OST: — Форум — Улетели листья
Валентина Анатольевна Пчёлкина, видя, что Витя и Лиза неумолимо взрослеют, взяла себе за правило — не навязывать детям собственного мнения. Как заметил муж: если надо будет, то ребята сами придут за советом, зная, что в семье не откажут. Но сын и племянница не могли не тревожить. Ни Витя, с которым хлопот не обобраться; в армию забрать могут, и не дай Бог, чтобы в Афганистан. Ни Лиза, характер которой не отличим от внутренних чёрт Татьяны — младшей сестры Валентины. Много лет прошло, поколение сменилось, а в памяти свежо, как шестнадцатилетняя Таня влюбилась в не то хулигана местного, в не то шулера карточного. В школе прилежно училась, к экзаменам готовилась, а тут чуть с катушек не слетела. Пропадала вечерами с чернявым высоким парнем, одетым на модный западный манер. Мечтательная ходила, уверенна в том, что с «Володечкой» ждёт безоблачная жизнь, полная того, что в книгах называлось любовью. Но посадили Володю за ограбление квартиры, а Тане было приказано его не ждать. Приказано самим арестантом, из-за которого будущая мать Лизы проплакала все глаза. То была напасть.— Валька, Валь! Да что я делать без Генерала буду? — задыхаясь от рыданий спрашивала Татьяна у старшей сестры. — Куда мне? Другого не найду! Матери не сказать… — Дурёха, не вздумай проболтнуться! Про Генерала своего, нашла кличку, — Валентине оставалось лишь вразумлять младшую сестру, возвращая её на грешную землю. — Мамка-то ничего не знала только из-за меня. Как тебе ещё говорить? — Ничего ей не говори, — слёзно просит Таня. — Пусть думает, что в школе неладно. Не время ей за меня краснеть. — Послушай меня, — Валентина, положив ладони на куцые плечи сестры, делает ей внушение, — скоро в институт поступишь. Жизнь другая пойдет, а там оглянуться не успеешь. Всё лучше. — Валя! — ранимой Татьяне сложно воспринимать действительность. Пройдет много времени, прежде чем она станет той самой женщиной, с которой Лиза так и не обретёт душевной близости. — Не трави! — Попомни мои слова, — уверенно сказала Пчёлкина, — а теперь сходи к умывальнику. Потом за книжки берись. Трудись. — Не утону…
Через полтора года крокодильи ручьи высохнут, а Татьяна выйдет замуж за сына второго секретаря ленинградского исполкома Алексея Павлова. Будто Золушка из небогатой московской семьи нашла заморского принца. Кто-то обвинял Таню в меркантильности, но Валентина верила — то была настоящая любовь, излечившая от первых юношеских ран. И подарившая обожаемую Лизоньку. Внешне дочь и мать почти не походили друг на друга. Татьяна была рыжая, с глубокими карими, почти черными глазами, а Лиза — светленькая, бледнолицая, с голубоватыми зрачками и внимательным взглядом. Но нравом девочка пошла в мать. Духом не упадёт, своего добьётся. Не получит желаемого с первого раза, то пойдет и на второй, и на третий. Борец. Пламени Лиза не боялась. Пчёлкина не попыталась переломить волю ребенка, воспитанного на других идеалах, сформированных Татьяной в раннем детстве. Как и искоренить влияние молодой тётки Елены — сестры покойного Алексея. Лена могла позволить себе советовать, находясь при хлебном месте, и своей активной энергией привлекала к себе молодежь. И поэтому Валентина не препятствовала частым поездкам Лизы и Вити в Ленинград. Если Лиза родилась в этом сыром и сером городе, то Витька мог увидеть другую жизнь. Не всем жить в тесных хрущевках. Валентина Анатольевна лучше других понимала, что её Витенька достоин самого лучшего, и однажды непременно того добьется, не забывая о близких. Однако сегодня Валентину беспокоили ни треклятый Ленинград Лизы, ни армия, шагавшая за сыном по пятам. Магнитофон в девичьей комнате играл слишком громко и уныло. Неделю Лиза ходит сама не своя: без всякого рвения собирается в школу и светит унылым лицом, а придёт обратно и закроется в спаленке. Выбирается из укрытия лишь когда зовут к столу или когда домой приходит Павел Викторович, порядком уставший с завода. На привычные вопросы об успеваемости Лиза отвечала однообразно, а гулять с друзьями не ходила. Тревожное чувство подсказывало Валентине, что дело всё в высоченном Космосе. Друг сына всегда был желанным гостем у