***
— Это крутотенюшка, — заявил Маршалл, встретив пришедшую Робин, — я давно уже не видел столько пива в одном месте. Вам с Лили порой приходят замечательные идеи. Щербатски лишь улыбнулась. Все-таки большой ребенок Маршалл Эриксон до сих пор остался собой. Впрочем, вечеринка и правда была грандиозной. Лили постаралась на славу. А уж сколько народу она нагнала на это мероприятие. Казалось, тут яблоку негде упасть. От обилия зеленого цвета даже запестрело в глазах. Захотелось на секунду зажмуриться, чтобы выловить наконец-то в этом зеленом море — Барни. Раньше он обожал находиться в центре таких мероприятий, сыпать шутками направо и налево, очаровывать дам. Впрочем, высокий, худой блондин с очаровательной улыбкой, мягким тембром голоса и поразительными серыми глазами не мог остаться незамеченным. — Он не пришел, — рядом с Робин появилась Лили и поспешила сообщить подруге неприятное известие, заметив как та растерянно ищет кого-то в толпе, — Элли заболела. Робин несколько секунд просто смотрела на подругу, осознавая сказанное. Почва словно ушла из-под ног. Желание увидеть Барни было настолько сильным, что новость не просто ошеломила, а оставила в Робин одну лишь пустоту. Это было дикое, безумное разочарование. Она так долго готовилась к этой вечеринке, что неоправданные надежды безумно ранили. Впрочем, Робин никогда не любила долго предаваться печальным мыслям, предпочитая действовать. Ведь все можно исправить, если очень сильно захотеть. К чему ей эта вечеринка без Барни? Правильнее будет сейчас отправиться к нему и предложить свою помощь. В конце концов не выставит же он ее за дверь. Приняв решение всего за несколько мгновений, Робин поспешила покинуть квартиру, даже не попрощавшись.***
Барни открыл дверь не сразу. Вид у него был замученный, под глазами образовались темные круги, рукава рубашки закатаны, а сам он, казалось, готов упасть замертво прямо на пороге своей квартиры. — Робин? Разве ты не должна быть на вечеринке? Вид явно подходящий, — постарался улыбнуться Стинсон, но это вышло у него из рук вон плохо. — Ты когда ел в последний раз? — вместо ответа поинтересовалась Робин, проходя в квартиру. — Ну и погром. Вещи Барни были разбросаны тут и там, на кухне накопилась грязная посуда, лежали какие-то лекарства. — Вчера утром. У Элли поднялась температура, я не спал всю ночь, — Стинсон устало опустился на стул, подперев рукой подбородок, — она уснула минут пятнадцать назад. Щербатски лишь вздохнула, а вскоре уже колдовала на кухне, переодевшись в вещи Барни. Стинсон лишь молча наблюдал за ее манипуляциями, решив ни с чем не спорить. Видеть Робин в своих вещах на кухне было чертовски приятно. Запах омлета напомнил о том, насколько Стинсон голоден. — Шуток про мои кулинарные способности не будет? — поинтересовалась Робин, поставив перед Барни тарелку. — Я так голоден, что съел бы даже отраву. А у тебя в этом плане явно заметен рост. Ты даже не сожгла кухню, только омлет, — ответил он, слегка улыбнувшись, — спасибо, что пришла. — Для того и нужны братаны, верно? — Ты еще никогда не была так права, — улыбка Барни стала намного теплее.***
Когда Робин все-таки смогла отправить сопротивляющегося Барни поспать, то решила проведать Элли. Жар пока не собирался возвращаться, поэтому девочка крепко спала, прижав плюшевого медвежонка к груди. Щербатски невольно задумалась о том, что вот так же могла бы спать их с Барни общая дочь. Они могли бы стать настоящей семьей, вместе преодолевать трудности и верить в лучшее. Она бы даже научилась не превращать кухню в поле боевых действий во время приготовления еды. Хотя если признаться честно, то в неравной битве с продуктами она всегда проигрывала. Робин печально улыбнулась, стараясь не думать о том, что она все равно не смогла бы родить Барни дочь. Может, оно и к лучшему, что все вышло именно так, а не иначе? Хотелось бы верить, что вместе они преодолели бы и это, но где-то в глубине души Робин боялась, что они бы не выдержали. Сейчас много вариантов бороться с подобными проблемами, но она не могла сказать, что на сто процентов уверена, что Стинсон бы выдержал. Тяжело вздохнув, Робин отправилась на кухню, устранять последствия своего кулинарного подвига.