- Сестрица, перестань корчить из себя целомудренную невинную овечку. Твой подарок заждался наверху, - Беллатриса ужом извивалась за спиной сестры, подталкивая её совершить непоправимую ошибку. - Белла, то о чём ты говоришь - невозможно. Я не стану, - смущённо краснея, отвечала сестре Нарцисса. - Ну как знаешь, - та недовольно фыркнула, наклоняясь к её уху последний раз, - Хотя я бы на твоём месте ещё подумала. Или хочешь, чтобы первым, кто тебя коснётся, стал этот... Поттер? - фамилию будущего мужа сестры девушка буквально выплюнула, высунув наружу язык. Вопрос смутил Нарциссу сильнее, чем заявленный несколько минут назад подарок, и она низко опустила голову, вконец растерявшись.
⚞ •За несколько дней до этого...• ⚟
К большому сожалению Нарциссы и Джеймса, подготовка к свадьбе шла слишком стремительно. Буквально в течении месяца были решены все финансовые вопросы и заказаны свадебные костюмы. На день торжества было арендовано поместье - планировалось праздновать не только в кругу семьи, а с приглашением представителей всех чистокровных семей. Каждый из новоявленной пары переживал период подготовки по своему. Джеймс старался не проводить времени дома, чтобы лишний раз не слушать нравоучений от родителей и часто бродил по округам вместе со своими друзьями-мародёрами. Пережидать такой период, отмалчиваясь в одиночку, было бы для него невыносимо. Смех и близкие друзья - лучшее лекарство. Римус и Сириус всегда находили подходящие слова и шутки, чтобы приободрить друга. Поттер был им за это безумно благодарен. Ещё со школьных лет эти двое вместе с Питером Петтигрю придумывали самые невероятные трюки, чтобы развеселить его. Самым любимым развлечением, разумеется, было преследование и унижение Снейпа. Римус преуспел в карьере ищейки - своим нечеловеческим нюхом он находил Северуса, где бы он ни был. В тёплое время года это были либо окраина Запретного леса, либо берег Чёрного озера. Зимой же бедный парень предпочитал прятаться в библиотеке или в подземельях. Он всегда был с книгами в руках, что смешило четверых друзей.Однако, у Джеймса был дополнительный повод задирать Снейпа - он слишком часто находился в коридорах с Лили. Да и на некоторых уроках они садились вместе. Это раздражало Поттера. Лили ему понравилась ещё с церемонии распределения. Он не мог понять, что такая милая девочка, как она, нашла в этом проклятом слизеринце, который даже за себя постоять не может. Всякий раз, когда они сталкивались, Джеймс старался сделать так, чтобы позор Северуса увидела Лили. Однако, здесь опять всё переворачивалось вверх тормашками. Вместо того, чтобы обратить внимание и выразить своё восхищение к нему, Эванс только больше проявляла злость и раздражение, жалея своего дружка. В какой-то момент, Поттер уже хотел оставить эту затею, как Лили сама дала согласие встречаться с ним. Причину своей ссоры с Северусом она не рассказывала, да и Джеймс не считал нужным об этом спрашивать. Его грела лишь одна мысль - Лили теперь с ним. Кто бы мог подумать, что после стольких лет, она вновь вернётся к этому гаду. Юноша не мог выкинуть из головы их последний разговор. Насколько глупыми были её обвинения. Хотя в чём-то она действительно была права - он бы с удовольствием надрал Нюниусу задницу ещё раз. При необходимости мог бы даже без друзей обойтись. Но сейчас это было неприемлемо. Тогда бы обвинения Лили приобрели вещественные доказательства. Этого он допустить не мог. Не мог тогда... теперь же с этой свадьбой было уже всё равно. Поговорив с Сириусом по душам, он даже подумал, что от такой новости Лили одумается и вернётся. И тогда плевать на всё: на родителей, на должность аврора, на эту свадьбу в конце концов. Он убежит. Убежит вместе с ней