Не по сценарию

Разумное решение в сложившейся ситуации – избавиться от того, что не даёт спокойно жить. Взять и удалить. Но разве в моём случае можно что-то говорить о разумности или хотя бы малейшей осмысленности? Разве в последнее время я не живу одними только чувствами и эмоциями, питаясь ими, как вампир? Разве всякий раз, когда я старалась начать жизнь без Чаглара, я не терпела сокрушительное поражение? Что это, результаты недостаточного желания и старания с моей стороны? Доктор кашлянул, пытаясь развеять мой стеклянный взгляд внутрь себя: — Я выпишу тебе общеукрепляющее, а также тонизирующее средство. Он покопался в одном из ящиков своего письменного стола. — Ты должна будешь соблюдать режим и побольше отдыхать, ночью - спать, днём - кушать, гулять на свежем воздухе, поменьше нервничать и волноваться. А конечно ты должна исключить из своей жизни любой стресс. Я послушно кивнула. Хотя даже не представляла, как выполнить последнюю рекомендацию доктора. Источник моего стресса, должно быть, сидел сейчас на веранде этого дома и уписывал медовую пахлаву за обе щеки. Доктор поднялся и помог мне встать, мы опять оказались в коридоре, где столкнулись с госпожой Сельмой. — Дорогая, как ты себя чувствуешь? — Я в порядке. Спасибо за гостеприимство, мы вас уже достаточно побеспокоили… Доктор не дал мне закончить. — Даже не думай, Дениз, о том, чтобы сейчас ехать обратно. Хватит того, что ты проделала такой долгий путь в своём теперешнем состоянии. — Да, дорогая! – тут же подхватила его жена. – Я уже поговорила с Чагларом, вы с ним остаётесь у нас на ночь. Как это? «Вы с ним»? Не то, чтобы я была против этой фразы в целом, но от неё так и веяло опасностью за километр. — Нет-нет! Мы не можем… Доктор положил руку на моё плечо. — Дениз, если я сейчас тебя отпущу, то стану соучастником настоящего преступления. Вы спокойно отдохнёте этой ночью у нас, а завтра утром вернётесь в отель. И пожалуйста, не упрямься. Как я ни протестовала, как ни убеждала их, что чувствую себя превосходно, хозяева были непреклонны. И я вынуждена была смириться. Госпожа Сельма проводила меня на второй этаж и указала на одну из череды голубых дверей. — Надеюсь, вам тут будет удобно. Чувствуйте себя как дома. Я в который раз поблагодарила хозяйку и вошла в комнату. Если нужно было бы описать её одним словом, то я бы сказала «милая». Интерьер спальни был выдержан в общем стиле всего дома, мебель из светлого дерева дополнялась текстилем в мелкий цветочек – занавески на окнах, подушки и покрывала на большой кровати, даже горшки с множеством комнатных растений были расписаны этим узором. На стенах красовались акварельные наброски с видами Авсаллара. Я присела на краешек кровати, рассматривая морские пейзажи. Дверь ванной комнаты, где всё это время царила тишина, с грохотом распахнулась, и я увидела источник своего стресса, обёрнутый в полотенце. Если бы у меня ещё осталась способность удивляться, то я бы так и сделала. Но его вид лишил меня всякой возможности что-либо думать и как-либо действовать. Я только и могла что, не отрываясь, разглядывать представшую передо мной картину во все глаза. Мой взгляд застыл на его взъерошенных мокрых волосах, и я никак не могла заставить себя оторваться и проследовать дальше, но всё же любопытство пересилило. Я опустила глаза и заметила, что на секунду на лице Чаглара отразилось замешательство, но он достаточно быстро овладел собой и принял прежний невозмутимый вид. Я перевела взгляд ниже. По его голой груди стекали редкие струйки воды, прямо в розовое махровое полотенце, кокетливо свисающее юбочкой-миди. — Я даже не буду спрашивать, что ты здесь делаешь, - объявил Чаглар. Ушам своим не верю. Это я что здесь делаю? — Почему ты не развеял их заблуждение по поводу того, что мы пара? А? Чаглар сверкнул многообещающей улыбкой, направляясь пружинистой походкой прямиком ко мне. — А ты? Почему же ты не объяснила им, что они ошибаются? От негодования я даже подскочила. — Я собиралась, но ты не дал мне, а начал подталкивать к воротам! Чаглар сделал ещё один шаг вперёд и оказался в каких-то сантиметрах от меня. Я старалась смотреть ему в глаза, но получалось плохо. — А потом? После? Ведь не зажимал же я тебе рот всю дорогу? У тебя была куча времени поговорить об этом. Он издевается. Определённо, это так. Близость его мокрой груди мешала мне думать. Чаглар чуть подался вперёд, насмешливо стараясь поймать мой взгляд. — Но я же не знала, что они будут настаивать на ночёвке! И это