***
После двух бокалов коктейля Миа потащила Пабло на танцпол, но вместе им не удалось потанцевать, поскольку у Бустаманте завибрировал в кармане мобильник. Пабло глянул на дисплей и, шепнув любовнице, что он сейчас вернется и чтоб она не скучала, двинулся на выход из шумного зала. — Ты где? — тут же был задан вопрос, когда Пабло взял трубку. — Опять задержишься? — Да. Но я не на работе, я с коллегами в баре, — врать о работе было бессмысленно, так как сотрясающая стены музыка была слышна и здесь. — Ну зашибись! Я тут от скуки дохну, жду его, а он где-то с мужиками пузо пивом наращивает! В каком ты баре, я сейчас приеду. — Это лишнее, Марисса, тут чисто мужская компания, да и бар совсем не для дам. — Но мне скучно! — Дорогая, у тебя полно подруг. — Они все заняты, я в кои-то веки хотела с Мией развеяться, но она последнее время нервная вся, трубку очень редко берет. Ладно, Бустаманте, говори название бара, — потребовала Марисса. — А ты вообще как давно интересовалась тем, что происходит в жизни твоей сводной сестры и почему она такая нервная? — Ну… Недавно. Года два назад. Ой, да знаю я, что Мануэль за воротник закладывает, я об этом и хотела с ней поговорить, но раз она не берет трубку, значит сама не хочет. Вообще это их проблемы, сами разберутся. Так какой ты, говоришь, бар? — Дорогая, с нами тебе будет ещё тоскливее, поверь. А твоя голова всегда полна безумных идей, поэтому я уверен, что ты найдешь, чем развлечься. — Да, есть у меня идейка, — язвительно заговорила сеньора Бустаманте. — Сейчас закажу стриптизера и развлекусь по полной, а потом и мальчика по вызову себе закажу. — И мне стриптизершу пригласи. Пусть дождется меня, приеду, расслаблюсь. А вот девочку по вызову не надо, ибо секса мне хватает. Удачи, милая, веселись, — пропел Паблито и нажал на сброс. Пабло вернулся в шумный зал и увидел, как в середине танцпола мужчины облепили его любовницу. Танцевальные навыки Мииты стали ещё изящнее и откровеннее, а сама она была очаровательна в таком радостном и весёлом настроении. Со словами «подберите слюни, это моя женщина» Бустаманте вытянул Мию из толпы молодых и не очень парней. — На минутку тебя одну нельзя оставить, — раздраженно говорил Пабло, уводя её за руку с танцпола. — Сразу мужики слетелись. — Ой, Пабло, я сто лет не была в таких местах! — пытаясь перекричать оглушительную музыку, весело орала Миа. — Сейчас снова почувствовала себя семнадцатилетней! Спасибо тебе! — повисла она нём, обняв за шею. — Не за что. Только танцуй чуть скром… — он оглядел её с головы до ног и тяжко вздохнул. — Хотя это не может. Даже если напялить на тебя робу, а сверху паранджу, мужики всё равно прилипнут. Миа улыбнулась от ревнивого тона любовника и притянула его к себе. — У меня есть идея, — шепнула она ему на ухо и повела за собой. Миита притащила Пабло в мужской санузел и прижала его там к двери, согнув ногу в колене. — Что ты задумала? — Секс, — жарко проговорила она ему в губы, повернув защелку на двери. — Здесь? — Пабло Бустаманте стесняется сношаться в общественных местах? — Нет, — вызывающе улыбнулся он. — Просто от тебя такого не ожидал. — Я не так скромна, как кажется, — кокетливо прищурилась Миа. — Да уж давно заметил. Они со зверским голодом приникли к губам друг друга и стали крутиться вдоль стены, снося на ней сушилки и мелкие предметы декора. — Я тебе точно пару сотен трусов подарю! — жадно шарил Пабло руками под подолом её платьица. — Извини, — рассмеялась Миа, закинув голову. — Это привычка. Я научусь их носить постоянно, обещаю. Он усадил её на мойку, она ловко расстегнула ремень на его джинсах, а Бустаманте вдруг остановил порывы и