Не по сценарию

Вот так просто. Вот так просто он смог отвернуться от меня, смог снова оттолкнуть меня. Сделать вид, будто всё вернулось на круги своя, я опять стала бывшей невестой поп-звезды, а он – несчастной влюблённой жертвой ветреной актрисы. Или может быть здесь тоже что-то нечисто? В моей голове стремительно проносились версии и догадки, одна фантастичней другой. Как ни крути, есть только один человек, которому не впервой вмешиваться в чужие жизни, который уже разлучил одну (а на самом деле гораздо, гораздо больше!) пару влюблённых, который крутит своими подчиненными в угоду рейтингам, популярности и шумихе в прессе. Конечно же, без Шевката здесь не обошлось! Всё стало ясно мне, как белый день. Господин Индюк – вот кто стоит за странным поведением господина Эртугрула. Что толку, что сейчас я брошусь вдогонку за Чагларом, начну плакать и выяснять, что произошло. Пока чёрная тень в плаще загораживает нам солнце, все эти сцены выяснений отношений – пустая трата времени. Остаётся только достать метелку и совочек и собрать с пола очередные осколки моего разбитого сердца. В памяти всплыли слова Чаглара про встречу с юристами, контракт и изменения к нему. Что бы это значило, к чему опять нам пересматривать различные договора? И что опять задумал господин креативный директор? На этой встрече мы все снова увидимся и я смогу вопросительно заглянуть в голубые, чуть покрасневшие усталые глаза, в поисках ответов на свои вопросы. Странное дело, как, оказывается, человек может привыкнуть к боли. С каждой новой раной на сердце, с каждым новым ударом судьбы я, казалось, теряла что-то доброе, что-то нежное, хранящееся в глубине моей души, и она черствела и грубела, а раны, затягиваясь, оставляли на сердце безобразные рубцы. Разве такой должна быть любовь? Разве не должна она окрылять и приносить радость и счастье? Разве можно так страдать, если искренне и безвозмездно любишь? И раньше я прислушивалась к себе, уже не находя в сердце обиды на Чаглара, а теперь её не было и подавно. Там все ещё жила, теплилась, трепыхаясь на ветру, любовь к нему. Я хотела её сберечь, я хотела её сохранить, я не могла позволить ей умереть, потому что не представляла своей жизни без этого человека. Пока я смогу, я буду бороться за него даже с собой, и тем более со всем остальным миром! О собрании с юристами мне напомнило вечернее сообщение от Шевката. А не зачастил ли он со своими смсками мне? Меня распирало от злости, но я пообещала себе держаться в рамках приличия, пока не узнаю всей правды. Значит, он хочет, чтобы я обязательно посетила это важное собрание? Что ж, я порадую господина креативного директора своим присутствием. Утро следующего дня я снова провела на съёмках, а после обеда поймала нашего стилиста Мурата и рассказала слёзную историю о том, что мне нужно на деловую встречу, но я не успеваю домой чтобы переодеться и подготовиться. — Ни слова больше, конфетка! – воскликнул он. – Сейчас я пришлю тебе один обалденнейший комплект! Вихляющая фигура Мурата скрылась за дверью моего трейлера. Я подошла к зеркалу с целью нанести на лицо боевой раскрас, вздыхая о том, что рабочий день наших визажистов уже закончился. Через несколько минут с улицы раздался тихий стук. Над одним глазом у меня была наведена длинная и ровная стрелка и я никак не решалась перейти к следующему веку, ведь у меня никогда не получалось за один раз нарисовать на глазах две идентичные линии. — Войдите, – крикнула я. В зеркале отразилась открывающаяся массивная дверь и тонкая маленькая ручка, держащая вешалку с зачехлённым костюмом. Мелькнули длинные рыжие волосы… Я застыла с кисточкой чёрной подводки в руках. Та самая костюмерша! Со времён съёмок тизера она ни разу не попадалась мне на глаза на площадке и я совсем позабыла о её существовании. Я медленно обернулась: — Ты?.. — Госпожа Дениз, – эхом отозвалась костюмерша и потупила в пол взгляд янтарных глаз. Как же её звали? Я вспомнила своё позирование в неглиже перед Чагларом, его ярко-голубые, волшебные глаза. «Я просто искал Кайлу»… Красивое имя, как раз под стать красивой девушке. — Тебя здесь давно не было видно, – растягивая слова, произнесла