Пчёлкиных, но чаще он стал захаживать, когда в их доме поселилась Лиза. Они крепко сдружились. Валентина Анатольевна без стука входит в детскую, поднимая с пола забытую заколку. Лиза лежит на кровати, слушая грустные мотивы магнитофона. Глаза опущены, а косы распустила: в золотистых локонах отражалось сентябрьское дневное солнце. — Тёть, это ты? — Лиза нажимает на кнопку «стоп», замечая гостя в спальне. — Я тут… — Ничего, я спросить тебя хотела, — женщина подпирает плечом косяк входной двери, выкрашенный в белый цвет. — Не случилось ничего? На мухомора похожа, а не на мою Лизу! — В общем и целом? — сравнение с ядовитым грибом нисколько не смущает Павлову, привыкшую, что в последние дни ей нередко достается от домочадцев за поникший вид. — Хоть мало-помалу, — Пчёлкина хочет услышать хоть что-то похожее на правду. — Сменку в школе посеяла, — тут Лиза не лгала. — Туфли новые, завтра искать придется. — Всего-то? — ответ не сильно удивил Валентину. Вся в мать: Татьяна также любила давать уклончивые ответы. — Может, меня в школу вызывают? — Когда такое было? — Лиза даже удивилась. — И то верно, краснела я там только за Витюшу, — Валентина Анатольевна не скрыла добродушного смеха. — А я сочинения писала за этого Витюшу, — чтобы брат совсем на тройки не съехал. — Ладно, тёть, зато он у нас школу закончил. Нормы ГТО сдал, значок получил. Большой человек! — Что это я, — Пчёлкина решила снова расспросить девочку о наболевшем. — Что же, значит, всё спокойно? Ничего не тревожит? — Не-а, завтра опять в школу, — Лиза сморщилась, — и дневник с оценками плохими я на антресолях не прячу. — Хорошо, Лизонька, — напоследок говорит Валентина. — К чаю выходи, опять твоя Ёлка целую посылку с печеньями прислала. Как будто тут тебя не кормят. — Лучше бы она сама себя прислала, — обижать свою молодую тётку даже на словах Лиза не позволяла. — Когда ещё эти командировки… Валентина помнит, что близок тот миг, когда Лиза получит аттестат. И первым делом она пойдет и купит билет до Ленинграда, что никогда не скрывала. Однажды Валентина сама заявила Елене, что не отдаст ей Лизочку, ведь у молодого руководителя просто не хватит времени для воспитания подростка. Но как волка ни корми, а он всё в лес смотрит. И поэтому Пчёлкина миролюбиво отвечает племяннице: — Тогда поторапливайся!***
Погода намекает, что на улице буйствуют первые холодные осадки. Без зонта под открытым небосводом делать нечего. Из комнаты выходить нет желания, а особенно на занятия, потому что ритуал с перевоплощением в прилежную ученицу до жути надоел. Но Лиза старалась выглядеть безукоризненно. Тугие косы с белыми лентами и строгое платье с черным фартуком всегда отличали её облик. Рядом с Пчёлой, вечно прячущего себя в безразмерной мастерке и в широких голубых джинсах, Лиза выглядела будущей чиновницей из ответственного комитета. Классика, которая шла к Лизе, не вписывалась в жизненные установки Вити, давно определившего, что он не ловит с неба звёзд. А вот от приумножения заначек на земные блага Пчёла не откажется. Витя оранжерейным цветочком не вырос. Отец с матерью не питали иллюзий на счёт его характера и привычек. Желали одного — чтобы берег себя. Но в свои семнадцать Витя искал как можно больше способов заработать, чтобы облегчить и без того нелегкое существование родителей от получки к получке. Он не сын профессора астрофизики, а младшая сестра вряд ли задумывалась о вопросах быта. И то было правильным, потому что на Лизу возлагались большие надежды. Хорошо девчонка училась, в передряги не попадала, книги серьёзные читала. И все удивлялись, как совершенно разные Витя и Лиза уживались под одной крышей. Особенно Космос, заходивший на огонек чаще других друзей.