куда угодно, где никто их не найдёт. Но время шло. О свадьбе было известно уже, наверное, во всех кругах. Лили так и не появилась, не написала ему. Постепенно Джеймс потерял веру в эту затею. Какой смысл надеяться на то, чего никогда не будет? Что касается Нарциссы, то здесь всё было с точностью наоборот. Она абсолютно неохотно примеряла многочисленные варианты свадебных нарядов, которые предлагала мать. Все они были невероятной красоты и пышности, но девушка не чувствовала себя по настоящему счастливой. Сколько она не смотрела в зеркало, картина не менялась. Менялись лишь наряды и причёска. Лицо оставалось бледным, а глаза печальными. Боясь вызвать гнев властной матери, она даже не заикалась о своих мыслях и чувствах, молча подчиняясь её воле. О душевной боли, которую испытывала Нарцисса, знала только Андромеда. Беллатриса догадывалась, что с её сестрой творится что-то непонятное, но молчала, гуляя по дому с чудаковатой улыбкой. Несмотря на все запреты, ночами Нарцисса писала письма сестре. Она была единственным человеком, которому можно было рассказать о том, что творилось на сердце. Можно сказать, что Нарцисса завидовала ей. Ведь Андромеда нашла в себе силы пойти против воли родителей и вышла замуж за любимого человека. Что может быть лучше? Связать судьбу с человеком, которого любишь, большое счастье. Была между сестрами лишь одна разница. Андромеда была уверена во взаимности своих чувств. Сердце Нарциссы питало любовь к человеку, чьи чувства и мысли были покрыты балахоном тайны. Молодая невеста по прежнему любила Люциуса Малфоя. Но он навряд ли помнил её, что уж говорить о любви. Да, они танцевали не один раз, но это ничего не значит. Нарцисса не любила навязываться, да и какой смысл говорить о чём-то сейчас. Она невеста с определённой судьбой. А он по прежнему красивый, свободный, богатый, осыпанный вниманием девушек с головы до ног. Ведь семья Малфоев - одна из выгодных партий для родства. Их влияние, казалось, безгранично. Прекрасно это понимая, Нарцисса спрятала эти чувства глубоко в себе, позволяя им ненадолго освободиться лишь в письмах к сестре, оставшейся единственным родным человеком. Андромеда понимала её чувства и жалела сестру, но никак не могла ей помочь. И бедной девушке оставалось только смириться со своей судьбой.┕━━━━╗✹╔━━━━┙
Время неумолимо шло. День свадьбы приближался. По традиции для жениха и невесты организовывались, так называемые, мальчишник и девичник. Джеймс проводил этот день в кампании Сириуса, Люпина и Питера. Обговорив всё заранее, друзья решили зависнуть в Дырявом котле. Джеймс катастрофически хотел быть подальше от дома и родителей, потому ничего лучше они не придумали. Можно было, конечно, завалиться в Три метлы, но там были воспоминания, причинявшие Джеймсу боль. Столько раз они сидели здесь с Лили во время вылазок в Хогсмид. С мадам Розмертой он был прекрасно знаком и мог договориться с ней на неподобающие для студентов напитки. Сейчас, в Дырявом котле, ему было гораздо спокойнее. Он сжимал в руке стакан с огневиски, смотря на своё отражение в тёмной жидкости. Мальчишник проходил уже несколько часов. За это время друзья успели осушить 5 бутылок сливочного пива и сейчас перешли на огневиски, счёт которым они уже не вели. Питер был уже мертвецки пьян и благополучно отправлен в комнату на втором этаже, где успешно видел уже десятый сон. Сириус и Люпин заплетающимися языками вспоминали весёлые истории, как новые так и столетней давности. Джеймс смеялся, но на душе скребли кошки. Алкоголь придавал смелости, но не избавил от нерешительности. Да и друзей оставить было нельзя. Джеймса мучил соблазн. Совсем рядом был камин. Возле него висел тканевый мешочек с летучим порохом. Ничего