упёрся своим лбом в её. — Миа, — обеспокоенно произнёс он. — Что? — прошептала Миита, ответно заглядывая ему в глаза и расстегивая ширинку на его джинсах. — Я постоянно о тебе думаю. Каждый день, час, минуту. Ни на чём больше сосредоточиться не могу. — И я о тебе, Пабло, — стал серьёзным её взгляд, она ослабила действия руками в его паху. — Постоянно скучаю, — тоскливо сдвинула Миа брови. — Засыпаю и просыпаюсь с мыслями о тебе. — Что же с нами происходит? Оба подозревали, какой самый верный, правильный и честный ответ должен быть на этот вопрос, но вслух этого сказать не решались, были не уверены, сомневались. Боялись, в конце концов, даже стыдились признаться самим себе и друг другу. — Да какая разница, — опять стал голос Коллучи игривым, а взгляд томным. — Главное, что нам обоим это нравится! Жгучий поцелуй в секунду возобновил животные инстинкты. Пабло выше задрал её платье, Миа сцепила свои длинные ноги на его поясе и ещё ближе придвинула Бустаманте к себе. — Нет, подожди, — задыхающимся голосом сказал Пабло, спуская её с тумбы. — Я так не люблю, хочу тебя всю голую. Он одним махом стянул с девушки сарафан и повернул её к себе спиной. Широкое блестящее зеркало впитывало крики удовольствия и отражало два тела, исступлённо двигающихся в такт друг другу. Бустаманте и Коллучи себя не сдерживали, впрочем, как и всегда. Миа всё более нескромно выгибалась и стонала, полностью отдавая своё тело в распоряжение Пабло, а он видел её жажду принадлежать ему и с готовностью её утолял. Потом они как-то оказались в одной из кабинок, где Миа повелительно усадила Пабло на унитаз и вмиг оказалась сверху. — Нас небось весь клуб слышит, — сквозь не унимавшееся дыхание произнесла она. — Пусть завидуют, — Бустаманте сместил руки с точеных изгибов на сводящую его с ума грудь. — Только не вздумай сдерживаться, я обожаю это слушать. Именно с ней Пабло нравилась эта поза больше всего. Он не сводил взгляд с её лица, его глаза закрывались лишь при поцелуях, а ладони не смещались с её груди, даже когда он припадал к ней ртом. Он бы вечно смотрел на то, как она закусывает нижнюю губу при начальных плавных движениях и пальцами зачесывает свои светлые волосы назад. Как меняется выражение её лица при наращивании темпа, и каким оно становится, когда страсть переходит грань. Но больше всего Пабло любит финал. Кончает Миа Коллучи красиво, зрелищно и мелодично. И кого вообще волнует, что за дверью давно столпились люди, жаждущие освободиться от выпитой жидкости, и с любопытством слушающие доносящиеся из санузла звуки. Разве кому-то интересно, что к этим людям присоединилась охрана, которая сначала намеревалась выбить дверь, дабы вытащить оттуда распутных малолеток. Пабло помог Мии надеть сарафан, после чего стал отряхивать его, поправлять и разглаживать ладонью. — Пабло, ты меня как маленькую девочку впервые в школу собираешь, — хихикнула Миа. — Ты у меня и есть маленькая девочка, — выпрямил он последнюю складку на её сарафане. — К счастью, не школьница, а то меня бы посадили, — он большим пальцем провёл по её подбородку и понизил голос. — Отдыхать поедем? Миа с радостной улыбкой вдохнула воздух для ответа, но тут же поникла. — А твоя работа? — У меня отпуск через неделю, но могу взять его раньше. — А Марисса? — У меня часто бывают не запланированные командировки. — А Мануэль? — Уладим. — Как? — растерянно пролепетала Миита. — Это не твоя забота, Миа, — улыбнулся он, поглаживая её губы. — Тебе нужно лишь согласиться на совместный отдых. Девушка изобразила глубокую задумчивость, но долго валять дурака не смогла и через секунду взвизгнула: — Я согласна! — как обычно повисла она