— Профессорша, мозгов много, а куда деваться простому рабочему люду? Не, Пчёлу точно подменили, он не твой родственник, как бишь его… Подкидыш! — без стеснения заявлял Космос, приподнимая тёмные брови в удивлении. — А чего ты, этого тоже исключать нельзя. В семье не без урода. Вы, конечно, двоюродные, но все бывает. — Дурак ты, Холмогоров, и не лечишься, — у Лизы своё мнение на поведение Коса, который на ходу сочиняет шутки про «пчелиный улей», вечное соседство Лизы с братом и их несхожие черты. — И не называй меня «профессоршей», ясно? — Деловая нашлась колбаска, — Холмогоров подкидывает косу Лизы выше. — Ты не пошла со мной на дискач, когда я тебя звал. Бито, красивая! — Потому что в прошлый раз ты там подрался. Напомнить с кем? — Павлова спешит отодвинуться от Коса, которому необходимо растрепать её волосы до состояния взрыва на макаронной фабрике. — Не благодари, мой генерал. То, как вы с Громом друг друга не уважаете и территорию делите, слышала вся улица. Чего вы цапаетесь? — Да пошёл к чёрту твой долбанный Громов! — от упоминания злосчастной фамилии у Космоса заметно падает настроение. Он бы и сам не ответил себе на вопрос, почему сцепился со знакомым Лизы именно тогда, когда следовало бы промолчать на прозвище «чудище». Но такие закидоны посторонним Кос не прощал. — Джинсовку надорвал из-за этого ползучего гада. А она заграничная, отец перед выпускным привёз. — Кос, чего ты галдишь? — Пчёла взводится по взмаху волшебной палочки на шутки по свою душу, звучащие от профессорского сына. — Ты на Лизу не гони. Она книжки умные читает, а ты её учить собрался. Сам-то ты чё в последний раз открывал? «Бурду» у Надьки взаймы? На моделей поглазеть? — То, что я открывал, Пчёлкин, ты читать ещё не дорос. Тебя цензура не пропустит, — Космос покрутил двумя фигами возле кислой мины Вити, намекая, какую книжку с картинками он читал недавно, и что подобное не сыскать простому советскому гражданину. А уж Лизе и вовсе знать нельзя. Девчонка мала для подробностей, чтобы при ней обсуждать. — А то ещё дубу дашь от переизбытка новой информации. — Бля, Кос, — Пчёла хотел намекнуть, что он, в отличие от Коса, куда лучше смыслит в запретной «Эммануэли» и в том, что там понаписали, но Лиза, смотрящая на них с нескрываемым любопытством, была сдерживающими фактором. — Можно подумать, что тебе твои мажоры с Котельников эту книгу насовсем отдали. — Зато читал, — Космос только самодовольно фыркнул, разваливаясь во весь рост на диване. — И не ревнуй меня к мажорам, пчелиная задница. Не брошу я родные рожи. — Мог бы и поделиться по-братски, — Вите не забыл кинуть последний камень в огород друга. — Космосила, вот я тебя всегда в свои планы ввожу. — Слушай, Пчёл, не будем конкретизировать кто и куда вводит, — Космос кивает головой сторону Лизы. — Соображаешь? — Блять, сам виноват, дурак, — в отношениях с младшей сестрой Пчёла оставался архаичным старшим братом, пропустившим момент взросления сестры, — и больше тебя в этом понимаю, чтоб ты знал. — Ребят, всё нормально? — Лизе не по нраву споры Вити и Космоса. — Не врите только, что запрещенку достали. Кто вам восемьдесят рублей или больше на такое даст? — Ты чего? Именно про всякую зацензуренную и говорим, я у одного чувака на последнем квартирнике откопал. Ну, прости, что тебя с Пчёлой тогда не взяли. Вдвоем с Филом пошли, — благополучно соврал Космос, а Витя чинно кивнул головой, понимая, что в данном случае Космос прав. — Врага в лицо знать нужно, не мне тебе объяснять. Ты это запомни. — Молчали бы уж, — Павлова замечает чертенят, бойко пляшущих в синих глазах Космоса. Но спустит его косяки на тормозах. — Это я всё выслушиваю за вас потом. — Это наш маленький секрет, Лиз. Считай, что на троих сообразили, — соглашается Кос, выуживая из кармана шоколадную конфету, которую вкладывает в прохладную ладошку Лизы. — Бате не сдавай. — Не скажу, — в ладони Лизы оказывается вафельная, «Красная шапочка», — и не подумаю…
Но в пятнадцать лет не сильно думаешь о том, кем станешь, когда тебе перевалит за добрую половину тридцати. Помышляешь только о том, что нужно перетерпеть время кочующих пернатых созданий, спрятавшейся пожелтевшей травы, улетевших в никуда листьев и безнадежной, почти серой тоски, прилетевшей не с того угла. Сестре Пчёлы тоже хочется стать птичкой, которая чистит пёрышки, готовясь к большому перелету. Лизе надо забыть, что вносит сумятицу в её бедную голову, но почему-то в последнюю неделю этого совсем не получалось.Повторилась в мире неизбежность…
Наверное, потому что… Листья желтеют?..Разве в этом кто-то виноват, Что с деревьев листья, Что с деревьев листья улетели?
