Брульоны из нижнего ящика стола

      — Ты странный, — обречённо вздохнул Шиничи, сдавшись.       Кайто понимающе фыркнул и подтянул к себе лист бумаги. Словно волшебной палочкой он взмахнул маркером, зажатым небрежно между пальцами, прежде чем коснуться тонким кончиком одного из иероглифов и одним движением подчеркнуть его.       — Начнем сначала?       Шиничи закатил глаза и постучал пальцами по столу, кивнув. Кайто бархатно рассмеялся.       На кухне, где они расположились, немного прохладно — Шиничи наконец-то смог захлопнуть окно под недовольное бурчание его друга, — но хотя бы не дубак, какой они застали, только зайдя сюда. На столе две ополовиненные бутылки пива, нетронутая закуска и несколько исписанных перманентным маркером листов. Шиничи скрючился в кресле — специально притащил для подобного случая из гостиной — задрав колени выше головы и подпёр подбородок рукой, Кайто же развалился на обычном стуле так, будто это самый настоящий королевский трон, и завернулся в плед, как в мантию. По крайней мере, думал Шиничи, для завершения царского образа не хватало разве что короны.       — Вот, — Кайто изобразил иероглиф на новом листке бумаги и развернул его Шиничи.       — Собака, — скептически кивнул он. — И что?       Взгляд, которым его наградили, можно назвать задумчивым, но больше — весёлым.       — Он пестрый, бело-желто-красный, прямо бросается в глаза, — описал Кайто, чуть щурясь и отведя взгляд куда-то влево и наверх.       Шиничи нахмурился, закусил выпирающую костяшку указательного пальца и уставился на иероглиф. Слово как слово. Абсолютно обычное.       — Не понимаю, — наконец, вздохнул он. — Это просто набор черт, как ты видишь цвета?       Кайто почесал щеку.       — Не уверен, что вижу. Скорее чувствую, — пожал плечами он. Заметив скептический взгляд, развел руками, посмеиваясь. — Смотри, детектив, — он насмешливо фыркнул, когда Шиничи вздернул нос на то самое прозвище, — ты видишь белый лист бумаги. Ты не только понимаешь, что он белый, но ещё и чувствуешь это внутри. Он белый. Такое немного зудящее, не слишком заметное ощущение. А вот теперь, ты слышишь какое-то слово. И понимаешь, что опять чувствуешь внутри цвет. Ты его не видишь, но состояние такое, словно смотришь на него, и снова реакция где-то внутри.       Шиничи задумчиво почесал подбородок.       — А если ты услышишь то же слово, но на другом языке?       Кайто кивнул, подтянул листок и написал короткое «dog» на нем.       — В таком варианте оно коричневатое, близкое к охре. Более однородное, — Кайто задумчиво покачал головой и постучал обратной стороной маркера по столу. — Думаю, дело даже не в графическом изображении или смысле слов, а в их звучании.       — Мм-м? — наклонил голову Шиничи. — Будь дело в смысле, видел бы все одинаково?       — В точку, детектив!       Они переглянулись и одновременно потянулись к бутылкам. После нескольких синхронных глотков одинаково выдохнули и вытерли рот рукавом.       Сразу же после этого Кайто ойкнул — чужая нога толкнула его в голень — и рассмеялся, откидываясь обратно на свой стул.       — Дурак, — беззлобно фыркнул на него Шиничи. — Как в детском саду, ей-богу!       — Но тебе же нравится это, а?       Кайто лукаво подмигнул, и Шиничи не нашелся с ответом. Он только изобразил наигранно недовольное выражение лица и закатил глаза, борясь с улыбкой. Горький привкус пива на языке не сочетался со сладковато-уютной атмосферой вокруг. Кофе или даже обычный чай подошёл бы куда лучше, но хмель уже сделал свое дело, вскружил голову, и помог завязать доверительный разговор. Вряд ли скрытный Кайто так просто рассказал бы о своей «особенности» в других обстоятельствах.       — Давай продолжим, — смирился наконец Шиничи, опуская на пол ноги и потягиваясь. — А что с цифрами?       — С цифрами? — лицо Кайто задумчиво вытянулось, но он вдруг снова улыбнулся и пожал плечами. — А они не меняют цвета. Если единица белая, она будет ей всегда, даже если скажешь на арабском или на хинди.       Кайто зажал в руках бутылку и притянул ее к себе. Он выглядел расслабленным и словно не замечал излишне внимательного взгляда на себе.       — Удивительно, — через некоторое время выдохнул Шиничи, протягивая руку к своей бутылке.       Кайто вздрогнул и расплылся в польщенной улыбке.       — Я и так знаю, что невероятен, но лучше бы ты восхищался моими фокусами, а не всем этим… — он пренебрежительно махнул головой. Несмотря на нахальное поведение, подметил Шиничи, тот все же воссиял.       — Да брось, фокусы — дело простой отработки и точности, а вот работа мозга…       — Фокусы — совокупность актерского мастерства, невероятных изобретений, грамотного отвлечения внимания и адского труда, а «работу мозга» разве что для запоминания цифр можно использовать, — отмахнулся Кайто.       — Число пи?       — До тридцатого знака, дальше лень стало.       Шиничи подавил смешок и вытянулся вперед над столом. Замер в каких-то нескольких сантиметрах от чужого лица, глядя в чуть потемневшие, синие с графитовым ободком глаза. Кайто затаил дыхание.       — Каким бы гением ты ни был, — начал шепотом Шиничи, — ты все же тот ещё дурень.       Бровь Кайто дернулась вверх, а рот растянулся в широкой ухмылке.       — Согласен, — фыркнул он и плавно качнулся вперёд.       С поцелуем забылись и цвета, и цифры.