***
…В помещении, отведённом под пыточную, темно и тихо. Здесь не слышны шумы из коридора, здесь не гудит аппаратура, здесь не щёлкают от напряжения лампы. Время здесь давно остановилось. Возможно, оно сюда никогда и не просачивалось, потому что для тех, кто сюда попадает, оно всё равно всегда растягивается в бесконечность. В бесконечную боль. В бесконечные пытки. В бесконечные страдания. И только один может избавить их от всего этого… Тот, кто это, как ни иронично, начал. Только он. Только Шоквейв. Железные, тяжёлые створки с агрессивным шипением уходят в стороны, пропуская внутрь хозяина этой обители, после чего с громким лязгом закрываются снова. Однолинзовый десептикон, едва заметно качнув во мраке пыточной своими антеннами, протягивает куда-то к стене свой единственный манипулятор, на внушительные когти которого падает алый свет окуляра, и в тот же миг помещение непривычно ярко освещается мощными лампами. Шоквейв, отпустив рычаг, плавно и бесшумно двинулся в сторону того арсенала, которым сегодня ему придётся располагать с целью добыть из пленника максимум требуемой Лордом информации. Сам он находится здесь же: бот-нейтрал, подвешенный за манипуляторы при помощи энергетических цепей и в то же время прикованный к полу за сервоприводы, наблюдал за своим новым мучителем, немного приподняв отяжелевший от усталости и изнеможения шлем. Чёрно-белый корпус с золотистыми вставками покрывали следы жесточайших пыток авторства алого медика фиолетовой фракции, но Сплитмайнд знал, что «развлечения» Нокаута и рядом не будут стоять с теми, что может придумать этот безыскровый учёный. Именно поэтому сиреневые линзы, помутневшие от постоянной и тупой боли в гидравлике, казались пустыми. Никаких эмоций и чувств не отражалось в них. Сплитмайнд просто устал. — Полагаю, просить тебя в очередной раз просто сказать всё, что требуется, нелогично? Ты не ответишь, — донёсся до пленника бездушный голос десептикона. Шоквейв, когтями перебирая инструменты, немного повернул назад голову. Нейтрал молчал и угрюмо смотрел в пол, считая излишним что-то отвечать. Тем более что учёный и сам уже ответил на свой вопрос. — Весьма глупый поступок с твоей стороны. — Катись в бездну, — презрительно сплюнул Сплитмайнд, подняв-таки оптику на тёмного меха. — Тебе не понять моего положения и моего решения ничего не говорить вам. — Я избавлен от необходимости входить в твоё положение, — спокойно отозвался логик. — Мне достаточно его сторонней оценки. Ты не в той ситуации, когда можешь выбирать. — Вот именно, — прищурился пленник. Вокалайзер его предательски сбоил и хрипел. — Мне не из чего выбирать. Если я скажу, что знаю, вы всё равно погасите мою Искру. Если не скажу – тоже стану деактивом. — В первом случае твой деактив будет безболезненным и быстрым. Сплитмайнд хохотнул. — А во втором – моя Искра останется чиста перед автоботами и перед моей совестью. Это куда лучше избавления от физической боли. — Возможно. — Шоквейв медленно подошёл к своей жертве и, обхватив её за фейсплейт когтями, насильно заставил поднять голову и заглянуть в его алую линзу, в которой полыхнули огоньки чего-то нездорово-безумного. — Но при втором варианте тебе придётся разделить свой мучительный деактив с тем автоботом, что попался вместе с тобой. И, поверь, его Искра погаснет на твоей оптике. По твоей вине. Считай, что это будет сделано для тебя, нейтрал. — Десептикон, отпустив Сплитмайнда, вновь отошёл к столу, на котором лежали инструменты и стояли всеразличные колбы с сомнительным содержимым за блестящим стеклом. — А пока можешь пораскинуть процессором над всем тем, что я только что сказал. Возможно, ты не так уж и глуп, каким кажешься. — Иди на болт, шлаков учёный… Логик, зафиксировав резкие изменения в поле Электры, оторвался от образца и повернулся боком к фемке, обратив к ней окуляр. — Ты боишься меня? Этот вопрос был таким элементарным и таким неожиданным одновременно, что мнемохирург даже сбавила до минимума обороты своих вентсистем. О, да, она боялась его. Теперь Эла понимала это. Чистый ужас, граничащий с восхищением и уважением. Вот, что она испытывала перед этим десептиконом. — Да, — не стала врать Электра, расширив и без того округлённую оптику. Искра судорожно пульсировала в своей Камере, а тяжёлое поле меха, которое обрушилось на фемку неизменно леденящей и давящей волной, лишь добавляло беспочвенной