл все свои ругательства, Дайки снова все забыл. Все на свете забыл. Оргазм был вспышкой - он осветил все уголки сознания Аомине. Стало некуда прятаться. Ну вот... - обреченно подумал юноша. По всему телу снова разлился страх – липкий, как сперма на его руках. Он откинулся в кресле, с удивлением смотря на ладони. Почему он раньше не мог кончить, думая о Кисэ? Потому что он не знал, что и как ему представлять. А теперь, когда это случилось, пусть всего один раз… - Ну вот, - вслух повторил Аомине, запрокидывая голову. – Мне нравится Кисэ. Бесполезно было отпираться. Он сидел, глядя в потолок - безмолвно. Жгло глаза и горели губы. Аомине усмехнулся и, помедлив, поднес руку ко рту... Он полетел к чертям вместе со своим перевернувшимся миром. Интересно, можно меня теперь назвать бисексуалом? – отчаянно вопрошал он. – Хотя о чем я… Даже нужно. И расхохотался – громко, даже несколько истерично, стараясь заглушить самого себя. Голова кружилась от запаха спермы. Он встал и, пошатываясь, добрел до кровати, чувствуя себя бессильным - и это раздражало больше всего. Он ничего не мог сделать, ситуацию исправить было невозможно. Внутри все вмиг опустело. Аомине закрыл глаза. Но ведь я ни в чем не виноват, - оправдал он себя, перевернулся на бок и подтянул колени к груди, сжимаясь, как мальчишка. Он и был мальчишкой, но только вступил в период полового созревания. – Лучше бы я импотентом стал. Дайки рассмеялся, на этот раз коротко и сухо, через силу. Он вдруг понял, что в комнате слишком тихо, но встать и включить телевизор или музыку не было сил. Через пару минут, заставив себя наконец пошевелиться, он рывком дернул подушку. Разлетелись во все стороны порножурналы. - Кисэ Рёта и грудастые девочки, - исступленно выкрикнул он. – Странный у тебя вкус, Аомине Дайки.