Затерянные

— Слушай, ты же знаешь, что я не могу без бега, тем более скоро марафон, поэтому мне нужно тренироваться. Когда мне ещё выпадет возможность бегать в условиях, близким к реальности, ты только представь — все эти тропы, неровности, резкие подъёмы, — Йен старался успокоить Эшли, которая активно разводила панику на другом конце линии. — Галлагер, это же опасно. Ты не можешь бегать один, взял бы хотя бы пса что ли, раз твой Маркус не хочет. — Эш, не начинай. Ты же знаешь, что он не любит бегать. Тем более он работает сейчас, что-то там не ладится с последним отчётом. — Иногда у меня такое чувство, что это он, а не ты глава фирмы. Кстати насчёт этого, Мистер Ларсон звонил и попросил тебя найти время и поужинать с ним, ему нужно обсудить с тобой какую-то проблему. — Давай обсудим это после моего возвращения? Тем более, что мне уже нужно бежать, — Йен второпях попрощался с Эшли — его личным помощником и подругой по совместительству, пересекая гостиную, чмокнул своего мужа, Маркуса Портера, который нацепил на себя маску раздражения, и уже через несколько минут бежал по безлюдной дороге. Бег был его отдушиной, и каждый раз он бросал вызов самому себе. На этот раз этим вызовом оказался марафон экстремального бега «Северный ветер», и, чтобы подготовиться к нему, он решил приехать в Монтану и тренироваться на маршруте «Дорога к солнцу». Он бы и близко не сунулся на такую трудную тропу, если бы не был уверен в собственных силах и, спустя неделю сборов и уговоров, они приехали в Эйврин, городок расположенный у подножия гор, ежегодно принимающий толпы бегунов-безумцев, которые бросали вызов себе и природе. Йен бегал уже третий день, каждый раз увеличивая длину маршрута, и пока он был в абсолютном восторге от ситуации. Отпуск, горы, бег — всё то, что любил рыжий. За исключением нытья Маркуса; нет,наверное, он любил Маркуса, но тот иногда был невыносимым. Они были вместе три года, но, спустя год после свадьбы, он стал все чаще замечать, что у возлюбленного были постоянные придирки к Йену: то парфюм не тот, беспочвенная ревность, истеричность и нежелание делить Галлагера с его хобби. Именно поэтому он так удивился, когда тот ответил согласием на его уговоры, и не мог нарадоваться, что все налаживается. К сожалению, уже спустя пару часов после их приезда, Маркус начал жаловаться и роптать, безумно раздражая этим Йена. Изначально он клюнул на его внешность — не слишком высокий, брюнет, зелёные глаза, возможно, он просто не смог рассмотреть за лощённой кожей и модной одеждой его пустую душу. Он стал размышлять над тем, когда их отношения начали портиться, но так и не смог найти момент, когда все пошло по пизде. Наверное, свадьбы нужны как раз для того, чтобы определить подходите ли вы друг другу или делаете это из страха остаться одинокими. Йен Галлагер, двадцатипятилетний владелец риэлтерского агентства никогда не мог понять причину своего успеха. Нет, конечно он понимал, что все дело в том, что с шестнадцати лет он работал как ненормальный, но он и помыслить никогда не мог о том, что станет одним из успешных молодых людей Чикаго. В самом начале он был един во многих лицах — босс, помощник, маркетолог, бухгалтер и программист. Удивительно, но, придумав хорошо работающее приложение, он смог обеспечить себе путёвку в мир бизнеса и больших связей. Через полтора часа, под аккомпанемент мыслей и музыки, звучащей в наушниках, он вернулся в их шале, в тайне надеясь, что его парень спит или до сих пор работает. Но он зря надеялся, поскольку, как только он зашёл в гостиную, Маркус тут же налетел на него чуть ли не с кулаками. — Я так больше не могу! Йен, я думал, что это будет нашим