***
Уютное кафе в центре ночного Сеула принимало посетителей. Миловидный юноша с альбомом наперевес занял столик у окна. В последнее время его работы стали пустыми и безжизненными, ничего не могло его вдохновить. Нет, в депрессию он не впадал, это было бы слишком глупо для него, просто карандаш совершенно не желал слушаться рук, и из-под него выходило только какое-то безобразие. Парень сам ругал себя за это, но проблему нужно решить, поэтому он здесь. Он делал в блокноте маленькие наброски разных людей, что приходили одни или с компанией, надолго или всего на пару секунд. Ни одно лицо не цепляло его, все вокруг казались такими обычными и скучными, не вдохновляющими на создание шедевра. Внезапно компания молодых людей нарушила тишину своим визитом. Они, весело смеясь над чем-то, заняли соседний столик. Юный художник был очарован ими, эти люди были такими живыми, словно их только что создал великий портретист, и краска не успела высохнуть. Один парень особенно привлек его внимание не только ярким цветом волос, но и красотой рук, изящным профилем. Этот парень показался ему греческой скульптурой, любовно вылепленной рукой мастера. Художник перелистнул страницу в артбуке и начал завороженно рисовать изящные руки, что сжимали стакан с горячительным напитком. Он был так увлечён, что не заметил, как объект его восхищения, незаинтересованный в своих собеседниках, смотрит на него. Его взгляд был пронзительно темным и холодным. В глазах читался только один вопрос: Что ты там делаешь? От такого взгляда художнику стало не по себе, и он вздрогнул, а после, быстро собравшись, направился к выходу, но столкнулся в дверях с тем самым парнем и от неожиданности обронил альбом к его ногам. Тот аккуратно поднял его и открыл. Да, бестактно и грубо, нельзя так врываться в личное пространство художника. Изящные пальцы перелистывают страницу, и юный творец замирает и перестает дышать, когда темные глаза всматриваются в графитные линии. Его взгляд переходит на юношу. — Красиво получилось, — произнес он, а художник все еще стоял неподвижно, думая, что если двинется, то это произведение искусства исчезнет. Не сразу до паренька дошло, что он молчит и просто пялится. — Да, — мямлит он, — Я знаю. Можно? — спрашивает разрешение, чтобы забрать свою вещь. — Конечно. Он ведь твой, — парень смеется, и художник понимает, что этот парень то, что нужно. Он может вернуть жизнь в его работы. Ему так хотелось предложить этому яркому незнакомцу стать натурщиком, но сомнения в том, что ответ будет положительным, сдавливали горло, мешая произносить слова. Он собрался с духом и, оттолкнув сомнения, произнес: — Простите, а вы не хотели бы стать натурщиком? — его голос дрогнул, и он испуганно отвел взгляд в сторону, — Простите, я … Не берите в голову, — художник как-то неловко взял альбом из красивых рук и торопливо исчез, не замечая, как обронил студенческий билет. — Так значит, тебя зовут Ким Чону, — он проводил паренька взглядом и вернулся к своей компании, что была уже изрядно пьяна.***
Чону сидел дома и рассматривал наброски того парня, он аккуратно прикасался к линиям обводя контур идеального профиля. — Я наверняка не встречу тебя снова, какая потеря…