Назови меня по имени

Джон очнулся, ощущая приятную прохладу, окутывающую его поломанное тело. Постепенно чувства возвращались, и он понял, что его запястья всё так же стянуты тугими веревками, но теперь заведены за голову. И, вот так перемены, теперь он привязан не к скрипучему и жутко неудобному стулу, а к кровати. Недвусмысленно широкой кровати. Джон отметил, что мягких перин, как в романах о плененных девушках и их прекрасных господинах, не наблюдалось, но было блаженством наконец-то иметь возможность вытянуться. Немного поерзав, Джон решается открыть глаза. Медленно разлепляя веки, он чуть приподнимает голову, оглядывая комнату, в которую его перевезли. Полумрак скрывает в углу старинный комод, рядом с ним стоит не менее древнее мягкое кресло. И, конечно же, большая кровать, к которой сейчас привязан наш герой-любовник. Ничего особенного, но это куда лучше холодного подвала. Бегло осмотревшись, Джон опускает голову обратно и закрывает глаза. Голова ужасно кружится, глаза болят, будто в них песка засыпали, а во рту невероятно сухо. Кое-как сглотнув и облизнув сухие губы, Джон дожидается, когда карусель в голове замедлит свой бег, и снова открывает глаза. Привыкнув к темноте, он разглядывает небольшое окно почти под потолком, завешанное плотными шторами. На пробу дергает руками, проверяя веревки. Единственное, что ему остается - дожидаться Мориарти, и рассуждать о том, что этот маньяк удумает сделать с ним на этот раз. В голове некстати всплывают банальные истории о стокгольмском синдроме и последний визит Мориарти, закончившийся оргазмом для пленника. Черт, черт, черт. Это совсем не то, о чем хочется думать. Но завлекающие темные глаза не покидают мыслей. Джон раздраженно фыркает и зажмуривается. В конце концов, он не какая-нибудь наивная девица, чтобы забыть кем является человек, пленивший его. А время здесь течет всё также медленно. Джон молчит. -- -- -- Джон просыпается от чувства, будто его пристально разглядывают. И когда он только успел заснуть. Вяло раскрывает глаза и вглядывается в силуэт мужчины, сидящего в кресле. Нетрудно догадаться кто это. Заметив, что связанный проснулся, мужчина поднимается с кресла и подходит ближе. Щелкает ночник, приглушенно освещая комнату. - С пробуждением, Спящая Красавица, - Мориарти с прищуром скалится. - Ты начинаешь повторяться, - сухо отвечает Джон. - О, надо же, ты помнишь. Непозволительно радостная улыбка озаряет лицо Мориарти. Джон не хочет думать о том, нравится это ему или нет. Он старается чуть приподняться, чтобы не чувствовать себя таким уязвимым, распростертым на этой кровати. Только вот связанные над головой руки не слишком этому способствуют. Мориарти скромненько присаживается на краешек постели и пристально смотрит на выгибающегося на ней Джона. - О, тебе, наверное, неудобно. - Можно подумать, тебя это волнует, – хмуро пробубнил в ответ и замер Джон. Мориарти продолжает улыбаться и протягивает к нему руки, приподнимая и укладывая голову на связанные запястья, подтягивает веревку таким образом, что бы пленник мог немного приподняться. - Так лучше, - не спрашивает, утверждает. И не то, чтобы Джону действительно стало удобнее, но всё же так лучше. По крайней мере чувство, будто он на жертвенном столе поутихло. Мориарти больше не блуждает по нему взглядом. Теперь он смотрит исключительно в глаза собеседника. Джон чувствует неприятные мурашки, холодом пробежавшие вдоль позвоночника. Неизвестно чего можно ожидать от этого человека. Не прекращая игру в гляделки, Мориарти подносит руку к его растрепанной рубашке, и, закусив губу, медленно расстегивает пуговицу, отводит ворот в сторону, обнажая шрам от пулевого ранения, и осторожно обводит его контуры. Чуть подрагивающими пальцами забирается под другую сторону ворота и почти ласково проводит по коже, после чего ведет пальцами вверх и обхватывает шею, кружа подушечками пальцев вокруг кадыка. И всё это – глаза в глаза. - Что ж, у всех бывает первый раз, правда? Широким жестом погладил по бедру. Джон сглатывает, но прекрасно понимает, о чем этот извращенец ведет речь. Неожиданно возникает желание уколоть самолюбие этого ублюдка. - С чего ты решил, что у меня это "первый"? От такого ответа брови взлетают вверх, и Джим удивленно приоткрывает рот, но быстро берет себя в руки и захлопывает челюсть. Растягивает губы в пугающей ухмылке. - А ты у нас, значит, та ещё шлюшка, да, Джонни? – Сдвинув брови, гадко ухмыляется Мориарти и сильнее сжимает пальцы на шее. Джону совершенно не нравится, как Мориарти растягивает гласные, произнося его имя. И этот сладкий, слишком сладкий, тон. Приторный. Аж зубы сводит. Он нависает над беспомощным телом и, не моргая, поглощает взглядом. Джон