романтическим туром, думал, что ты, наконец, перестанешь как бешеный козел носиться по горам и тропам и поймёшь, что ты должен уделять внимание мне! Ты даже с этой чёртовой Эшли разговариваешь чаще, чем со мной! В чём твоя проблема, блять?! — Может в муже, который почти слетел с катушек, — Йен буркнул это, как он думал, еле слышно, но тот услышал и скандал начал набирать обороты. — Пошел нахуй, Галлагер! ПОШЕЛ НАХУЙ. Знаешь, после того как ушёл Эллиот, я думал, что ты предложишь его место мне. МНЕ. Твоему, блять, мужу, а не какой-то старой уродке. Ты постоянно болтаешь со своим мерзким братом, выслушивая его пьяные бредни, тебя самого от себя не тошнит? — яростно посмотрев на рыжего и не увидев никаких эмоций на его лице, он продолжил, — с меня достаточно, понятно тебе. Бегай тут, делай все, что тебе, блять, хочется, потому что я сваливаю. — Думаю, что так будет лучше для каждого из нас. Маркус Портер ушёл из его жизни спустя час, собрав чемодан и ещё раз послав рыжего нахуй, прежде чем закрыл за собой дверь. Не самый драматичный разрыв в его жизни, но хлопот после этих отношений будет куда больше. Галлагер принял душ, налил кофе и начал продумывать план действий. Нужно будет начать бракоразводный процесс, как только он вернётся в Чикаго, а это значит, что к его возвращению все бумаги должны быть готовы. Оставалось самое важное — сообщить об этом Фионе, его сестре, которая заменила им мать, вырастив его и ещё четверых детей. Фиона, Лип, Йен, Дебби, Карл и Лиам. Единственные, по-настоящему близкие ему люди, которые при надобности отвешивали ему «волшебный пендель», но чаще просто были рядом. Йен решил проверить как там поживает электронный мир, но спустя пару попыток обновить ленту он понял, что связь отсутствовала. Он включил телевизор, который как раз передавал местные новости, и репортёр передавал, что на штат надвигалась сильнейшая снежная буря, поэтому возможны перебои электричества, но службы делают все возможное для устранения данной проблемы. Штормовое предупреждение пока не объявляли, но настоятельно порекомендовали оставаться дома, запасавшись едой, коллекцией фильмов или книг. Йен решил позвонить в аэропорт и узнать улетел ли Маркус, в тайне опасаясь его возвращения, и был просто несказанно рад, когда узнал, что рейс «Эйврин — Чикаго» улетел по расписанию. Поэтому он схватил книгу, шоколад и поплёлся на диван, предвкушая отличный вечер без отвлекающего пиликанья айфона или макбука. Хвала Стиву Джобсу, но Бог свидетель, иногда Галлагер проклинал технический прогресс. Проснувшись, рыжик первым делом схватился за мобильник, проверяя появилась ли связь, с удивлением обнаружив, что умудрился проспать его обычное время подъёма. Связи не было, поэтому Йен не спеша позавтракал и начал готовиться к сегодняшней тренировке — разогревать мышцы было не самым любимым занятием, но самым важным, если конечно вы не хотели получить травму. Он вышел из домика и, только спустившись по ступенькам, вспомнил про штормовое предупреждение, отметив, что за ночь хоть и выпал снег, но его было не так уж и много. На небе не было ни намёка на тучи, ветер не завывал в каминных трубах, поэтому он надел наушники, подключил их к айподу, уверено свернул на главную дорогу и побежал по направлению к горам. Он бежал уже минут сорок, погрузившись в свои мысли, когда заметил, что вокруг него хлопьями кружит снегопад. Это заставило его притормозить и рыжик понял, что немного сбился с основного маршрута и теперь находился чуть глубже в лесу, чем планировал. Йен начал двигаться в сторону, из которой он предположительно прибежал, но буквально через сто метров он почувствовал резкую боль в затылке и мир погас.

