Когда волк взвоет на луну

POV Иккинг Темные страшные улицы покрываются пылью, еще больше пугая случайных прохожих. Зеленые клены превращаются в серые кусты, а сами кусты вообще исчезают. Никто больше не заботится о природе и вскоре природа перестанет заботиться о человеке. Но всем плевать! То, что дала природа, то пустяк! Давайте угробим все к чертям собачьим! Долой природу, долой здоровье! Тогда пошли к черту и люди, которые и не собираются опомниться и предотвратить последующее бедствие. Никому кроме своей задницы больше ничего не интересно. Им начхать на все живое вокруг! Ладно, что-то я разгорячился слегка. На небе нет ни одной тучки, а только весело играет осеннее солнце. Осень прекрасная пора чтобы пинать золотые листья и фотографироваться на фоне леса, который готовится к зимнему сну. Людям нравится быть на природе отдыхать и гулять в свое удовольствие, но не нравится убирать мусор, который они же и накидали, и ухаживать за природой. А что? Ну, подумаешь полиэтиленовый пакет и что с того? Ну, разлагается больше ста лет, но какая разница? Природе мы уже вредим больше миллиона лет, и никаких признаков апокалипсиса нет. Ошибаетесь. Где-то только между 1908 и 1911 годом был изобретен целлофан, а уже в 1950 годах его почти заменил полиэтилен. Выходит, вредим природе мы уже где-то двести семьдесят лет. Много. Чертовски много!!! Но природа еще не подала признаков, ведь двести лет это конечно много, но за это время природа может сопротивляться. А уже прошло почти триста лет да плюс еще третью мировую, и посмотрите вокруг! Что вы видите? Ничего. Ноль. Zero. Природа уже показала человеку, что если к ней так будут относиться, то она не будет сидеть на месте, а отдаст ему должное. Вот такие куличи. Леса и живность, которая в них есть находится на грани вымирания. Вода становится грязной до такой степени, что даже кипяченую пить не значит, что не подхватишь какую болячку. А людям плевать! Давайте дальше уничтожать друг друга! Скоро станем похожими на обезьян! Не просто, потому что грязные и неотесанные, а потому что станем каннибалами из-за нехватки пищи. В общем, убиваем себя, даже не замечая своих же последствий. Смотря на всю эту картину, хочется плакать. «Почему люди такие туполобые?» — размышлял я, собирая в свой походный рюкзак нужные вещи: еду, воду, охотничью винтовку Лось 7-1, охотничий нож и кортик. Я не думаю, что в этот раз удастся хорошо поохотиться, но я ведь обещал Астрид, что сегодня пойдем в лес на охоту, и я заодно буду рассказывать ей про все эти формы жизни. Вдруг я услышал, что под моим письменным столом что-то зашуршало. Я схватился за кортик и готов был в любой момент нанести удар, но прежде решил взглянуть на своего противника. Оказалось, что это тот серенький котик, которого принесла вчера Астрид и, видимо, забыла. У малыша были рыжие вкрапления на правой лапке, на хвосте и на мордашке. Глаза были желтые словно раскалённое золото, а носик немного рыжеватый. Мне нравилось выражение его мордочки и эти испуганные недоумевающие глаза. Я аккуратно поднял на руки котенка и выяснил, что это девочка. Маленькая серенькая кошечка. Я решил взять котенка с собой, тем более у меня был маленький отсек как раз для животных. Просто свой охотничий рюкзак или походный (как кому угодно) шили на заказ, и я предполагал если найду в лесу какого-то бурундука, то посажу в этот отсек. Котенок мог лишь спокойно выглядывать из кармашка, но вылезти не мог, потому что там были свои хитрости. Собрав все нужное, я набрал Астрид. В моем телефоне послышались долгие гудки, после чего я услышал уже знакомый женский