Нет же! Всё не бывает так! И никаких листьев Павловой не жаль. И это несчастного сентября… Поэтому Лиза решила не предпринимать никаких решительных действий по борьбе с осенней хандрой, и лежала, предоставив себя музыке. Она настроила «Тонику» на минорную волну, и в десятый раз заслушивала «Улетели листья…», погружаясь в пучину мотивов о разлуке и расставании. Это самая грустная песня, которую Лиза помнила, и которая каждым звуком заставляла ощутить надвигающуюся стужу. После увиденного неделю назад суетливые мысли Павловой летали друг за другом в хаотичном вальсе. Ведь не бывает у людей таких быстрых изменений, и, если быть честной, Лиза сама не знала, на что обижена. Может, не обижена вовсе?Не жалей ты листья, не жалей, А жалей…
Нет! Просто пусто… Лиза ставила мелодию на повторное прослушивание многократно, не жалея ни себя, ни домашних, ни соседей. Смотрела небесными глазами в потолок, и чувствовала, как черной кошкой побирается ненужное воспоминание. Что случилось? Просто задело предательской мыслью, просто не по себе. И кто дернул их с Филом пойти побегать на стадион, развевая вечернюю скуку воскресенья и радуясь бабьему лету? Если Валера ни дня не мог прожить без турников, то Лиза с трудом заставляла себя быть по-спортивному организованной. Фил и Лиза бегали почти полтора часа, и ближе к восьми поплелись домой, проклиная друзей за то, что не пошли с ними вместе. Валерка никогда не бросал Лизу одну на улице. Поэтому в казармы решил отъехать от ближайшей к Пчёлкиным остановки, благо, его увал позволял делать такие отлучки. Воздух свободы не предвещал никаких неожиданностей. Шагая домой по почти пустынному парку, парочка уставших физкультурников продумывала план «икс» — заставить Космоса с Пчелой, а заодно и Саньку, увлеченного своей Мальвиной, пойти бегать на стадион вместе с ними. Но картина, представшая перед глазами Валеры и Лизы через минуту, ясно дала понять, что пока их план падает в пропасть. Космос встретился в парке внезапно. Тем более в такой компании: сначала Лиза даже не поняла, что за девушка сидит на скамейке рядом с её другом. Кос усердно очаровывал космическими миазмами Таньку Барминцеву — бывшую одноклассницу и по совместительству прежнюю большую любовь Пчёлкина, на которую тот позарился ещё в восьмом классе.— Задерживаться не будем, Лизк. — тихо прошептал Фил, подходя ближе к Космосу. — Ага, не так быстро, — Лиза не ведала, что движет ею. Азарт? Спортивный интерес? Баловство? — Мне тоже интересно узнать, как выглядела эта полная занятость. — Прости, что не предупредили, — Фил едва ли не покраснел. — Будь проклята мужская солидарность, — Лиза расстроена, но пытается держать лицо. — Лизка, забей, — увещевает Фил. — Друзья называется! А Танька гоготала над шуткой Космоса, кокетливо стреляя глазами. Возмужавший Кос куда притягательнее многих парней вокруг, и ему нравилось притягивать внимание на себя. Живя мечтой о том, что в ближайшем будущем его возьмут на работу в какой-нибудь новый бар, Космос и выглядеть стал иначе. Стал редко носить любимые джинсы, всему своему гардеробу предпочитая костюмы. Ему не грозила ни служба в армии, ни страх перед тем, что отец и на следующий год заставит строевым шагом шуровать в приемную комиссию МГУ. В жизни Космоса, как и прежде, было много места для друзей, связь с которыми не затерялась после школы. Особенно для Лизы, с которой его неизменно связывали доверительные отношения. Но о Таньке Павлова не слышала и слова. Джентельменский секрет. Маленький. — Как же быстро растут чужие дети! Давно не виделись. Что, хвостик, уроки сделала? — Барминцева громко обратилась к Лизе. — Жалом сверкаешь? Выросла? — Вся в братца, — Павлова делает шаг назад, стараясь не смотреть на Космоса. — Не хуже других знаю, что помнишь такого. — Как же не знать? — Татьяна, смущенная напоминанием о Пчёле, пытается не терять лица. Девчонка вздумала обижаться за брата? Вспомнила же! — Мы видим, что ты не просто так штанины в школе