***

Утром Микки первым делом пошёл проверить своего пациента, надеясь, что рыжик очнулся и ему не придётся тащиться в лес в такую погоду, которая только ухудшилась за ночь. Снег валил стеной, а сугробы наверняка замели дороги. Но Милкович понимал, что он не может медлить, потому что — кто бы не оставил парня в лесу — он мог вернуться и скрыть следы своего преступления, если не сделал этого изначально. Вообще, рыжему несказанно повезло, что брюнет решил проверить западную часть территории перед наступлением непогоды, в противном случае, через пару дней Микки пришлось бы звонить копам и сообщать о «подснежнике», а иметь хоть какие-то дела с полицией — последнее чего он хочет. Микки подошёл к кровати, осматривая парня; тот выглядел ещё более осунувшимся, и это пугало. Брюнет, временно исполняющий обязанности врача, медсестры и сиделки, проверил все показатели, записав их в блокнот, понимая, что это может помочь рыжему в будущем, если придётся обращаться в госпиталь. Меняя повязки и отмечая про себя, что раны пока остались без изменений, он попытался понять, какой придурок вообще рискнёт сунуться в лес перед снегопадом, тем более при объявленном штормовом предупреждении, и решил, что рыжий вполне подходит на сумасбродного активиста, у которого шило в заднем проходе не даёт жить тихо и спокойно. Мик поставил новую капельницу и аккуратно укрыл своего пациента одеялом, чтобы тот не замёрз. Захватив кружку кофе, которая по объёму вполне могла сойти за мини-бассейн для барби, он уселся в кресло возле камина, открывая лэптоп и умоляя, чтобы в местных новостях было хоть что-то о пропавшем бегуне. Но, просмотрев все местные версии новостей, которые буквально орали о сильнейшем за последние десять лет снегопаде и минимуме температуры, Микки ничего не нашёл, не понимая, почему никто не ищет его внезапного гостя. Парень явно был не из этих мест, потому что… да понятия Милкович не имел почему. Просто он так хотел думать. Слишком солнечно выглядит рыжик, на Аляске он был бы белой вороной. За последние пару дней Микки все чаще и чаще вспоминает землю, купленную у русских и которая вполне подходила под их национальные характеристики — холодная, печальная, но искренне тебя принимающая, если поймет, что ты ее друг. Сейчас Мик понимает насколько работа в тяжелых северных условиях изменила его понимание мира. Изменила понимание, но брюнет не собирался бежать и исправлять все то, что сделал до этого, моля о прощении и превознося молитвы всевышнему, что тот раскрыл ему глаза. Хер там. Просто в новой, далекой от людей и старых привычек жизни, он старался делать все только так, как от того хотел. Мик никогда бы не подумал, что будет заниматься производством мебели, материалы для которой он старался производить сам, благо территория его земель была засажена деревьями. Он научился этому в колонии, потому что работать с электрикой он уже умел, а больше вариантов им не предлагали — строгай стулья или учись соединять провода так, чтобы ты остался жив. Неожиданно ему понравилось и у него прекрасно получалось, так что, когда он обосновался здесь, в крохотном городке Эйврин, это стало для него источником дохода. Микки создал собственный сайт, продумал систему доставки и очень скоро стал делать мебель только на заказ, но никто из его клиентов не жаловался, прекрасно понимая, что значит мебель ручной работы. Брюнет переделал всю возможную работу по дому, дважды проверил состояние рыжика и понял, что не успокоится, пока не проверит место, где нашел еле живого парня. Он выглянул в окно, с удовлетворением заметив, что снегопад немного уменьшился, значит теперь его ничего не удерживает от осмотра места преступления. Микки собрался, не забыв прихватить с собой пистолет, надежно спрятанный за поясом его штанов, и, прихватив кое-какие инструменты, вроде герметичных пакетов, саперной лопатки, он подумал было взять с собой Джека, но пусть ротвейлер останется в доме в качестве страховки от незваных гостей. Спустя несколько минут Микки был на месте, где обнаружил своего бессознательного