Путь длинною в вечность

— Этот человек карает человечество за его грехи, — сказал Глен без единой эмоции на лице. — Что за черт? Ты наверное шутишь, — сказал Юи, переводя испуганный взгляд с серафима на Ичиносе и обратно. — Тогда, что он, черт возьми... Нет... Что со мной, черт возьми... Такое? — О чем ты? — Мика смотрел на брата с непониманием и беспокойством. — Угх, — вдруг у Юи резко заболела голова и потемнело в глазах, и он упал на пол.       POV Юи       Я лежал на кушетке. Рядом ходили взрослые в белых халатах. Если они замечали меня, они улыбались и махали рукой. Я тоже улыбался и легонько помахивал в ответ.       Скоро придет мама и поставит мне укол, приносящий сильную боль. Я не хочу этого! Это очень больно! Чувствуешь, будто тебя разрывает изнутри. Но я должен терпеть, ведь тогда мама и папа похвалят меня. Ведь тогда мама с папой будут и дальше любить меня. Как сказал папа: "Любовь надо заслужить", — и я сделаю все для этого. Я сделаю все, чтобы они не перестали любить меня.       Ко мне подошла мама, в руках у неё был шприц. — Мамочка, прошу, не надо! — и все-же это больно, и я не хочу этого. Может, мама передумает? Может, можно сделать что-то другое?       Она мягко улыбнулась и посмотрела на меня взглядом, наполненным печалью, сожалением, любовью и лаской. Ее зеленые глаза показывали мне столько эмоций и чувств, что я не выдержал, и по щеке скатилась одинокая слеза. Мама вытерла её, погладила по голове и сказала: — Мой маленький, не надо бояться, — она положила шприц на стоящий рядом столик, посадила меня к себе на колени, уткнулась носом в мою макушку и начала покачиваться, успокаивая меня. — Я буду рядом с тобой до конца. Как же я хочу, чтоб тебе не было больно. Но пойми, дорогой, надо потерпеть, иначе потом тебе будет больнее и хуже, — она заглянула мне в глаза. Ее зеленые успокаивали и дарили надежду на хорошее будущее. Вдруг она улыбнулась и щелкнула меня по носу. — К тому же, потом я куплю тебе подарок, и мы всю неделю будем заниматься тем, чем ты захочешь.       Я улыбнулся и кивнул. Мама всегда покупает мне много игрушек после укола, а его нужно делать два раза в месяц.       Она всегда винила в этой мучительной для нас обоих процедуре папу. Мама говорила, что это происходит из-за того, что он захотел, чтобы в будущем я был сильнее обычных людей. Но ни мне, ни маме эта сила была не нужна. После того как боль проходит, мама плачет и просит прощения, а я стараюсь улыбнуться и сказать, что со мной всё в порядке. Она улыбается в ответ и уносит меня домой. И мы счастливы до следующего прихода сюда. Папа же появляется дома редко и всегда фальшиво улыбается мне. В эти дни мама всегда грустит. Ночью они всегда ругаются, а потом мама приходит ко мне в комнату, ложится рядом и плачет.       Мама посадила меня на кушетку и взяла шприц. Её золотые волосы скрыли её лицо, а потом она села передо мной и, улыбнувшись, спросила, готов ли я. Коротко кивнув, я зажмурился, приготовившись к адской боли. Укол был введен, и тут же по телу расползлись струйками боль и отчаяние. — Аааааааа! — закричал я, поднявшись с кровати. По лбу катились капли холодного пота, из глаз текли слезы, а дыхание было прерывистым и сбивчивым. Призрачная боль из воспоминаний медленно начала утихать, освобождая разум от своих тисков и давая возможность ясно мыслить. Я огляделся. Это была комната сделанная в шоколадно-ванильных тонах. Двуспальная кровать с шоколадного цвета шелковым постельным. Рядом был такого же цвета шкаф, журнальный столик и стулья, на которых сидели Мика и Шиноа. Они смотрели на меня обеспокоенно. — Юи, ты в порядке? — спросил Мика, подавая мне стакан с водой.       В ответ я лишь кивнул и выпил воду. Ну и что это было?! Какой-то странный сон. Ашурамару говорил о том, что я буду вспоминать свое прошлое до попадания в приют, но, блять, как это понимать?! Моя мать покончила с собой, крича о том, что я монстр, а тут всё пропитано лаской и любовью. Что это должно значить? Я ничего не понимаю, да и голова побаливает. Так, стоп! Сейчас не об этом. Почему Мика и Шиноа смотрят на меня так обеспокоенно? Почему я проснулся в этой комнате? Последнее, что я помню, так это то, что я был с Гленом и Микой возле серафима, и я почувствовал что-то странное, а дальше — пусто. Мои размышления прервал голос Шиноа. — Ой, Мика, наша "плакса" проснулась! — она привычно насмешливо улыбнулась. Ее улыбка сразу поднимала настроение, даже если она смеялась надо мной. Но Мике это не понравилось. Он посмотрел на неё, как хищник на добычу. Она проигнорировала его и обошла кровать, сев на неё с другой стороны. Хоть она и улыбалась, но взгляд