просиживала, — Валера не привык быть молчаливым статистом. Он единственный из компании понимал, что сдать новый секрет Космоса придётся. И что Лизе этот длинноногий секрет не понравится. — Кос, здорово! Чего трубку не берешь? — А чё вы тут потеряли-то, родные? — Косу не хочется рассказывать, почему он здесь. По факту ничего он не должен выкладывать друзьям, которые и сами хороши — каждый занят своим. Но выходило не слишком удобно, потому что Барминцевой интересно задеть Лизу. — Лиз, познакомься… — Не напрягайся, Кос, — Павлова, улыбаясь во все тридцать два зуба, не показывала, что слова Таньки могли задеть её. — Видимо, ничего не теряем, Фил? — Тоже верно, — Филатов потянул Лизу за руку, лучше других понимая, что ситуация чревата конфликтом. — Ты, Космос, не пропадай! А то с собой позвать хотели… — В следующий раз, ребята, зовите нас вдвоем, — забытая Таня подает голос, и Лиза, вытянувшая свою ладонь из медвежьей лапы Фила, спешит разбить её уверенность. — Тут уж без тебя разберемся, — поправляя на плече рюкзак, сестра Пчёлы кивает Валере, и равнодушно бросает Космосу прощальные слова, — а ты бывай, генерал… — Лиз… — Холмогоров бы рад остановить подругу, но Филатов махает на него рукой, показывая, что сделает только хуже. — Танюха, чего ты на неё начала? Ты соображаешь! — Кос, в следующий раз, сам разбирайся! — произнес боксер вместо слов прощания, и побежал догонять сестру Пчёлы. — Лиза, подожди хоть… — Шевели ластами, Валер! — Иду я…
Злость не покинула Лизу до сих пор, пусть после стычки с Барминцевой, она не стала устраивать для Фила жегловских допросов, зная, что Валера смягчит любые действия их общего друга. Возможно, Лиза не права. Ну, подумаешь, не поделился, Кос… вселенской радостью! В конце концов, это когда-то должно было произойти. Космос и парни стали самостоятельными в выборе, а Лиза лишь школьница, у которой на уме должны быть только задачки и формулы. На что она ещё жалуется?..Разве в этом кто-то виноват, Что с деревьев листья, Что с деревьев листья улетели? Улетели…
Магнитофон в несчетный раз повторял одно и то же. Лиза выключила песню, больше не мучая ни себя, ни домашних. Закрыв глаза в попытке уснуть, Лиза рассчитывала, что увидит во сне яркое солнечное лето, но вместо этого услышала звук падающего в кресло тела. При ближайшем рассмотрении тяжеловесный метеорит оказался Пчёлой, прикрывающим нос ладонью. — Вить, ты офонарел? — Лиза недовольно вскакивает с кровати, но, видя, что брат задирает голову к потолку, сменяет гнев на милость. — Ты что? Опять подрался? — А ты не шаришь? — со стоном говорит Витя, прикрывая нос платком. — Этот дебил, твою мать, нос мне сломал. Космос твой дурацкий, блять! Говорил ему, чтоб не лез к этой тёлке напомаженной. Все равно отобью, я её первым забил! — Ровно сиди, потом расскажешь. Правда, блин, идиоты! — Матери не говори! — Можно подумать, что в первый раз. Врач из травмпункта, с ехидным покашливанием, поверил версии Пчёлы, который клялся, что неудачно упал, а не заслужил свой перелом в драке. Но происшествие с братом отрезвило Лизу, и жизнь полетела прежним вихрем. Только Пчёлкин почти не выходил из дома, стесняясь распухшего носа.***
На улице изрядно похолодало. Кос тайком позаимствовал отцовскую старую машину: друзья жили от него на приличном удалении, а до Западного Бирюлево на общественном транспорте добираться не хотелось. Ему нужно вживую поговорить с Пчёлой, чтобы понять, что жук жив и проклинает его. А ещё нарушить вооруженный нейтралитет с Лизой. Она волновала Космоса куда больше, чем незаживающая лицевая конечность Вити. Например, потому что не решалась заговорить с ним первой. Или потому что Космос отказывал себе в возможности обсуждать с ней то, чего ей знать нежелательно. Не мелет же Пчёла ей про своих баб, одно из которых по волшебному щелчку оказалась и Танька Барминцева. Не то, чтобы Кос расстроился из-за потери шанса приятно скоротать время. Космос вообще не принимал подобные потери к себе