гостя, тут же начав исследовать местность на предмет странных деталей или случайно забытых вещей. Погода играла на стороне нападавшего, потому что скрыла все возможные следы: отпечатки обуви, следы шин, если, конечно, предполагаемый убийца использовал машину. Брюнет пытался построить хоть какую-то версию, но у него не было даже самого минимума информации — ни имени парня, ни списка его возможных врагов, одним словом он стоял посреди вековых деревьев, понимая, что Микки Холмс не может элементарно найти зацепку. Он начал аккуратно осматривать место, где, как он помнил, увидел рыжего, и немного расчистив его от снега, тут же заметил тканевый бегунок от компании Адидас. Ухмыльнувшись своей находке, он упаковал ее в герметичный пакет, понимая, что эта деталь гардероба принадлежала нападавшему, потому что рыжий был фанатом Найк, судя потому, что вся его экипировка была с изображением растянутой галочки, как Микки ее называл. Он еще немного побродил вокруг этого места, прихватив на всякий случай камень, на котором лежала голова парня и виднелись следы запекшейся крови. Милкович знал, каким образом работает машина правосудия, и был убежден, что если придется обращаться к блюстителям порядка, то наличие улик сыграет им на руку. Им. Звучит уж слишком самонадеянно, недовольно проворчал внутренний голос. Добравшись до дома, брюнет первым делом убрал пистолет и улики в сейф, попутно замечая, что Джек не вышел встречать его, а значит вероятность того, что он охранял рыжего была практически стопроцентной. Он тихо прошел в спальню, остановившись в дверном проеме, наслаждаясь яркостью рыжих прядок и лицом парня, которое сейчас было намного более расслабленным, чем пару часов назад, помимо этого у него начала отрастать щетина, делая его лицо еще более мужественным, хотя рыжик и без щетины выглядел как мужчина с обложки Men'sHealth. Интересно, он актив или пассив, — размышлял Микки, пока мерял давление и доставал лекарства, — хотя с чего ты вообще взял, Милкович, что он гей? Досадно выдохнув, он сменил капельницу, проверил рану, которая беспокоила его утром и еще раз обработал ее, применяя все полученные когда-то знания. За окном становилось еще холоднее, поэтому брюнет подбросил дров в камин, сделал себе кофе, захватил книгу, которую не мог дочитать уже несколько недель и устроился в кресле, возле импровизированной больничной койки. Сначала он читал молча, периодически отвлекаясь на шумные вдохи пса, но подумал, что если то, что рассказывают люди после того, как побывали в коме или в другом похожем состоянии о том, что они шли на голос и решил, что может это сработает, и рыжик пойдет на его голос. Да уж, блять, он же настолько тупой, что пойдет на голос незнакомого мужика. Браво, брависсимо, Микки, потрясающая идея. Несмотря на активную перепалку с самим собой, он все-таки начал читать вслух и первые пятнадцать минут чувствовал себя кретином сотого уровня, но по мере погружения в сюжет он и сам не заметил, как увлёкся и очнулся, когда дошел до финала, забавно меняя голос, если реплики принадлежали девушкам. Остановившись на секундочку, чтобы разлепить склеенные страницы, Микки краем глаза заметил, что что-то изменилось. Он понял, что именно, когда увидел изумрудные глаза, смотрящие на него в немом вопросе. — Бля, бля, ты очнулся, так, стоп, лежи смирно. Я сейчас все тебе объясню, — Микки начал было суетиться и пытаться начать историю, как парень тут оказался, но тихий, дрожащий голос, больше похожий на шипение прервал его: — В-в-воды, пожалуйста. — Точно, секунду, — Микки ураганом полетел на кухню, хватая стакан и бутылку, мысленно отвешивая себе оплеуху, и буквально через секунду материализовавшись в комнате, аккуратно придерживая голову парня, помогал ему сделать несколько маленьких глотков. Милкович немного поправил подушку парня, чтобы тот смог сидеть в полулежащем состоянии, понимая, что у него будет куча вопросов, но первым делом нужно было узнать нет ли у него сотрясения: — Слушай, я задам тебе сейчас пару вопросов, и ты постарайся на них ответить, но