паники. — Я очень боюсь тебя, Шоквейв… Пожалуйста, выпусти меня и не подходи ближе. Ш-Шоквейв? Шоквейв! Не надо! Но учёный не слушал свою ассистентку, двигаясь прямо на неё и вскоре сокращая расстояние между ними до минимума. Мнемохирург, впившись когтями в створки, только бегала взглядом по окружению в надежде найти хоть что-то, что могло бы помочь ей в случае каких-то непредвиденных обстоятельств. Но, увы, здесь был лишь образец, Шоквейв и она. Все инструменты и прочий шлак находились в другой части операционной. — Почему ты боишься меня? — Десептикон поднял манипулятор, явно намереваясь когтями коснуться фемки. — Из-за того, что я убил когда-то твоего брата, Электра? — Да… Нет… Я не знаю! — Мнемохирург отпихнула от себя манипулятор учёного и полыхнула сиреневыми линзами. В этот момент Искру стали заполнять противоречивые чувства, и Эла поймала себя на мысли, что такое обычно ощущала перед тем, как выпасть из реальности, уступив место другой стороне своей личности. — Я боюсь тебя, потому что ты, вопреки своим логичным поступкам, непредсказуем. Потому что тебя нельзя контролировать. Потому что ты обманчиво спокоен и уравновешен. Потому что ты совершенно до всего равнодушен. Даже убийство для тебя не более чем способ добиться цели. И… И…Я боюсь тебя, потому что твоя Искра действительно наполнена мраком, Шоквейв. И самое страшное для меня – это тот неоспоримый факт, что мы с тобой связаны, но я совсем, совсем не помню тебя. Как и ты не помнишь меня. Логик выдержал долгую паузу и обхватил-таки когтями фейсплейт мнемохирурга, из-за чего Электра дёрнулась, но, как зачарованная, всё же заглянула покорно в алую линзу. — М… А ты знаешь, — ровным голосом заметил Шоквейв, подвигав антеннами в такт одному ему известным мыслям, — возможно, мы и правда когда-то пересекались с тобой… Если бы ты не затронула событие с деактивацией твоего брата, я бы и не задумался над этим. Эла молчала, закусив губу, и быстро-быстро вентилировала. Ей нечего было ответить, поэтому оставалось только слушать. — Проблема в том, Электра, — десептикон повернул голову феммы сначала в одну, а потом в другую сторону, всматриваясь в черты светлого фейсплейта, — что в моей памяти живы только некоторые эпизоды моего актива. Это похоже на пазл, в котором пусть и все детали, но достаточно многие из них просто без рисунка, из-за чего полная картина невозможна… Ведь даже деактивацию твоего брата я помню урывками. Преимущественно – лишь сам процесс пыток. Досадно. Фемка до скрипа сжала острые дентопластины. Кажется, Шоквейву нравится давить на то, что причиняет ей боль.***
…Сплитмайнд видел, как больно тому автоботу, который был прикован к вертикально стоящей платформе напротив него, но, увы, ничем не мог ему помочь. Перед началом пыток оба обменялись красноречивыми взглядами, без слов дав друг другу обещание не говорить ничего этому учёному, поэтому сейчас приходилось только в муках ожидать своего деактива… Потому что просто так погаснуть Искрам своих жертв Шоквейв не позволит. …Как ни странно, но первым делом логик лишил алозначного голосового модуля. Причём не вырвал, не отключил, а провёл самую настоящую операцию по извлечению механизма воспроизведения речи, перед этим подключив пленника к двум установкам: одна из них блокировала попытки бота отключить нейросеть, чтобы избежать восприятия боли, а другая – попытки выйти в перезагрузку или даже стазис. Видимо, являясь ценителем тишины, Шоквейв всё-таки предпочитал немых жертв. Отойдя к столу, логик весьма аккуратно, из-за чего у слабонервных даже начинала дёргаться оптика, отложил в сторону голосовой модуль и вытер манипулятор от попавших на него жидкостей. Осмотрел сначала набор инструментов, которые выбрал из общего «арсенала», затем просканировал и автобота. Окуляр десептикона неопределённо мигнул, и Шоквейв приблизился к представителю алой фракции вновь. О Сплитмайнде он словно даже забыл, не обращая на него ни внимание, ни взор единственной линзы. Прикинув что-то про себя, учёный принялся медленно отрывать верхние пластины брони автобота. На фоне недавней операции по удалению голосового модуля это выглядело просто чудовищно: игнорируя имеющиеся крепления, Шоквейв просто рывком срывал при помощи кабелей все интересующие его сегменты, нарушая тишину пыточной – не говоря уже о целостности корпуса жертвы – хрустом металла и звуками падающих на