On the verge: between life and death

Рина глубоко и часто дышала, прислонившись к стене дома. Челка прилипла ко лбу, а волосы на затылке топорщились. Сидящая рядом Мирей, каким-то чудом добравшаяся так быстро, не переставала смеяться. — Молодец, — призрак поджала губы, приблизившись, — Такими темпами до самой старости парня не найдешь! — Такие даром не нужны, — сквозь глубокое дыхание выговорила Рина и, поднявшись на ноги, огляделась. Этот район был более, чем знаком девушке — то еще местечко. Рина поежилась, однако выбора не было. Либо искать пустой дом — либо ночевать на улице. И хрен знает, что хуже. В итоге, дом был найден до того, как кучка подростков, судя по надрывному смеху и шаткой походке, явно нанюхавшихся чего-то, успели бы ее заметить. Впрочем, в здании было сыро и не менее холодно. Выбирать не приходилось. За окном шумел ветер, проникая, через старые оконные ставни, внурть. Рина свернулась комочком на жестком диване и почти сразу провалилась в сон. Да только, с ней не бывает так просто. *** — Давай, крепче! Вырвется ведь! — сознание девушки постепенно стало проясняться, когда над ухом прозвучал грубый голос, а в лицо пахнуло табачным дымом. Рина резко открыла глаза, ощущая, что руки слишком сильно затекли, а на бедрах ощущалась тяжесть. — Нахер она тебе сдалась? Костлявая, да и форм вообще нет, — голос раздался с другой стороны, а Рина бесспомощно забрыкалась, понимая, что запястья стянуты тугим узлом. Глаза еще не привыкли к темноте, поэтому толку от того, что она вертела головой было мало. — И что? Смотри, вон, — по щеке прошлась чья-то грубая рука, а Рина мгновенно дернулась в сторону, за что получила удар. Скулу обожгло, совсем не ласковым, прикосновением, а чужой смех, похожий на свинячее хрюканье, ударил по вискам. — Так даже интереснее. Девушку потянули за волосы, заставляя повернуть голову. Рина протестующе замычала и, наобум, попыталась укусить за руку. Не получилось. Снова удар. Тот, кто сидел на ее бедрах, видимо, закончил с узлами, потому что пара рук ощутимо сжала тонкую талию, очерчивая ребра. Глаза Рины привыкли к темени и она смогла различить силуэты двоих парней, лет девятнадцати — двадцати, не больше. Мозгл лихорадочно соображал, пытаясь придумать решение, но ничего не выходило. Мирей, что бесновалась за спинами насильников, пыталась сделать хоть что-то, но, что мог сделать призрак? Даже собрав всю свою волю в кулак, Мира лишь вызывала слабое колыхание. — Интересная кукла, — один из парней сжал хрупкую шею, не сильно, оставляя доступ к кислороду, но недвусмысленно намекая, что малейшая глупость — и пальцы сожмутся сильнее. На талии уже расцветали синяки, а ребра болели от постоянных сдавливаний. Однако, когда чужие пальцы ухватились за край изношенной футболки, Рина действительно перепугалась. Чудом, наверное, ей удалось лягнуть 'наездника', после чего девушка зашипела, от резко сжавшейся руки на шее. — Сучка, — резкий удар в солнечное сплетение заставил выгнуться дугой. Рука с шеи пропала, а Рина жадно задышала, вызывая смех парней. Тело девушки ломило от проступивших синяков, в то время, как сильные руки пытались содрать футболку. — Рина! Черт, что мне делать? — Мирей носилась туда-сюда, тянула за волосы и одежду обидчиков, пыталась ударить или поцарапать, но те были слишком заняты своим делом, что бы обратить хоть малейшее внимание на призрака. Рина собиралась ответить, но широкая ладонь заткнула ей рот, мешая. — Черт, держись, Рина! В голову Мирей ударила всего одна мысль, которая могла помочь. Призрак стремглав бросилась прочь, в надежде все же найти того, кто поможет. Она мало что соображала, но понимание того, что кроме как на нее, Рине брольше не на кого надеяться. Призрак несся по пустынным улицам — сквозь толстые бетонные стены, балки, фонарные столбы… Однако, на очередном повороте