если не сможешь или не хочешь, то это окей. Итак, я пока не знаю твоего имени, но скажи мне, как ты чувствуешь себя? Больше всего меня волнует, не кружится ли голова? Рыжий аккуратно повернул голову направо, и Микки увидел самую милую полуулыбку из всех возможных, когда парень увидел Джека, спящего на другой стороне кровати. — Немного кружится, — рыжий хотел поправить волосы, но понял, что это невозможно, наткнувшись на шину, надежно фиксирующую его правую руку, — а что с рукой? — У тебя вывих, не очень серьёзный, но пришлось зафиксировать руку, — Микки приподнялся и приложил тыльную сторону ладони ко лбу парня, но, заметив его рассеянный взгляд, начал торопливо объяснять, — у тебя был жар, поэтому я давал тебе жаропонижающее, но не уверен, что они сработали. — А почему я здесь, и кто ты вообще? — парень заметно начал нервничать, но брюнет был готов к этому, зная, что лучше сразу сказать ему правду, пусть это и будет потрясением для него. Мик сел в ноги к парню и рассказал ему все, что знал о его состоянии, не утаив также то, что нашел камень со следами крови и застежку. Удивительно, но тот воспринял это все абсолютно спокойно и задал всего несколько вопросов и то, касаемо его состояния. — Теперь мне нужно знать, как тебя зовут, потому что называть тебя «пациент» как-то жутко что ли, — Микки решил не спрашивать большего, потому что парень пару секунд назад узнал, что кто-то пытался грохнуть его, но как будто этого было мало: его просто оставили в лесу, даже не удосужившись убедиться мертв ли он. — Йен. Йен Галлагер. Странно, что ты не узнал этого, наверняка в интернете куча новостей а-ля «пропал человек, обладателя хоть какой-то информации просим обратиться по телефону», — как только он сказал это, то вспомнил события происходившие за пару дней до этого и заметно помрачнел, — забудь, что я сказал, никто бы не искал меня, половину моих знакомых даже не в курсе где я, а семья знает, что я готовлюсь, вернее готовился к марафону. — Так, сейчас я приготовлю тебе что-нибудь, потому что еще немного и у тебя начнется истощение. Не вздумай вставать, можешь общаться с Джеком, он миролюбивый, и аккуратнее с рукой. Меня кстати Микки зовут, — он поспешил ретироваться, чтобы дать парню время собрать мысли и «переварить» ситуацию. Он готовил бульон, размышляя, как бы аккуратнее расспросить Йена о том, кто мог наточить зуб на него настолько, что решил кокнуть его. Примерно пятнадцать минут, с миской куриного бульона, который был одним из его коронных блюд, он вернулся в комнату и присел возле своего, отныне обладающего именем, пациента. — Слушай, я понимаю, что это странно, но мне придется покормить тебя, потому что, судя по всему ты правша, и вероятность того, что горячий бульон обожжет тебя, очень высока, — брюнет был очень смущен тем, что ему придется кормить кого-то, но он понимал, что для молодого здорового парня, который не может самостоятельно держать ложку ситуация была явно тяжелее, но все-таки не мог побороть неловкость. Он аккуратно подносил ложку, придерживая её салфеткой снизу, чтобы не вылить жидкость на Йена, но тот отряпнул, как только попробовал первую ложку. — Хэй, чувак, это не может быть настолько отвратно. — Слифком горячо, — пробормотал парень с высунутым языком, пытаясь уменьшить неприятные ощущения, — можешь подуть на него? — наверное, Микки слишком сильно выпучил глаза, потому как Йен тут же начал торопливо изъясняться. — Микки, я ничего такого не имел в виду, просто он правда горячий и просто… — Йен, не кипишуй, все в порядке. Просто немного подождем, пока бульон остынет, — он видел, что щеки рыжего стали полыхать, но утешать его и делать вид, что он заинтересован во флирте, не будет. Нет, конечно Йен привлекал его, но это не значит, что он упадет в его объятия, а потом они заживут долго и счастливо. — Эм, а ты здесь один живешь? — Рыжик явно пытался разрядить обстановку и, немного улыбнувшись, продолжил, — просто я, вроде как, совсем не знаю тебя, а, судя по погоде, пробуду здесь еще пару дней. О, и вообще мы можем поиграть в игру «вопрос-ответ». Давай, это должно быть здорово, — начал уговаривать он брюнета, вид которого выражал крайнее опасение. — Я начну. Сколько тебе лет и откуда ты? — Мне двадцать восемь, я из Чикаго и живу тут один. Имеет смысл спросить у тебя тоже самое. — Здорово, я тоже из Чикаго! Представь, что мы могли знать друг друга или жить в одном районе, ты кстати с какой части? Я — с Юга, вообще моя семья живет там до сих пор. А, мне двадцать пять лет. — Я тоже с Саутсайда, но мы вряд ли знали друг друга, я бы явно тебя запомнил. — Оу, да ладно, с чего бы? — было заметно как рыжик оживился, улыбаясь при этом во все тридцать два зуба. — Твои волосы, чувак. Ебать, их же, наверное, из космоса можно заметить, да и разница в возрасте. — Ой, скажешь тоже. Ты, конечно, староват, но неужели ты не знаешь Фрэнка? Ты еще скажи, что Терри Милковича не знаешь, они же буквально были олицетворением нашей малой родины. Кстати, ты не сказал свою фамилию, может я знаю кого-то из твоих родственников. — Милкович, — Микки буквально выплюнул это. — Ну да, Терри Милкович. Я так и сказал, — заметил Йен — Йен, ты не понял. Милкович, вроде как, моя фамилия. Микки Милкович. И да, к сожалению, я помню Фрэнка. — Ебать, — выдохнул Йен, — я не узнал тебя. Стой, ты же должен меня помнить, я был лучшим другом Мэнди, пока она… бля, мужик прости, это должно быть слишком тяжело. — Галлагер, успокойся. Терри был мудаком, и ты не представляешь, как я был рад, когда он откинулся. И, если хоть на секунду ты подумал, что я могу хоть немного на него походить, ты нахуй ошибаешься. А на счет Мэнди просто давай не будем, — возможно звучало слишком жёстко, но он до сих пор не отпустил эту ситуацию, а ворошить старые раны никогда не было его любимым занятием, поэтому он продолжил, — следующий вопрос, как так получилось, что я нашел тебя в лесу? Йен некоторое время помолчал, очевидно размышляя, стоит ли рассказывать ему о всех подробностях недавно случившегося, в конце концов решился и начал повествование. Про бизнес, бег и его раннюю женитьбу, сказав, что он и его муж разводятся, и решили они это как раз накануне того дня, когда Микки нашел его в лесу. — Слушай, а ты не думал, что это Маркус тебя тюкнул? Ну наследство и вся подобная хренота, судя по твоему рассказу, бизнес более чем процветает. — Нет, я боялся, что из-за непогоды рейсы отменят и он не улетит, но потом позвонил в аэропорт, и его рейс не только улетел, но и благополучно добрался до Чикаго, так что сейчас он наверняка ищет себе новую квартиру. Слушай, а что насчет тебя? Семья, дети? Ты, вроде как, похож на семьянина. — Не, это не для меня. В смысле, я был женат и у меня, вроде как, сын есть, но мы в разводе, — Микки не собирался ничего объяснять, видя разочарованный вид рыжего, потому что, как только он скажет Йену, что играет за ту же команду, что и он, то пути назад не будет. А он просто не сможет устоять перед Галлагером даже сейчас, учитывая, что он немного пованивает, поэтому он решил это исправить, — так, ужин у нас явно не задался, но что мы действительно можем сделать — это отправить тебя в душ. Поэтому, ты пока подожди меня тут, я все подготовлю, а потом помогу тебе добраться до ванны. Микки настроил температуру воды и просто сполз по стене, надеясь, что холодный кафель охладит его. Просидев так пару минут, он встал и добавил пену в воду, положил чистые полотенца, принес боксеры и пижаму, оценивая возможность Йена втиснуть свои длинные ножки в его штаны. Он помог Йену подняться, аккуратно поддерживая его во время их рандеву к ванной комнате, потому что голова у парня все еще немного кружилась, да и недостаток сил ощущался достаточно сильно. Усадив рыжика в ванную, стараясь игнорировать тот факт, что при взгляде на обнаженного парня, в штанах Микки стало намного теснее. Он собрался было уйти, когда был остановлен весьма резонным вопросом «хэй, Микки, а волосы мне как помыть?», указывая взглядом на руку, которую поддерживала водонепроницаемая шина. — Погоди, я сейчас возьму шампунь «без слез», а потом заплетем тебе косы. Чувак, тебе