Я знаю твой секрет

Моя комната тонула во мраке. Лунный свет скудно просачивался сквозь задёрнутые занавески, рисуя узкую полоску на застланной однотипным зелёным покрывалом кровати. Я лежала в своей постели полностью одетая с холодным компрессом на голове, от которого пахло травами. Всё моё тело болело и ныло, как будто я несколько часов занималась тяжёлым физическим трудом. Постепенно ко мне возвращались обрывочные воспоминания предшествующие обмороку. Итак, я сидела на лекции с Ятеном Коу, потом декан поранил руку иголками, которые специально оставил белобрысый мерзавец, чтобы провести непонятный ритуал. Затем мы поругались… И, о, ужас, он чуть не изнасиловал меня, но что-то помешало… Какая-то сила вырвала меня из объятий Ятена и перекрутила его тело таким образом, что любой фильм ужасов отдыхает! Быть может, эти воспоминания можно было бы принять за галлюцинации на фоне стресса, если бы не поразительная реалистичность всего, что я видела! Да ещё и эти странные уши, похожие на демонические, какими их обычно изображают художники… В повседневной жизни у Ятена была такая стрижка, которая полностью скрывала их. И теперь мне было понятно, почему он выбрал стиль, делающий его похожим на школьника. Это не была дань моде, а необходимость спрятать своё истинное «Я». Только кем мог оказаться Ятен Коу на самом деле, мне до сих пор было сложно предположить. «Ты принадлежишь мне, моя девочка. И скоро ты в этом убедишься. А если нет, то я заберу тебя с собой…» Его слова прозвучали, как угроза… Заберёт меня КУДА? Туда откуда он сам? А как же Сейя и Тайки? С их ушами, например, всё нормально… Или это просто видимость? Я вдохнула, сняла компресс и зажгла светильник. Пустая комната озарилась тусклым желтоватым сиянием. На столике рядом с кроватью я заметила стакан апельсинового сока и тарелку с сэндвичами, возле которой лежала записка, написанная знакомым каллиграфическим почерком: «Съешь и выпей меня, Алиса. Гарантирую, что ты не попадёшь в страну чудес. Но смерть от голода и жажды тебе точно не грозит». Чёрт! Мысль о том, что Ятен позаботился обо мне, — что это был именно он, я нисколько не сомневалась — странно взволновала меня. Однако я поспешила взять себя в руки. Не хватало ещё начать испытывать чувство благодарности к этому чудовищу! Я встала с кровати, стараясь не смотреть на столик, но умопомрачительный запах свежего хлеба, овощей, индейки и апельсинов заставили сглотнуть набежавшую слюну. В животе предательски заурчало. Я взглянула на часы. Была половина девятого. Столовая уже точно закрыта, а давиться чипсами и шоколадками из автоматов, когда в комнате свежая и вкусная еда, вовсе не хотелось. Недолго думая, я схватила сэндвич с тарелки и с остервенением вонзила в него свои зубы, проклиная белобрысого мерзавца. Теперь я ему вроде как обязана? Ну, уж нет! Пусть катится ко всем чертям или туда, откуда он взялся! Покончив с едой, я решила найти девчонок. Мако прислала сообщение, что сейчас они находились в вестибюле на первом этаже, поэтому я поспешила туда. Только что я была сонной, но окунувшись в атмосферу коридора, почувствовала витавшее в воздухе напряжение, от которого всё внутри перевернулось. Внизу было людно. Всюду сновала полиция, несколько девушек истерично рыдали, другие давали показания, а через окна можно было увидеть мигающие маячки патрульных машин. Моё сердце сжалось. Неужели снова произошла беда? Смешавшись с толпой, я отыскала свою компанию довольно быстро. Мако, Рей, Усаги и Ами, одетые в разноцветный флис толстовок и спортивных штанов, занимали диван рядом со столиком, на котором громоздились пластиковые стаканчики с недопитым кофе, книги, сумки и рюкзаки. — Минако, наконец-то! — улыбнулась Мако, раскрывая для меня объятия. — Ятен сказал, что тебе стало нехорошо на лекции, и запретил беспокоить. — Вот как? — скривилась я. — А он, случайно, не рассказал, ПОЧЕМУ мне стало нехорошо? Мако покачала головой. — Нет, но Ятен просил навестить тебя, если ты не проснёшься к девяти… Я взглянула на часы — ровно девять вечера. Этот гад что, и будущее умеет видеть?! — Понятно, — мрачно отозвалась