Мирей резко остановилась. Прямо на перекрестке, вокруг которого потрескавшийся асвальт и замороженные кусты — они. Надежды на то, что ее заметят было катострофически мало, на Мирей, собрав все концентрацию, на которую была способна, поднеслась ближе к дерущимся и, выдохнув несуществующими легкими, прошла сквозь Тодороки, погруженного в создание ледяных глыб. Парень дернулся, а острые, холодные куски льда рассыпались инеем. Катсуки, что готовил очередной взрыв поднял бровь, ухмыляясь. — Выдохся, двумордый? Тодороки цыкнул, развернувшись. Почти точно, если так можно сказать, к Мирей. Призрак вновь прошла насквозь, после чего, проведя рукой по волосам, заставила юношу полностью обратиться в ощущения. — Какого хрена, шрамированый?! — блондин в два прыжка оказался рядом с напарником, дернув за ворот порванной рубашки. — Пока не знаю, — Шото, на пробу, двинулся навстречу невесом, еле слышимым, прикосновениям, а Мира взвыла. Медленно слишком. У нее не было столько времени. Однако, на большее она была не способна. — Да почему вы не можете идти быстрее? — чуть не плача, взывает Мирей, тут же замечая, как блондин напрягается. — Быстрее, говорю! — уже чуть громче. Неужели не показалось. — Двумордый, — предостерегающе начинает Бакугоу, выходя вперед. Стоит прямо перед призраком, хотя и не знает этого. — если это твои выкидоны, то я тебя урою! — и, взорвав кусок асфальта под своими ногами, кидается вперкд по улице. Разноволосый юноша, оглянувшись, все же бежит следом, пока Мирей, надрывая связки, если у призраков таковые есть, кричит о поворотах. *** Мира сама не знает, каким чудом ей удалось успеть привести напарников к тому самому дому. Однако, двое несостоявшихся насильников, знатно получили на орехи. И черт знает, почему они так медлили — то ли из-за самоуверенности, то ли по неопытности. В любом случае, только это и спасло Рину. А призрак, сидя около брюнетки, ласково поглаживала по волосам, поджимая губы. Сейчас не было смысла грубить — и так натерпелась девчонка. Да еще, не беря в расчет двоих спасателей, один из которых сам был не прочь придушить брюнетку. Второй, то бишь Тодороки, упрямо пытается понять, что за чертовщина творится воуруг девушки. — Я тут нахрен всё разнесу, — Катсуки, для подтверждения своих слов создал в руке небольшой взрыв, когда отголоски чьего-то смеха вновь достигли ушей, — Какого хуя? — блондин вскочил на ноги, вмиг возвысившись над Риной и, сжав хрупкие плечи, поднял над полом. Рина чуть не закричала, когда чужие ладони нагрелись до, непозволительно высокой, температуры, обжигая сквозь тонкую ткань. — Пусти ее! Пусти! — Мирей замаячила рядом, раздражая парня еще больше. Призрак не пыталась быть услышанной, но из-за переполняющих эмоций выходило само собой. Раздраженно рыкнув, блондин швырнул Рина на пол, продолжая стоять рядом. Девушка потерла обоженные места холодными руками, что бы хоть как-то унять боль на коже. — Если ты снова попробуешь сбежать, я позобочусь о том, что бы тебя отыскали, — многозначительно обещает Тодороки, когда замечает взгляд Рины, направленный на окно. Девушка тушуется, отмечая, что парень не шутит. — Я уже говорила, — тон девушки почти обвиняющий. — Опять призраки? — Тодороки скептически поднимает бровь, а Рина уверенно кивает. — Ничего нового не придумала? — парень заламывает своё запястье, из-за чего оное издает хруст. Рина морщится, выдыхая. Их общество приносит мало приятного. — Ты можешь объяснить это по другому? — девушка просто сдается, опуская голову. Руки на автомате зарываются в волосы, а от резкого движения под ребра отдает тупой болью. Синяки дают о себе знать. — Думаешь, это я вас звала? Делать нечего! — Рина говорит, не поднимая взгляда. Тодороки не отвечает, а блондин, действия которого мы на некоторое время опустили, шипит. Ему уже вкрай осточертело слушать этих