Грешные мысли этой грешной ночью...

— Отличная работа. Я поражена, Ёшико.       Мари не ожидала такого прогресса за весьма короткий срок. Неужели девушка, которая совсем недавно боялась даже в руки оружие взять, смогла расстрелять больше десятка человек?       Ёшико сидела на кресле напротив стола, на котором сидела к ней спиной Охара, смотрящая в серое окно особняка. Цушима была расстеряна. Её похвалил босс, но в тоже время — было ли это правильно? Что она только что сделала? Зачем? — Эй…       В который раз её откликнула от раздумий Мари. — Д-да? — Целоваться умеешь?       Повернувшись к подчинённой, Мари жадно облизнулась. — Э…но я не…       Не успела она ответить, как блондинка нависла над ней. Сев Ёшико на колени, она убрала мешавшие пряди волос с её лица и, приоткрыв её рот своими холодными, бледными пальцами, приблизилась к её тонким алым, словно та кровь, что проливается изо дня в день по их вине, губам.       Раскрасневшись, Ёшико зажмурилась и отвернулась. — Ну же, ты чего? — напела Мари, поворачивая голову девушки снова к себе, — неужели совесть не позволяет? Если у такого человека как ты она вообще есть…       Золотые глаза Охары зловеще сверкнули. Она хотела взять Ёшико прямо здесь и сейчас. Её по-детски хрупкая фигура, шелковистые тёмные волосы и вечно сомневающиеся, испуганные глаза…всё это возбуждало Мари.       Думаете, что даже такой человек может любить? Может. Но её любовным интересом являлась вовсе не Ёшико. Всё, что она чувствовала к подчинённой — неистовую похоть. Ёшико знала, что если она будет сопротивляться — будет убита со стопроцентной вероятностью.       Поэтому она зажмурилась ещё сильнее, стараясь скрыть свой страх и нежелание отдаться своей госпоже.       Ёшико сразу почувствовала приторный запах дорогих духов, что были так любимы блодинкой. Этот запах был и приятен, и противен одновременно. Сама Мари тоже в это время выглядела так же: она была приятна внешне, белая, идеально выглаженная блузка, воротник которой был слегка прирастёгнут и развязанный галстук, что висел на её тонкой шее, придавали ей ещё большую привлекательность. Но яркий румянец на щеках, тяжёлое, участившиеся дыхание, возбуждённые стоны — все её грязные мысли так и выливались наружу, вызывая лишь дотошное отвращение. — Pretty! У неё были точно такие же волосы, — почти вскрикивая, произнесла Охара, схватив себя за обе щеки, — it's so-o-o sad, что на твоём месте — не она. Ха-ха…

«Она?»

— Что, даже сопротивляться не будешь? — уже серьёзно спросила Охара, — я предполагала, что будет веселей…       Слезши с колен подчинённой, она обиженно хымкнула и затянула галстук.

«Может, накачать тебя?»

      Эта мимолётная мысль засела у Мари в голове. Но будет ли ей это интересно? — Ладно уж, собирайся. Поедем в бордель, там и поищу себе какую-нибудь блядь.

***

— Ватанабе-сан? — Ай, Канан, прекращай официальничать. Что у тебя? В кабинет Ёу вошла Канан и какая-то девушка. Приятная на лицо, с хорошей фигурой, одетая в белый медицинский халат. — Приятно познакомится, Ватанабе Ёу-сан~зура! Я врач из местной психиатрической больницы…