я, оглядывая вестибюль. — А что здесь произошло? Почему полиция допрашивает девушек? — А ты что, разве не в курсе? — удивилась Усаги, подавшись вперёд. Её пронзительные синие глаза светились, словно лампы под толщей воды. — Откуда она может быть в курсе, если Минако не выходила из комнаты! — фыркнула Рей. — Ты голову то хоть иногда включай! — А ты хоть иногда снижай уровень своего пафоса, — огрызнулась Усаги, показывая Рей язык, а потом она повернулась ко мне. — Дело в том, что мистера Сайто сегодня увезла скорая. Ему стало очень плохо на семинаре… — А причём здесь полиция? — удивилась я. — Врачи подозревают, что декана могли отравить… — Отравить? — Да, — кивнула Ами, отпивая кофе из стаканчика. — Его рука раздулась и покраснела, особенно в тех местах, где у него остались ранки от игл. Полиция считает, что они были пропитаны каким-то ядом, который вызвал паралич… В общем декана увезли в крайне тяжёлом состоянии… И вот теперь допрашивают всех студентов, кто мог что-либо видеть или слышать… Ведь те иголки так и не нашли… Я потрясённо прикрыла ладонью рот, а в это время в голове послышался тихий и спокойный голос Ятена Коу: «Это урей — деталь царского головного убора в виде змеи, содержавшая в себе мощное заклинание, призванное охранять фараона и царскую власть в Древнем Египте. Заклинание имеет то же название и по своему свойству и структуре чем-то напоминает яд Египетской кобры, в котором содержатся нейротоксины и цитотоксины. В природе за раз рептилия может впрыснуть в тело жертвы от 175 до 300 мг яда. Он тут же начинает воздействовать на нервную систему, блокируя нервные сигналы от мозга к мышцам. В результате этого начинаются сбои в работе сердца и лёгких. В месте укуса появляется болевой отёк, который затем трансформируется в кровоподтёки и вздутия. У укушенного человека возникают головная боль, тошнота, рвота, боли в животе, головокружение, конвульсии. Затем наступает умеренный или тяжёлый паралич… Так вот Урей может вызвать похожие симптомы у всех, кто посягнёт на фараона…» — Но… Чтобы вызвать паралич… Сколько же яда нужно… — с сомнением произнесла я. — Не кажется ли вам всё это странным? — На самом деле у декана вполне могла случиться аллергическая реакция даже на крошечную дозу яда. Но что это за токсин ещё предстоит выяснить, — авторитетно заявила Ами. — Ясно одно, в ближайшее время студентов Джубан не оставят в покое… — И правильно сделают! — фыркнула Рей, сжимая и разжимая ладони — верный признак того, что она пыталась успокоить нервы. — Это какой последней тварью надо быть, чтобы решиться на такое! Держу пари, это сделала училка английского! Поняла, что ей не светит, и решила отомстить! Чокнутые ревнивые бабы и не на такое способны! — А как же Ятен? — осторожно спросила я. Подруги удивлённо на меня посмотрели. — Что Ятен? — переспросила Ами. — У него был конфликт с деканом. Я слышала, как он отчитал его за то, что Ятен опоздал на лекцию… Чем не мотив? Наступила тишина, нарушаемая лишь потрескиванием полицейских раций и приглушенными голосами, сливавшихся в единый малоразборчивый фон. Девчонки переглянулись, а затем расхохотались. — Что смешного? — нахмурилась я. — А то, что Кунцит Сайто отчитывает всех опоздавших на его занятия. С таким успехом можно утверждать, что половина колледжа могла это сделать, Шерлок, — ответила Ами, смахивая набежавшие слезинки. — А тем более обвинять Ятенчика просто глупо! — отозвалась Мако. — Он никогда бы никому не причинил вреда. Только не Ятен. — Верно-верно! — закивала Усаги. — Помните, когда потерялась моя кошка Луна? И кто её стал искать, бросив все дела, хотя на носу у «Огней» было важное прослушивание? Только Ятен! — То, что он спас кошку, не говорит о том, что Ятен не способен причинить умышленный вред человеку, — сказала я спокойным голосом, маскируя охватившее меня волнение. — Он пришёл в аудиторию одним из первых… Не забывайте, что я была там… — И это даёт тебе основания считать, что это сделал именно Ятен? — усмехнулась Ами, перебивая меня. — Иголки мог подложить кто и когда угодно. К тому же, какие счёты у него могут быть с господином Сайто, если