у него на шее. Любовники вышли из санузла и наткнулись на множество насмешливых, осуждающих и заинтересованных взглядов. — Бесстыжие люди! — возмущённо воскликнул Пабло, указав рукой вглубь туалета и делая вид, что кроме них там ещё кто-то есть. — Справить нужду спокойно не дали! — Какая развратная нынче молодежь! — покачала головой Миа. Бустаманте и Коллучи как ни в чём не бывало двинулись на выход из коридора с санузлами, даже не подозревая, что действительно всё это время находились в туалете не одни. В соседней кабинке с той, где они безнадёжно расшатали унитаз, находился парнишка лет восемнадцати. Сначала он хотел уйти, когда вошедшая парочка завела интимный разговор, но потом ему стало интересно. И вот теперь он с весёлым лицом вышел, оглядел толпу и потрепал на груди рубашку, обдувая себя. — Ну и жаришко здесь сейчас было, ребят, — широко улыбался гадёныш. — Горячая однако парочка. Кстати, в той кабинке, — показал парень. — Унитаз вряд ли работает, — предупредил он и тоже с невозмутимым видом двинулся к выходу. Миа и Пабло, держась за руки и громко хохоча, забежали в шумный зал и тут же заключили друг друга в объятия. — Ты видел их лица? — смеялась Миа. — А мне не стыдно даже! Наоборот, еле хохот сдержала! — Я рад, что тебе весело, — удовлетворенно улыбался Пабло. — Это благодаря тебе, — Миа перестала хохотать и благодарно улыбнулась. — Спасибо, — с особой теплотой погладила она его по чисто выбритой щеке. Заиграла медленная музыка, и, не сговариваясь, любовники стали двигаться в танце. Миа всё глубже утыкалась Пабло в шею и вдыхала его запах, от которого её глаза блаженно закрылись. Пара молча танцевала, плотно прижавшись друг к другу, а потом Коллучи прошептала Бустаманте прямо в ухо: — Это я от алкоголя такая счастливая? Пабло с выдохом улыбнулся от столь многозначительного тона и тихо ответил ровным голосом. — Конечно, — зарылся он лицом в её волосы. — От чего же ещё. Те, кто сегодня слышал непристойные звуки в туалете данного клуба — завтра забудут об этом. Об этом забудут и те, кто слышал не только звуки, но и не предназначенный для лишних ушей разговор, из которого ясно, что каждый из этой необузданный пары связан узами брака с кем-то другим. И только зеркало сохранит память об этом порочном блуде, отголоски которого навечно останутся в его глубинах.***
В отличие от предыдущих разговоров с другом детства, этот прошёл не очень вежливо. Да и не хотелось Пабло сейчас церемониться и вести убедительные дружеские беседы на тему «завязывай хуйней заниматься». К тому же, Мануэль пришёл сегодня на встречу со свежим перегаром и уже навеселе. Напоследок Бустаманте рявкнул, что если Агирре ещё раз доведёт жену до слёзной истерики, то кодировать его он будет своим способом, и, кинув на стол деньги за заказ обоих, резко встал из-за стола. До Мануэля туго доходили все его слова, он просто мутным взглядом наблюдал за тем, как сын бывшего мэра удаляется, а потом садится в машину. Агирре пьяными глазами проводил автомобиль Бустаманте, после чего пересчитал деньги на столе, мысленно поблагодарил сыночка бывшего мэра за привычку оставлять щедрые чаевые, и заказал себе на них горячительного, которого Пабло ему заказывать не позволял. Сразу после разговора с Ману, Пабло поехал по знакомому ему с тринадцати лет адресу. Франко Коллучи семь лет назад вернулся на старое место жительства и, не смотря на то, что денег у него сейчас в разы меньше, чем прежде, он умудряется оплачивать большой дом. Правда, теперь в нём нет ни одной прислуги, но Франко в ней и не нуждается. — Пабло! — удивленно заулыбался отец Мии. — Какими судьбами? — Поговорить кое о чем