серьёзно, если видел в них способ удовлетворения интереса. И если эти длинные ноги и заводной смех, оказывались добычей пчёлкинского животного магнетизма. Чтобы этому насекомому икалось. Но Лизка и тут умудрилась возникнуть, как чёрт из табакерки, повздорив с Танькой и всем видом показывая, что она думает про неё. И Космосу стало неприятно, когда он увидел, что Лиза находит себе помощников, которые могут также взять её за руку и отговаривать совершать несусветные глупости. Потому что Фил побежал за Лизой после того, как она раздала Барминцевой на орехи и с гордым видом ушла домой. Фил… Фил, который и заставил всех друзей собраться в беседке. И первым заявился Кос, ожидая хоть кого-нибудь. Только бы не дождь. — Подвинься, аэроплан, — смеющийся голос рассек одиночество Космоса, и, повернув голову, он увидел, как Лиза одним прыжком преодолевает пространство, садясь рядом с ним. — Не Барминцева? Смотрите на него, разочаровался, бедняга! — Ты такая вредина, Павлова, — Космос не успевает обрадоваться тому, что видит эту неугомонную рядом с собой. Лизка решилась добить его и без того негодное состояние. — Ведь ты все прекрасно знаешь! — Знаю, знаю, — Лиза сильнее кутается в куртку, взятую из братского шкафа, и, оглушительно зевнув, продолжила мучить Коса своей осведомленностью. — Пчёла триста раз рассказывал, как оно было. Проклинал тебя, обещал прибить. — И чё решила? — Космос думает, что Лизе совершенно не идет этот маскарад: бесформенная куртка, широкие штанины и кеды в три полоски. — Вырядилась, как шпана… — Не нравится? — Лиза растягивает розовые губы в довольной улыбке. — Ну тебя, морда! — вильнув волосами, уложенными в аккуратный хвост, Лиза встает со скамьи, и, смотря на волевое лицо Космоса, миролюбиво произносит: — Скоро я подумаю, что ты не рад меня видеть. Вот и иди, общайся с Пиявой. — Нет, сейчас ты поймешь, как рад, алмазная, — внезапно для себя Лиза закинута на плечо Космоса вниз головой. Он удерживал её под коленками, а она пыталась ухватиться за его спину. — Попалась, зараза? — Я не зараза, — ещё немного, и у Лизы залетают звездочки перед глазами. — Чтоб ты знал, Кос, хлоркой пахну сильнее, чем в бассейне. И я волосами пол подметаю! — Уже и поиграться нельзя, — Космос осторожно опускает Лизу на ноги и легко обнимает её, боясь, что после маленького космического полета ей действительно не по себе. — Какой ещё хлоркой? — Мы с Пчёлой позавчера джинсы варили, — отвечает Лиза и тянет Космоса к скамейке. — Руки по локоть в «Белизне». — На хрена? — удивляется Кос. — Ничего ты не понимаешь, это мода… — Как сапожищи «Прощай, молодость»! — Да ну тебя! — издали Лиза увидела Сашу с Филом и Пчёлу в тех самых несчастных варёнках. — Глянь на Пчёлу. Может, он передумает устраивать тебе страшную месть. Хотя, знаешь что, Космик, я сама с тобой разберусь. Привычнее. — И, пожалуйста, без третьих лиц, — с девушками Космос предпочитает вести более легкие разговоры, но с Лизой дела обстояли иначе. Вечно с ней наговориться не мог. — Обнаглел? — про Космоса точно однажды сказали: наглость — второе счастье. — Нет, намекаю, как вести себя надо, алмазная… Лизе и самой есть, что предъявить старшему брату. Проветривать квартиру от въедливого запаха хлорки пришлось два дня, а самому Пчёлкину ровно столько же спать на скрипящей раскладушке в коридоре. Но временные неудобства не умаляли радости Вити, штаны которого смотрелись, как импортные. Пчёла вошёл в беседку, доказывая друзьям, что они должны последовать его примеру: одеться также пёстро и ярко, раскрашивая унылое время года. И это вопреки тому, что гадский Космос сломал ему нос. Хорошо, что кости быстро заживают. — Ты фирмач теперь, Пчёл, красотун, — заценив джинсовый шедевр, сказал Фил, устраиваясь на лавке удобнее. — Сам, говоришь, замачивал? Навонял же! — Филыч, зато все ПТУшницы за этой псевдо «Монтаной» побегут, как тебе это? Первая задница на деревне… — Космосу, на плечо которого малогабаритным грузом опиралась притихшая