голос: — Алло? — спросила девушка, пытаясь выяснить, кто и зачем потревожил ее. — Привет, Астрид. Ну что мы идем сегодня на охоту или ты передумала? — спросил я с необычайно приподнятым настроением. — Иккинг, это ты? — уточнила она у меня. — Да, это я. Так что с охотой? — повторил я свой вопрос. — Да, я собираю нужные вещи. Хочу уточнить что-то еще кроме воды и еды брать? — спрашивала блондинка, попутно складывая вещи (я это понял по шуршанию в трубке). — Возьми сменную одежду, — неожиданно для нее сказал я. — Эмм… Зачем? — удивленно спросила она меня. — Я в поход меньше, чем на два дня, не иду, — улыбаясь в трубку, ответил я. — Если есть спальный мешок, то возьми с собой. — А ты палатку взял? Не на сырой же земле нам спать? — обеспокоенно проговорила девушка. — Естественно. Астрид, я профессиональный охотник не надо так переживать, — успокаивающе ответил я. — Ладно, — послышался вздох. — Возьму все что надо. — Вот и отлично. Где тебя искать? — узнавал я. — Восемнадцать, Грей Стрит. Думаю, ты не заблудишься, — ласково сказала мне она. Я положил трубку, подымая с пола рюкзак. Еще раз, пробежавшись глазами по комнате в надежде найти то, что мог забыть, я спустился на первый этаж и вышел на улицу. Закрыв за собой дверь, я услышал из рюкзака жалобное: «Мяу!» Успокоив котенка словами: «Эй! Все будет хорошо», я отправился по указанному ранее адресу. Улица Грей Стрит полностью оправдывала свое имя: старые дома со стрит-артом и просто каракулями, валяющиеся повсюду пластиковые и разбитые стеклянные бутылки, а где-то даже спал бомж. «Мда… Ну, а что вы хотите? Нью-Йорк двадцать второе столетие», — вздохнул я, наблюдая всю эту картину. Найдя нужный дом, я позвонил в дверь, но как оказалось, звонок не работал, поэтому пришлось стучать. Дверь мне открыла не высокая брюнетка с голубыми глазами. На лбу у нее хорошо были заметны морщины, но сама женщина не была похожа на старушку. Она была одета в длинную синюю юбку, зеленую кофточку с арабским орнаментом и в домашние тапочки. Ее приветливое лицо и улыбка заставляли радоваться простым мелочам. Тут за спиной у этой женщины слышится чей-то мужской басовитый голос: «Джесси, ну кто там?» Из-за маленькой женщину выходит огромный мужчина высотой в два с половиной метра (может, я преувеличил). Кареглазый блондин со шрамом, который тянется через всю его щеку. Глаза его смотрят на меня с каким-то подозрением, а потом он говорит оставшимся в этом доме: — Астрид! Тут кажись к тебе пришли, — немного удивленно говорит здоровяк. — Кто? — спрашивает девушка. — Зеленоглазый шатен. Твой одноклассник, по-моему. Ты же с ним сегодня куда-то собралась? — описав меня, спросил мужчина. — Иккинг что ли? Пускай заходит, — дала разрешение моя одноклассница. Провожая меня рукой, они пригласили зайти внутрь. Интерьер был не особо выжигающим глаза, но все же не бедный: старый сервант с чайным сервизом, красивые нежно-зеленые обои и керамическая плитка на кухне, а в основном паркет. Повесив курточку, мне навстречу выбежала Астрид. Ее глаза сверкали от счастья, а улыбка не знала границ. Она обняла меня за шею, а я не мог проявить туже ласку, ведь в руках была палатка и спальный мешок. Но поставив все нужные вещи, я приобнял девушку. Она еще больше улыбнулась и повела за собой, по-видимому, в ее комнату. Комната тоже была достаточно большой и красивой: зелено-персиковый шкафчик вместе с полками, большой коричневый диван с салатовыми подушками, плюшевый розовый мишка с сердечком и рабочий стол с черным ноутбуком. Из окна открывался вид на мегаполис. Правда, говоря он, не был потрясающим или хотя бы