всё выльется в общую комнату! Я прямо сейчас иду к госпоже Сельме и всё ей рассказываю… Двери нашей спальни распахнулись, и госпожа Сельма собственной персоной, словно услышав мой зов, появилась на пороге. — Милая, это одежда моей дочери, посмотри… Слова застыли у неё на устах. — Извините, ради Бога! Мне, конечно же, стоило постучаться. Я вспыхнула и поспешила к ней, лепеча: — Что вы, что вы... Спасибо вам… Я взяла охапку платьев, протянутую мне хозяйкой. Госпожа Сельма с плохо скрываемым искорками смеха в глазах закрыла за собой дверь. — Что же ты не рассказала ей «всё»? – невинно поинтересовался Чаглар. Одарив его злобным взглядом, я вбежала в ванную, хорошенько хлопнув дверью напоследок. Из комнаты донёсся довольный хохот. Я включила воду, чтобы не слышать звуков его торжества. Освежающий душ – вот, что мне нужно после всех событий сегодняшнего утра. Не знаю сколько минут провела я под прохладными струями воды, осмысливая события этих длинных двух дней, затмивших для меня месяцы, если не годы прошлой жизни. Почему Чаглар так ведёт себя со мной, делая при этом вид, будто это норма? И почему я подыгрываю ему во всём, принимая заботу и внимание несвободного человека? Я закрутила краны и переоделась в васильковый сарафан, принесённый госпожой Сельмой. Мои волосы непослушно торчали в разные стороны. Возможно, Чаглар захочет убрать свой любимый локон мне за ухо… Очнись, девочка! Мне пришлось усиленно поморгать, чтобы отогнать видение, где его руки тянутся ко мне. Я осторожно приоткрыла двери и выглянула. В комнате никого не было видно. Должно быть, ушёл, подумала я и смело шагнула из ванной. Занавески качались на приоткрытой раме балкона. Я замерла, услышав приглушённый голос Чаглара: — Я же сказал, не звони мне больше. Казалось, я превратилась в одно большое и крайне любопытное ухо. Ну вот, Дениз, ты уже и до подслушивания скатилась. Нет-нет, надо выйти, выйти, чтобы ничего не слышать. Надо как-то заставить ноги вынести меня за дверь. — Мне правда не интересно, Джансу, - устало вздохнул Чаглар. Я застыла, как вкопанная. Теперь даже самый мощный тайфун не смог бы сдвинуть меня с этого места. Ну же, ну, взмолилась я. Говори что-нибудь! — Значит так говоришь? – услышала я хриплый смех. – А месяц назад ты то же самое сказала Альпу… Ладно, он поверил, но я-то слишком хорошо тебя знаю. Воцарилось молчание. Я старалась не дышать и даже не моргать. Чаглар заговорил раздражённым тоном: — Послушай, между нами всё кончено, причём очень давно. Когда я говорю «всё кончено», то имею в виду, что всё кончено! Ты сделала свой выбор два года назад, уехала! Кончено, понимаешь? Вернувшись всего на пару дней в Стамбул, ты умудрилась столько всего натворить! Как ты поступила с Альпом… Я даже не знаю, кем надо быть! Он опять замолчал, прерывисто дыша. — У меня давно другая жизнь, и тебе в ней нет места. Давай закончим этот разговор, пока я не оскорбил тебя. Надеюсь, это был последний раз, когда ты меня побеспокоила. Прощай. Я не могла пошевелиться и только хлопала широко раскрытыми глазами. Что я только что услышала? Кончено? Два года назад? Столько новой информации, которую я должна была переварить. Только я собралась тихонько удалиться с места преступления, с балкона в комнату шагнул Чаглар. На нём были потёртые джинсы и чёрная футболка, явно еле на него налезшая из-за маленького размера. Наверное, тоже одежда кого-то из родственников доктора. Заметив меня, он нахмурился. — И давно ты здесь стоишь? — Не очень, - прошептала я. Значит, Джансу – его бывшая девушка? При чём тогда тут Альп? И тот поцелуй… Был ли он? Я растеряно старалась собрать воедино в своей голове куски этой мозаики. Чаглар задумчиво смотрел на меня из-под насупленных бровей. Вдруг он пожевал что-то несуществующее своими губами, как будто решался на непростой шаг. — Дениз! В две секунды он приблизился ко мне. От неожиданности я замерла на месте, боясь поднять глаза. Что он задумал? — Дениз, я давно хочу с тобой поговорить. То есть, мне… Мне нужно тебе кое-что сказать. Опять этот пронизывающий голубой взгляд, от которого в голове пустеет, а ноги делаются словно из липкой сахарной ваты. Чаглар протянул руку, и я почувствовала прикосновение к своим пальцам. О чём он собрался говорить? Здесь путей отступления у меня было не очень-то много. — Дениз… Раздался стук в дверь, затем она распахнулась, и в комнату заглянула госпожа Сельма. — Простите, дети. Успеете ещё посекретничать. Мы с доктором ждём вас к столу, пора ужинать.