Лиза, не понять, зачем Пчёле такие сложности. Кос не представлял, с каким трудом Пчёлкину достаются его затертые болгарские кеды. Или каких денег стоил для матери Саньки Белова костюм-тройка для выпускного. Про трудности быта детдомовца-Фила говорить не приходилось. — Клянусь, что был бы главным зрителем этой комедии. И вот эту ленивую сестрище его с собой захватил бы, а то развалилась, мамзель, толку никакого нет. — В следующий раз со мной будешь в очереди за «Белизной» стоять в универмаге, раз такой умный, Космос, — Лиза, непосредственно участвовавшая в «варке», отвешивает хохмящему Косу дружеский подзатыльник. Она продолжает наблюдать за друзьями, используя плечо Космоса по назначению. Ей до сих пор кажется, что она слышит запах хлорки в комнате Пчёлы, и получает от тётки приличный нагоняй за то, что могла бы и остановить модника. Павел Викторович едва удержался от того, чтобы пойти спать в гараж, потому что там хотя бы пахнет мазутом. — Вам бы ржать, как кони, а у нас в норе духан, как будто следы преступления заметаем. Или тараканов всю ночь травили. Гудрон и тот лучше пахнет. — Пиздец, мальчики кровавые в глазах не мерещились? Ну-к, дай в глаза гляну, синица… — Кос пытается сдвинуть Лизу с места, но это не так-то просто, если Лиза не дает ему сделать лишних движений. — Лизк, чего ты? — Пока нет, мой генерал, но ты опять усиленно нарываешься, — удобство двухметровой каланчи по имени Космос никогда не подлежало обсуждению. — Все шансы имеешь. И вообще, родной, ты здесь больше всех похож на мой удобный диван, так что смирись. — Не усни, а то замёрзнешь, медовая, — спор с Пчёлкиным — как бельмо на глазу, но свою правоту Космос привык доказывать. В том числе и кулаками. — Вот нафига, Пчёл, материалы переводишь? Чтоб потом руки в масло, а штанины в мясо? — Придурок, чтоб ты со своим накрахмаленным воротничком понимал, вечно запакованный ходишь. Молчал бы, а то за нос припомню, — Пчёлкин уверен в собственной неотразимости. — Чё скажешь, Сань? Как у фирмы? Твою мать, ты-то не подведи. Один на колхоз стрелки переводит, а другая ноет, что навонял. — А чё? Клёвые брюки. Кос, не бузи, а то, как трактор, ей Богу! Но я бы, блин, валандаться не стал, — Сашка флегматично пожимал плечами, очевидно, не понимая, чем Пчёлу не устраивают обычные нормы бытия советского человека. — Две комнаты в конуре, а тут ещё дышать нечем было бы. — Пчёла переборщил с модой, — Павлова больше не собиралась участвовать в авантюрах брата, в которых ей доставалась роль подручного, — что аж в глаза слепило. — А Пчёлка Майя у нас теперь трудолюбивое насекомое, а не ленивый заебистый трутень. Так что, Лизка, деваться некуда, а в Ленинград мы тебя не пустим, — Холмогоров не терял шанса добить Пчёлкина, к началу, заваливая его сестру едкими аргументами. — Сварит всех к чертям собачьим. Как петушка на палочке. — Космос, аллё, может, варежку завалишь? — у Пчёлы чесались кулаки от неумелой критики друга, но ввязаться в бесполезную драку, чтобы испортить свою обнову? С несносным ловцом звезд? — Охреневший! Ты всё-таки словишь по ушам! От завязывания новой драки с Косом уязвленного Пчёлу удерживает только то, что его опередила Лиза. Потому что младшая сестра, резко сменив положение, бодалась с Космосом лбами, выпятив руки в боки. Весь воинственный вид Лизы говорил о том, что она настроена прожечь на Космосе дыру, буравя его цепким голубым взглядом. — Тебе бы только с девчонками спорить, Космосила, — Саша хлопнул себя по коленке, не удивляясь поведению треклятой парочки. — Опять Лизку обрабатывать взялся, Макаренко фигов. — Адвокатша Пчёлкина, да? — Космос ощутимо выше и сильнее, и он нагнулся, чтобы Лиза не тянулась до него, как шкодливый ребенок до игрушки с верхней полки. Кос имеет все шансы просто закинуть Лизу на плечо и не мучиться, но борьба интереснее быстрого захвата. — Куда ты против меня? Кишка не тонкая, алмазная? — На то я и алмазная, что не тонка, — Лиза не имеет возможности смотреть на