они не были знакомы, а учебный год только недавно начался. Версия Рей хоть и звучит грубо, но больше похожа на правду… Усаги ахнула, вытаращив на подругу глаза: — Ами, так ты всерьёз считаешь, что мисс Сакурада это сделала? — Я имела в виду, что у декана полно поклонниц в нашем колледже, и кто знает, может, одна из них приревновала господина Сайто и решила отомстить. Как вы думаете, зачем полиция заявилась в женскую общагу и допрашивает девчонок? Всё просто: они отрабатывают самую из очевидных версий. — И полиция заблуждается на этот счёт, — возразила я. — Потому что это сделал именно Ятен Коу. Я знаю точно! Ами остолбенела, и на её лице отразилось изумление вкупе с недоверием. — По-моему у кого-то поехала крыша, — ядовито заметила Рей, рассматривая свои ногти. Её снисходительный тон ударил меня, словно пощёчина. — Я не сумасшедшая! — с жаром крикнула я. Но на Рей это не произвело впечатления. Она лишь на мгновение бросила насмешливый взгляд в мою сторону и вновь продолжила разглядывать свой маникюр. — Милая, все психи так говорят, — усмехнулась она. — Но это правда! Я… — Минако, — оборвала меня Мако. — Как насчёт того, чтобы пойти и проветриться? — Спасибо, я не хочу гулять. — А я хочу. Идём. Рука моей подруги настойчиво сжала моё плечо и этим она как будто говорила: сопротивление бесполезно, соглашайся, а то будет хуже. Я неохотно последовала за великаншей сквозь толпу. По мере нашего продвижения к выходу, ощущение тревоги нарастало. Девушки почтительно расступались перед Мако, словно освобождая проход для торжественного шествия огромной процессии, хотя нас было всего двое. Выбравшись на улицу, я почувствовала себя немного лучше. Снаружи светила красноватая луна, а нависающие деревья возле входа в общежитие усиливали темноту вступившего в свои права вечера. — Тоже считаешь меня психованной? — спросила я с оттенком горечи, решив сразу расставить все точки на «i». Мако вздохнула. — Я так не думаю, Мина… — Тогда почему ты меня не поддержала? — Потому что ни я, ни кто-либо из нашей компании не верит, что это мог сделать Ятен… Мы с девчонками не первый год его знаем, поверь… — Так ли уж хорошо? — фыркнула я. — Я осталась в аудитории после того, как все оттуда ушли, и видела, как Ятен поднял иголки и вонзил в восковую куклу, обмотанную волосами декана Сайто. Он провёл какой-то ритуал и сказал, что Кунцит ему что-то должен… Мако напряглась. — Ритуал? Да ты шутишь, что ли?! Её ответ, такой неожиданно резкий, заставил меня застыть. Вечерняя прохлада и влажность превратила мягкие и гладкие волосы великанши в растрёпанную жёсткую солому, беспорядочно выбивавшиеся из высокого хвоста. Она походила на грозную валькирию, которая решила выйти на тропу войны и принять бой. Однако посмотрев на меня с минуту, Мако всё же нашла силы взять себя в руки. — Спрошу по-другому: что на самом деле происходит между тобой и Ятеном? — негромко спросила она. Я отвернулась, старательно избегая взгляда подруги. — Минако? — вновь спросила Мако. — Так что случилось? — Речь не обо мне, а о Ятене. Великанша покачала головой. — Нет, дело именно в тебе, — в голосе Мако послышались обвинительные нотки, и в то же мгновение я почувствовала, как нарастает раздражение во мне самой. — Я считаю, ты ему симпатизируешь, но отчего-то не хочешь этого признавать, вот и выдумываешь всякую ерунду… Я ведь заметила на той злополучной вечеринке, КАКИМИ глазами ты смотрела на Ятена. — Что?! — вспылила я, краснея до корней волос. — Не говори глупостей! — А твои заявления насчёт ритуала и восковой куклы звучат правдоподобнее? — фыркнула великанша, скрещивая руки на груди. — Знаешь, в психологии есть такое явление, как состояние отрицания, когда человек не может принять реальность и начинает придумывать что угодно, лишь бы не видеть правду. Когда-то давно я пережила нечто подобное… Смерть Нару потрясла тебя… Ты видела ужасные вещи, и теперь пытаешься найти источник всех своих бед в человеке, к которому испытала сильные эмоции. — Иными словами, ты хочешь сказать, что я сумасшедшая и то, что я видела, было лишь моей больной фантазией? Мако вздохнула. — Нет, не