двоих, при этом не разбирая темы. Но он упрямо молчит, время от времени создавая слабые взрывы, своеобразно развлекаясь. Ни девчонка, ни Тодороки ему не сдались. Однако, парень, на время, взаправду начал беспокоиться о своей психике. Особенно, когда шрамированный, во время бега, не слышал направляющего голоса. Тем не менее, даже если и паранойя, она привела к девчонке. И хрен бы с ним, но как, черт возьми, эта могла оказаться та самая девка? Процент этого был равен почти нулю, но тем не менее. — Давай сдадим ее полиции? — Катсуки ухмыльнулся, но стоило девушке чуть привстать, как его тяжелая, горячая рука опустилась на макушку, прижимая. — Думаю, те жирдяи найдут, чем развлечься, да, Двумордый? — блондин щелкнул пальцами свободной руки, так и не отпустив девушку. Та ощутимо вздрогнула, тем самым потешив чужое самолюбие. А вот Тодороки явно не смекал, к чему спектакль. Поняв это, блондин скрипнул зубами, ничего, и сам вытянет комедию. Он никогда не нуждался в чужих подачках. И сейчас не будет просить помощи. — А ты что скажешь, психованная? — парень присел перед Риной на корточки, сжимая чужие волосы. Девушка, в ответ, зашипела, дернувшись. — Тц. Не борзей! — предостерегающе, заметив что девчонка целится, куда бы лучше укусить. Тодороки хмурится, но не встревает. Не в его правилах. Разноволосый, хоть и не понимает, что задумал напарник, точно знает, что портить нельзя. Поэтому и не лезет на рожон. Рано еще. Рина косится на Мирей, что, кружа вокруг Бакугоу, пытается хоть как-то отвлечь, однако получается плохо. Блондин и бровью не ведет, а Рина жалеет, что не умеет проходить сквозь стены. — Двумордый, язык проглотил, а? — блондин хмыкнул, удерживая Рину, что, уже всерьез опасаясь за свою жизнь, начала выбрыкиваться из чужих рук, надеясь на освобождение. — Заебала, — зло шикнул и замахнулся. Девушка зажмурилась, что стало ее ошибкой. Целью парня было только запугивание Рины, а никак не избиение, хотя девчонка и вправду порядком достала, даже у Катсуки были, какие никакие, а моральные принципы. Парень, пусть и с долей шутки, все же решил слабо стукнуть, что бы неповадно было. Однако, случившееся повергло, а шок не только его, но и Рину, что от неожиданности даже икнула, когда чужая рука прошла сквозь головы. Блондина самого неслабо шатнуло, когда вместо твердого тела руки прочувствовали лишь уплотненный воздух — словно воронка из водорода. Мирей, вмиг закружившая рядом, азартно присвистнула, потрепав волосы Рины, пока та судорожно — быстро и часто — дышала, закрыв нижнюю часть лицо ладонями. Девушка не сразу поняла, что произошло, однако бешеный стук сердца вызвала, даже, не внезапная перемена структуры тела — а понимание того, что продлись способность хоть миллисекундой меньше — и хрен знает, что случилось бы. Может, рука парня застряла бы у нее в голове? От подобных мыслей по позвоночнику будто скатился кусок льда, а тело соответсвенно дрогнуло. — Не знаю, как, но это было круто! — призрак воодушевленно металась по помещению, пока Рина поднималась на ноги шатаясь. — Ты чего? Совсем белая! — настрой Миры быстро угас. Вот честно, иногда, совсем редко, конечно, но Рина видела в призраке образ спички. Мирей быстро загоралась идеями, но воодушевление тухло так же неожиданно. Призрак могла ни с того, ни с сего надуться, а потом попросту, ни с того, ни с сего — делиться очередной глупой, до абсурда идеей. Такое случалась настолько часто, что уже вошло в порядок вещей — стало обычным устоем жизни. И Рине, по правде сказать, жутко бы не хватало Мирей, случись что. Однако, ни гордость, ни самобичевание не давали девушке признаться в этом. — Как только я сбегу отсюда, то скинусь с крыши, — мрачно обещает Рина, пятясь к окну. Тодороки молниеносно вскакивает со своего места, сковывая ноги девушки льдом. Катсуки, недобро ухмыляясь, подходит