Сказание о Луне и Солнце.

      Я открыла глаза, когда уже явно перевалило за полночь, и Луна игриво пробравшись сквозь занавес, погладила меня по обнаженным плечам. Я лежала в одной из оставленных погорельцами палаток и слушала Луну.       «Счастье… счастье… я чувствую, как счастлива моя дочь», — шептала мне Луна.       Я захихикала, зажав ладонью рот и уткнулась лицом в наспех расстеленное одеяло подо мной. Картины прошедших часов калейдоскопом кружились перед глазами и заставляли неистово краснеть.       Потому что одеяло было не подо мной, а под нами. — Ты хихикаешь, точно маленькая девочка, — надменно протянул Леголас, когда я встретилась с ним взглядом. Он лежал на боку, подперев голову рукой, и лукаво оглядывал меня. — А у тебя ведь это не первый раз.       Я зарделась и поспешила прикрыться краем одеяла. — Как будто у тебя в первый, Ваша Светлость. Наслышана я о ваших похождениях в Озерном городе, — я несильно толкнула его в плечо. — У меня в отличие от вас и первый и второй раз, он же последний, был с одним и тем же человеком…       Леголас не дал мне договорить. Взгляд его резко потемнел и он, сжав губы, прямо посмотрел на меня. — Не ври, — отчеканил он. — Не вру, — я попыталась скрыть недоумение. И вообще, какого Балрога Леголас злится, когда злиться должна я. — Поклянись Луной, — все еще сжимал губы Леголас. — Какого гоблина, аранен? — возмутилась я и попыталась встать, но принц железной хваткой схватил меня за руку и, в одно мгновение повалив обратно на одеяло, накрыл собой. — Клянись, Исилиэль, — выдохнул он в мои губы. — Клянусь Луной, — уверенно сказала я, все еще недоумевая, почему аранен сомневается в том, что он был моим единственным мужчиной. Может быть он думал, что я после нашей ссоры пошла во все тяжкие? Или… тут я чуть не поперхнулась. Неужели он думает, что меня насиловали орки, когда я была в плену? Богатая у принца, однако, фантазия. Последнюю мою догадку я решила озвучить вслух. Услышав это, аранен с силой сжал мои плечи. — Даже если бы они насиловали тебя, это бы не считалось, — спустя паузу изрек он и слегка ослабил хватку. — Это еще почему? — я подалась вперед и слегка дотронулась губами до его подбородка. Тело аранена сотрясла дрожь и он резко втянул носом воздух. — Потому что это было бы не по твоей воле, — эта фраза прозвучала так, что казалось он готов убить либо меня, либо фантомных похотливых орков. — А ну да… — растерянно пробормотала я, все еще не понимая Леголаса. Хотя, когда я его понимала?       Он, все еще нависая надо мной, ласково поцеловал в лоб. Его теплые губы буквально обожгли меня, заставив тело выгнуться навстречу ему. Я бегло пробежалась пальцами по его груди, которая тут же покрылась мурашками. — Ты нарываешься, дочь Луны, — его глаза снова потемнели, а голос опустился до бархатного шепота. Я чувствовала, как плоть его снова твердеет и задохнулась от нахлынувшего желания. — Это Вы нарываетесь, Ваше Высочество, — я резко оттолкнула и поспешно вскочила. — Нарываетесь, приставая к благородным девицам. — Покажи мне здесь благородную девицу, и я не буду к ней приставать, — он поднялся и неспешно приблизился ко мне, положив руки на мои плечи, в этот раз нежно. — Ты просто хам, аранен, — я бессознательно закусила губу, чем вызвала очередной судорожный выдох. — У тебя было что-то с Халдиром? — резко спросил он, сверкнув глазами, которые стали уже совсем черными. От неожиданности я отшатнулась и, запутавшись в одеяле, чуть позорно не улетела к ногам Леголаса, но он поддержал меня за локти. — Какая тебе битва с орками, когда ты на ровном месте падаешь! — сквозь шутку я услышала неподдельную горечь и… и окончательно запуталась. — При чем тут Халдир вообще? — я непонимающе посмотрела на принца. — Ну, он хочет жениться на тебе… — Но я не хочу!       Леголас снова странно посмотрел на меня и, подняв на руки, словно пушинку, увлек обратно на одеяло. Осторожно положив меня на землю, он прильнул к моей шее и, слегка прикусывая кожу, стал опускаться ниже.       