оставался обеспокоенным. Мне очень хотелось прикоснуться к ней, успокоить и, возможно, даже обнять. Но вместо этого я лишь улыбнулся, смотря в её глаза. Но похоже, ей хватило и этого, и её взгляд стал сразу более расслабленным и спокойным. Но нашей идиллии не суждено было длиться вечно, и разрушил её голос Мики. — А теперь объясни, что с тобой произошло, — Мика скрестил руки на груди и посмотрел на меня выпытывающим, но в тоже время и обеспокоенным взглядом. — Да! А то сидим мы с Микой, ждём, когда ты проснёшься, и видим, как ты начинаешь плакать как дитё малое и говорить:" Мамочка, прошу, не надо!", — продолжила издеваться Шиноа, пародируя мой голос, а Мика всё больше выходил из себя. Еще чуть-чуть, и он её прибьёт. — Пока я был в коме, Ашура сказал, что у меня стёрты воспоминания из времени, пока я жил с родителями и был подопытным. Он восстановил одно одно из них, и, похоже, это спровоцировало цепочку последовательности, и теперь воспоминания проявляются в разброс, — размышлял я, но заметил, как на меня смотрят ребята, и все мысли тотчас вылетели из головы. Их взгляд был обеспокоенным и удивленным, может, даже шокированным. — Что? — спросил я, подпирая голову рукой. — Ого, Юи, не ожидала услышать от тебя что-то подобное, — ехидно улыбнулась Шиноа. — Эй, это грубо!.. В смысле не ожидала?! Нет, я знаю, что она считает меня тупым идиотом, но не настолько же! — Нет, если честно, то я тоже, — Мика смотрел на меня шокировано и обеспокоенно. Блять, насколько же тупым они меня считают!       END POV Юи       POV Мика       В последнее время меня волнует Юи. Он стал более вдумчивым и сообразительным. Нет, это конечно хорошо, но все же странно. Эти воспоминания, воскрешение людей, Серафим Конца — и во всем этом дерьме замешан Юи-чан. Еще и эта Шиноа, будь она неладна! Как же она меня бесит! Сначала издевается над Юи-чаном, а потом строит из себя милую и невинную. Но больше всего меня волнует ситуация с Крул. Она все ещё мучается, сгорая под солнцем. Как же я ненавижу себя за то, что не смог спасти ее. Она всегда помогала и поддерживала меня, а теперь, когда ей нужна помощь, я ничего не могу сделать. Я даже брата спасти не смог, что уж говорить о ней. Крул такая маленькая и хрупкая, но в тоже время сильная и величественная. Я хочу всегда быть рядом с ней. Хочу всегда поддерживать ее в трудную минуту, защищать несмотря ни на какую опасность.       Но в тоже время я не могу это сделать. Я предал ее, бросил на произвол судьбы. Когда ей нужна была помощь, я выбрал брата и даже его не смог спасти. Я противен самому себе. Мне нет прощения, поэтому, когда мы спасем её, я буду стараться держаться от нее подальше, ведь я совершил слишком много ошибок и сильно провинился перед ней. Но почему при мысли о том, что надо держаться от нее подальше, у меня сжимается сердце и появляется чувство отчаяния? Разве вампиры могут чувствовать? И что означает эта боль? Я запутался в себе. Я поклялся жить ради Юи-чана, а теперь просто мечтаю спасти Крул и убить тех ублюдков, что забрали ее у меня.       За своими мыслями я не заметил, как мы дошли до гостиной. Все остальные уже были здесь. Вампиры были с левой стороны комнаты, а эти глупые людишки с правой. Когда мы вошли, все сразу обратили внимание на нас. — Ну наконец-то вы пришли, чертовы идиоты. Я думал, вы уже сдохли, — сказал этот чёртов Гурен.       Я проигнорировал его слова и прошел в сторону вампиров, встал у окна и погрузился в свои мысли. Я думал о ситуации в целом. Я не знаю, что делать. Как быть, если мы даже не знаем, куда эта тварь увезла Крул? Как-же я хочу вмазать ему... Нет, я хочу разорвать его на маленькие кусочки! Хочу, чтобы это отродье страдало и мучалось в агонии! О, да! Я так и вижу его лицо, перекошенное от боли! Слышу мольбы о пощаде. Вижу напуганный взгляд и слышу крики о помощи.       Я и не заметил, как начал злобно посмеиваться. Вокруг меня разрасталась аура жажды убийства. Все находящиеся в комнате не поняли причину моего поведения и были немного напуганы происходящим. Но потом они продолжили обсуждать план, а я погружаться все глубже в свои мысли.       3 часа спустя...       Блять! Как так?! Ну как так можно?! Что я за дебил такой?! Как?! Как можно 3 часа думать о спасении Крул и прослушать весь план к чертовой матери?! А я еще Юи называю тупым! Да по сравнению с моим идиотизмом он просто гений! Благо Юи-чан потом меня растормошил и объяснил все, что я пропустил. А план заключается в том, что я спасаю Крул, пока остальные отвлекают внимание. Потом мы с ней убиваем Четвёртого прародителя. Мне не хочется, чтобы Крул морала руки об это отродье, но выбора нет.