хотел. Точнее, попросить. — Входи, — пригласил Франко. Пабло вошёл в дом, в котором ничего не изменилось помимо отделки стен и полов. Он двинулся вглубь, скромно оглядывая гостиную, словно пришёл знакомиться с родителями подружки. — Ну? — спросил Коллучи, — О чём попросить хотел. Бустаманте взглянул на отца любовницы и сразу перешёл к делу. — Вы не могли бы сказать Мануэлю, что отправили Мию отдыхать на недельку-две? Ну, чтоб он не паниковал из-за долгого отсутствия жены да и вообще пусть поживёт без неё, подумает о своём поведении, мозги включит. — Ну, знаешь, — грустно усмехнулся Франко. — Мануэлю как всем алкоголикам глубоко плевать на всех кроме себя, в том числе и жену. Он заметит отсутствие Мии только когда ему понадобится залезть к ней в сумку и вытащить деньги, которые папа ей заботливо сует. А пока есть бутылка и средства на нее, Агирре даже конца света не заметит, не то что исчезновения жены. — Да, я думал об этом, — кивнул Пабло. — Но притаскивать ему ящик текилы, чтоб он на неделю забылся и не вспоминал о супруге — желания ни малейшего не имею. Поэтому решил обратиться к вам. Так как, сможете с ним поговорить? — Смогу, — кивнул Франко. — Ну, а где и с кем всё это время будет моя дочь, могу я узнать? — строго посмотрел он на него. — Хочу немного её развеять, — слишком быстро стал говорить Бустаманте, в его тоне звучали нотки оправдания. — Ну вы же знаете, мы с Мией давно знакомы, она мой очень хороший друг и мне последнее время совсем не нравится её настроение, поэтому… — Да ладно, Пабло, — хмыкнул Коллучи, сменив наигранную строгость на искреннее добродушие. — Я стар, но мой мозг ещё не высох. Я всё прекрасно вижу и понимаю. Миа последние пару месяцев часто сияет, я сразу заподозрил, что у неё кто-то на стороне. Ты знаешь, вообще-то она поникшей стала ещё до того, как Мануэль пить начал. Ходила с пустым взглядом, а когда уж Агирре стал к бутылке прикладываться, то вообще жизненный блеск в глазах потеряла. А примерно месяц назад соизволила меня навестить, поплакалась в отцовскую жилетку, потом упомянула тебя и эмоций в своей улыбке скрыть не смогла, — ухмыльнулся Франко. — Вот тут я понял, что мои подозрения верны, и узнал, к кому она от своего забулдыги налево бегает. Охренел я конечно очень, но в душу лезть ей не стал, винить в чём-то тоже. Ни её, ни тебя… Пока Франко говорил, все действия обоих мужчин происходили автоматически. Они уже сидели за столом, на котором находились наполненные бокалы, бутылка виски и закуска. — Вы взрослые люди, сами давно несёте ответственность за свои поступки и за тех, кого этими поступками можете сильно ранить, — многозначительно посмотрел Коллучи на любовника дочери, а тот виновато повел губами и отвел взгляд. — Она ведь ещё не знает? Твоя жена. — Нет, — дал Бустаманте краткий ответ, избегая прямого взгляда. — Пабло, это жестокие и опасные игры. Обманутая женщина хуже ядерной войны, а обманутая Марисса — мировой апокалипсис. Бустаманте шумно выдохнул и провел пальцами по волосам, а Франко саркастично сморщился. — Да не собираюсь я тебе нотаций читать, не переживай. Так, напомнил просто, чтоб жизнь мёдом не казалась, — усмехался Коллучи. — Давайте лучше о Мии поговорим, — посмотрел на него Пабло. — Скажите, что вы вообще обо всём этом думаете? Вы говорили с Мией о том, что нельзя так дальше жить? — Конечно, и не раз! — всплеснул руками Франко. — Сначала пытался на Мануэля повлиять, потом на дочь. На Мануэля повлиять легче оказалось, он после нашего с ним разговора месяц почти не пил. А вот с Мией вообще ничего не вышло. Она и слышать не хочет о том, чтоб с ним развестись, со святой простотой верит в него