так. Я лишь хочу заметить, что не стоит валить все с больной головы на здоровую. Только и всего. Ятен — хороший парень… Я вновь посмотрела на Мако. Бесполезно. Как бы хорошо она или девчонки ко мне не относились, они никогда не поверят мне. Держу пари, что расскажи я и про демонические уши Ятена, Ами тут же перескажет какую-нибудь научную статью о генетических аномалиях человеческого тела. А в полиции меня вообще на смех поднимут, заикнись я про то, что видела… Наверняка Ятен Коу имеет отношение к убийству Нару и Умино. Возможно, моя соседка узнала секрет Ятена — кто он и на что способен, и тот платил ей золотыми фигурками за молчание. Потом что-то пошло не так… На вечеринке Нару заикнулась об убийце, а этот гад посмотрел на неё таким пронизывающим ледяным взглядом, что вспомнить страшно. Стоп! Убийца? Неужели он вынес ей приговор именно тогда? Ятен убил кого-то ещё и Нару об этом знала... Теперь очередь дошла до Кунцита Сайто… Выживет ли он после всего, неизвестно… Ятен не стесняясь, провёл ритуал в моём присутствии. Это может говорить лишь об одном — он не видит во мне угрозу и верит в свою безнаказанность. По сути этот белобрысый мерзавец оказался прав — у меня не было ни одного доказательства, кроме моих слов, которым даже подруги не поверили… Но Нару ведь не побоялась бросить ему вызов… Ятен Коу платил ей до поры до времени… Значит, всё же существует средство способное держать его в узде… Только КАК мне его найти? Где искать тех, кто выслушает и не отмахнётся, покрутив пальцем у виска? И тут меня осенило. — Мако, а ты случайно не видела Хотару Томо? *** Поиски Хотару заняли гораздо больше времени, чем я рассчитывала. На моё счастье Мако видела девушку в вестибюле. Однако когда мы туда вернулись, меня тут же остановил полицейский и попросил дать показания по поводу случившегося с деканом Сайто. Пришлось потратить кучу времени, чтобы ответить на все его вопросы, умолчав, разумеется, о роли Ятена Коу во всей этой истории — дважды наступать на одни и те же грабли я не собиралась. Тем не менее, закончив добровольно-принудительное интервью, я узнала, что Хотару уже ушла. В комнате её не оказалось, но соседка предположила, что она может быть у своего отца, доктора Томо, живущего в небольшом домике за мужским общежитием. Поэтому мне ничего не оставалось, как бросится на поиски Хотару, рискуя нарваться на кого-нибудь из администрации и получить выговор за нарушение правила комендантского часа, объявленного в связи с сегодняшним происшествием. Но риск того стоил. Мне не терпелось поговорить с этой странноватой девушкой в чёрном, ведь сейчас она была единственным человеком, который мог мне помочь. Чтобы не привлекать внимание, я старалась идти параллельно основной тропинки, скрываясь в тени деревьев. На улице было довольно прохладно, и я уже жалела, что не захватила с собой ветровку. Но о том, чтобы вернуться назад и речи быть не могло. Я прошла мимо главного корпуса и свернула в сторону мужского общежития, миновав которое, я увидела одноэтажный кирпичный дом с тёмно-коричневой отделкой, будто притаившийся среди разросшихся зарослей малины и яблонь. Проследовав по каменной дорожке, заросшей мхом, от калитки до входной двери, я уже хотела было постучать, как вдруг услышала оглушительный грохот, донёсшийся изнутри дома. А потом следом ещё один. В панике я отскочила в сторону. Что там делал доктор Томо в столь поздний час оставалось только гадать. До меня, конечно, доходили слухи о чудоковатом преподавателе, и меньше всего мне сейчас хотелось иметь дело именно с ним. Но деваться было некуда. Одно я знала точно — Хотару должна быть там и у меня были к ней вопросы. Поэтому собрав волю в кулак, я подошла к зловещей двери и решительно постучала. Ответа не последовало. Я постучала ещё громче. Тишина. Однако спустя некоторое время, когда я совсем отчаялась, в двери неожиданно и очень медленно открылась небольшая щель, из которой с величайшей осторожностью высунулась голова с растрёпанными седыми волосами и круглыми старомодными очками. Правая линза этих очков была заклеена белым пластырем с изображением