не стоит сделать несколько шагов и оказаться в Коукворте. Он смог бы без зазрений совести напролом отправиться в Паучий тупик. Это было единственное место, где могла находиться Лили. Вместе с НИМ. От одной мысли бокал был сжат сильнее и грозился треснуть. Как же он хотел бросить всё и поддаться своим желаниям и прихотям. Больше всего он хотел разобраться с Северусом раз и навсегда. Столько лет он мешал ему. И сейчас это повторялось. Он винил Снейпа в том, что произошло. Лили ушла к нему, оставив Поттера в одиночку разгребаться с браком по расчёту. Надо было придушить Снейпа ещё в Хогвартсе. И пусть бы он сел от этого в Азкабан, распрощавшись с мечтой стать аврором. Внутренние чёртики давили на разум, алкоголь только увеличивал неожиданно накативший приступ агрессии. Запрокинув в себя полный бокал, которых он уже не считал, Джеймс поднялся с места и направился прямиком к камину. Сириус и Люпин недоумённо посмотрели на него, но сказать ничего не успели. В мгновение ока Поттер оказался в камине и исчез в ярко-зелёном пламени, прокричав название места, о котором думал последние пару часов. Почему летучий порох? Джеймс приобрел смелость, но рассудка окончательно не лишился. Трансгрессировать в его состоянии было весьма рискованно. Она могла неправильно сработать, и Джеймс оказался бы неизвестно где. Поэтому он решил не рисковать и воспользоваться стопроцентным способом. Оказавшись в Коукворте, парень, как смог, отряхнул мантию от пепла и золы, и немного шатающейся походкой направился прямиком в Паучий тупик. Время было позднее, а переулок не радовал освещением. Не знай Джеймс точного расположения дома Снейпа, заблудился бы на раз-два. Но сегодня ему невероятно повезло - это был чуть ли не единственный дом, где горел свет. Это было на первом этаже. Прежде чем ломиться в дверь, Поттер решил подсмотреть через окно. То, что он там увидел его не порадовало. Среди этой мрачной обстановки возле горящего камина на диване сидела его Лили. Северус сидел на коленях на полу и положил голову на её талию. Девушка улыбалась, гладя его по чёрным волосам. Джеймс не слышал их разговора, но поза и улыбки красноречиво говорили сами за себя. Лили была беременна. - Бомбарда! - одним взмахом палочки Поттер вынес окно вместе с рамой. Осколки стекла пролетели по комнате. Сквозь взрыв отчетливо послышался испуганный визг Лили, на секунду отрезвивший Джеймса. Что он сделал...? А вдруг она поранилась? К счастью, запрыгнув в комнату, он отметил расторопность Нюнчика, прикрывшего девушку своим телом. Наконец он поднялся на ноги, поворачиваясь лицом к незваному гостю. - Что ты здесь делаешь, Поттер? - Северус тут же выхватил палочку, продолжая прикрывать Лили. - Пришел выразить тебе пару благодарностей за испорченную жизнь... - зло прошипел Джеймс, не опуская своей палочки. - И решил явиться для этого ночью. Как вор. Днём не хватило смелости? - губы Снейпа скривились в брезгливой усмешке. - Заткнись, Нюниус... я отучу тебя раз и навсегда возникать там, где ты к чёртовой матери не нужен! - Поттера несло, но он ничего не мог с собой поделать. Гнев и обида, подкрепленные огневиски, развязали ему язык, а новость о беременности Лили отключила разум. Он не мог осознать простой вещи - сейчас дуэль с Северусом могла стать для него последней. Но видимо сегодня был его день везения. - Инкарцеро... - холодно произнёс Снейп. Возникшие от заклинания верёвки прочно связали Джеймса. Он потерял равновесие, падая. Волшебная палочка выпала из рук, откатившись куда-то в угол. Северус подошёл к нему, наклоняясь, - Я не убью тебя сейчас. Лишь дам тебе последний шанс оставить Лили в покое. В следующий раз я не буду столь милосердным, - подобрав палочку Поттера, он