и его исправление. Я один раз не выдержал, на неё за наивность наорал и Мануэлю врезал, когда пьяную рожу его опять увидел. Вообще моя бы воля, я б ему часто хорошенько по морде стучал, да только не поможет это, к тому же, он и так в полуотключке постоянно. В общем, предложил типичное лечение его болезни. Тот тогда впервые на меня голос повысил, возмущался, мол, не алкоголик он и может сам не пить. Я на Мию глянул, у той лицо горько скривилось. Она тоже сразу поняла, в чём дело. Её муж — алкаш, не признающий этого. Потом поговорил с ней, она сказала, что попытается убедить его лечиться. Вот, до сих пор пытается, — скорбно сказал мужчина. — Я её сколько раз домой тащил, сколько пытался достучаться — бесполезно. Смотреть на неё тяжело, но не в кандалах же мне её от него уводить и тащить в загс, чтоб развод оформляла. И с Мануэлем то же самое. Против его воли лечить его никто не станет, а я его как наркомана приковывать к батарее, чтоб он перенес ломку, а в его случае похмелье — не собираюсь. — Да, сложная ситуация. А Миа вообще что именно говорит, когда отказывается уйти от него? Доводы, аргументы какие? Помимо тех, что она верит в его исцеление. — Да никаких! Упрётся, что «нет» и всё! «Не разведусь и не брошу, мы всё вместе преодолеем». И хоть ты убейся! В итоге Агирре скатывается всё ниже, а лицо у неё всё горше. Поэтому я с удовольствием вас прикрою, наплету Мануэлю сказок. Пусть девочка отдохнет, ей полезно. — Спасибо, — искренне поблагодарил Пабло отца любовницы и посмотрел на часы. — Ладно, мне уже пора. Приятно было с вами пообщаться. — Я провожу, — встал Франко, и пока они двигались в нужном направлении, сказал. — Пабло, тут Миа когда последний раз приходила, оставила одну вещь. Какая-то коробочка, я внутрь не заглядывал, но что-то мне подсказывает, что это подарок. Может, она подруге собиралась подарить или ещё кому. В общем, она рассеянная последнее время, поэтому вполне могла забыть, что оставила тут презент, а теперь ищет его там, где бесполезно. Ты ей не отдашь? — Да, конечно, передам, — Пабло остановился возле камина и стал рассматривать находящиеся на нём снимки. — А как вы сами вообще? Как без Сони? Смирились? — продолжал он разглядывать фотографии. — Смирился, — Франко шарил на книжных полках, куда убрал забытую Мией вещь. — Семь лет ведь уже прошло. По началу было невыносимо плохо, но хреновее всего было знать, что она не просто ушла, а ушла именно к Мартину. Видимо, — горько улыбнулся Коллучи, — народное выражение верно, и первая любовь действительно не умирает. — Да нет, — слабо усмехнулся Пабло, не отрывая взгляд от одной фотографии. — Умирает, поверьте, — тихо и уверенно произнёс он, бережно проведя пальцами по изображению юной Мии Коллучи. Франко быстро оценил его слова и тон, а когда Бустаманте повернулся, то и выражение его лица дало всё понять. — Мне жаль, что так вышло, — искренне сказал Коллучи. — Зато у вас с Мариссой красивая и трогательная история, она уж точно останется в ваших сердцах навсегда и не сотрется из памяти. — Это точно, — на лице Паблито появилась озорная улыбка. -Собственно, как и у Мии с Мануэлем. Франко кивнул и протянул Бустаманте обитую синим бархатом коробочку. Мужчины пожали друг другу руки, и Коллучи уже у самой двери спросил: — Пабло, а вы с моей дочерью любите друг друга или просто… эээ… — Просто, — не стал врать блондин, но взгляд отвёл, поджав губы. — Ну ладно, дело ваше, я уже говорил. Мне главное, чтоб она не грустила и не плакала. — И мне, — улыбнулся Пабло. Франко закрыл дверь и тяжко вздохнул от мысли о том, чего только в жизни не случается и каких только сюрпризов она не преподносит.