пентаграммы, нарисованной чёрным перманентным маркером, а через левую на меня таращился огромный, словно плошка, тёмно-серый глаз. Сначала он смотрел неуверенно, почти испуганно, а затем сердито, когда его владелец рассмотрел меня с ног до головы. — Я зачётные работы уже не принимаю! Срок был дан до пятницы! Имейте совесть, в конце концов! — прокричала голова, прежде чем исчезнуть и захлопнуть перед моим носом дверь. — Доктор Томо, я вовсе не по поводу зачётной работы! Я хотела увидеть вашу дочь Хотару! — закричала я, вновь тарабаня по двери, которая буквально через секунду вновь отворилась, выпуская голову наружу. — Хотару? Зачем вам Хотару? Откуда вы её знаете? — спросил доктор, сузив единственный глаз. — Меня зовут Минако Айно. Мы встречались с ней на ярмарке Клубов. А потом вместе нашли тела Умино и Нару в штабе Секретов Смерти, — затараторила я, чувствуя, что у меня всего один шанс убедить его впустить меня. Темно-серый глаз потрясённо расширился. — Ах, вы та самая отважная студентка, о которой она столько рассказывала! — воскликнул доктор. В то же мгновение за дверью послышалась какая-то возня, затем она распахнулась, гостеприимно пропуская меня внутрь дома. Я переступила порог и тут же застыла как вкопанная, когда увидела доктора Томо, одетого в пышное женское платье лимонного цвета, щедро украшенное оборками. Доктор закрыл дверь на засов и предложил мне следовать за ним, но заметив выражение моего лица, остановился. — О, не обращайте внимания на мой наряд, дорогая, — хихикнул он, поправляя очки. — Мы с Хотару проводили один эксперимент, по результатам которого было установлено, что следы реактива на одежде жертвы, погибшей семьдесят лет назад, являются прямым доказательством убийства, а не несчастного случая! В повседневной жизни я одеваюсь совершенно иначе! Я ведь ненавижу жёлтый цвет. Он мне категорически не идёт… — Папа, кто там? — послышался тоненький голос Хотару. Я повернула голову — она стояла в проёме двери, сложив руки на уровне груди в молитвенном жесте, тоненькая и бледная, словно фарфоровая куколка, одетая в неизменное траурное чёрное. Заметив меня, её ежевичные глаза засверкали, соперничая по яркости со звёздами, а губы растянулись в подобие улыбки. — П-привет, Минако, — поздоровалась Хотару. — Ты хотела меня увидеть?.. Её вопрос прозвучал скорее утверждением, как будто она вовсе не удивилась, встретить меня здесь. — Привет, Хотару. Извини, что отвлекаю, но мне очень нужен твой совет… Или взгляд на некоторые вещи… Мне кажется, я схожу с ума, — затараторила я, искоса поглядывая в сторону доктора Томо. Должна признаться, лимонный цвет его действительно не красил. — Что ж проходи. Я постараюсь помочь, если это в моих силах, — ответила она, приглашая меня в гостиную. Чьё убранство удивило меня не меньше, чем внешний вид доктора Томо. Во-первых, моё внимание привлёк настоящий человеческий скелет, висевший на стене над камином в окружении чучел птиц и страшных африканских масок. Во-вторых, бесчисленные полки с черепами животных и огромными стеклянными банками с заспиртованными органами и младенцами, у которых просматривались явные аномалии тела. В-третьих, старинная и явно дорогая мебель в стиле ампир, усиливающая впечатление от увиденного. Это был настоящий музей антропологии и анатомии в миниатюре, но при всем многообразии экспонатов и кажущемся беспорядке, в нём не было ни пылинки, и всё сияло чистотой. — Располагайтесь, девочки, а я пока сделаю вам чай, — любезно предложил доктор Томо, исчезая за дверью. Я села на обтянутый красным шёлком диван напротив Хотару, пытаясь собраться с мыслями, но так и не смогла начать разговор. Заметив моё замешательство, Хотару решила мне немного помочь. — Так ты говоришь, тебе нужен мой совет? — начала она. Я кивнула. — Да… Видишь ли, мне кажется, что я столкнулась с чем-то необычным, а мои друзья… — А твои друзья посчитали тебя сумасшедшей, так? — закончила она за меня. — Так и есть, — вздохнула я, опустив голову. — И что же ты такого видела? Духа? — Нет, — я покачала головой. — Речь идёт об одном человеке… У него… гм-м… безупречная репутация, но