красивым: обыкновенные многоэтажные дома и вид на дорогу. Где-то внизу дрались две собаки за небольшую косточку с огрызком мяса. «Как трудно стало выживать в этом городе…» — печально поразмышлял я. Тут из раздумий меня вывела моя новая подруга. Она закрыла своими ладонями мои глаза, еле дотягиваясь до моей головы. — Значит, вот как? — сказал я с ухмылкой на лице. — Именно! — с радостью в голосе ответила мне блондинка. — Ладно, — сказал я, готовясь перевернуть весь ее мир наизнанку. Схватив ее за руки, я потянул на себя, слегка согнув спину для удачного переворота, а потом поймал снова. Стала она ко мне спиной, что позволило взять ее на плечи и положить на диван. Приземлилась она весьма удачно с удивленным выражениям лица. Я сел рядом, щекоча ее оголенные пятки. Она еле сдерживала смех, но вскоре сдалась со взрывом смеха или истерики. Когда я перестал, она поднялась и ударила меня в живот. Было больно. Я слегка согнулся от неприятного чувства, но потом почувствовал, что кто-то щекочет мои пятки. Я тоже очень сильно рассмеялся. Мы оба смеялись. Когда она поднялась с пола то легла на мои колени, а я поглаживал ее золотистые волосы. «Весело поиграли», — подумал я, продолжая смотреть ей в глаза. Я решил прервать веселье и начать беседу: — Ну, ты и шутница, — улыбнулся я, продолжая гладить ее волосы. — Тогда ты — шутник, — ответила она, растрепав мои каштановые иголки. — Эй! Я только оборонялся! — возмутился я, естественно не всерьез. — Ой, да ладно! — не прекращала дразнить меня блондинка. — Я же знаю, что это не так. — Ладно. Сдаюсь, — подыгрывал я неугомонной девчушке. — Вы победили меня своей красотой, миледи. Неожиданно для меня ее щеки налились румянцем, а сама она пыталась спрятать свои глаза. Потом от безысходности Астрид просто закрыла лицо руками, из-за чего я невольно рассмеялся. — Я тебя смутил? — издевательски спросил я. — Или дело в другом? — Нет… — и не понятно, на какой вопрос она ответила «нет». — Может, давай уже разберемся с походом? — Давай. Ты все взяла? — спросил я, осознав, что девушка переводит разговор в другое русло. — Ничего не забыла? — Вроде нет. Спальный мешок, еда и вода, одежда. Все на месте, — проверяя свой рюкзак, ответила девушка. — Тогда в путь, — подбодрил я свою подругу. Когда мы вышли из дома, Астрид попрощалась с родителями, которых, оказывается, звали Джессика и Антуан Хофферсон, и отправились в лес. Ехать на маршрутке не было смысла, потому что в этот день там точно будет море людей. В общем, мы решили идти пешком. Пройдя полдороги из рюкзака послышалось предательское: «Мяу!» Я вообще-то хотел сделать сюрприз, но видимо не судьба. Астрид сразу поняла, кто это: — Иккинг, это мой котенок? — отрешенно спросила блондинка. — Да. Я хотел сделать сюрприз и принести тебе, но уже как-то подзабыл, а потом решил, что в конце нашего пути отдам или по прибытию в лес, — виновато пролепетал я. — А я его вчера весь вечер искала. Думала, что незаметно вылез из сумки, а вот как получается, — сделала она вывод. — Спасибо. Она снова обняла меня за широкие плечи, и я тоже обнял ее, положив голову на ее волосы. Золотистые локоны пахли свежей пшеницей, из-за чего у меня заурчало в животе. Астрид поняла, это сигнал, что я скоро стану злым и вытянула из сумки панкейк со словами: «Сама делала». А почему злым стану? Ну, потому что голодный мужчина — злой мужчина. Вкус сладкого панкейка был изумителен, и мне захотелось проголодаться сильнее. Астрид делала божественную выпечку. Вскоре мы прибыли в лес и начали обустраиваться. Я даже не догадывался, чем может закончиться эта невинная прогулка.