трансгрессировал вместе с ним в дом его родителей и, оставив уже успокоившегося Джеймса на попечение родственников, вернулся к себе. Чарльз и Дорея были шокированы, увидев сына в таком состоянии. Освободив его от верёвок, отвели в комнату, помогая переодеться и лечь в постель. Дождавшись, когда он заснёт, они вышли. Однако Джеймс не спал. Он лежал с закрытыми глазами и мысленно корил себя. Какого чёрта его понесло туда? Неужели он правда надеялся вернуть Лили? Теперь собственные действия, недавно казавшиеся верхом героизма и справедливости, выглядели полнейшей глупостью. Вздохнув, Джеймс решил оставить мысли о Лили. Больше она не вернётся. Его ждали оковы брака, с которым придётся смириться. Мысленно отпуская Лили, он отдавал последнюю дань своей свободе.━──────≪✷≫──────━
Девичник Нарциссы проходил в тот же день. Родители оставили дом в распоряжении дочерей. Нарцисса была не настроена общаться с кем-либо, но Беллатриса активизировалась мгновенно. Менее чем через пятнадцать минут дом был полон гостей. Беллатриса заставила сестру надеть красивое платье и вытащила её из комнаты, спускаясь вниз. Нарцисса не противилась, лишь молча оглядывая толпу. Не заметив в ней Андромеды, она быстро потеряла интерес, даже не пытаясь распознать присутствующих. Она села в отдалении, наблюдая за общим весельем и разговорами. Беллатриса веселилась громче и заметнее всех, совсем не наблюдая за своим поведением. Возникало ощущение, что это её праздник и она выходит замуж вместо сестры. От этой мысли Нарцисса тихо фыркнула. Уж лучше бы так и было. Она бы всё отдала, только бы её мужем был не Поттер, а совсем другой человек. Кажется, её сердце всегда будет принадлежать лишь одному единственному мужчине, которого она скорее всего больше не увидит. После замужества она не сможет больше танцевать с ним, касаться его ладони, вдыхать запах его одеколона, просто любоваться длинными белыми волосами. Люциус был прекрасен всегда, с этим грех было спорить. Немного размечтавшись, Нарцисса не заметила ни собственной улыбки, ни возникшей за её спиной сумасбродной сестрицы. - О чём мечтаешь? - её насмешливый голос прямо возле уха вернул Нарциссу в реальность. - Что...? - она потеряно повернула голову. - Сидишь, улыбаешься. Не поверю, что тебе нравится эта толпа. Значит ты мечтаешь о чём-то... Или о ком-то... - она широко улыбнулась, а Нарцисса вздрогнула. Она всё знает. - Тише... - дрожащим голосом она шикнула, отвернувшись, - Всё уже прошло... - Правда? - голос Беллатрисы стал ещё веселее, - кажется моим свадебным подарком для тебя будет зеркало, чтобы ты не упускала из виду свои красные щёки, когда лжёшь. - Что ты хочешь, Белла...? - Нарцисса еле держалась, чтобы не плакать, - Оставь меня в покое... Я не хочу об этом говорить. Неужели ты не понимаешь, что мне больно? - Хм... я лишь хочу тебе помочь, - она вновь наклонилась к сестре, - Он ждёт тебя в комнате, - тихо прошептала и с губ сорвался короткий смешок. - Кто... он...? - Нарцисса побелела. - Не прикидывайся, что не знаешь. Ты прекрасно поняла о чём я говорю. Считай это моим подарком на девичник. Хотя... это уже условно девичник... - Зачем ты это сделала? - Нарцисса до последнего отказывалась верить в слова сестры. Зная все её повадки, она могла легко посмеяться над несчастьем. А сейчас здесь была толпа народу и те мысли, что роились в её голове, выглядели самым чёрным позором. - Сестрица, перестань корчить из себя целомудренную невинную овечку. Твой подарок заждался наверху, - Беллатриса ужом извивалась за спиной сестры, подталкивая её совершить непоправимую ошибку. - Белла, то о чём ты говоришь - невозможно. Я не стану, - смущённо краснея, отвечала сестре Нарцисса. - Ну как знаешь, - та недовольно