ближе и, очтервенелым движением пальцев впивается в женский подбородок, грубо приподнимая голову. — Я тебя сам столкну, если на то пошло, — парень дергает руку, от чего голова Рины поворачивается в сторону так резко, что она слышит перехруст суставив и всерьез опасается за свою, пока еще, коротенькую жизнь. Ведь, судя по настрою блондина, прежде чем столкнуть с многоэтажки, он живьем содрет ее тонкую шкурку, наслаждаясь криками. Нет, ну может, слишком утрировано, но суть ясна. Эти люди явно не горят желанием отпустить, проводив наивыми улыбочками. А Рина, впрочем, была бы не против такого предложения. Но что-то ведь должно оставаться мечтами, да? В итоге, девушка успела заметить, что еще парочка таких вот ледяных заточений — и ее мышечный ткани, не выдержав нагруски, отрофируются от некроза. Ни чуть не круто. Девушка попыталась выдернуть ноги из оков, но только без толку подергалась. Освобождать ее, соответсвенно, никто не рвался, а драть когди надо было в срочном порядке. Мирей вихрем взвилась прямо перед глазами, на некоторое время сбивая ориентир, однако координация быстро вернулась на место, давая место панике. Вот бешеной такой, неконтролируемой панике. — Почему бы нам просто, по тихому, не разойтись? — почти обиженно, с ощутимыми нотками истерики. К горлу подкатил комок, и девушка поняла, что если сейчас не справится с эмоциями, то ее и правда могут вырубить и сдать правоохране. А этого ой, как не хотелось. Никто не будет разбираться, почему ребенок оказался на улице. А стремиться помочь — пф, да вы издеваетесь! Кому оно надо? Либо детский дом, либо колония — выбирай. И черт знает, что хуже; до конца жизни латать обувь или драться за лучшую койку. Хотя, в общем, Рина, наслышанная и о том месте и о другом, не могла сказат, к чему и какой вариант отнести. Везде одно и то же. Кому нужны бесполезные спиногрызы? Разве только, если не извлечь из них выгоду — ни больше, ни меньше. — Ты перегибаешь, — наконец подал голос Тодороки, подходя ближе, в ответ на злой взгляд блондина. — Она разревется сейчас. Рина вздрогнула, отшатываясь и, на секунду, теряя равновесие. От падение спасла координация. Да-да, только она, и никак не рука Тодороки, удерживающая за вотор футболки, совсем нет. — Двумордый, — цедит 'взрывной', буравя взглядом. — Раз такой умный, то прошу! Вперед! — Катсуки отходит и, прежде чем прислониться к стене безмолвным наблюдателем, с силой ударяет напарника по спине. Хоть и должно было выглядеть-ка безобидное, дружеское действие, девушка невольно подумала, сколько спинных позвонков ей выбило бы такое 'похлопывание'. Однако, лишь сглатывает под взглядом разноцветных глаз, про себя отмечая, в самом прямом, на сколько это возможно, смысле, разностороннесть парня. Не удивилась бы, даже если у него придуды было бы две. А Тодороки молчит, разводя по полу и ближайшей стене узоры инея. Красиво, ничего не скажешь, однако ноги, находившиеся во льду, стали по-немногу неметь, а у самой кромки метериала, созданного причудой — уже пошла, темными пятнами, кожа. Конкретно на этом моменте девушку переклинило и она, как мушка, попавшая в сети паука, безвольно задергалась, путаясь, если не в липких нитях, то в своей панике, полностью охватившей сознание. Мало ей жить на улице — искать ночлежку, где придется, страшась каждого шороха, так эти двое, если не специально, но все же, решили оставить ей вечное напоминание в виде инвалидных конечностей и гематом? Увольте, спасибо. — Выпустите! Я же тут нахрен отмерзну! — Рина потянулась в сторону, нт в итоге чуть не опрокинулась, вновь пойманная сильными руками. Из-за подступившей, уже конкретно, истерики, она и не заметила, как Тодороки, осознов ошибку, начал медленно топить лед не ее ногах, освобождая. При чем сам парень не сразу заметил фиолетовые овалы, которые, явно, еще аукнутся Рине.