Я чувствовала, как он дрожит и дрожала вместе с ним.       Я чувствовала, как его сердце выпрыгивает из груди и мое выпрыгивало вместе с ним.       Вцепившись в его волосы, я заставила его поднять голову и впилась в губы Леголаса, жадно и неистово. Я чувствовала его вкус у себя во рту и сминала его рот своим, будто пытаясь слиться с ним воедино. — Вы целуетесь так, как не полагается благородным девицам, — на мгновение оторвавшись от меня, шепнул аранен. — Ваша Светлость… заткнитесь, — хихикнула я, позволив Леголасу снова нависнуть надо мной.       Он жадно обнял меня, наполняя собой. Я вскрикнула, ощущая как мир вокруг медленно меркнет, и лишь его глаза смотрят в мои, а лунные лучи стыдливо закрывают нас от всей Арды.       От всей Вселенной.       От всех ее бесконечных миров.       Каждое движение отдавалось гулом сердца в ушах, я чувствовала, как мы медленно сливаемся в единое целое, как лунные лучи, превращаясь в ниточки, медленно привязывают нас друг к другу. И мы, поднявшись куда-то высоко, кружим, кружим, кружим.       Чувствуя свет друг друга внутри.       Чувствуя, как неконтролируемое пламя бушует и вырывается на свободу. Как огненные языки лижут наши ноги, поджигают нас.       Я чувствовала его огонь и сгорала в нем дотла, возрождаясь в следующую же секунду.       И Луна заботливо укрыла нас сотканным из ее прохладных лучей покрывалом. Думая о своем Солнце.       «Настанет день, когда обладатели этих камней притянутся друг к другу словно магниты. И пусть мы не можем быть вместе здесь, на небосклоне, частички наших душ все равно соединятся через нашедших их обитателей Арды», — шептала Луна слова старой, как мир, человеческой сказки, когда мы с гулким стоном упали на прохладную землю, все еще не размыкая поцелуя и объятий.       Чувствуя, как тягучий горячий туман заполняет разум.       Чувствуя, как нега разливается по телу.       На пороге смерти.       Я люблю тебя. **** — Отступать тебе уже поздно, и в лагере с ранеными ты тоже не останешься. Поэтому во время битвы ты будешь рядом со мной, — Леголас выглядел достаточно комично, рассуждая о моей безопасности и при этом натягивая портки. — Не самое безопасное место, потому что тебя самого надо вечно прикрывать, — я безуспешно пыталась надеть кафтан. Леголас стоял, освещенный лунным светом, который бесстыже играл на его рельефных мускулах. Вспомнив предсказание старой Нерданель, сердце сжалось, перехватив дыхание. Я не дам ему умереть!       Он застегнул последнюю пуговицу своей тонкой рубашки и резко подошел ко мне, обдав прохладным дыханием. От неожиданности я запуталась в пуговицах и неслышно выругалась. Перехватывая мои непослушные пальцы, он поспешно расстегнул то, что я уже успела застегнуть и пробежался подушечками пальцев по моей груди, заставив все мое тело содрогнуться и податься вперед.       Прильнув ко мне губами, он с силой сжал меня в объятиях — Ты моя, — резко сказал он. — И мне все равно, чья ты была до этого. Пока ты не прогоняешь меня, ты моя, — он с жаром поцеловал меня в полуоткрытые губы. — На пороге смерти ты моя.       С этими словами аранен в секунду застегнул все мои пуговицы и поспешил к выходу. — Мы выступаем на рассвете. И ты будешь рядом со мной.       Не дав мне сказать, что я готова последовать за ним хоть в самое пекло, он вышел.       Вышел, оставив меня с моими мыслями наедине.       Я медленно опустилась на еще помнящее наше тепло одеяло и закусила губу. Вихрь мыслей ударил меня по вискам и слился в одну безответную фразу.       Что это, гоблин тебя побери, было?       К чему такие перемены, аранен? Не ты ли отказался от меня уже больше сотни лет назад? Что же это? Отчаяние перед неизбежной гибелью? Или… любовь?       Неужели ты все же любишь меня, Леголас?       