фыркнула, наклоняясь к её уху последний раз, - Хотя я бы на твоём месте ещё подумала. Или хочешь, чтобы первым, кто тебя коснётся, стал этот... Поттер? - фамилию будущего мужа сестры девушка буквально выплюнула, высунув наружу язык. Вопрос смутил Нарциссу сильнее, чем заявленный несколько минут назад подарок, и она низко опустила голову, вконец растерявшись. Что плохого случится, если она увидит его последний раз? Последний раз позволить себе свободно поговорить с тем, кому принадлежит сердце. Она ещё не замужем и сейчас имеет полное право делать всё, что захочет. Это последний шанс признаться ему. Сегодня или никогда. Решительно поднявшись с кресла, она пошла наверх. Открыв дверь в свою комнату, она замерла на пороге. В комнате действительно находился Люциус. Они молча смотрели друг на друга. Никто не решался начать разговор первым. Нарцисса опустила глаза, осознавая глупость своего положения. Люциус оставался спокоен. Но только внешне. Ведь на самом деле он уже давно испытывал некую симпатию именно к ней, просто не отдавал себе в этом отчёта. Но теперь, когда она была так близко от него одна, он еле держался. Заметив её опущенный взгляд и растерянный вид, Люциус решился. Пусть это было запретно. Пусть она выходит замуж. Если слова Беллатрисы правда, его симпатия взаимна. Но Нарцисса женщина. Будучи знакомым с матерью сестёр, он прекрасно понимал её нерешительность. Стало быть он первым должен был сделать первый шаг. Сегодня его последняя возможность. Он подошёл к ней, обнимая. Глаза Нарциссы распахнулись в немом шоке. Неужели... неужели это не сон? Она не могла трезво осознать, что это правда. - Люциус... - тихо прошептала она, неуверенно сжимая его плечи. Малфой на секунду отстранился, прикладывая палец к её губам. Девушка покорно замолчала, слегка вздрогнув от его прикосновения к своим губам. Люциус втянул её в комнату, закрывая дверь. Его холодные серые глаза в упор посмотрели в её голубые. - Скажи, Нарцисса... - хрипло выдохнул Люциус, вновь обнимая девушку, - Это правда? - Что... правда? - её голос дрожал от страха и волнения. - Что ты любишь меня, - Малфой хотел убедиться в правдивости слов Беллатрисы и взаимности своих ощущений. Лицо Нарциссы залило краской и она отвела глаза. Мужчина мягко повернул её голову обратно, возвращая зрительный контакт, - Не бойся. Здесь нас никто не услышит. Это останется между нами. - Да! - это слово прозвучало так громко на фоне возникшей тишины и пониженного голоса Люциуса, что заставило обоих вздрогнуть. Смутившись, Нарцисса задала так долго мучавший её вопрос, - А ты... что ты чувствуешь ко мне...? - Твоя любовь взаимна... - его тонкие губы тронула лёгкая улыбка. Не говоря больше ни слова, Люциус поцеловал желанные губы. Он наконец-то получил зелёный свет. Мысленно он корил себя за то, что полный идиот, не признавшийся во всём раньше. Ведь всё могло получиться гораздо лучше. Они могли бы быть вместе, а не прятаться от чужих глаз. Своей слабостью он разрушил даже малейшие возможности на счастье. Именно в этот вечер и в эту ночь он осознал, что не сможет быть ни с кем другим. Ещё в школе он приметил её скромность, но тогда он был ещё большим идиотом, не придав этому качеству должного значения, предпочитая девушек с более открытым поведением. А она смотрела на него и страдала. Но сейчас он мог... он обязан был сделать её счастливой. Это её золотая медаль за невообразимое терпение и выдержку. Губы Нарциссы немного приоткрылись, давая возможность его языку проникнуть в её рот. Он нежно ласкал нёбо, затем пройдясь по рядам белоснежных ровных зубов, наконец переплёл их языки в страстном танце. Дыхание уже сбилось с привычного ритма, а разум окутала дурманящая пелена. Высшее