мне кажется, что он не тот за кого себя выдаёт… — И в чем же это проявляется? — Ну-у… У этого человека заострённые уши… Совсем как у демона, такими их обычно изображают художники. Он прячет их под волосами, но мне удалось их рассмотреть достаточно чётко. — Знаешь, Минако, заострённые уши ещё не повод поднимать панику, — улыбнулась Хотару. — Такое иногда встречается у людей… Вообще китайские физиогномисты*, выявлявшие характер по внешним признакам, писали, что заострённые уши — это всего лишь признак импульсивной натуры, наделённой хитростью и изворотливостью, конфликтующей с окружающими из-за своих убеждений. — Если бы речь шла только о форме ушей, я бы сюда не пришла. Есть ещё кое-что… Я видела, как этот человек проводил магический ритуал, чтобы явно навредить другому… В глазах Хотару загорелся огонёк. — А вот это уже интересно… — задумчиво произнесла она. — Пожалуйста, продолжай… — Я думаю, что этот человек умеет обращать в золото некогда живых существ… А ещё он разговаривает на странном языке… Я пыталась найти аналог через голосовой поиск в переводчике, но ничего похожего не смогла отыскать… — Хм-м-м… — задумчиво проговорила Хотару, потирая лоб указательным пальцем. — Знаю, это звучит нереально, но у меня нет других объяснений… Может быть этот человек одержим или ещё что-то… Видишь ли, его друзья детства ничего подобного за ним не замечали… И не верят мне… — Ты уверена в том, что говоришь? — серьёзным голосом спросила Хотару. — Абсолютно. Превращение я не видела, но при ритуале присутствовала… Потом выяснилось, что жертва серьёзно заболела… И никто не знает, что с ним… Ежевичные глаза Хотару сузились и стали напоминать щёлочки. — А это случайно не декан Сайто пострадал? — спросила она. Вместо ответа я кивнула. — Плохо дело, — вздохнула Хотару. Внезапно она подалась вперёд и посмотрела на меня в упор. — Как был проведён ритуал? — Я видела восковую куклу, обмотанную волосами и три окровавленные иголки, которые этот человек воткнул в неё, а затем убрал в шкатулку с какими-то травами… — Понятно… Значит был изготовлен вольт и использована магия крови… — Она хмыкнула и резко поднялась с дивана. — Каков мастак… Чтобы провернуть ритуал да почти с мгновенным стопроцентным результатом… и ещё добавить к этому способности в алхимии… — Хотару дотронулась до своей щеки. — Сдаётся мне, что человек, о котором ты говоришь, продал душу дьяволу в обмен на все эти способности… — О боже! — воскликнула я, всплеснув руками. — У меня от твоих слов мурашки по коже. — Я оглядела гостиную и вздрогнула, будто от стен внезапно повеяло холодом. — Как можно продать душу? Неужели это реально? — Конечно же, реально, — усмехнулась она. — А как же ещё объяснить внезапно открывшиеся сверхъестественные способности у человека, если как ты говоришь, друзья детства ничего подобного не замечали раньше. В Средневековой Европе за подобными персонажами постоянно шла охота, которые как утверждали протоколы пыток, шли на сделку, чтобы научиться превращать обычный металл в золото, повелевать животными, притягивать к себе славу и известность… — Славу и известность… — глухо повторила я. Мне вдруг вспомнилось, как кто-то из девчонок рассказывал, что братья Коу были обычными школьниками, а потом неожиданно для всех стали настоящими звёздами в Японии. — И это лишь малая часть того, что может выторговать чёрный маг у Князя Тьмы, — продолжила Хотару, пристально глядя мне в глаза. — Очень часто чёрные маги прибегают к вызыванию духов. Держать их в повиновении не всегда удаётся, поэтому дилетант легко становится добычей сам. Однако история свидетельствует и о магах высокого уровня, таких, каким был царь Соломон, например. Говорят, что ему принадлежал некий медный сосуд с заточенными семьюдесятью двумя демонами-князями или джинами, которых царь использовал в собственных целях. Демоны нашёптывали Соломону разные тайны о том, как завоевать расположение и сердца подданных, одерживать победы в бою и познать великое богатство… Говорили, что великий царь мог понимать язык зверей и укрощать самых хищных и опасных из них… Легенда гласит, что к концу своей