С этими мыслями я медленно поднялась и направилась к выходу. Нужно было проверить Маухура. Было бы неплохо найти добрых людей, кто присмотрит за ним. Ночная прохлада потрепала меня за плечи, отрезвив. Лагерь уже просыпался. Близился рассвет, зажигаясь желтоватой полоской на горизонте.       Дойдя до тента, где лежал полуорк, я радостная, что осталась пока что незамеченной, прокралась внутрь. Митрандир все еще сидел около мальчика и курил трубку. — Ну как он? — спросила я, присев рядом. Бледные щеки еле заметно тронул румянец, а грудь медленно поднималась и опускалась. На его неказистом лице застыл совершенно детский невинный покой, которого я еще не встречала в его небогатом эмоциональном арсенале. — Все будет в порядке. Его заберет одна добрая женщина. Она и ее маленький сын присмотрят за ним, — устало ответил Гендальф и выпустил пару дымных завитушек. — Хвала, Эру! — выдохнула я. — Я посижу с вами немного? Отдохну перед битвой. — Не время отдыхать, девочка, — Митрандир встал, оперевшись на посох. — Пойди, найди Халдира. Попроси его поговорить с Трандуилом. Лесной король совсем рехнулся и не хочет принимать участие в битве.       Я удивленно открыла рот, собираясь что-то сказать, но не нашлась. В каком смысле не хочет? А что же он тут тогда делает?       Гендальф, будто прочитав мои мысли, ухмыльнулся в бороду и пробурчал: — Он сюда за самоцветами своими приехал. Хотя, главный самоцвет был у него все это время под носом. Старый дурак, — Митрандир закашлялся и снова заторопил меня. — Ну давай девочка, беги! Времени мало. Рассвет близится. Орда уже на подходе, я чувствую это до кончиков пальцев.       Поняв, что вопросов в моей голове стало еще больше, я положила руку на прохладный лоб Маухура, прощаясь. — Может и свидимся, малыш.       С этими словами я поспешила на поиски Халдира.       Интересно, о каком таком самоцвете сказал Митрандир? ****** — Я так и знал! Я так и думал! — сокрушался Халдир, потрясая надо мной мечом. Его и без того темные глаза, стали похожи на грозовые тучи, которые вот-вот метнут в меня пару молний. — Нужно срочно что-то предпринять! Поговори с его Величеством, друг мой! — Я не об этом! — он все еще тряс мечом над моей головой. — Я так и знал, что Митрандир не повезет тебя домой. Слишком легко все получилось!       Я фыркнула и скрестила на груди руки. Мы стояли на окраине лагеря и наблюдали, как армия поспешно седлает лошадей и проверяет стрелы в колчанах. Занимающийся рассвет уже понемногу золотил их плащи. Я поправила наплечник, раздобытых мной доспехов, и продолжила. — Сейчас уже поздно сокрушаться! Я здесь, и буду здесь до последнего своего вздоха! Лицо Халдира исказилось болезненной гримасой, и в глазах зажглась горечь, точно такая же, какая была во взгляде Леголаса еще каких-то полчаса назад. — Уговори Трандуила дать бой и отразить атаку орков. — Девочка моя, — Халдир посмотрел на меня будто я была умалишенной. — Орки нагрянут с двух сторон и зажмут нас в кольцо. У Трандуила не останется выбора.       Я ударила себя по лбу! А ведь и правда, если орки надвигаются одновременно из Дол-Гулдура и Гундабада, то, очевидно, что мы попадем в ловушку. Мы собирались идти в один конец.       И если это так очевидно, то почему же этого не предвидел Митрандир и отправил меня к Халдиру? Что опять задумал этот хитрый старик?! — Мне нужно найти Леголаса! — выпалила я, собираясь убегать, но Халдир придержал на мгновение. — Я все еще не могу забыть наш поцелуй, — с горечью сказал он, заключая меня в объятия. В груди у меня что-то сжалось. Внутри не покидала мысль, что за нами кто-то наблюдает. — Халдир, прикажи своим седлать коней. Мы выступаем, — стальной голос аранена заставил меня вздрогнуть.       Леголас внимательно смотрел на нас и лицо его было безучастно. Только в глазах бушевал ураган.       Я молча наблюдала, как Халдир медленно выпускает меня из объятий и, сдержанно кивнув, направляется в сторону своих солдат. — Исилиэль, — он замер на мгновение обернувшись. — Не смей умирать.       