не кажется, что это слишком по-гейски, если я тебе тут начну волосы мыть, словно ты — сранная Рапунцель? — Милкович сам был удивлен, что сказал это, потому что противостоять желанию запустить пальцы в эти апельсинового цвета пряди было чертовски тяжело. — Мик, ты, блять, видел меня голым, а помыть мне волосы для тебя слишком по-гейски? Не бойся, дотронувшись до гея, ты не проснешься на следующее утро с желанием подрочить на Джастина Тимберлейка, — Йен победоносно улыбнулся, когда Микки схватил бутылочку шампуня и начал распределять его, почти невесомо массируя кожу голову. — Ауч, больно, — рыжик понял, что на скальпе у него явно что-то серьезнее царапины, но через секунду удовлетворённо замычал, чувствуя аккуратные движения пальцев брюнета, — Господи Боже, Микки, ты случайно не работал в массаже или где там учат ТАК чертовски приятно мыть голову? — Бля, смотри не кончи тут, иначе мне придется еще и ванну после тебя дезинфицировать, — он почти закончил массировать голову и, включив минимальный напор воды, стал смывать шампунь, который сбегал по накачанным плечам, убегая куда-то к пояснице, которая была надежно укрыта пеной для ванны. Йен откровенно кайфовал, поэтому, когда брюнет прекратил возится с его головой, застонал от разочарования. — Эй, а мыть все остальное я как должен? — Йен, мать твою, хватаешь мочалку и левой рукой моешь свое бренное тело, только аккуратно; у тебя там на ноге есть рана, но она заклеена медицинским клеем, так что главное сильно не дави на нее и все будет ок. Я пока буду на кухне накрывать на стол, поэтому, как закончишь — крикни, помогу тебе выбраться из водного плена, — не дождавшись возражений, которые обязательно бы последовали, он вышел из ванной комнаты. Он подогрел давно остывший бульон, нашел какие-то сухарики и порезал немного куриного мяса, припоминая, что опаснее после нескольких дней голодания может быть только пища, съеденная в большом количестве. Он решил проверить как там чувствует себя Ихтиандр, потому что уж больно долго Йен растирает себя гелем для душа, поэтому он деликатно постучал в дверь и приоткрыл дверь, и недовольно вздохнул, когда обнаружил рыжего, забавно свесившего ноги через бортик, а сам он барахтался словно лягушонок, пытаясь поднять свое тело. — Галлагер, я, когда просил позвать меня, имел в виду позвать, блять, меня, чтобы избежать новых травм, — ворчал брюнет, которому пришлось залезть в ванну, потому что другого выхода у них не было. Рыжик занял позу одноногой креветки и почти застрял, но, как только он попытался приподнять Йена, взяв того под локти, то поскользнулся и с громким воплем упал в мыльную воду, чудом не задев поврежденную руку парня. — Хэй, зато теперь ты тоже чистый и пахнешь приятно, — едва сдерживая смех, пробормотал Йен, видя, как Микки рассмеялся, прекратив барахтаться и выливать литры воды на кафель, и сам не смог сдержать улыбки, глядя в смеющиеся глаза брюнета. Через пару минут, когда одежда брюнета уже была в сушилке, и они сидели за столом, облаченные в махровые халаты и вновь пытаясь накормить Йена, который с трудом дошел до стола, потому что правая нога болела и явно будет болеть еще несколько дней. Разговор не особо клеился, но эта тишина не была неловкой, скорее наоборот, умиротворенной и очень деликатной. Та тишина, когда тебе абсолютно спокойно и нет нужды заполнять ее пустыми диалогами и пытаться создать видимость общения. После ужина, Микки предложил Йену посмотреть кино, но тот извинился и сказал, что у него кружится голова, и он лучше побудет в тишине, чтобы не усугублять ситуацию. Микки почти взвалил рыжика на себя, потому что очевидно он потратил достаточно энергии для того, кто пробыл без сознания практически сутки. Дойдя до кровати, он помог Йену лечь, а после провел вечерние процедуры: перевязки, таблетки и осмотр ран, которые внушали брюнету сомнения. — Доброй ночи, Йен, — полушёпотом произнес брюнет, держась за ручку двери и готовясь выйти. — Доброй ночи, Мик. Спасибо за все, — прошептал Йен Галлагер, чувствуя, как быстро погружается в сон.