наслаждение - ощущать и целовать любимого человека. Её тонкие пальцы утонули в его волосах, нежно массируя затылок. Руки Малфоя гладили её по плечам, медленно спускаясь по спине и утягивая за собой собачку молнии на платье. Легкая дрожь в теле Нарциссы вызвала желание успокоить. Ладони тут же вернулись на плечи, не спеша снимать платье. Девушка успела отстегнуть застёжку мантии. Легкая чёрная ткань съехала по плечам, падая на пол. Нарцисса не могла поверить в то, что происходит. Воплощение её мечтаний и снов происходило прямо сейчас. "Пожалуйста... если это вновь тот мучительный кошмар... пусть он не заканчивается, как можно дольше..." - мысленно просила она своё подсознание. "Сон" не прекращался, а ощущения были настолько чувственными, что осознание реальности происходящего наконец достигло её мозга. Впервые она ощущала свою свободу. Это было стыдно, это было запретно... Да и пропади оно пропадом. Она счастлива сейчас, когда рядом он. И больше не нужно ничего. Она не заметила, как с них обоих уже слетела одежда. Люциус поднял её на руки, укладывая на постель. Холодные ладони исследовали изящное тело, разогревая желание. Бледная кожа, утонченные изгибы, прекрасные черты лица будили желание и в Малфое. Его губы целовали её шейку, спускаясь к ключицам. С губ девушки сорвался первый стон. Обхватив его широкую спину руками, Нарцисса полностью доверила себя Люциусу, позволяя целовать своё тело, куда он только пожелает. От его тела исходил пламенный жар, девушка чувствовала каждый его мускул, все его мышцы были напряжены. Почувствовав это напряжение, её коленки непроизвольно напряглись. Блондин пытался успокоить девушку, одной рукой гладя ее волосы, а другой красные щеки. Наконец после очередного поцелуя в губы, он оторвал свою руку от ее волос и положил на бедро девушки, затем приподнял ее ногу повыше. "Люциус…". Этот отрывистый шепот вырвался у нее непроизвольно и был скорее похож на тихую мольбу, чем на протест. Он поднял голову. Растерянность и страсть были в его серых глазах, пытливо вглядывавшихся в ее вспыхнувшее лицо. "Ты хочешь, чтобы я прекратил?" — хрипло выдохнул он. Нарцисса с силой затрясла головой. Нет же, нет. То, чего она хотела, было невозможно выразить словами. От влажного и жаркого прикосновения его языка, кружившего вокруг пупка, у нее перехватило дыхание. По мышцам ее плоского живота пробежал огонь наслаждения. Люциус приник к темному треугольнику тонких вьющихся волос, и ее ноги задрожали. Она почувствовала его дыхание, и весь мир вдруг перевернулся с ног на голову. И ее понесло куда то далеко далеко, в не отмеченную ни на какой карте страну, которой правят только чувства. Нарцисса закричала и надавила на его руку. Да, о, да – это было то, в чём она нуждалась! Слабые, прерывистые звуки слетали с её губ, когда он умело скользнул в неё пальцем, пока не достиг её девственного барьера. Нежно, но безжалостно, он пробился сквозь него, покрывая её обнажённую шею и плечи обжигающими, жадными, с открытым ртом поцелуями, чередуя их с маленькими укусами. Боль была мимолётным и недолгим беспокойством, мгновенно сменившимся наслаждением от его пальцев, двигающихся внутри неё, его горячий рот был на её коже, его мощное тело двигалось по ней. Он был её самой сокровенной фантазией, превратившейся в реальность. Она мечтала об этом, о нём, овладевающим ею так, словно не было на земле такой силы, которая смогла бы это предотвратить. Потом он прижался, толстый и твёрдый, как сталь, к этим мягким, нежным складочкам, и она издала болезненный, беспомощный звук. Она видела его. Она знала, что приближалось, но не думала, что сможет его принять. - Ш-ш, - напевал он ей на ухо, пробиваясь дальше. - Я не могу, - всхлипнула