Я кивнула, подумав, что умереть было бы сейчас очень кстати.       Проводив взглядом удаляющуюся спину друга, я обернулась к Леголасу. Тот все еще смотрел на меня, сжимая кулаки. — Я же сказал тебе, не ври, — сквозь зубы прорычал он. — Я и не врала тебе, — возмутилась я, понимая, что заведомо проиграла. Факты говорили сами за себя. Ведь аранен, конечно же, слышал, как Халдир вспомнил о нашем поцелуе. Оправдываться было бы просто глупо. — Ты остаешься в лагере. — Ни за что! — Тогда попробуй найти себе лошадь. Без нее ты не сможешь добраться до Эребора, — зло усмехнулся аранен и, развернувшись на каблуках, зашагал в противоположенную от Халдира сторону.       Рассвет накрыл красным покрывалом долину.       Армия была готова выступать. *****       Лошадь я не нашла. Даже пони. Все были при деле, даже самые захудалые кобылы были запряжены в повозки, чтобы перевезти лагерь погорельцев подальше от поля боя. Хорошо, что я успела раздобыть меч, лук и стрелы. Впрочем, какой от них теперь толк. Захотелось завыть. Я не могла сидеть здесь сложа руки, зная, что мои друзья отправились на верную гибель. Халдир, Тауриэль… Леголас.       Я не помогала беженцам собирать пожитки. Я лишь села на выступающий валун неподалеку от небольшой рощицы, поспешно соображая, что делать. Накатившее отчаяние не давало мне мыслить здраво.       Золото-зеленая конница быстро отдалялась в сторону Одинокой Горы, и я уже почти не слышала синдарских строевых песен.       Все кончено! Вряд ли сейчас прилетит Митрандир на огромном орле и подкинет до Эребора.       Я провела пальцами по губам, все еще горячих от поцелуев Леголаса. Картины прошедшей ночи больше ничего не причиняли, кроме боли. Глухой и безысходной. — Эй, дочь Луны! — я обернулась.       В тени деревьев стояла темноволосая девчонка, сменившая оборванное платье на прочные доспехи. За ее спиной слышалось беспорядочное шевеление и возня. Она поманила меня рукой и победоносно улыбнулась, тряхнув черной кудрявой копной, в которой запуталась паутина.       Подавив внутри себя страх, я медленно вошла в рощу. Сотни глаз глядели на меня из темноты, и я невольно потянулась к мечу. — Не стоит, дочь Луны, — Лилит ободряюще положила мне руку на плечо и обнажила острые зубы. — Мама, дочь Луны, которая спасла меня, явилась к нам, чтобы призвать на битву!       Из темноты вылезло огромное, уже знакомое мне чудовище. Везельвула, королева пауков, явно превосходила габаритами всех своих отпрысков. — Благодарюююю тебяяяяяя, доооочь Луныыыы, — прошелестела паучиха, и сотни существ, что скрывала от моих глаз тьма, повторили ее слова. — Ты помогла мнеееее… теперь я помогу тебеее… — ее двенадцать крохотных глаз яростно сверкнули. — Мы поквитаемся с Азогом раз и навсегда! — прокричала Лилит, и в один ловкий прыжок запрыгнула матери на ногу, и, подтянувшись, устроилась на ее спине. — Х-х-хорошо… — до этого дня я и не знала, что заикаюсь. — В-в-вперед, п-п-паучки!       Везельвула, как-то странно залаяла и затрясла массивными лапами, видимо рассмеявшись. — Нееее бооойсяяяя, дооочь Луныыыы, сегодняяя мы не врагииии. — Не бойся, Исилиэль, — Лилит нежно погладила приемную мать по загривку. — А Маухур… -она запнулась. — Он же жив, да? — Это не может не радовать! — я радостно закивала Везельвуле, натянув на лицо улыбку. — Маухур жив, Гендальф Серый лично ухаживал за ним. Он скоро поправится. — Значит мы можем выдвигаться к Эребору! — просияла девчонка, махнув рукой.       И они вышли на свет.       Десятки, нет, сотни пауков, по размерам превосходивших хорошо откормленного быка. Тысячи маленьких злых глазок с интересом разглядывали меня, а мохнатые лапы синхронно шевелились. -Только… только мне не на чем добраться до Эребора. У нас не осталось лошадей, — я невольно сделала шаг назад, мысленно поругав себя за малодушие. — Зачем тебе лошадь, дочь Луны? — Лилит весело хохотнула.       Как будто передвигаться можно только на лошадях.       У нас тут транспорт поинтереснее.