я и заглянула в миловидное личико «стилиста». — Я работаю с актёрами, исполняющими второстепенные роли, – тихо произнесла Кайла. – Личное распоряжение господина Шевката… Мои брови удивлённо поползли вверх. Значит Шевкат отдалил Кайлу от Чаглара, потому что… потому что… Мой взгляд заметался по рыжеволосой фигуре девушки. Раз он это сделал, значит посчитал, что она может представлять реальную угрозу нашему «роману»? На душе у меня сделалось так гадко, как будто кто-то вылил туда ведро нечистот. — Извини меня за прошлый раз, – глухо пробормотала я. – Я вела себя просто отвратительно. Её лицо ничего не выражало и только огромные янтарные глаза изучающе смотрели на меня. Я взяла из её рук вешалку с костюмом, даже не взглянув, что на этот раз было приготовлено для меня Муратом, и сухо кивнула девушке вместо благодарности. Желание и дальше рассыпаться перед ней в любезностях у меня почему-то отпало. После дежурного «с вашего позволения», Кайла тенью проскользнула в дверь трейлера и исчезла из виду. Настроение у меня было безвозвратно испорчено и боевой настрой перед встречей тоже куда-то улетучился. Я облачилась в жутко модный костюм-двойку от известного турецкого дизайнера с кислой миной на лице, рассматривая в зеркале поникшие уголки своих губ. На самом деле мне хотелось закутаться в толстовку на пару размеров больше, а ещё лучше халат, и вообще не показываться никому на глаза. «Неужели ты позволишь Кайле одержать верх?» – поинтересовался ехидный голосок в моей голове. — Неужели мы соревнуемся? – вслух ответила я ему и тут же покрутила пальцем у виска. Кажется, у меня начинает протекать крыша. Разговариваю даже не сама с собой, а с каким-то противным голосишкой внутри моей черепной коробки. — Докатилась, Дениз, – вздохнула я. Никогда ещё моё внутреннее состояние настолько не шло вразрез с внешним. Я быстро добралась до офиса «Авшар Филм» на такси и широким шагом вошла в вестибюль первого этажа компании. Но каждая клеточка моего тела хотела развернуться в противоположную сторону и сбежать в два раза быстрее. Мне навстречу бросилась ассистентка Шюкрю Авшара – Зехра, горящим взором изучая мою фигуру с ног до головы. — Привет, дорогая, – она быстро клюнула меня в щеку, – выглядишь отпадно. Это же сам Йылмаз! — Что? – не поняла я. — Да на тебе же! Я только на прошлой неделе видела этот костюм на подиуме… — Зехра, я спешу, – спешно произнесла я, подивившись связям Мурата в мире высокой турецкой моды, и нырнула в лифт. В зеркале железной коробки мелькнуло моё эффектное отражение. Оказавшись на нужном этаже, я решительно направилась в знакомый конференц-зал. Вокруг овального стола из покрытом лаком дерева сидели почти все наши актёры первого и второго плана. Я заметила фигуру Чаглара, застывшую вполоборота на стуле, он разговаривал с присевшим возле него на корточки Идрисом. Шевката в зале не было. — Всем здравствуйте! Извините за опоздание, – негромко сказала я, надеясь, что мое появление не вызовет чрезмерного к себе интереса. Почти никто обернулся на мой голос. Отлично. Между Назан и Афрой оставался свободным один стул и я проскользнула туда, чуть согнув плечи и пригибаясь к земле. Намерение открыто и смело заглянуть в глаза Чаглару сдуло мощным потоком ветра, исходящем от огненно-рыжих длинных волос. На столе перед всеми лежала стопка листов бумаги, покрытых мелких печатным текстом. — Что это? – прошептала я Афре на ухо. — Новые контракты на сезон, – так же тихо ответила мне она. – Договора о неразглашении, страховании, медицинском обеспечении и прочее. — Ради этого всех сюда согнали? – на уровне ультразвука возмутилась я. — Ну да… А ещё господин Шевкат сделает какое-то объявление. Подожди… – и она снова отвернулась к своему собеседнику справа, оказавшимся конечно же Альпом. Вид у него был не слишком печальный, но какой-то углубленный в себя. Он молча слушал Афру и периодически кивал, иногда даже впопад. Двери в конференц-зал широко распахнулись и на пороге возник, не появился, не оказался, а именно возник господин Шевкат. Он обвёл всех нас сияющей улыбкой и прошагал на своё место во главе стола. — Ещё раз поздравляю, господа! – воскликнул он. – Кто не