она, когда он начал проталкиваться внутрь неё. Давление его, пытающегося войти в неё, было слишком сильным. - Можешь. - Нет! - Тише, милая, - он вышел, отступив на тот маленький дюйм, что отвоевал у неё, обхватил себя рукой и попытался снова, медленно. Хотя она отчаянно хотела заполучить его внутрь себя, её тело сопротивлялось вторжению. Он был слишком большим, а она просто слишком маленькой. Он повел ее, словно маленькое дитя за руку, на край вселенной, медленно, шаг за шагом, боясь оступиться и причинить ей боль. Два сердца, два тела стали единым целым. Она чувствовала себя в безопасности, как никогда раньше, впервые за всю жизнь. Наслаждаясь теплом своих тел, нежными прикосновениями и сладким запахом любви, они не думали ни о прошлом, ни о будущем, теперь их сердца навсегда связались воедино и стали родными друг для друга. Из ее груди вырвался тихий, протяжный стон. Длинными ногтями она непроизвольно впилась в его кожу и, только через несколько секунд осознав это, разжала пальцы. В ответ на это невольное движение Люциус еще сильнее сдавил ее бедра, словно хотел, чтобы эти пружинистые округлости влились в его ладони. Когда она уже кричала что-то бессвязное, он проталкивался внутрь неё, чувствуя, как на него накатывает облегчение, его дыхание с шипением вырывалось сквозь стиснутые зубы. Нарцисса задыхалась, стараясь изо всех сил вместить пронзающую толщину его плоти. Каждый малый дюйм, на который он всё глубже продвигался, забирая каждую крохотную частичку, которую уступало ему её тело. И когда она была уже точно уверена, что он вонзился до упора, что она заполучила его всего, он с грубым рыком сделал последний рывок, ещё глубже, и она беспомощно захныкала. Его большой размер разбудил нервные окончания в таких местах, о существовании которых она даже не знала. Она чувствовала, как её оргазм нарастает с каждым уверенным ударом, однако в миг, когда она уже почти достигла его, он вышел, оставив её, испытывающей боль и почти рыдающей от неудовлетворённого желания. Дождавшись, пока ощущения немного оставят её тело, Люциус с улыбкой стал входить вновь. Он наполнял её почти лениво, урча на незнакомом языке. Он выходил, дюйм за дюймом, с мучительной неторопливостью до тех пор, пока она не стала хватать простынь, чуть ли не вырывая целые лоскуты ткани. До тех пор, пока с каждым ударом Нарцисса не начала стараться изо всех сил выгнуться к нему и вобрать больше его плоти, удержать его внутри себя, так, чтобы, наконец, достигнуть своего высвобождения. Какое-то время она думала, что это, должно быть, была её вина, что оно продолжало ускользать от неё, или, возможно, потому, что он был уж слишком большим, потом она поняла, что он намеренно сдерживал её разрядку. Положив свои большие руки на её бёдра, он прижимал её к постели всякий раз, когда она пыталась выгнуться вверх, не позволяя ей контролировать темп или взять то, в чём она нуждалась. - Люциус…пожалуйста! - Пожалуйста что? - проурчал он ей в ухо. - Дай мне... сделать это! - взвыла она. - Это то, чего ты хочешь?, - спросил он бархатистым голосом. - Да, - задыхалась она. - Ты нуждаешься во мне, Нарцисса? - ещё один мощный толчок всем своим естеством в её беззащитное тело. - Да! Напряжение, скрутившее её тело, неожиданно взорвалось, затопив её самым изысканным ощущением, какое ей доводилось когда-либо ощущать. Когда она достигла вершины, это случилось с такой интенсивностью, что края тьмы нежно сомкнулись вокруг неё. Когда она очнулась от полудрёмы, Люциус лежал рядом с ней.Его рука нежно обнимала её за талию, прижимая к своему сильному телу. Слова были не нужны. Искренне улыбнувшись, она прижалась к любимому, засыпая с ощущением спокойствия и безопасности. Пусть и мимолётного.