жизни царь почувствовал — за могущество он должен будет заплатить самым ценным, что у него было — своей душой. Чтобы укротить свою алчность и страсти, Соломон повелел выковать себе перстень с гравировкой «Всё пройдёт и это тоже пройдёт», означающей тленность власти и богатства физического мира. Поэтому, если мы имеем дело с кем-то подобным, то рассчитывать на то, что проблема решится сама собой, и духи вскоре сожрут его, не стоит. — Что же делать? Хотару вздохнула, заложила руки за спину и стала расхаживать взад и вперёд, рассуждая вслух: — Прежде всего, нужно помочь декану Сайто, а спасти его можно лишь в одном случае — достать восковую куклу и вытащить из неё иголки. — Но как же достать куклу, если этот человек унёс её с собой? — Нужно попытаться выкрасть куклу или забрать хитростью… В любом другом случае вольт, на который наложили проклятье или порчу, не отдадут по доброй воле… А действовать придётся быстро, иначе в организме господина Сайто начнутся необратимые процессы и тогда ничто уже не сможет его спасти… Он может даже умереть… — Господи… — прошептала я, судорожно прикрывая рот ладонью и отчаянно кивая. — Но… я не смогу этого сделать… Этот человек… Я его боюсь… Он имеет на меня огромное влияние. Однажды мне удалось ускользнуть от него, но где гарантия, что снова удастся… Некоторое время Хотару смотрела на меня с едва уловимым разочарованием. Она подошла к комоду из красного дерева, достала из него круглый медальон из потемневшего серебра и протянула мне. — Это пентакль, — пояснила она, показывая на выгравированный рисунок в виде звезды, заключённой в круг. — Он символизирует возвышение духа над материей и обладает защитными свойствами, призванный оберегать владельца от злых сил… — Ты уверена, что это поможет? — с сомнением произнесла я, надевая медальон. — Естественно! — фыркнула она. — Этому символу больше 4000 лет. Между прочим пентакль использовал даже Фауст, чтобы Мефистофель не смог переступить порог его дома. А медальон раньше принадлежал какому-то масону. Отец привёз его из Европы. Так что лучшей защиты сейчас не найти! — А вот и я! — послышался голос доктора Томо, внезапно появившегося в гостиной с подносом, на котором стоял фарфоровый чайник, две кружки и тарелочка с печеньем. На докторе по-прежнему было надето жёлтое платье и новенький накрахмаленный передник домохозяйки поверх. — Девочки, давайте выпьем чаю, — сияя лучезарной улыбкой, сказал преподаватель, расставляя кружки, чайник и тарелочку с печеньем на небольшом кофейном столике. — Э-э-э… спасибо за гостеприимство, но, знаете, мне нужно уже идти… — промямлила я, отступая к двери. — Тогда всего хорошего, дорогая. Не стесняйтесь иногда заходить. Ваше общество для нас с Хотару очень приятно, — с воодушевлением отозвался доктор Томо, подмигнув мне единственным глазом. Наверное, подобные слова от столь эксцентричного человека являлись настоящим признанием. Но сейчас пора было вернуться в свою комнату и обдумать всё, что я узнала, не нарвавшись на неприятности в виде коменданта общежития или кого-нибудь из администрации колледжа. — Минако, — остановил меня тихий голос Хотару Томо, заставив замереть в дверях и обернуться. Её кукольное личико выглядело напряжённым и серьёзным. — Если ты достанешь куклу, не вздумай её трогать или пытаться вытащить иголки самостоятельно. Это может быть опасно. Лучше принеси мне… Я кивнула и вышла из дома в темноту, тихонько притворив за собой дверь. Снаружи царила абсолютная, почти звенящая тишина — ни стрёкота кузнечиков, ни пения ночной птицы. Всё так же светила красноватая луна, а вокруг не было ни души. Однако каким-то непостижимым образом я чувствовала, что за мной внимательно наблюдают. Я ускорила шаг, сжимая пентакль правой рукой, шурша подошвами своих кроссовок по гравию дорожки. «Интересно помог бы медальон Нару, если бы у неё был шанс его раздобыть перед смертью?» — подумала я, переходя на бег. И только оказавшись у себя в комнате и закрыв дверь, я почувствовала облегчение. С последними событиями мои нервы стали совсем ни к чёрту. Как будто зло следовало за мной по пятам, дыша в прямо затылок…