пол пластин. Когда грудной отсек и часть прессовой секции были избавлены от тяжёлой верхней брони, Шоквейв поддел когтями манипулятора некоторые сплетения проводов и магистралей и, зацепившись взглядом за отходящий канал нейросети, медленно повернул голову в сторону Сплитмайнда, приподняв антенны. Процессор учёного посетила просто великолепная мысль, которая могла бы стать отличной почвой для проведения любопытного эксперимента – соединения двух нейросетей. — …Пусть до тебя очередь ещё не дошла, разделить физическую боль с товарищем по несчастью ты можешь. Моих навыков и знаний хватит для того, чтобы это устроить. …Электра последний раз рвано вбирает через воздухозаборники воздух и внезапно для потерявшего бдительность Шоквейва всаживает два клинка, доселе скрытых в пазах предплечий, ему в прессовую секцию, ровно в стыки брони. Десептикон, от неожиданности дёрнувшись, полоснул фемку когтями по грудным пластинам, зацепив шейный отдел, и отшатнулся. Съёмные лезвия остались торчать из тёмного корпуса. — Если мне не изменяет память, — рыкнула, скаля денты и зажимая разорванную шейную магистраль, мнемохирург, — я обещала вырвать твою тёмную Искру, Шоквейв. Десептикон с шумом стравил воздух, сжав когти манипулятора в кулак, и опустил взгляд. Нейросеть в поражённом участке он уже блокировал, избавив себя от болевых импульсов, но два инородных острых предмета, что торчали из его прессовой секции, всё-таки не могли не волновать его. Теперь клинки не вытащить до начала ремонта, иначе будет потеряно непозволительно много энергона, чего допустить нельзя. Учёный поднял голову, заглянув в потемневшие сиреневые линзы. Шлакова фемка. …Сплитмайнд снова невольно рванулся в энергетических цепях, когда Шоквейв не без упоения в очередной раз вонзил когти в сплетения проводов автобота и, сжав целый пучок в кулаке, медленно стал вытаскивать вместе с ним манипулятор. Учёный потратил немало времени, чтобы соединить нейросети своих жертв и заставить их испытывать одну боль на двоих, но, как ему казалось, оно того стоило: теперь нейтрал корчился от болевых импульсов вместе с алозначным, время от времени издавая предательский стон, полный боли, или хрипя и рвано вентилируя. На автобота нельзя было смотреть без жалости: лишённый уже более половины всей своей брони, со вскрытым грудным отсеком, но пока ещё нетронутой Камерой Искры, и на треть разобранным головным блоком. От последнего за платформу, к которой был прикован пленник, отходили тонкие провода, и Сплитмайнд даже предполагать не хотел, для чего Шоквейв вытащил их из шлема бота… Но ему и не надо было предполагать. Вскоре это стало понятно: учёный снова подключил к одной из установок, имеющихся в пыточной, своего пленника и задал через неё несколько команд системам его корпуса. Сплитмайнд лишь успел заметить то, как расширились в ужасе голубые окуляры автобота, прежде чем тишину снова взрезали омерзительные звуки: повинуясь команде извне, гидравлика алозначного словно сошла с ума, и манипуляторы бота вывернулись из сустава, нарушив целостность шарниров. Из разрывов металла тут же показались разорванные провода, разбрасывая в стороны яркие искры, и повреждённые магистрали, которые в одно мгновение залили и меха, и платформу, и пол энергоном. Сплитмайнд снова дёрнулся, содрогаясь всем корпусом от жгучей боли, и пыточную огласил полустон-полукрик, наполненный невыносимыми страданиями и способный заставить любую Искру сжаться от ужаса. А Шоквейв, качнув на это шлемом, только с шумом стравил воздух, отрывая автоботу сначала один, а затем и второй манипулятор. Его эти крики не трогали. Никак. …Когда Электра снова оплавила учёному плечо своим выстрелом, это стало последней каплей в чаше сдержанности и терпения Шоквейва. И тем переломным моментом, после которого десептикон решил для себя не только не пытаться больше словами решить проблемы в общении с этой фемкой, но и поотрывать ей вместе с проводами эти треклятые огнестрельные установки в спинном отсеке. Увернувшись от очередного выстрела, мех направился прямо на мнемохирурга, закрываясь пушкой от новых залпов – благо, что прочная поверхность увесистого оружия могла выдержать и не такое. Электра, видя, что теперь логику выстрелы не причиняют вреда, клацнула с досады острыми дентами и просто кинулась вперёд, вцепившись в пушку десептикона. — Мне ничего не стоило и не стоит прострелить тебе Камеру Искры, — заметил Шоквейв, держа на вытянутом оружии плохо вменяемую фемму. Дуло его уже ощутимо нагрелось. — О, не сомневаюсь, — прошипела Электра, занося когтистый манипулятор для удара. — Но ты попробуй-ка сделать это вслепую, учёный! Логик, обратив внимание на то, что мнемохирург собирается обрушить на него свои коготки, допустил грубый просчёт… И не заметил оптокабелей фемки.***