в курсе, вчера тизер ко второму сезону нашего сериала появился в эфире СтарТВ и был встречен шквалом обсуждений в соцсетях, а рейтинг программы, во время которого повторили тизер, просто взлетел к небесам! — Да в курсе мы, – послышался саркастичный хрип с того края стола, где сидел Чаглар. – Сто раз уже повторили. — А для вас, господин Идрис, повторю в сто первый раз, – невозмутимо произнёс Шевкат, – взлетел к небесам. К небесам! Афра прыснула и сразу же раздалось ещё несколько смешков. — Да, не буду скрывать, – Шевкат наконец уселся на стул и усмехнулся в усы, – я счастлив быть в предвкушении большой работы. Для меня работа, это как семья, как жена и ребёнок в одном флаконе… Ну хватит обо мне. Господин Авшар сейчас, к сожалению, находится в длительной зарубежной поездке, но он всем передаёт свои сердечные… кхм… приветствия. Он покосился на Чаглара: — Рад отметить, что после инцидента на съемках тизера с нами снова в строю госпожа Дениз. Кровь прилила к моим ушам. Креативный директор перевёл взгляд на меня: — А после небольшого загородного происшествия с нами в работе опять господин Чаглар… — Это судьба! – продолжал хохмить остряк Идрис. Шевкат одобрительно распушил усы, но вслух сказал: — Сохраняйте спокойствие, прошу вас. Перейдём к серьезным вещам! Пока Шевкат разглагольствовал о бумажках, лежащих перед нами на столе, я постаралась незаметно осмотреть Чаглара. Он расслабленно откинулся на своём стуле, но это была крайне обманчивая расслабленность. Губы его были плотно сжаты, а мышцы лица заметно напряжены. Взгляд, совершенно безэмоциональный и пустой, был устремлен вперёд, в центр стола. — Подписывай, – ткнула меня локтем в бок Афра. — Что? — Ты заснула, дорогая сестра? – Афра глазами указала на ручку возле моей стопки договоров. – Ставь подпись. Я резко подняла голову. Шевкат смотрел на меня, нетерпеливо постукивая каблуком своего ботинка под столом. За его спиной стоял мужчина слегка за сорок, я узнала его лицо, это был один из юристов нашей продюсерской компании. Почему я не заметила, как он вошёл в конференц-зал? — Ты в порядке ли? – Назан, сидевшая по левую от меня руку, наклонила ко мне голову. Шевкат не выдержал: — Не переживайте, госпожа Дениз, если вас смущает новое медицинское учреждение, с которым мы заключаем контракт, то смею вас заверить, и лечение, и охрана там на высшем уровне. Вспыхнув, я схватила ручку и поставила размашистые росчерки на всех листах. — Чудненько, – резюмировал господин Индюк. Все начали неторопливо подниматься со своих мест. Я тоже пошевелилась. — Нет-нет-нет, госпожа Дениз! – директор протестующе вскинул руки. – Вы с господином Чагларом останьтесь, будьте так любезны. Я медленно опустилась обратно на стул. Чаглар сидел в прежней позе и прежним взглядом пытался проделать отверстие в центре стола. Перешёптываясь и похихикивая, остальной каст покинул пределы конференц-зала. Я недоверчиво покосилась на представительное, лоснящееся лицо господина юриста, пристроившегося за спиной у Шевката. — Зачем нам оставаться? – нетерпеливо вырвалось у меня. — У господина Чаглара есть дело, которое он хотел бы с нами обсудить. Все разом, и я в том числе, уставились на господина Чаглара. Тот с неохотой оторвал взгляд от, по-видимому, самого интересного места на свете – центра стола – и исподлобья посмотрел на Шевката. — Обсуждать тут нечего. Я уже все сказал и раньше. Могу повторить. Мои пальцы сильно сжали подлокотник стула от нехорошего предчувствия. Шевкат кивнул юристу и тот, обойдя стол, протянул Чаглару на подпись какие-то бумаги. — Что происходит? – послышался мой дрожащий голос. – Что это? — Господин Чаглар расторгает наш контракт об особом сотрудничестве в одностороннем порядке. Я молча смотрела, как Чаглар берет в руку блестящую чёрную ручку и выводит на листках своё имя и фамилию. — Конечно же, ему придётся заплатить крупный штраф за досрочное расторжение, – продолжал Шевкат, глядя куда-то в пол, – но он на это сог… — Что происходит? – повторила я, глядя на Чаглара. — Мы больше не будем играть в пару ради сериала и рейтингов, Дениз, – он даже не поднял на меня глаза, продолжая. – Ты свободна теперь. Ты свободна.