не знает, куда деть глаза, кажется, если он продолжит смотреть в эту темную бездну напротив, то его поглотит окончательно и бесповоротно. И пропускает момент, когда жадные руки Мориарти уже расстегнули его рубашку и уже вовсю хозяйничают по телу. Он крепче сжимает зубы, чтобы не просить остановиться, чтобы не выглядеть ещё более жалким. Против воли чуть прогибается в пояснице. Чертово тело, за долгие дни слишком отвыкло от настолько откровенных прикосновений и теперь реагирует на каждый выдох насильника. А Мориарти неожиданно для себя и сам увлекся гораздо сильнее. Он по прежнему не мог ответить на вопрос, что же именно влекло его к этому маленькому обычно-необычному человеку, но факт оставался фактом – Мориарти его хочет. Хочет получить Джона Ватсона. Он признался себе в этом, и теперь пути назад не будет. Мориарти всегда получал то, что хотел, исключения не будет. Только не теперь, когда желание обладать так велико. Он будет по-новому, медленно изучать его тело, не проверяя болевой порог, а совсем иначе, смакуя каждую секунду. Джон закатывает и прикрывает глаза, прикусывая губу, лопая чуть поджившую кожицу на ране, спонтанно слизывает выступившую кровь, и… Сталкивается с языком Мориарти. Если до этого в его голове и крутились какие-то обрывки мыслей, то теперь там сплошная пустота. Невозможно о чем-то думать, когда твой рот вылизывают с такой жадностью, и ты чувствуешь слабый привкус собственной крови. Мориарти ненадолго отстраняется, позволяя глотнуть воздуха, а на вдохе Джон открывает глаза и чудом давит в себе почти сорвавшийся стон. Не позволив доктору одуматься, Мориарти снова припадает к губам, зализывая всё ещё кровоточащую рану. С силой ведёт ладонями по телу, добираясь пальцами до груди, чуть сжимает соски и чувствует вибрацию, пробежавшую по телу и застрявшую где-то в горле. Вот-вот Джон начнет тихо постанывать от удовольствия. И тут Мориарти отвлекает тихий скрип входной двери. Приподнявшись, он продолжает поглаживать одной рукой разомлевшего Джонни, а другой лезет в карман пиджака… Джон слышит глухой звук выстрела и распахивает глаза. Вся нега возбуждения сразу же сходит на нет, и теперь гладившая его ладонь вызывает отвращение. В полумраке он наблюдает, как Мориарти убирает обратно в карман чуть дымящий пистолет с глушителем и снова склоняется вниз, к Джону. Но Джон уже не видит его. Он переводит взгляд туда, куда секунду назад было направлено дуло этого пистолета. Дверь чуть приоткрыта, и из проема торчит лишь лежащая на полу рука, мешающая двери закрыться. Всё больше растекающаяся лужа крови. Никаких сомнений, труп. Заметив заминку, Мориарти застывает над сжавшимся Джоном, и, не скрывая безумной ухмылки, ядовито шепчет на ухо, задевая губами кожу: - Он хотел нам помешать. - Это… это же не… - Джон не в состоянии связно говорить. Он широко распахнутыми глазами продолжает смотреть на мертвое тело, и просто надеется, что там валяется не его лучший друг, который всё-таки смог найти их. Мориарти словно читает его мысли и спешно добавляет: - О, не волнуйся, это всего лишь один из моих людей. Джон всё ещё загнанно дышит. Его словно окатило холодной водой, а усиливающийся запах крови разъедает ноздри. Что он здесь делает, черт возьми?! В постели под Мориарти! Мориарти! Отъявленного психа и хладнокровного убийцы! Этот самый убийца тянется ближе, в попытке поцеловать, но Джон резко отворачивается, и губы только мазнули по скулам. Тихая трель телефонного звонка кажется Джону спасительным сигналом. Мориарти раздраженно фыркает и встает с кровати. Выуживает из кармана сотовый и, повернувшись боком, злобно шипит, едва сдерживая крик: - Ну?!... – Он замолкает, слушая собеседника, и Джон напрягается, пытаясь расслышать хоть что-то, но ничего не удается. – Я предупреждал, что НИКОМУ нельзя заходить в эту комнату. Только звонки и смс. … - Снова прерывается, слушая сбивчивые ответы. – Сейчас буду. И уберите тело, он воняет. Затем Мориарти убирает телефон и снова поворачивается к Джону, окидывая его липким взглядом. Слишком уж наигранно улыбается и тянет гласные елейным голосом: - Покормлю тебя чуть позже, сладкий. Папочке нужно кое-что сделать. После чего подходит к двери, отпинывает мешающуюся руку и выходит. Щелкает дверной замок. Джон закрывает глаза и пытается выровнять дыхание. Получается не очень. Снова кружится голова. Его охватывает странная паника, ещё больше сбивая сердечный ритм. Тело кажется слишком горячим. Джон измученно стонет и сворачивается клубком. Пр. ав. - Автор предупреждал, что этот фанф "в очень-очень медленном процессе". Каюсь, эта глава несколько месяцев валялась в черновиках. Да, я дятел. )) L'Uomo delinquente - Преступная личность.