…Когда с автоботом было покончено, Шоквейв небрежно вонзил когти в его пульсирующую жаждой жизни Искру и так же небрежно погасил её, вскоре уже переключившись на нейтрала. Сплитмайнд, уже как треть джоора назад вылетев от количества ошибок, боли и низкого уровня топлива в перезагрузку, был насильно и грубо выведен в онлайн. — Я только начал, — едва донеслось до пленника сквозь несуществующую стену. — Пришёл твой черёд… Сплитмайнд. Мех активировал через силу оптику, глянув мутными линзами перед собой, и уткнулся взглядом в огромную лужу энергона на полу. Корпус, пережив всю ту боль, что учёный причинил автоботу, почти не слушался своего владельца, но нейтрал всё же нашёл в себе силы поднять голову и посмотреть вперёд. Топливо, которого на дне баков и без того осталось всего ничего, предприняло попытку очистить своё вместилище, из-за чего Сплитмайнд скривился, ощущая неприятное давление в топливоприёмнике. От алозначного почти ничего не осталось: на всё ещё вертикально стоящей платформе висели только пустая Камера Искры с частью протоформы вокруг и такой же пустой головной блок, соединённый с останками пленника несколькими шейными «позвонками» и магистралями. Вернее, была только половина головы – Шоквейв изъял центральный процессор, в котором содержалась нужная ему информация, и оставил после этого только ненужные детали вроде лицевой, оптики и некоторых частей шлема. На том месте, где был процессор, теперь слабо искрились провода. То же самое можно было заметить и в тех местах, где когда-то было продолжение протоформы. Все оторванные, отрезанные, изъятые и просто снятые части корпуса автобота были аккуратно разложены на столе и даже очищены от внутренних жидкостей, что противно чавкали на полу под сервоприводами при каждом шаге Шоквейва. — Если ты закончил осмотр, — невозмутимо начал учёный, отвлекая Сплитмайнда от созерцания останков автобота, — то позволь кое-что сообщить тебе. — Ты решил «великодушно» прикончить меня как можно скорее, чтобы я больше не мучился? — почти равнодушно прохрипел сбоящим вокалайзером нейтрал, чувствуя, как жалко, должно быть, звучит эта скрытая мольба не издеваться над ним. Просить открыто, чтобы его Искру погасили без лишних пыток, меху не позволяла гордость. — Нет. Но это почти то же самое, чего ты желаешь, — весомо заметил проницательный логик, мигнув окуляром. — Не терпится услышать. — Сплитмайнд сплюнул, чувствуя, что вот-вот снова вылетит в перезагрузку. — Моё содействие срочно требуется на другой нашей базе, — охотно пояснил Шоквейв, — и я не могу более быть здесь. Логично, что мне придётся ощутимо сократить то время, что я отвёл на выпытывание у тебя информации. Светлый корпус нейтрала пробрала нехорошая дрожь от этих слов. — Сократить?.. — Верно. — И… — Что я сделаю с тобой, чтобы успеть на другую базу вовремя? — закончил мысль пленника учёный, встав напротив него. — Всего лишь возьму у тебя то, что требуется. Дальше для Сплитмайнда всё происходило так, словно он стал жертвой замедленной съёмки: сначала грудной отсек медленно прошила новая волна безграничной боли, оплетая Камеру Искры и сдавливая её, а затем когти, эти внушительные, острые когти учёного, пробили броню шлема и захватили процессор, не повреждая при этом даже его первичной оболочки. В этот момент, уже не чувствуя своего корпуса и ощущая, как актив покидает его с каждым нанокликом, Сплитмайнд успел заметить, что толстые створки пыточной расходятся в стороны, впуская смутно знакомый фемский силуэт в эту обитель Юникрона. — …Шоквейв, тебя все уже ждут, ты чем тут так долго занят?! Учёный, вырвав процессор нейтралу, повернулся в сторону Электры и кабелями, рывком, вытащил попутно из Камеры пленника догорающую Искру, сжимая её в тисках щупов. — Уже ничем. Мнемохирург, с пару кликов продержав взгляд на деактивированном мехе, ощутила, как что-то в её собственной Искре вдруг оборвалось. В тот же момент хрупкий корпус передёрнуло, и пыточную огласил истошный крик.