окружающих и поэтому испытующе глядит в синие зрачки Космоса, бросая ему негласный вызов. — Разорву, как тузик грелку. Или заморожу. За плохое поведение. — Не-а, смотри в глаза, алмазная. Бесстыжими своими, давай, я ж привычный, — Космос принял вызов, но, чувствуя, что не выдерживает напора, обороняется, как может. — Мне глаза твои важны. Глаза! Не увиливай, я ж тебя знаю, как облупленную! — Вот, бля, извращенец нашёлся. Глаза ему важны! Кос, ты отвали от девчонки, а то реально получишь по ушам! — Фил спешит разъединить Космоса и Лизу, но Саша оттягивает друга за плечо, намекая, что он там третий лишний. И маленькая сестрёнка, которой стала Лиза, очутившись три года назад в их братстве, сумеет найти подход к космическому чудовищу. — Сань, чего ты лыбишься? Я ж помочь хотел, куда она против этого придурка. — Санёк, они хоть Фила послушают, — Пчёла все ещё осматривал свой модный прикид, боясь присесть в нем на старую скамейку, прожженную окурками «Беломора». — Лиза, хорош его воспитывать, дело гиблое! — Щас чё будет, братцы… — Белый, пристроившись в углу беседки, положил голову на согнутый локоть, подзывая Филатова к себе. — Валер, у нас тут своя киноха. С пришельцами. И с самой обаятельной и привлекательной. В кино не попали, так здесь хоть поглядим. — Охренеть, твою налево, Лизка, поцелуйся с ним ещё, — Витя, подтягивая джинсы, прошлепал к друзьям.— Давай, ёпт, домой его притащи. Ты ж кота хотела. Благородного, без блох! — Я выигрываю, гадский ты Пчёлкин! За твое ж доброе имя сражаюсь, — Лиза подалась вперёд, а Космос нарочно отскочил, прекращая игру, и, давая понять ей, что она одержала над ним победу. От этого Лиза задорно захлопала в ладоши, и, оставив Коса поправлять костюм, отбила протянутую Филом пятерню. — Я же говорила, что сделаю тебя, Кос. Говорила? Так вот, обломились, клоун! — Больше не буду гнобить твоего Пчёлу, неугомонная, — Космос не решается пускать в адрес Лизы колкость и шуточки про то, как он поддался, потому что девчонок не обижает. И вообще-то Косу просто интересно видеть удивлённое лицо голубоглазой заразы, когда он подшучивает над ней. — Наверное. Надо подумать, гарантии никакой. — Динамщики, а мы на фильму надеялись. Цветную… — произнес Саша с наигранным разочарованием, подмигивая Лизе левым глазом. — Там бы награды ротои пошли. Госпремия за женскую роль, мужскую… Народный артист Советского союза! — Белый, иди премию своей Елисеевой подари, — Космоса не прельщают шутки на свой счёт. — Вот запели, чуть что — сразу про Ленку мою, — обиженно сказал Белов. — Никто не претендует, — Пчёла, не имеющий возможности нормально вздохнуть и выдохнуть, отвечает за всех, — но фильм с участием этих двух гадов я бы глянул. — Ага, неугомонные, — Фил впервые за день соглашается с друзьями, переставая удивляться тому, что Космос и Лиза быстро находят взаимопонимание. — Да идите вы, ребят, — Лиза не была бы собой, если не дала отпор упрямцам, любившим шутить про её единодушие с Холмогоровым. — Правда, Кос? — И как можно дальше, задолбали, кони, — ответ Космоса тонет во всеобщем громком смехе. — А в кино, давайте, всё-таки сходим? — Погнали! Решение было поддержано единогласно. — Ко мне сядь, — тихо предупредил Космос Лизу, прежде чем её старший братец, с грацией лося на привале, встанет на ноги, — пока они не опомнились. — Не шутишь, дядя? — цепкие глаза Лизы смотрят без опаски, но чертенята, пляшущие в них, когда-нибудь доведут Космоса до припадка. Он ещё не догадывается об этом. — Не дождешься, алмазная, — остаётся произнести Космосу. Он никогда не сдаётся. — Пчёла, догони уже! — кричит Лиза, зная, что брат не успеет её перегнать. — Фил, на ручках его неси! — Ты сомневалась во мне? — спрашивает Кос, усаживаясь на кресло водителя и пристально заглядывая в лицо Лизы. — Ни капли… Черные «Жигули», стоявшие возле беседки, заждались дружную компанию, забывшую о времени и причудах осени. Ведь непогода не могла помешать юности, витающей в прохладном воздухе.